3. Бог в машине

4274 год Пути

Кочевники не изменили своей тактике.

15 чудовищных звездолетов вышли из прыжка вне эклиптики. Искусно используя остаточную скорость, пошли по касательной к орбите планеты, погасили инерцию и легли в дрейф в полумиллионе километров от Морфии. И тут же гигантское облако металла сорвалось с их поверхностей, вспухло, обрело форму остроносого конуса и рванулось к планете.

28000 боевых кораблей — если бы морфиты имели воображение, они могли бы назвать это число невообразимым. Но морфиты были лишены фантазии, как и страха, как и способности паниковать. Удивление — вот все, что они испытали в этот момент: смертоносный флот кочевников не ждали здесь.

Да, система Морфии была ближайшей к Си-Сионе — предыдущему месту вторжения кочевников. Однако дальше всего лишь на 4 дня полета находилась система Хаар-Лиса — белый гигант возрастом 8 миллиардов лет и 12 богатых минералами планет. Не было сомнений, что она окажется более привлекательной для кочевников, чем крошечная урановая Морфия — одинокая планета красного карлика. Кочевники должны были пойти к Хаар-Лисе. Должны были...

Флот обороны, постоянно дрейфующий вокруг планеты, в считанные минуты сгруппировался и собрался в кулак. 1200 Единиц — серьезная сила в бою против извечных врагов-соседей... и жалкая обреченная стайка против орды кочевников.

Планетой придется пожертвовать — это было ясно с первых минут. Бросив ее беззащитной, Единицы сгруппировались оборонным порядком вокруг крупного астероида. В недрах его хранилось нечто несравнимо более ценное и важное, чем Морфия — родная планета расы морфитов.

Кочевники не стремились к планете. Это тоже было частью их тактики — в первую очередь истреблять космические силы, а затем, не оставляя ни одного вражеского корабля за спиной, приступать к грабежу. Облако боевых судов, сверкающее сталью в алых лучах звезды, приближалось к астероиду.

Ни единого выстрела пока не было. Противники уже дважды встречались в космосе и знали способности друг друга. Бить с большой дистанции по маневренным и хорошо защищенным полями Единицам было бы напрасной тратой энергии. Шершни — крейсера кочевников — быстро приближались к астероиду и окружавшей его эскадре обороны.

В распоряжении Шершней — огромное разнообразие оружия. Их лазеры бьют с потрясающей мощностью с десятков тысяч километров; антиматериальные торпеды мгновенно сжигают корабль, задев любую часть его корпуса; ионные проекторы накрывают широким лучом легкие суда и превращают их в комки плавленого металла. Но против прочных и подвижных Единиц оптимальное оружие — скорострельные плазмопушки, дистанция огня — 1100-1300 километров.

Это знание дорого стоило морфитам, но теперь они владели им. Когда Шершни приблизились на 2000 километров, Коорд флота обороны излучил приказ. Усиленный полем его Единицы, приказ в мгновенье достиг бойцов — и флот изменил форму. Он сжался вокруг астероида, превратился в плотную сферу, а затем...

Лидер Флота Роя в ведущем Шершне и Лидер Науки в обсерватории Флоры обменялись телепатеммами, в которых изумление смешалось с острой тревогой. На их глазах весь флот врага превратился в один единый корабль, похожий на гигантский шар. Шар выдохнул из своих недр облако плазмы, плотно окутавшее его. Затем радиометры зашкалило от страшной вспышки жесткого излучения: корабль-шар осветился тысячей термоядерных взрывов и... загорелся. На мониторах сияла крошечная белая звезда. Вражеский флот и астероид, так ревностно защищаемый им, были теперь внутри нее.

— Залп! — Краткой мыслью бросил приказ Лидер флота.

Десятки тысяч сияющих плазменных комет врезались в поверхность корабля-звезды. Никакого видимого эффекта: сильнейшее вихревое поле, окружающее звезду, распылило кометы на ионы.

— Лазеры!

Бесполезно — сквозь цельный шар огня попасть вслепую в отдельную Единицу было практически невозможно.

— Торпеды! Ядерные, антиматерия!

