В тихих водах Тигра расплескалась молодая южная ночь, солнце только нырнуло за горизонт. Низкое небо было полно звезд, захоти — можно протянуть ладонь и собрать их пригоршнями ярких светлячков. Лейла присела на край берега, полы длинного платья измазались в песке и глине. Она запрокинула голову вверх, смотря на далекие и неизведанные миры. Буйный восторг заполнил грудь. В Вавилоне, где она провела большую часть жизни, не было видно неба. Тридцать пять лет назад гигантский циклон накрыл облаками обычный сельский пригород, надежно спрятав от солнца. На его месте расцвела столица самой тьмы, и настоящий бог ночи назвал ее Вавилоном.
Лейла не помнила своей жизни за пределами дома. Все, что она знала, было сосредоточено в Вавилоне, вся ее душа принадлежала его тьме и могуществу. Брат рассказывал, что когда-то давно они жили в Америке — стране, что находится за океаном. Он говорил, что там холоднее, и люди не ходят в летящих призрачных одеждах. Лейла видела их фотографии, но все это было так странно и непривычно, что казалось какой-то магией.
— Мы должны поспешить.
Ее окликнула высокая светловолосая девушка с моноклем. Несмотря на юное лицо, она была гораздо старше и мудрее. Бастард клана Лан присматривала за Лейлой много лет, совмещая в себе и горничную, и дворецкого, и телохранителя.
— Еще немного, Кесси, мне душно. — Лейла приложила ладонь к груди, вслушавшись в размеренное биение сердца. — В Вавилоне нечем дышать... Ты никогда не думала, как живут обычные люди? Для нас они кормовой скот, за которым мы присматриваем и разводим на убой. Просто способ держать ангары полными еды. Брат говорил, что раньше было не так. До того, как бог пришел в наш мир, мы боялись людей, не смели днем выходить на улицы. Мы прятались в тени, и они даже не подозревали о нашем существовании. Они ведь тоже живые, у них есть разум и чувства. Тебе не жаль их, Кесси?
Бастард накинула на плечи госпожи тонкую шаль и подала руку, чтобы помочь подняться.
— Ваше сиятельство не должны волновать нужды смертных. Вы слишком добры к ним.
Лейла с сожалением встала, отряхнув прилипший к платью песок. Она не хотела возвращаться домой. Там брат организовал очередной званный вечер, предшествующий их помолвке. Лейла любила брата всем сердцем. Сколько она себя помнила, ее главной мечтой было выполнить свое предназначение — выйти замуж за брата и продолжить династию Грэй. Но чем старше она становилась, тем больше ее начинало мучить вопросов. Кругом творилась несправедливость, высший свет угнетал несчастных низших, плясал на их трупах. К людям, которые по своему виду были так похожи на вампиров, относились как к животным. Но ведь они могли чувствовать! Лейла сама видела, как рыдала людская мать, отдавая на съедение свое дитя. Это получилось случайно, Лейла выглянула из-за занавесок паланкина, проезжая одну из площадей Вавилона. Осталось загадкой, как туда смог попасть человек, наверное, сбежал из загона. Но та женщина плакала, и это отпечаталось в памяти яркой картинкой. Люди оказались вовсе не бесчувственными животными, они тоже могли страдать и радоваться. Это перевернуло мир Лейлы, с тех пор она начала искать знания, и, чем больше находила, тем больше уверялась в том, что от нее скрывают истину. Возникало все больше вопросов, но даже верная Кесси всячески пыталась уйти от разговоров о людях. А ведь Кесси застала эпоху до пришествия ночного бога. В один момент Лейла перестала спрашивать — брата сильно нервировали ее попытки что-то выведать. Это смогло притупить возросшее к ней недоверие и получить больше свободы в своих действиях. Но даже эта свобода ограничивалась лишь небольшим участком вокруг Вавилона. Выезжать дальше не разрешали.
— Хорошо, пойдем. — Лейла смиренно опустила голову, направившись к машине. Она надеялась, что однажды получит все ответы, которые ищет. А пока нужно просто немного потерпеть.
Дом Лейлы располагался в Восточном городе. Подъезды к нему украшали насаженные клумбы белых лилий и статуи барокко. Впрочем, их было сложно рассмотреть за затемненными окнами автомобиля. У парадного входа их встречал услужливый лакей, который мигом открыл дверцу. Лейла глубоко вдохнула, съежившись от осознания неизбежного, а после ласточкой выпорхнула наружу, чтобы тут же вернуться в иную, более серьезную клетку. Дома ее ждал брат.
Леон с беспокойством подхватил лицо сестры в ладони, в его серых глазах отразились ее, серебряные как сама луна. Вгляделся внимательно несколько секунд, будто что-то проверяя, а после улыбнулся одними уголками губ. Лейла тихо возликовала, осознав, что прошла сегодняшний тест.
— Сдались тебе эти прогулки, — проворчал он, отечески поцеловав в лоб. — Я ведь обустроил такой прекрасный сад. Ну да ладно, иди скорее переодеваться, гости будут через час. Выбери что-нибудь под цвет глаз, но учти, что я буду в синем костюме.
