Не выполненное техническое задание
Никогда не думал, что влеплю в Нечитаемое не кого-нибудь, а Плотникова. Плотников — автор сключительно хороших рассказов.
Блин, да я до сих пор в шоке. Если где увидите опечатку или глупость — это у меня все еще руки трясутся.
Собственно, уже по "Республике Арн" можно было догадаться, куда развивается авторский стиль. В тексте "Великая Империя. Техническое задание" наступило насыщение раствора.
Вот мы видим первую же сцену
— Мой бек! Сигнал! — Одно то, что подчинённый и вассал ввалился в номер, единолично занимаемый уважаемым монгольским беком Тогжаном из славного рода Абишевых не просто без должного уважения и степенства, а даже и без предварительного стука, уже говорило о чрезвычайной серьезности происшествия. Учитывая обстоятоятельства, по которым этот широко известный в узких кругах купец, или, если на западный манер — бизнесмен, вообще прибыл в Северную Пальмиру лично, причины для тревоги были очень существенные. Дело в том, что Абишев-батыр* был одним из тех немногих людей, что умудрились построить своё дело на разработке высокотехнологичного оружия и средств поддержки для армии Великой Империи. Вдумайтесь: не на продаже (или уж, тем более, перепродаже), не на изготовлении — на разработке. Это значило, например, что в основных конкурентах у бека находятся государственные военные НПО, очень косо смотрящие на тех, кто смеет утверждать, что разработки, дорогие и полностью на гособеспечении, могут быть хуже, чем разработки какой-то там частной лавочки. Конечно, в такой отрасли понятие 'частный бизнес' становится несколько условным — примерно настолько же частными могут быть компании-аутсорсеры, запускающие тяжелые ракеты-носители в космос. Зато, в отличие от толстожопых генералов от НИОКРа, государственных производств и НИИ, которые могли прикрыться от гнева руководства за спущенные на мертворожденный проект миллиарды рублей бумажкой 'техническое задание', Тогжан Абишев был кровно заинтересован, чтобы любой его проект признали успешным и купили. Подбирая 'непризнанных гениев', не нашедших места в тесных коллективах 'оборонки', беря порой на реализацию совершенно, по мнению 'больших' конкурентов, 'безумные' идеи, бек раз за разом добивался успеха, за что его не любили, но ценили и уважали. По крайней мере, до сих пор.
[*Батыр — в данном случае 'военачальник', или, конкретнее, 'князь, имеющий собственную дружину'. Хоть слово и имеет одни и те же корни со словом 'бахадур' (рус. 'богатырь), т.е. 'великий воин', значение у него другое. Таким образом, Абишев не просто бек, (т.е. по-русски — князь), но еще и имеет право содержать собственное небольшое воинское подразделение, подчиняющееся лично ему. В Великой Империи такую привилегию имеют только те князья, что лично были допущены до присяги Императору, а это в свою очередь невозможно без службы в армии, флоте или ВКС Великой Империи.]
— Контейнер с изделием 'Осока'. — Абишев не спрашивал, он утверждал. Собственно, именно этот контейнер и был причиной его личного приезда в 'чиновничье логово', город-на-Неве, а не белые ночи и желанная прохлада, которой в родных степях летом днём с огнём не сыщешь. — Вскрыт?
— Нет. Но он движется. — Огорошил известием подчинённый, доставая из рукава повседневного халата планшет. — Покинул склад пять минут назад и сейчас движется по городу в направлении Финского Залива.
— Шайтан! — Обычно спокойный, как скала, батыр, не сдержался. — Организуй людей на наших машинах, я пойду на катере.
— Есть! — Молодой монгол, дальний родственник самого Тогжана буквально испарился раньше, чем договорил, сам же бек обманчиво-неторопливо поднялся на ноги с ковра, на котором он по обычаям своей малой родины расположился, презрев мебель, и одним движением привесил семихвостую* плетку на пояс. И только после, уже выходя за дверь, достал свой мобильник.