Послушные крейсера выплюнули в пространство новый вид смерти. Огненный шар легко поглотил град торпед. Тысяча двадцатимегатонных взрывов слабыми искорками сверкнула в его толще. Плазма, окружающая вражеский флот, стала лишь чуть-чуть ярче — и все, никакого иного эффекта.

— Ваша Мудрость?.. — Мысль-вопрос.

— Их защита — сверхгорячая плазма, удерживаемая вихревым полем. — Констатировал очевидное ученый. Быстро добавил: — Нужно создать более сильное поле, чтобы нарушить структуру сферы. Тогда торпеды смогут влететь внутрь.

— Орудия маток. Флору и Ампалу — вперед!

Прежде, чем два сверхтяжелых корабля двинулись к фронту, враг открыл огонь. Поле корабля-звезды моментально изменилось — из него выделился направляющий луч, который подхватил клочок плазмы с поверхности шара и бросил в один из Шершней. Экраны не выдержали — Шершень расцвел белым цветком огня.

— Рассеяться! Маневрировать!

Еще 2 протуберанца возникли из тела звезды, затем — десяток, затем — сотня. Град плазменных сгустков посыпался на флот Роя. Неизвестно, какими приборами морфиты могли смотреть сквозь свою плазменную защиту — однако приборы эти были убийственно точны. Спустя минуту сотня Шершней пылала, остальные спешно уходили из-под огня.

— Эта "звезда" бьет дальше, чем отдельные Единицы! Это не просто боевой порядок — Единицы интегрировались в цельную структуру!

С колкой неприязнью Лидер Флота ощутил в мыслях Его Мудрости восхищение противником.

— Их все равно ждет смерть. — Холодно отметил военный. — Флора и Ампала — полный ход!

Управление матками и ввод их в бой, вообще говоря, несколько превышало его полномочия. Однако командоры обоих кораблей исполнили приказ — отлично понимая, что это единственный шанс на легкую и быструю победу.

Флора и Ампала, 2 наиболее совершенные из маток, с укрытыми в корпусах многокилометровыми стволами орудий, пошли на врага сквозь облако разлетающихся Шершней.

Реакция последовала незамедлительно. Морфиты не имели ни силы, ни опыта роян — но были все же искусными и хладнокровными бойцами. Огненый шар, окружавший их флот, вытянулся в веретено. Изменившаяся структура поля растянула плазму на сотню километров, казалось, что плазменный отросток тянется к Ампале, стремясь достать ее.

Затем с отростка сорвался протуберанец. Огненый шар полетел к матке, достаточно медленно, но не настолько, чтобы огромный корабль смог увернуться от него.

— Проклятье... — Выдохнул Лидер Флота, внутренне напрягшись до боли.

Комок огня врезался в Ампалу. Сотня метров ее поверхности вспыхнула и смялась, провалилась внутрь корабля. В следующее мгновенье автоматика отстреляла пораженные секции. Тяжелые панели брони сдвинулись, закрывая огромную пробоину в носу. Ампала вновь восстановила форму — но тысяча тонн ее тела разлеталась в разные стороны искрящимися обломками.

— Открыть огонь? — Хланодкровно спросил командор Ампалы.

— Рано. Терпите...

"Звезда" выстрелила еще раз. Почти сразу же — еще. Две кометы подряд протаранили нос Матки. Внутри что-то вспыхнуло и взорвалось, туча обломков унеслась во все стороны. Панели брони стянулись к дыре — но не смогли залатать ее всю. Сквозь пробоину виднелись беззащитные внутренности Ампалы.

— Шершни — блок!

10 кораблей сошлись плотным щитом перед носом матки. Следующая комета превратила одного из них в пыль. Через секунду враг перестроил оружие и смел блок дюжиной мелких снарядов.

Новые Шершни выстроились перед разбитым носом Ампалы.

— Дистанция вероятного поражения. — Мелькнул в мозгу Его Храбрости телепатический отчет компьютера.

— Флора — огонь!

В носу матки подобно лепесткам цветка раскрылись створки линейного орудия. Электромагнитный импульс невероятной силы вырвал из поверхности "звезды" клок плазмы — и тут же сгусток антиматерии влетел в пробоину.

