Юлия Р. Белова
ЭТОТ ПРЕКРАСНЫЙ СВОБОДНЫЙ МИР...
(роман-антиутопия)
Глава 66
Выписка из госпиталя сопровождалась всеми необходимыми атрибутами изменения статуса питомца. Обязательный медосмотр был на редкость придирчивым. Дайсон и Чип до отвращения въедливыми, и Роберт мог поклясться, что лишние два час осмотра были результатом их вмешательства. Ему даже показалось, будто оба усиленно ищут предлог для задержания его в госпитале еще на пару-тройку дней.
Несмотря на старания найти предлог не удалось: Роберт был здоров, крепок и бодр. С недовольным видом Чип подписал все документы и хмуро велел Роберту следовать за собой. К удивлению бойца его привели не в ставшую почти родной камеру, а в кабинет Кавендиша, и там столь же хмурый и недовольный менеджер кивком указал Роберту и администраторам на кресла.
Роберт непринужденно расположился за столом, а когда Кавендиш окинул всех троих строгим взглядом, с трудом удержал улыбку. В памяти сам собой всплыл Стейтонвиль. И там, и здесь первая встреча новоприбывшего разительно отличалась от остальных встреч. Сейчас Кавендиш не пытался строить из себя сержанта, не изрекал армейские банальности и не грозил кулаком. Скорее, он напоминал владельца фирмы средней руки, собравшего на совещание немногочисленных работников. Сходство с совещанием усиливал и планшет, появившийся в руках управляющего. Но вот следующий шаг менеджера оказался для Роберта неожиданностью.
— Держи, Зверь, это твой, — проговорил Кавендиш и толкнул устройство в сторону Роберта. Планшет скользнул по зеркальному столу и остановился напротив бойца. Роберт взял простенькое устройство и с недоумением взглянул на менеджера. Необходимость планшета для гладиатора казалась ему сомнительной.
— Ты теперь "ежик", — пояснил Кавендиш, — поэтому на тренировки и завтраки-обеды-ужины ходить будешь самостоятельно. Расписание занятий получишь на планшет. Там же есть навигатор. Запретные для тебя зоны обозначены красным. Для твоей же пользы.
Во взгляде Роберта появился вежливый интерес. Заявление Кавендиша требовало уточнений.
— Зоны вседозволенности, — вмешался в разговор Дайсон. — Для них ты пока не готов. Я не спорю, — рассудительно добавил он, — ты мог бы потягаться с Акулой в прямом столкновении, но из засады он сделает тебя на раз и даже не запыхается. К тому же в запретной зоне множество укромных уголков, и он сможет убивать тебя долго и максимально больно. Впрочем, если тебе неймется, проси Волка тебя сопровождать.
— Волку больше нечего делать? — разомкнул губы Роберт.
Пару мгновений все три администратора разглядывали его молча и с явным неудовольствием, а потом Кавендиш хлопнул ладонью по столу.
— Значит, так, — хмуро проговорил он. — Твой куратор Чип... э-э-э... свободный Эрнст Тёрнер...
Роберт бросил беглый взгляд на администратора, но при упоминании прозвища на лице Тёрнера не отразилось ничего.
— Со всеми вопросами, проблемами с другими бойцами, работниками Арены или поклонниками обращайся к нему. Ко мне тоже можно, — великодушно добавил Кавендиш.
Роберт терпеливо кивнул.
— Вопросами твоих тренировок будет заниматься свободный Дайсон, — продолжал менеджер бойцов. — Если он решит, что для совершенствования тебе необходимо тренироваться по пояс в воде, с гирями на ногах и грузом на спине, значит, так надо. Его слово на тренировках закон. Само собой, и свободный Тёрнер, и свободный Дайсон могут тебя наказывать. Надеюсь, это тоже ясно.
Кавендиш выжидательно уставился на Роберта, и тот понял, что менеджер рассчитывает получить хоть какой-то ответ.
