Пост-человечество со своей нейросетевой экономикой образует гигантскую нейросеть. Без всяких агрегаторов. Правда, без них эта нейросеть зверски тормозная, из-за скорости связей между нейронами-людьми и выделяющимися частями, всякими там гипоталамусами — оверлюдьми. Но она всё-таки умеет думать.
И когда в такой нейросети возникает стабильное напряжение, стабильная разность потенциалов, сигнал — это тоже мысль. Очень странная, но мысль.
Конкретно этот фактор породил в нейросети пост-человечества очень простую и яркую мысль: “котики это хорошо”.
Крылатоволки-фурри Канциды не были единственной игрушкой биоинженеров. Хотя, конечно, биоинженеров как таковых было не слишком много — биоморфы работали в этой области куда лучше — но всё ж иногда биоинженеринг был весьма востребован.
Да-да, например, при создании нового разумного вида.
Впрочем, если первый блин был попыткой разыграть карту развития культуры у крылатоволков, с самого первобытного начала, то второй... Проще говоря, хатулей изначально предназначали для пост-человеческой культуры.
Хатуль, полностью хатуль мадан, он же кот-учёный, он же просто котик, был шедевром науки и техники. Каждый из них.
Их предками — не слишком далёкими — и исходниками были домашние кошки. Эти умные пушистые зверьки, способные к эмпатии и стимулирующие выработку окситоцина у соседей в промышленных почти что масштабах, были давними и проверенными спутниками людей. Биоинженерам оставалось лишь немного их возвысить, добавить возможности внятно общаться, самостоятельно манипулировать предметами и при этом не потерять этой их няшности-котяшности.
Ну что сказать? Они справились.
Модификации были сделаны по максимуму незаметными. Чуть другое строение гортани и языка — чтобы говорить внятно, а не одними гласными. Дополнительный имплантированный процессор на квантовых матрицах — чтобы обойти нехватку нейронов и при этом не перекраивать все размеры и всю механику с кинематикой кошачьего движения. Немного переделанные кисти передних лап, теперь больше похожие на человеческие — по функциям, по крайней мере. Смещённая гормональная картина — долгое детство(котятство) и вообще большее долголетие как результат...
Все это и ещё немножко, плюс необходимые внешние дополнения — либо экзоскелет с дополнительными руками, чтобы не перегружать гибкую конструкцию кошачьего скелета, либо индивидуальный комплекс сервисного тумана, позволяющий при нужде собирать нужные руки и ноги из твердого света, разбирать их по окончанию нужды и делать другие полезные вещи — и составляло облик хатулей.
https://pp.userapi.com/c626423/v626423764/5d18a/SkIdb76a9uk.jpg
Правда, стоит отметить, что это был не единственный вариант котов-учёных. Другие биоинженеры любовно скрафтили ещё один фурри-вид — увеличив размеры котов до таких, при которых в теле уже умещался человеческий мозг, прикрутив прямохождение и превратив передние лапы в более чем человеческие руки. Но немного не срослось — конструкция гибкого, ловкого позвоночника позволяла ходить прямо только при низкой гравитации, не выше 0,5g, или в экзоскелете. А вот котики без дополнительных средств и модификаций могли перенести более интересные условия, чем большинство исходников и часть Вариантов — при том, что они уже просто были.
А ещё они остались хищниками. Всеядными, но хищниками. Впрочем, как и люди — обезьянами. Куда важнее, что они теперь были раздумчивыми мыслителями, внимательными исследователями, дотошными модераторами*, примерными семьянинами...
[* http://cs305810.userapi.com/u2008214/143374209/x_e11fe62f.jpg ]
Разумные порой ходят друг к другу в гости. Просто думают “А не сходить ли нам к кому-нибудь в гости?” — и идут.
То, что эти разумные принадлежат даже не к одному виду — ситуации совершенно не меняет.
Роза расслабленно лежала на подушке, благосклонно принимая внимание пришедших.
https://pp.vk.me/c628726/v628726260/28a3c/kMKUypyBrig.jpg
Четыре новорожденных котёнка, утомившись и насосавшись, спали рядом с ней.
— Какие хорошенькие! — умилилась Катрин.
— Просто прелесть! — поддакнул Эдвард.