На этот раз взрыв произошел внутри "звезды". На поверхности плазменного шара вздулся пузырь и лопнул, разлетевшись десятками метеоров — остовов погибших Единиц.

"Звезда" уменьшила радиус, затягивая пробоину в защите.

— Флора — огонь! Ампала — огонь! Шершни — торпедами в точку нарушения защиты!

Коорд знал, что теперь флот морфитов обречен. Плазмоткань еще держалась, постоянно заливая возникающие дыры. Но Единицы гибли под огнем десятками, новые и новые взрывы вспыхивали внутри Структуры.

Сквозь поле голосовой частоты Коорда услышал бы любой из бойцов, но тот разговор, который он намеревался вести, следовало слышать лишь двоим. Он сорвал свою Единицу с положенной точки в Структуре и бросил к центру, к поверхности астероида.

Тот давно уже не был каменным, как тысячи лет назад. Верхние десятки метров астероида были теперь металло-клетчаткой, такой же, как внутренности Единиц, и как тела самих морфитов. При приближении Коорда астероид морфировал, образовав углубление. Единица вошла в него, раскрыла броню, слилась с телом астероида. Клетки металла расступились по велению Коорда, образовав длинный канал — в единственную полость в глубине. Глава влился туда, едва коснувшись дна полости тут же морфировал, приняв позу предельного почтения. Щитки панциря, укрывающие его в боевых и подвижных позах, раскрылись и опали, беззащитное тело Коорда, отливающее металлической желтизной, застыло посреди зала.

— Я — Страж, — прозвенело поле.

— Я — Коорд, — отозвался вошедший.

Округлая фигура в синеватой броне бесшумно скользнула к нему. Она закрывала собой от гостя то невероятно важное, неоценимое, святое, что тысячелетиями хранилось в этом зале.

— Ты — ошибка. Ты — поражение. Вина — твоя. — Короткими импульсами отчеканил Страж. Телесное поле Коорда вздрогнуло, по корпусу его пробежала дрожь нестабильности.

— Противник — численность. Противник — тяжелое оружие. Мы — слабость. Победа невозможна.

Резким возгласом Страж прервал оправдания военачальника, голосовая волна эхом отдалась от металлических стен.

— Поражение незначимо. Но Реликвия в опасности! Внимание противника на ней!

Только теперь Коорд понял суть обвинения. Оборона астероида была глупостью: флот морфитов все равно был обречен, а победа — невозможна, но оставался шанс, что враги не заметят Реликвию, не обратят внимания на ее хранилище. Коорд собственными усилиями погубил этот шанс.

— Я вина. Я раскаяние.

Страж надвинулся еще ближе. Его щитки панциря были сдвинуты почти плотно, оставляя лишь узкие щели — вполне достаточные, чтобы выплюнуть сгусток плазмы и расплавить на месте беззащитного Коорда. Однако наверняка боевая поза Стража была лишь велением инстинкта. Его телесное поле столь сильно, что даже с сотни метров он мог управлять телом другого морфита, как своим собственным. Ему не потребовалось бы оружия, плазмы, вспышек — одно короткое усилие воли, и тело Коорда распалось бы в сверкающую пыль...

— Ты позор. Ты гибель. — Сухо констатировал Страж.

И в этот момент несчастный Коорд увидел нечто невообразимое. Реликвия, до сих пор невидимая за спиной Стража, ожила. Всплеск поля, порожденный ею, достиг обоих морфитов. На мгновенье весь мир, все безумное многообразие полей всевозможных частот и спектров, померк в чувствах военачальника — Реликвия затмила его собой. Затем угасла и стала прежней — пассивной, безучастной, непостижимой.

Страж замер в пяти метрах от жертвы и вдруг морфировал — открыл панцирь, перетек в изящную позу уважения.

— Коорд. Ты прав. Я — ошибка. Твой путь верен. Сейчас — отступление.