— Предельно ясно, — подтвердил Роберт, и Кавендиш удовлетворенно кивнул.
— Сейчас свободный Тёрнер покажет тебе твое новое жилье, а потом отведет за вещами. Все, можете идти. А вы, Лесли, останьтесь, мне надо с вами поговорить...
Роберт поднялся из-за стола, а потом свободный Тёрнер, так некстати получивший прозвище Чип, развил бурную деятельность. Прежде всего, он показал Роберту его новое жилье — самую настоящую комнату c окном, с отдельным туалетом и душем. В комнате была даже мебель, а на столе красовался большой монитор. Широкое окно прикрывали жалюзи.
— Если хочешь, жалюзи можно заменить занавесками, — сообщил Чип, заметив направление взгляда Роберта. — Да и в мебели можно что-нибудь поменять. Тебе что-то нужно?
Роберт пожал плечами:
— Да, вроде, ничего...
— Хорошо, — Чип терпеливо кивнул и вытащил блокнот — самый обычный бумажный блокнот, а не новейший планшет — после чего сделал пометку на одной из страниц. — И, кстати, — добавил он, — если у тебя не будет тренировок, то в восемь вечера ты обязан возвращаться сюда, и дверь будет автоматически блокироваться до утра. Поймаю в коридорах после этого часа — выпорю, — пообещал Тёрнер.
— И, конечно, для моей же пользы, — договорил Роберт.
— Между прочим, да! — с нажимом подтвердил Чип. — Акула — волосатик, на него комендантский час не распространяется. Подловить тебя вечером усталого и утащить в красную зону для него как высморкаться. Если ты не заметил, он психопат, — с сарказмом сообщил Тёрнер.
Свято уверенный в своей правоте, администратор не ждал ответа, и потому сразу же перешел к следующему пункту программы — посещению склада. Бесконечные ряды вешалок с рубашками всех размеров, расцветок и назначений, полки с пледами, носками, ремнями, сумками, обувью и шнурками, цепями, брошами, заколками, шпильками (последние просто сразили Роберта), флаконы и тюбики гелей, шампуней и кремов, манекены, демонстрирующие способы ношения гладиаторской одежды и огромные постеры со знаменитостями Арены в первый миг ошеломили Роберта. Ему показалось, будто он попал в супермаркет мечты Татьяны Бергман.
— Значит, запоминай, — бодро принялся вещать Чип. — Пока твой лимит на месяц — пятнадцать новых рубашек, пять пледов, пять пар обуви, ну и остальное по необходимости. Когда у тебя появятся деньги, ты сможешь заказывать все, что хочешь, по своему вкусу. Каталоги лежат у каждого манекена. Если ты не найдешь ничего подходящего, сделаешь самостоятельный заказ — все мастерские у нас тоже есть, в том числе и ювелирные, — в тоне Тёрнера послышалась сдержанная гордость, словно это он так замечательно все устроил. Куратор величественно обвел рукой громадный зал, и Роберт подумал, что при всей несхожести нечто общее с Дейлом у него все же есть — прежде всего, несокрушимая вера в разумность всего происходящего. Чип еще что-то говорил и говорил, а потом до Роберта донеслось слово "поклонники".
— Если они у тебя появятся... когда они появятся, — поправился Тёрнер, — ты сможешь легко и с выгодой избавляться от надоевших вещей. Достаточно будет сфотографироваться с вещью или просто поставить на ней автограф, и передать в наш магазин на реализацию. Уверен, твои вещи с руками оторвут, — с энтузиазмом сообщил Чип.
Энтузиазм Тёрнера начал слегка утомлять, и Роберт решил спустить Чипа с небес на землю.
— А где здесь можно постирать-погладить? — спросил попаданец, когда Чип на мгновение замолчал, чтобы перевести дух.
— Все центры чистки указаны у тебя в навигаторе, — немедленно просветил куратор. — Ближайший я покажу на обратном пути. У нас прекрасный персонал, все будет сделано быстро и в лучшем виде.
