Больше не попаданец

ПРОЛОГ.

над землей царила ночь, однако в лагере армии императора никто не спал. Между палатками рядовых солдат и шатрами офицеров, пылали костры, на вертелах жарилось мясо, тут и там слышались пьяные смех, разговоры, а иногда и песни.

"А вот авангарду не позавидуешь: им приходится сохранять максимальную бдительность, что бы не проворонить вылазку мятежников".

В очередной раз порадовавшись тому, что меня и мою сотню перевели из ударного корпуса в линейные войска, поправляю ножны с мечом, висящие на поясе. Обход постов закончился, так что можно было направить свои стопы в выделенное жилище, что бы наконец-то выспаться.

— Эй, Сергиус, давай к нашему костру! — Пьяный, а от того не слишком хорошо узнаваемый голос, разрушил надежду на отдых, словно порыв ураганного ветра налетевший на карточный домик.

— Да он наверное теперь и говорить с нами не станет. — Прогудел второй голос, на этот раз куда более узнаваемый. — Как же, сотнику "золотых львов", не по чину хлебать кислое вино с обычными легионерами.

"И почему никто не может просто за меня порадоваться? Обязательно появляются претензии и вопросы".

К сожалению, мой безмолвный вопрос, заданный двум ночным светилам, остался без ответа. Впрочем, Надежда и Вера, всегда были глухи к обычным смертным, снисходя до бесед только с великими магами, жрецами или членами императорской семьи.

— Это вы-то "обычные легионеры"? — Резко разворачиваюсь лицом в сторону говоривших, что бы наткнуться взглядом на шестерку крупных мужчин, сидящих полукругом около костра и тискающих зверолюдок, (женщины с звериными ушами и хвостиками).

— Боюсь-боюсь. — Худощавый голубоглазый блондин, правую половину лица которого перечеркивал уродливый неровный шрам, одной рукой изобразил защитный жест, в другой продолжая удерживать серебряную чашу, украшенную рунами. — Не сердись, о великий воитель, лучше снизойди до своих недостойных соратников, и раздели с нами выпивку и женщин.

— Во завернул. — Восхитился лысый верзила, с карими глазами и смуглой кожей. — Сергиус, не слушай этих кретинов. Садись к костру, у нас как раз одна лишняя невольница имеется... не пожалеешь.

— Заманчиво. — Осматриваюсь по сторонам, словно бы в нерешительности, все еще надеясь вырвать свое право на отдых. — Я все же пойду... у меня в столице невеста...

Легионеры переглянулись, затем синхронно громогласно заржали. Блондин, до этого отхлебнувший из своей чаши, даже выплюнул вино в костер.

— Ну ты и шутник. — Короткостриженный брюнет с бледной кожей и черными глазами, хлопнул по заднице хрупкого вида девушку с кошачьими ушами и длинным гибким хвостом, одетую в пару полос тонкой ткани, тем самым прогоняя с колен. — У меня дома вообще жена и две любовницы.

— Да и помнишь правило: "с рабынями не считается"? — Лысый верзила повторил действия товарища, за тем лишь исключением, что у него на коленях сидела невольница с лисьими ушами и хвостом. — Расслабься, Сергиус, завтра нам всем идти в бой, из которого мы можем и не вернуться.

"А ведь правда... да и все равно никто не узнает".

Вздохнув, с нарочитой неохотой подхожу к костру и опускаю свой зад на небольшой перевернутый бочонок. Тут же рядом оказалась кошечка, вручившая чашу с ароматным красным вином. Вместо того что бы взять из рук рабыни сосуд, подхватываю ее за талию и притягиваю к себе, заставляя сесть на мои колени. Взгляд на мгновение замечает напряженное выражение красивого лица, но тонкая полоска ошейника, с нарисованными на нем рунами, не позволяет ослушаться желания свободного человека.

"Рабы — это вещи. как давно я сам стал так считать? А ведь после попадания в этот мир, первую пару лет пытался все изменить... наивный. Как будто один человек, способен сломать систему, работающую уже на протяжении столетий".