Роза, не утруждаясь разговором, промуррчала приветствие.
Просто соседи по дому. Одна молодая семья и другая молодая семья. Какая разница, что одни — сорцы, а вторые — хатули?
Катрин осторожно присела рядом с подушкой Розы и спросила:
— А можно... погладить?
— Мможно, — зевнула Роза. — Только осторожно.
Катрин аккуратно провела пальчиком по шёрстке на пузе самого крупного котенка и умилилась.
Обычно кошки-хатули рожали одного, редко двух котят — как и люди, к чьим показателям и подстраивали хатулей. А тут — четыре... Поразительно!
— Катрин, — произнесла хатуль, положив голову на подушку и закрыв глаза. — Дети это прекрасно. Не задумывалась о своих?
— Да как-то не планировали, — отмахнулась Катрин. — Вы когда собираетесь на имплантацию мозгочипов?
— Через неделю, как обычно и делают. — Роза посмотрела на котят и повернулась обратно к соседке. — Если вы сможете, конечно.
— Сможем, ведь договаривались... А вот потом, когда твои подрастут, и о моих подумаем.
— Хорошо. Почеши меня за ушком... Вот так, мрр.
Кошки, а тем более хатули — существа весьма социальные. Настолько, что даже жители купольных городов до них иногда не дотягивают, не говоря уже о прочих пост-людях.
Поэтому жить вместе с людьми даже в тесноте купольного города для них — вполне нормально. Особенно если есть пространство для того, чтобы заняться чем-нибудь интересным, и — периодически — другое, куда можно просто скрыться с чужих глаз, в темноту и покой.
Киесин, громадина той же белой масти, важно вошёл в закуток Розы, запрыгнул на подушку и лизнул жену в щеку.
— Привет, дорогой, — мурлыкнула хатуль. — Как тебе наши дети?
— Они замечательны, — внимательно осмотрев котят, заявил тот. — А у меня тоже успех. Сумел предотвратить преступление.
Охотничьи инстинкты выжидающих в засаде предков сделали из хатулей отменных, внимательных и чутких модераторов. Для человека сидеть и просматривать тонны чужих логов, пусть уже и отфильтрованных от пустого содержимого синтетами, и вылавливать из них потенциальные или случившиеся преступления — всё-таки неимоверно скучная работа. А вот для хатулей это было нормальной и весьма увлекательной работой... Точнее, охотой.
Киесин продолжил:
— Яркий случай безответственности и одностороннего альтруизма. Эта девочка несколько раз потратила личные ресурсы, ей необходимые для жизни, чтобы сделать что-то для других. Возмутительно. — Киесин вздыбил шерсть.— Даже хуже безответного эгоизма.
— И зачем она так делала? — с интересом спросила Кэтрин. — Ловушка долга или желание что-то показать?
— Нет, — недовольно прянул ушами хатуль. — Просто безответственность. Как можно не понимать, что личные ресурсы — то, что позволяет тебе жить и участвовать в жизни сообщества? Хочешь помогать — помогай, но сохраняя равновесие, не превращай акцепторов* в эгоистов.
[*акцептор — принимающий, донор — дающий]
— Так может, они и были эгоистами? — подал голос доселе молчащий Эдвард, пялившийся на котят.
— Я проверил, — вздохнул Киесин. — Нет. Они пытались вернуть эти подарки, но она отказывалась.
— Бывает же такое. И что с ней теперь?
— Сообщил её мастергайду, поставил на вид и прицепил следилку. — Хатуль поднял переднюю лапу, осмотрел и задумчиво её лизнул.
— Так она нуб ещё...
— Ну да, добыча так себе. Но уже неплохо.
— Дорогой, присмотри за детьми, — Роза одним движением поднялась с подушки, не потревожив спящих младенцев, и потерялась мордочкой об мужа. — А я пробегусь-разомнусь.
— Хорошо, — мурлыкнул тот и плюхнулся на подушку. — Кошечка-Кэт, почеши и меня. Я заслужиил...
— Хорошо-хорошо, — Кэтрин стала мять и тискать разомлевшего хатуля. Роза немного ревниво фыркнула, задрала хвост и убежала.
Конечно, кто-то может подумать — ну что такого страшного в том, что произвольный человек отдаёт другим то, что им нужно(а иначе не возьмут), пусть это нужно и ему?