Лейла кивнула, ее забавляло такое строгое следование этикету, но перечить она не смела. Брат стал главой семьи после того, как на землю пришел бог. Лейла не помнила родителей и не знала, что с ними стало. Однажды она спросила брата о них, но тот лишь ушел от ответа, показав всем видом, что не желает поддерживать разговор. Одно Лейла поняла точно — с ними случилось что-то плохое, и ей об этом никто не расскажет.
Спальня встретила простором и шиком. Леон сам оформлял и обставлял все в доме, Лейла и не помнила, когда бы ее мнения спрашивали хоть по какому-нибудь вопросу. Это было в порядке вещей, она жила так с рождения. Но отчего-то при одном взгляде на большую кровать с навесом, изысканные столики с ножками из слоновой кости, прозрачный тюль становилось душно. Дыхание вновь сбилось, Лейла приложила ладонь к ключице, чуть потерев кончиками пальцев. Она задыхалась в этой комнате, в этом доме, в этом городе и не знала от этого лекарства.
В клетке на туалетном столике печально взмахнул крыльями соловей. В старых сказках его называли искусным певцом, о нем слагали легенды. Но почему-то он всегда молчал. Лейла подошла, коснувшись золотых прутьев. Невзрачная птичка распахнула крылья, подскочив на жердочке, предупреждающе открыла клюв, но не издала ни звука.
— Тебе тоже душно?
Соловей перепрыгнул ближе, опасливо скосившись на хозяйку. Лейла хотела огладить перья, потянулась, но тут же ее больно клюнули в фалангу пальца.
— Ай! Ах ты маленький негодник!
Она отдернула руку, сначала разозлившись, но потом рассмеялась. Это было крайне забавно. Лейла завесила клетку тканью и взялась за выбор наряда, времени оставалось все меньше, а предстояло еще многое сделать.
Гости начали съезжаться к одиннадцати. Лейла придирчиво оглядела себя в зеркале, выискивая недостатки. Но все было замечательно, римское платье в пол переливалось серебряными оттенками, они должны были понравиться брату. В дверь поскреблись, а после просунулась взлохмаченная рыжая голова.
— Йо, — голова белозубо и широко улыбнулась, продемонстрировав пирсинг на языке. Пирсинг у головы вообще был примечательный — шарик на языке, штанга горизонтально над бровью и куча колец и шипов на левом ухе. Лейла часто недоумевала, как Энзо носит такое количество серебра, неужели не жжется?
— Тебя прислал брат?
Энзо неуловимо передернул плечами, ввалившись в комнату и прикрыв за собой дверь. Оглядев с ног до головы Лейлу, он одобрительно присвистнул. Энзо был младше на десяток лет, и потому Лейла относилась к нему с некоторым покровительством. Он еще не до конца овладел своим голодом и изредка мог срываться.
— Классно выглядишь, — вампир бесцеремонно бухнулся на изысканный табурет, вцепившись костлявыми пальцами в сидение. — Готова стать невестой?
Энзо абсолютно не сочетался с интерьером. Он привносил хаос и разнузданность, дух свободы, которого так не хватало. Возможно, именно поэтому они с Лейлой так хорошо сдружились. Даже сейчас, придя на официальное и важное мероприятие, он был скорее похож на солиста панк-группы, чем на представителя серьезного и важного клана Ксен. Как получилось, что этот мальчишка стал главой так рано, было неясно, однако на самом деле всем заправляла его мать, и это стоило учитывать.
— У тебя галстук неправильно завязан, — Лейла подошла, принявшись наводить порядок на чужой рубашке, затянула узел потуже и разгладила воротничок. — Вот так.
Положение это не сильно спасло, и Энзо только хмыкнул. Он явно понимал, что не стоит затраченных усилий, и изрядно помятый пиджак был тому отличным свидетельством.
— Сам еще не надумал жениться?
— Да куда мне! — Вампир забавно вытянул лицо и скосил глаза в попытке разглядеть, что получилось с его галстуком в итоге. — Мать узнает, убьет. Ей соперницы не нужны. Да и я еще ничего толком не умею.
Он вскочил с табурета, покрутился перед зеркалом, встав за спиной Лейлы, после бесцеремонно обнял, вальяжно устроив руки перекрестно у нее на плечах. Зевнул, сложив на них голову.
— Спать хочу, — пожаловался. Лейла улыбнулась, погладив несчастного по загривку. Он напоминал ей маленькую симпатичную лисичку, хотя самих лисичек ей видеть вживую не приходилось.
— Пойдем, брат ждет.
В обнимку и немного вразвалку они дошли до двери, перед которой Энзо со вздохом разжал руки, одернул пиджак и вынужденно выпрямился. Стал почти похож на порядочного, если не считать пирсинга, волос, общей помятости... на очень усредненного порядочного. Лейла ухватилась за локоть своего кавалера, и они вышли в коридор.