— Вот это другое дело. — Одобрительно хмыкнул блондин. — А-то заладил: "невеста...".

Активно общались только трое легионеров из шести, в то время как остальные были уже в таком состоянии, когда сложно даже сидеть ровно.

— Чем порадуете, "серебряные волки"? — Бросаю взгляд на шлем одного из бойцов, стоящий рядом с приспособленным под сидение бочонком.

Головной убор легионера сверкал начищенным металлом, красуясь парой острых ушей и подобием морды волка, закрывающей верхнюю половину лица человека.

— Да вот слухи ходят, что завтра нас бросят в первых рядах сразу же за "медными орлами". — Лысый громила сплюнул в огонь. — Где это видано, что бы тяжелая пехота, шла за легкой кавалерией?

— Я могу попросить, что бы тебя поставили перед кавалерией. — Предложил брюнет, неспешно начав стягивать тряпки со своей рабыни. — Вот потеха будет...

— Мне вообще непонятно, зачем в завтрашнем сражении кавалерия. — Признался блондин. — Не думают же наши командиры, что мятежники выйдут из-под защиты стен, что бы дать честный бой?

"Ха! Да у нас соотношение сил, пять к одному, не в пользу мятежников. О какой вообще честности идет речь?".

Однако же вместо этих своих мыслей, я произнес иное:

— Командирам лучше знать, кого куда ставить.

— Вот за это тебя в "золотые львы" и взяли. — Шрамолицый сплюнул в огонь. — Умеешь ты, Сергиус, целовать начальственные задницы...

— Ты что сказал? — Видимо выпитое вино, уже ударило в голову, так как я схватился левой рукой за меч, но сделать что-то еще не успел.

— Тихо вы. — Рыкнул лысый верзила. — Еще одно слово на эту тему, и я обоих уложу спать в помойную яму. Уж поверьте, у меня сил хватит.

"Верю".

Желание выяснять отношения, сразу пропало, (вспомнились дни, когда мне приходилось служить в одном отряде с этими в сущности неплохими парнями), но и оставаться в компании, настроение окончательно пропало.

— Я наверное лучше пойду. — Ставлю чашу на землю и начинаю подниматься, совершенно забыв о зверолюдке, пригревшейся на моих коленях.

— Девку с собой возьми, пусть поможет расслабиться. — Брюнет хмуро глянул на блондина, затыкая все возможные возражения. — И ты это... не сердись на Глобуса, он ведь не со зла.

Коротко кивнув, все же встаю на ноги и отхожу от ставшего негостеприимным костра. Невольница, не смотря на то что я ее не звал, пристроилась сбоку, прижимаясь грудью к правой руке, (по видимому получила приказ от кого-то из парней).

"Да пошло оно все! Живу только раз".

Хватаю рабыню за плечи и широким шагом направляюсь к своему шатру. Встречающиеся на пути легионеры, понимающе хмыкают, одобрительно кивают, иногда даже провожают пошлыми шутками... но мне как-то все равно.

Взгляд сам собой выхватывает отличительные знаки "орлов", "волков", "львов", а один раз мелькнул даже "дракон", (элитные воины личной гвардии императора). И вот наконец показалось мое походное жилище, рядом с которым так же устроились бойцы, греющиеся у костра и тискающие невольниц.

"Да откуда же столько рабынь? Обоз не такой уж и большой, там физически невозможно всех разместить".

Мысль задержалась в моей голове ровно на то время, которое мне понадобилось что бы добраться до откидного края полога. Дальше мои руки и все остальное тело, действовали отдельно от начавшего отключаться разума. В памяти же отпечатались отдельные картины эротического содержания, а на утро на теле обнаружились царапины и следы укусов...

* * *

Утро меня встретило протяжным и заунывным воем труб, заставив в очередной раз порадоваться привычке не злоупотреблять вином в походе, (многие товарищи, раз за разом оглашают свои шатры и палатки нецензурной бранью, но все равно продолжают пить... впрочем целители легко избавляют от всех вредных последствий).