Ну, страшное не страшное, а интересное в этом можно найти.
Момент первый заключается в нейроэкономике пост-человечества. Собственно, “нейро” она потому, что каждый постчеловек там нейрон, а всего его связи — синапсы. А математическая формула нейрона проста:
А*х + В*у + С*z + ... = Баланс
И здесь А, В, С — это вес каждой связи человека для него самого, попросту то, насколько каждая из них для него весома, а x, y, z — балансы связей, то, что можно назвать затратами(если там минус) или прибылью(если плюс) в отношении каждой связи. Для идеала баланс должен быть несколько выше нуля, за счёт производства чего-либо нейр... человеком, конечно. Например, добра и света. А если у него из-за каких-нибудь связей дисбаланс сильно уходит от нуля — то координаторам приходится компенсировать баланс по другим связям. Как говорится — чтобы не было безответных альтруизмов и эгоизмов, то есть истощений и жадностей.
И вот та безымянная жертва хатуля Киесина как раз занималась отдачей выделенных ей ресурсов наружу. Пыталась поднять баланс. И подняла — за счёт постоянной отдачи...
Отдачи чего, можно спросить. Так очень просто — того, что она получила для того, чтобы жить, расти и развиваться. Потому что ребёнок. И иной экономист Старой Земли здесь мог бы радостно воскликнуть — “Так это она свой кредит на образование раздавала?!” В чём-то он был даже прав. По крайней мере, для жителей Старой Земли сразу становится понятно, почему это плохо — ведь её обеспечивают для того, чтобы она развилась, выросла и собственно сделала что-нибудь хорошее, важное, плюсовое! А тут она себя, своё будущее берёт и раздаёт. Именно раздает, не принимая ничего взамен — иначе бы баланс сохранялся, а не рос.
Ну, всё это не важно. Как не важно, и зачем она поднимала этот баланс.
Важны котики.
Эксперимент с прямоходящими котами — ко’отами — оказался не слишком успешен. То есть в малой гравитации Канциды, в соседнем с крылатоволками секторе, их полупервобытное племя успешно жило — но вот взятый в цивилизацию постлюдей и воспитанный ими прайд оказался в очень жестких рамках.
Буквально жестких. Всё время, будучи в гравитационном поле выше 0,35g, они были вынуждены носить экзоскелет. Да, если ужать его до минимума, это будет лишь очень прочная полоска вдоль позвоночника, принимающая на себя все лишние килограммы веса. Но обычно это был плотный комбинезон от бедер до затылка — для равномерного распределения веса.
И значило это, что мысль вывести популяцию ко’отов в самовоспроизведение, как отдельный разумный вид, без технологической помощи постлюдей, накрылась этим самым экзоскелетом.
Нет, конечно их можно ограничить только малогравитационными областями — приосевыми частями вращающихся станций, например, малыми планетами...
Да-да, ключевое слово — “ограничить”. Почти то же самое, что запереть в клетку. Лишить многих возможностей.
А ещё можно аугментировать. Заменить позвоночник более прочным — хотя переделка скелета там несколько сложнее, но для простоты...
И в принципе к этому пришли.
Вот только теперь разницы с хатулями стало ещё меньше — при том, что няшности-котяшности в ко’отах исходно немного.
https://i.ytimg.com/vi/JA9TilkDsf4/maxresdefault.jpg
А для тех, кто восхищался хатулями и, узнавая о ко’отах, решал, что это будут такие же прелестные котики и особенно кошечки, только как люди, а значит, с ними можно заняться всякими интересными занятиями — бывали, в общем, разочарования. Даже несмотря на максимальное сближение биохимии и прочих размеров, ко’оты на том самом биологическом уровне отличались сильнее всего.
Совсем уж просто — если поговорив или поработав с ко’отом, можно было не заметить разницы между ним и другим постчеловеком, то вот сексом заниматься, при всей изобретательности и фантазии бывших обезьян, оказалось довольно сложно. И проблемно — часть кошачьих инстинктов, вынужденно перекочевавших в ко’отов и ко’ошек, бывали для людей неожиданно болезненны.
Но уж в этом никто никого не ограничивал.
И правильно.