— А самому положить вещи в стиральную машину здесь нельзя? И свободных утюгов здесь тоже нет? — продолжал допытываться Роберт.
От неожиданности Чип остановился.
— Ну, есть, — уже обычным, а не рекламным тоном сказал он. — Но ты же не собираешься сам стирать и гладить? Ты что же это — всерьез?! — ужаснулся он.
Дождавшись утвердительного кивка Роберта, Чип ошалело покрутил головой:
— С тобой не соскучишься, — сообщил куратор. — Только знаешь что? Если Акула узнает, а он узнает, что ты сам стираешь и гладишь, он тебя вообще за человека считать не будет.
— Так это же хорошо, — проговорил Роберт.
Тёрнер несколько минут обдумывал ответ, а потом ухмыльнулся:
— А что, интересная попытка, — признал он. — Только все равно он от тебя не отстанет. Да за одно только, что боец встал к гладильной доске, он захочет тебя прикончить прямо там.
— Это когда у меня в руках будет горячий утюг? — поинтересовался Роберт.
На осознание ответа у Чипа ушла еще минута, а потом он расхохотался.
— Вот о такой возможности я не подумал, — сообщил он. — Веселенькая же мне с тобой предстоит жизнь. Но все же, — Тёрнер стал серьезным, — когда дело касается Акулы, тренировки как-то надежнее. Держу пари, Кавендиш и Дайсон обсуждают сейчас именно это.
Роберт кивнул, потому что думал так же.
— Ты уж постарайся, — продолжал Чип. — Мне не хочется терять перспективного бойца, Кавендишу тоже, о Дайсоне я даже не говорю. Так что работай, Зверь, работай. Это в твоих интересах.
Тёрнер хлопнул Роберта по плечу, и стремительная экскурсия продолжилась. Столовые, бассейн, сауны, две зеленые зоны для бойцов — под открытым небом и под землей, на случай дождя — небольшой кинотеатр, платежные терминалы, гараж...
— Для тебя это пока желтая зона, — пояснял Тёрнер, — находиться здесь можно, но выйти наружу еще нельзя...
...автодром, библиотека, смотровая площадка для наблюдений за деревней дикарей...
Роберт чувствовал, что от обилия информации и впечатлений у него начинает кружиться голова. Следовало сесть и спокойно обдумать все увиденное, но Чип продолжал нестись вперед.
— И, кстати, важный момент, — куратор резко затормозил и подошел к стене. — Смотри и запоминай — кнопки вызова экстренных служб. Охрана, медики, пожарные, уборщики. Такие панели расположены через каждые десять метров по всей территории Арены. У тебя в комнате такая тоже есть. Но попытаешься сделать ложный вызов — выпорю, — внушительно объявил Чип.
— Кажется, меня зовут не Акула, и не Лис, — заметил Роберт. — И я не имею привычки плевать на пол и ради забавы дергать людей.
— Я обязан предупреждать всех, — недовольно отозвался Чип. — В конце концов, Зверь, ты что думаешь — это доставляет мне удовольствие?
— Ну, откуда же мне знать, — пожал плечами Роберт. — Рассуждать о порке вы здесь любите.
Тёрнер несколько минут молчал.
— И что тебе не сиделось у сенатора! — почти тем же тоном, что и Дайсон за пару дней до этого, пробормотал он. — Знаешь что, Зверь, — наконец, решительно заговорил Тёрнер, — дисциплина есть дисциплина, а уговоры на таких, как Акула, не действуют. И, в любом случае, я отдаю себе отчет в том, что делаю. Если хочешь знать, все, кто имеют право наказывать бойцов, сами испытали на себе порку — это обязательное условие. Вот поэтому я и говорю, никаких нарушений. Будешь соблюдать правила, и будет тебе счастье. А нарушишь — так я тебя предупреждал...