— Принеси воды для умывания и для питья. — Велю Рабыне, которая дремала прижавшись к моему плечу, лежа на краю моей постели, (громкое название для тонкого матраса).

Зверолюдка ловко поднялась на ноги, натянула свои тряпки и выбежала на улицу, будто бы и не спала вовсе. У меня же была еще пара минут, что бы расслабиться и окончательно избавиться от сна.

Забавный факт: с тех пор как я попал в этот мир, мне снятся красивые красочные сны, но ни один из них мне так и не удалось запомнить после пробуждения. Я даже обращался к чародеям, что бы решить эту проблему, но лишь напрасно потратил золото.

"Обидно-то как... мир волшебный, а во мне магии ни на пол пальца".

Еще в детстве, зачитываясь фэнтезийными книжками, я мечтал стать великим волшебником, Драконьим Всадником, ну или эльфом на худой конец. И вот оказавшись там, где люди научились использовать неизвестную науке силу, мне пришлось встретиться с неприятной реальностью: только два процента всех людей, имеют хоть какую-то склонность к чародейству. О том что бы податься в жрецы, даже речи не шло, ведь этим несчастным приходится соблюдать настолько большие списки правил, живя не для себя а для своего покровителя, что их становится даже жалко.

В результате, мне, (жителю индустриального мира начала двадцать первого века), нашлось место только в армии. Пришлось долго учиться, пробиваться с самых низов, рвать жилы и доказывать вышестоящим офицерам свою полезность... и вот спустя семь долгих лет, Сергиус из семьи Иванов, был назначен сотником легких мечников.

От воспоминаний пришлось отвлечься, так как рабыня вернулась раньше ожидаемого, в одной руке неся небольшое ведерко, а в другой глиняный кувшин.

"Надеюсь она принесла воду а не вино. Не хватало мне только пьяным предстать перед своими подчиненными".

Поднявшись с лежанки, берусь за жесткую мочалку, связанную из неизвестного мне растения, и начинаю оттирать грязь с потного тела. Невольница, демонстрируя немалый опыт, стала помогать привести себя в пристойный вид.

В кувшине к моему удовольствию, оказалась самая обычная питьевая вода, охлажденная до такого состояния, что зубы едва не сводило при каждом глотке. В царящей вокруг духоте, в шатре еще и дополненной запахом пота и иных выделений, (ночь окончилась далеко не быстро), живительная жидкость производила просто чудотворный эффект.

Завершив помывку, я натянул подштанники, которые правильнее было бы назвать свободными шортами опускающимися почти до колен, после чего взялся за красную рубашку с длинными рукавами. Дольше всего из одежды, пришлось возиться с ремешками сандалий, которые обхватывали голени и завязывались на задней стороне ноги прямо под коленным сгибом.

Следующим этапом шло облачение в доспехи, представляющие из себя набор артефактов, соединяющихся в единую систему, обеспечивая носителю уровень защищенности, сравнимый с танковой броней. Если бы не артефактные же мечи, копья и стрелы, созданные специально для разрушения магических щитов, то я мог бы чувствовать себя в полной безопасности даже находясь под обстрелом из пулемета.

Моя личная броня состояла из шлема в виде головы льва, закрывающего верхнюю половину лица, затылок и виски, кирасы, наплечников, наручей, поножей и... юбки, (чтоб этим умникам, проектирующим доспехи, икалось до конца дней). В качестве же оружия выступали короткий меч, метательный дротик метровой длинны, ну и конечно же круглый щит предназначенный для ближнего боя, мало подходящий для отражения стрел или враждебной магии.

Что касается юбки: она представляет из себя конструкцию из полос металла, скрепленных между собой при помощи широкого ремня. Опускалась она чуть ниже колен, позволяя свободно передвигаться, несколько мешая ездить верхом.

— Помоги слугам собрать шатер. — Приказываю рабыне уже выходя под свет восходящего солнца, что бы отправиться на завтрак к своему отрядному повару.