Перед тем, как спуститься вниз, пришлось надеть маску. Просторный холл заполнился прибывшими гостями. Среди них были вампиры, оборотни, служители ковена. Многих Лейла видела впервые, некоторых даже не могла угадать за роскошными одеждами и масками. Энзо, бывший рядом, ускользнул за напитками и благополучно потерялся в разношерстной толпе. Лейла немного нервно обмахнулась веером из павлиньих перьев и двинулась в сторону веранды, ей хотелось глотнуть свежего воздуха.
Яркие маски кружились в причудливых танцах, пытаясь увлечь за собой. Лейле почти удалось проскользнуть мимо, как оркестр взорвал секундное затишье громким вступлением, а затем смягчил мелодию, анонсировав медленный танец. Кто-то осведомился о ее желании танцевать, и пришлось согласиться.
— Вам скучно?
Он говорил негромко, слова было трудно различить за музыкой и чужими разговорами. Если бы не вампирский слух, Лейла бы и не услышала.
— Совсем нет.
За черной маской было не видно выражения лица, но показалось, что мужчина улыбнулся, ступив на шаг назад.
— Вас трудно не узнать. Я слышал, что этот вечер организован в честь вашей помолвки.
— Это правда.
Его руки прошлись по плечам слишком вольно, Лейла подумала, что это начинает становиться неудобным. Но чтобы уйти, нужно было дождаться окончания танца, того требовал этикет.
— И каково это? Знать, что ты невеста родного брата?
Такого вопроса ожидать не приходилось. Для Лейлы это не казалось чем-то странным, для сохранения чистоты крови среди наследников Домов мороев практиковались браки между родственниками, это было в порядке вещей. С детства Лейла была твердо уверена в том, что выйдет замуж за брата, в этом не было ничего противоестественного.
— Простите, а кто вы?
Гость не ответил, мелодия завершилась, и Лейла поспешила сбежать от него. Отчего-то черная маска пугала, на сердце становилось тревожно. Но она отогнала от себя неприятные мысли. В конце концов, приглашен был весь высший свет Вавилона, каких только созданий тьмы тут нельзя было встретить. Помимо мороев, чистокровных вампиров, было много и клевретов. Клевреты стояли по социальной лестнице ниже вампиров, но не испытывали от этого особого стеснения. Оборотни из правящей верхушки местной стаи, ведьмы и колдуны из Великого ковена, фейри, поговаривали, что около веранды даже видели шайтана. Подарки на помолвку прислали великаны и русалки, которые редко появлялись на публике. Лейла ни разу не видела ни тех, ни других, впрочем, брат говорил, что в пустынях они не живут. И если русалки предпочитали открытые теплые моря, то дом великанов был на севере. Стоило ли удивляться одному странному персонажу в черной маске? Между тем, свет потух, чтобы привлечь внимание к площадке в начале широкой лестницы, спускавшейся в холл. В софитах показалась мужская фигура — это был Леон, он держал бокал с шампанским. Его черные волосы были собраны в низкий хвост, а дорогой костюм сидел безукоризненно.
— Дети ночи, жители и гости Вавилона, я рад приветствовать вас на вечере, посвященном моей помолвке. Как глава клана Грэй я хочу заверить вас в нашем гостеприимстве, чувствуйте себя свободно и пользуйтесь нашими благами. Для вас всю ночь играет лучший оркестр под руководством пана Юзефа Лисовского, открыт обеденный зал с блюдами на любой вкус, а также зона отдыха. Не испытывайте стеснения ни в чем.
Толпа одобрительно загудела, раздались аплодисменты. Кто-то, узнав ее среди всех, поздравил с помолвкой, и Лейла кивнула с улыбкой, как того требовал этикет. По правде, ей не нравились шумные сборища, она бы лучше провела это время в одиночестве, смотря на небо и слушая прекрасную музыку. Но какая же помолвка без невесты?
— Мне вот всегда казалось это странным, — Энзо все же смог найти выпивку и дорогу назад. — Помолвка вроде твоя, а с женихом вы даже не пересекаетесь. Я понимаю, что сама церемония завтра, но все равно это неправильно. Я вот, когда буду жениться, то от жены ни на шаг не отойду.
Почему-то рассмешило. Лейла засмеялась, с нежностью взглянув на рыжего вампира. Он умел разрядить обстановку как никто. — Все в порядке, — ответила она, — принеси мне тех вкусных устриц, которых рекомендовал брат. Энзо кивнул и растворился в толпе. Лейла подумала о том, что вампир очень неловко, но крайне приятно проявляет заботу. Музыка оркестра залила дом бодрым танцевальным мотивом, вновь стало душно, захотелось выйти на улицу. Лейла поднялась на балкон, облокотившись на перила, отчего-то мутило. Она протерла лоб ладонью, с удивлением обнаружив, что пальцы промокли от пота. Глаза застила пелена, мир закружился, обрушившись в тьму. Последнее, что Лейла запомнила, как чьи-то руки подхватили, плотно сомкнув в объятиях, а потом все исчезло.