Судя по всему, краткий монолог, а еще больше неприятное воспоминание основательно подпортили Чипу настроение.
— Ладно, — оборвал себя Тёрнер. — Я тебе не все показал.
Экскурсия по Арене растянулась еще на два с половиной часа, а в ее конце основательно уставший и слегка охрипший от непрерывных разъяснений Чип признал, что для первого раза этого достаточно, а с подробностями Зверь сможет ознакомиться при помощи навигатора.
— И еще чуть не забыл, — поднял палец Тёрнер. — Планшет позволит вызывать меня, если тебе срочно что-нибудь понадобится. Иконка вызова на экране — разберешься.
Роберт кивнул — проблем с техникой у него не было никогда.
— Выхода во внешнюю сеть у тебя нет, — продолжал Чип. — Станешь волосатиком — получишь, а пока — извини, — куратор развел руками. — Расписание тренировок будет вечером. И, кстати, — Тёрнер остановился и подошел к Роберту почти вплотную, словно старался как можно лучше донести до него свою мысль, — не забудь еще раз просмотреть записи боя с Акулой, а то если завтра ты не будешь готов, Дайсон тебя живьем сожрет и даже не подавится.
* * *
В одном Чип был прав. Первое, что спросил Роберта на тренировке Дайсон, был вопрос о выводах после боя с Акулой.
— Ну, как — ты понял, в чем напортачил?
— Неточно определил момент усталости Акулы, поторопился со сменой тактики, — методично принялся перечислять Роберт. — А потом и вовсе устроил себе "провал в атаку".
— Глупейшие ошибки новичка, — с отвращением прокомментировал Дайсон. — И из-за этих глупостей ты чуть не отправился на тот свет.
— На тот свет я чуть не отправился не из-за этого, а потому что дежурные прервали бой, — возмутился Роберт.
— Должно быть, ты плохо меня слушал, — почти вкрадчиво проговорил бывший гладиатор и сделал шаг вперед. — Я уже говорил, что любого из вас могут прикончить просто по ошибке. Но я не утверждал, что это непременно будут ваши ошибки, — голос Дайсона просто сочился ядом. — В данном случае, ошиблись дежурные, — признал глава тренерской группы. — И все же они не совершили бы эту дурость, если бы ты умел держать равновесие. Значит, в провале виноват ты. А раз так — меч в руки и на бревно!
Теперь Роберт понял, зачем в зале для фехтования гимнастический снаряд.
— Волк! — Дайсон возвысил голос. — Зверь в твоем полном распоряжении. Задай ему трепку. Он должен шкурой прочувствовать, что такое равновесие.
К любой задаче Дайсон подходил с максимальной серьезностью, и Роберту пришлось отрабатывать приемы на бревне, в обещанной Кавендишом воде, по щиколотку в песке и на качающейся платформе. А потом на тренировках появились раскачивающиеся на разной высоте мешочки с грузом. Отработка падений также занимала немало времени.
В ходе тренировок по телу Роберта градом катил пот. После тренировок на него нападал зверский аппетит. Тело болело от тычков и падений, но Дайсон не знал милосердия. С болью помогали справляться бассейн, сауна и массаж. Необходимые калории обеспечивали обильные и сбалансированные трапезы. А когда Роберту все же требовался отдых, Дайсон запускал на экране запись любого из боев Акулы и требовал от ученика комментариев увиденного.
— А другим бойцам вы даете такую же подготовку? — спросил Роберт после просмотра одной из таких записей и детального разбора каждого движения Акулы.
— Тем, кто способен воспринять, даю, — холодно ответил Дайсон. — Ты способен. Волк способен. Еще пара-тройка человек, хотя и в разной степени. А вот Акула не способен. Он не боец, он мясник. Тем хуже для него. А теперь хватит прохлаждаться, — оборвал разговор Дайсон. — Встать! Сейчас твоим противником буду я.