* * *

Светло-желтый, почти белый, необычайно крупный в это время года солнечный диск, беспощадно пек земную поверхность своими раскаленными лучами. Трава давно высохла и истлела, тонкий слой плодородной почвы, превратился в пыль, которая при каждом шаге поднималась ввысь прозрачными облачками. Если же вспомнить, что в армии императора состоят тысячи воинов, то не удивительно что позади нас оставался заметный след, который можно было увидеть невооруженным взглядом еще издалека.

Какому-то гению тактики, пришла в голову замечательнейшая мысль, заставить солдат маршировать к будущему полю боя не в походных колоннах, а в боевом построении. Благодаря этому, я вынужден дышать пылью поднимаемой тысячами ног, при этом находясь где-то в середине двенадцатой шеренги "золотых львов". Перед нами шли "серебряные волки", закованные в тяжелые доспехи, а еще дальше впереди "медные орлы", тряслись в седлах своих скакунов.

"Что хуже: предатель в командовании, или глупость руководства?".

Не могу сказать что офицеры окружающие императора, поголовно являются дураками и неумехами, (в конце концов, как-то же они дослужились до своих постов). Однако же, к сожалению для легионеров, молодой правитель слишком сильно прислушивается к мнению придворных подхалимов, получивших свои места в свите его высочества, по наследству от своих родителей.

"Не удивлюсь, если идея о совершении марша в боевом построении, принадлежит одному из этих неженок, который просто решил полюбоваться на красивое шоу".

Посмотреть же действительно было на что: ало-золотые знамена, развивались на порывах слабого ветра, наконечники копий и шлемы воинов, сверкали в солнечных лучах полированными поверхностями, от кроваво-красных плащей накинутых на плечи легионеров, начинало рябить в глазах.

Войско, отправленное на подавление мятежа в одну из южных провинций, можно было сравнить с красным морем, неумолимо накатывающем на изможденную жарой землю. я бы даже восхитился этим величественным зрелищем, если бы мне не приходилось месить пыль ногами, среди таких же легионеров.

"Хорошо императору: едет со всеми удобствами в карете, которая по размерам вряд ли уступает крестьянскому дому, а по роскоши и удобству, превосходит жилища правителей малых городов".

Что же его величество забыл в рядовом походе по усмирению мятежа? Понятия не имею, но предполагаю что он просто соскучился сидеть во дворце, и решил развеяться. К тому же, после этого похода, в летописях наверняка напишут о героизме и полководческих талантах венценосного мужа.

"За каждым героем и подвигом, стоят сотни и даже тысячи безымянных легионеров, о которых не вспоминает никто кроме их друзей и родни".

Самому мне повезло ни разу не встретиться с знаменитыми воителями, повергавшими легионы врагов империи едва ли не в одиночку. Лишь приходящие обрывки слухов, подтверждали неприглядную истину, с которой усердно боролась тайная стража.

Споткнувшись об камень, едва удерживаюсь на ногах, но все же быстро возвращаюсь к прежнему ритму. Украдкой осмотревшись по сторонам, убеждаюсь в том, что никто не обратил внимания на этот конфуз, а в голове тем временем звучит голос инструктора, объясняющего что во время боя, подобная невнимательность может стоить жизни нетолько мне, но и соратникам оказавшимся рядом.

"И все же, нас хорошо обучали".

Что бы отвлечься от монотонной убаюкивающей ходьбы, начинаю вспоминать отличия между корпусами имперской армии. Первыми в моей памяти всплыли "алмазные драконы", считающиеся элитой из элит нетолько в нашем государстве, но и на всем материке. Эти воины, избираются из самых умелых легионеров, почти все свободное время тратят на совершенствование владения оружием и магией, а их броня представляет из себя шедевры артефакторики, создаваемые индивидуально под каждого воителя. По слухам, при помощи алхимии и магии жизни, тела стражей императора изменяют до такой степени, что людьми они остаются только внешне.