* * *

— Морфиты. Металлическая форма жизни. Начисто лишены органики, и в то же время не являются машинами или роботами. Тела состоят из металлических клеток, хранящих видовую информацию и запас трансурания, который интенсивно распадается и снабжает тело энергией. Межклеточный вязкий металл с низкой температурой плавления дает телу возможность менять форму — морфировать. Имеют сердце — сгусток особых клеток с сильнейшим электромагнитным потенциалом. Функции нервной и двигательной системы, органов чувств и размножения выполняет поле сложной структуры, генерируемое сердцем, и усиливаемое всеми остальными клетками тела. Жизненную память также хранит сердце, интеллектуальные способности распределены между всеми клетками тела. Питательной системы не имеют — когда весь запас трансурания, заложенный с рождения, израсходован, морфит умирает. Жизненное поле ослабевает, тело почти мгновенно разрушается. В зависимости от образа жизни и пережитых событий, продолжительность жизни составляет 120-160 лет.

Разумеется, мониторы на консолях кресел каждого из Лидеров отображали всю эту информацию гораздо более развернуто, дополняя ее множеством фотографий и схем. Однако обычаями Совета было принято все важные сведения излагать вслух. Лидер Науки, обладающий бархатистым хорошо поставленным голосом и явным даром красноречия, никогда не сетовал на обычай.

— Вообще говоря, на мой взгляд морфиты — наиболее странная из форм жизни, встреченных нами до сих пор. Невозможно представить себе, как такой вид мог возникнуть в ходе эволюции. Процесс рождения — или инициации, как называют его сами морфиты — чрезвычайно сложен. Материнская особь создает клеточный зародыш, который формирует эмбрион новорожденного. Эмбрион выделяет инициативную жидкость, содержащую микроскопические прообразы всех клеток тела. Излучаемое эмбрионом поле переизлучается прообразами так искусно, что притягивает к себе молекулы именно тех металлов и именно в том порядке, чтобы сформировать будущие клетки. Процесс формирования тела длится 14 месяцев и может протекать только в слоях подземных полужидких пород Морфии. Ни одной другой планеты, где они смогли бы размножаться, морфиты пока не нашли. Хотя и контролируют, по нашим данным, 26 звездных систем.

— Таким образом, мы нанесли им жестокий удар, верно Ваша Мудрость? — Чуть с надрывом произнес Лидер Флота. — Захват Морфии — удар в самое сердце их расы.

— Мы старались быть максимально деликатны. — С оттенком оправдания отметил Лидер Строительства. — Мы пришли на Морфию только ради трансурания. Пчелам были отданы приказы грузить только трансураний, и ничего более.

— Кому нужна ваша деликатность?! — Взвился Его Храбрость, негодующе ощетинив усы и поджав треугольные уши. — Морфиты — свирепый и опасный противник! Будь их немного побольше — они угрохали бы Ампалу! Всего лишь за 3 минуты огня!

Первый Мистик Роя, доселе черной неслышной тенью стоявший за спинами Лидеров, холодно произнес:

— Чувства неуместны в данном случае. Мы не ставили целью уничтожать морфитов, как не ставили целью и щадить их. План, с которым согласились мы все, требовал запасов трансурания. Теперь они у нас есть. Это все.

Лидеры переглянулись с оттенком смущения. Действительно, события развивались строго согласно плану. Настолько согласно, что по сути сам этот совет был пустой формальностью. Не тратя на него времени, можно было бросать Рой в прыжок к следующей системе, в которой предстояло провести несколько лет.

По пути к Скоплению Единорога, Рой провел полсотни лет без единого Посещения. Затем, чтобы добыть энергию для реакторов, ему пришлось пожертвовать одной из маток. Население же росло на протяжении всего этого времени. В результате 15 маток, имеющихся сейчас, были перегружены жителями и изнывали от постоянного энергетического и ресурсного голода. Точкой принятия решения стала система Синтара, до недавнего времени принадлежавшая расе Кси-Лаи. Там роянской разведке удалось получить подробные ксилайские карты ближайших звезд и планет. Всего в 5 месяцах полета оказалась богатейшая система Хаар-Лиса. Когда Лидер Стратегии изложил план, Совет даже не обсуждал ничего — одобрительно ворча, все Лидеры единогласно проголосовали за.