С противниками на тренировках Роберту везло — все тренеры, включая Дайсона, Волк и еще один волосатик по прозвищу Сокол. Роберт сражался с ними один на один, один против двоих, а Дайсон грозил, что со временем ему придется учиться обороняться одному против троих, да и совместные действия также необходимо отрабатывать.
Свирепые усилия Дайсона давали результат, и теперь Роберт "умирал" не каждый раз, да и вообще это случалось все реже и реже. Пару раз ему даже удавалось "убить" Волка и Сокола, а один раз одного из тренеров. В этих случаях Дайсон сдержанно говорил "Неплохо", а Волк радостно хлопал его по плечу.
А еще среди всех тренировок, медосмотров и занятий теорией были звонки Элис. Когда Дайсон первый раз отозвал его в сторону и с хмурым видом сообщил, что с ним хотят поговорить, он не сразу понял, что это значит. Глава тренерской группы молча сунул ему в руку коммуникатор и отошел прочь, и тогда Роберт услышал знакомый голос: "Привет! Ты как?". Губы Роберта сами собой растянулись в улыбку, и он отвернулся к стене, чтобы никто не понял, о чем он говорит. "Будь осторожней, хорошо?" — просила Элис, и Роберт от души пообещал постараться.
Этот звонок показался Роберту глотком чистого воздуха. Он окрылял, придавал силы и казался обещанием, что все будет хорошо. Даже угрюмый вид Дайсона, вновь отозвавшего его в сторону, не способен был испортить Роберту настроение.
— Это, конечно, не мое дело, Зверь, — начал бывший гладиатор. — Но у сенатора Дженкинс не самая лучшая репутация. Держись от нее подальше.
Роберт на мгновение стиснул зубы.
— Вы правы, свободный Дайсон, — ровно произнес он. — Это действительно не ваше дело.
— Да ты понимаешь, что она играет людьми как куклами? — взволнованно проговорил глава тренерской группы. — Не будь дураком, Зверь.
— Вот именно потому, что я не дурак, я не желаю слушать сплетни, — отрезал Роберт. — Простите, свободный Дайсон, но, кажется, сейчас у нас тренировка?
Дайсон не любил Элис, и временами Роберт гадал, кого из ее недоброжелателей он знал в той другой жизни — Эдлая или управляющего Ричарда? И все же, несмотря на всю свою нелюбовь, Дайсон безропотно вручал Роберту коммуникатор, а потом сверлил его затылок негодующим взглядом.
Сообщение о новом бое не слишком встревожило Роберта, зато ему пришлось вновь и вновь обещать Элис быть осторожным. Он хотел и не хотел, чтобы она присутствовала на Арене. Не хотел, потому что не желал ее пугать, а хотел, потому что ему приятно было сознавать, что где-то там, на трибунах находится женщина, которой он небезразличен. Роберт знал, что это эгоизм, и усиленно гнал от себя искушение, и даже просил Элис не приходить, но в глубине души понимал, что эти просьбы бессмысленны. Элис есть Элис, признавал он. Она не станет прятаться.
* * *
Роберт привычно подвязывал коричневую рубашку, проверял ремни на обуви и думал, что все эти действия стали для него рутиной, словно он провел на Арене вечность. Привычно объявлял пары Чип. Как всегда раздавал последние наставления Дайсон. Акула по обыкновению сверлил его ненавидящим взглядом. А Волк сообщил, что все будет хорошо.
Роберт чувствовал себя мухой в патоке, однако привычно легший в ладонь меч вернул ему ясность мысли.
— Значит, так, — остановился рядом с ним Дайсон. — Никаких обезоруживаний и никаких швыряний людьми. Зафиксируй победу как на тренировке. Этого достаточно.
— А почему это победу зафиксирует он? — обиделся противник Роберта, молодой "ежик" с довольно длинными волосами. — И вообще... Может, это я его выкину!
— Надорвешься, — по-доброму проговорил Волк. — Тебе надо?
Бойцы рассмеялись, а волосатик примирительно хлопнул обоих по плечам.
— Приходите вечером ко мне, — Роберт с удовольствием признал, что речь Волка становится все более и более гладкой. — Я вам кое-что покажу.
Открытие ворот тоже не заставило сердце Роберта забиться сильней. Привычное приветствие и сияние над головой показались блеклыми, а дождь из платежных карт — скромным. Роберт с удивлением понял, что ему чего-то не достает, возможно, ворчания Дайсона или качающейся платформы под ногами. Поединок с "ежиком" был скучен и предсказуем. Парень упорно лез в атаку и каждый раз очень удивлялся, не найдя Роберта перед собой. Трибуны хохотали, и Роберт решил, что пора заканчивать балаган. И не успел...
Парнишка с изумлением уставился на окровавленный меч, вылезающий из груди, и в первый миг Роберт тоже ничего не понял. А потом Акула стряхнул парня с меча и перешагнул через бесчувственное тело.
— Я же говорил, что ты мой!
— В спину?!
— Он мне мешал! — в глазах волосатика плескалось радостное безумие. Потрясенный вопль зрителей, сигнал дежурных прекратить бой отошли куда-то на задний план, перестали иметь какой-либо смысл. Акула плевал на все, и Роберт предупреждающе поднял меч. Постарался разглядеть, что там с "ежиком", и ужаснулся из-за неправдоподобной яркости его крови. "Если Акула перебил артерии, парню конец", — понял он.
— В прошлый раз мне помешали, но ничего — я прикончу тебя сейчас, — сообщил Акула и облизнулся. — И твоя девчонка тоже достанется мне. Уж я-то заставлю ее поверещать! Я покажу ей, что такое настоящий мужчина...
Роберт вскинул голову. Почти королевским жестом отмахнулся от выскочивших на Арену Тёрнера и Дайсона. Сделал шаг в сторону от тела, приглашая Акулу к сражению. Крики и разноцветие трибун, сияние над головой отключились, словно кто-то невидимый повернул тумблер. Зрение Роберта сузилось. Слух работал как-то странно. Роберт не слышал рев трибун, но мог различить биение сердца врага. Не видел, как дежурные торопливо вынесли бесчувственное тело, но мог уловить малейший жест Акулы — даже трепетанье его век. Не ощущал усталости, боли или страха. В его душе поднималось нечто грозное и древнее, нечто, что было старше государств, племенных союзов и человека разумного, что заставляло его опускаться до зверя и подниматься превыше всех богов земных — мужчина сражался за свою женщину!
Роберт забыл, что мечты Акулы были бессмысленны. Забыл, что не только причинить боль Элис, но хотя бы и приблизиться к ней, Акула не мог. Роберт сражался за свою женщину, и даже Акула вдруг осознал, что все пошло не так.
Сначала Роберту уловил в его взгляде удивление. Потом смятение и страх. А потом все эти чувства смело ужасом. И Роберт понял, как хищник находит жертву — по запаху!
Кровь выплеснулась Роберту в лицо, а потом совершенно неожиданно пространство разорвало ревом тысяч и тысяч глоток. Акула лежал на песке и был безнадежно и окончательно мертв, в этом не было сомнений, хотя бы потому, что голова безумца валялась в стороне от туловища.
Трибуны вопили от восторга. Воздух переливался от сыпавшихся на песок электронных карт. Роберта замутило, но он заставил себя выпрямиться. Сделал шаг, второй, третий, а потом сам не понял, как его обхватили чьи-то руки.
— Все хорошо, Зверь... Все хорошо! Идем...
Кажется, Волк?
— Та-а-ак... А ну-ка вдохни!
Запах нашатыря заставил Роберта дернуться.
— Вот и славно... В душ его, быстро!
Роберт безвольно позволил усадить себя в кресло-каталку, и подумал, что Элис больше ничего не грозит. Он защитил ее и даже остался жив.
Он стал убийцей...