[*Ношение личного оружия в Империи за несколько веков обросло множеством традиций. В том числе, монгольская плеть, традиционное оружие степняков, может иметь от одного до семи хвостов: чем больше, тем сложнее выучиться такой владеть. Семь хвостов на плётке за поясом у человека как минимум означают высочайшее мастерство обращения с подобным оружием.]
И тут же утыкаемся в банальнейшую ошибку Молодого Талантливого Автора — ОБЪЯСНЯЛОВО.
Тут рисуется сцена погони? Тогда так:
Тогжан Абишев.
— Мой бек! Сигнал! — Одно то, что подчинённый и вассал ввалился в номер, единолично занимаемый уважаемым монгольским беком Тогжаном из славного рода Абишевых не просто без должного уважения и степенства, а даже и без предварительного стука, уже говорило о чрезвычайной серьезности происшествия.
— Контейнер с изделием 'Осока'. — Абишев не спрашивал, он утверждал. Собственно, именно этот контейнер и был причиной его личного приезда в 'чиновничье логово', город-на-Неве, а не белые ночи и желанная прохлада, которой в родных степях летом днём с огнём не сыщешь. — Вскрыт?
— Нет. Но он движется. — Огорошил известием подчинённый, доставая из рукава повседневного халата планшет. — Покинул склад пять минут назад и сейчас движется по городу в направлении Финского Залива.
— Шайтан! — Обычно спокойный, как скала, батыр, не сдержался. — Организуй людей на наших машинах, я пойду на катере.
— Есть! — Молодой монгол, дальний родственник самого Тогжана буквально испарился раньше, чем договорил, сам же бек обманчиво-неторопливо поднялся на ноги с ковра, на котором он по обычаям своей малой родины расположился, презрев мебель, и одним движением привесил семихвостую* плетку на пояс. И только после, уже выходя за дверь, достал свой мобильник.
А уж СНОСКИ в тексте динамической сцены — это, наверное, чтобы читатель так бодро головой вверх-вниз по ссылкам, типа тоже в гонке участвует, да? Ну отвлекает же!!!
Или погоня тут постольку-поскольку, а надо сразу с порога загрузить читателя фоном Великой Империи?
Тогда напротив:
<рисуем героя крупным планом>
Тогжан Абишев.
Тогжан Абишев — широко известный в узких кругах купец, или, если на западный манер — бизнесмен, прибыл в Северную Пальмиру лично. Абишев-батыр — а "батыр" — в данном случае 'военачальник', или, конкретнее, 'князь, имеющий собственную дружину'. Хоть слово и имеет одни и те же корни со словом 'бахадур' (рус. 'богатырь), т.е. 'великий воин', значение у него другое. Тогжан Абишев не просто бек, (по-русски — князь), но еще и имеет право содержать собственное небольшое воинское подразделение, подчиняющееся лично ему. В Великой Империи такую привилегию имеют только те князья, что лично были допущены до присяги Императору, а это в свою очередь невозможно без службы в войске Великой Империи.
<наворачиваем личную крутизну героя>
А еще Абишев-батыр оборачивал вокруг пояса плетку-семихвостку.
Традиционное оружие степняков может иметь от одного до семи хвостов: чем больше, тем сложнее выучиться такой владеть. Семь хвостов на плётке за поясом у человека как минимум означают высочайшее мастерство обращения с подобным оружием
<камера отъезжает, охватывая более широкий план>
А еще Абишев-батыр был одним из тех немногих людей, что умудрились построить своё дело на разработке высокотехнологичного оружия и средств поддержки для армии Великой Империи. Вдумайтесь: не на продаже (или уж, тем более, перепродаже), не на изготовлении — на разработке. Это значило, например, что в основных конкурентах у бека находятся государственные военные НПО, очень косо смотрящие на тех, кто смеет утверждать, что разработки, дорогие и полностью на гособеспечении, могут быть хуже, чем разработки какой-то там частной лавочки. Конечно, в такой отрасли понятие 'частный бизнес' становится несколько условным — примерно настолько же частными могут быть компании-аутсорсеры, запускающие тяжелые ракеты-носители в космос. Зато, в отличие от толстожопых генералов от НИОКРа, государственных производств и НИИ, которые могли прикрыться от гнева руководства за спущенные на мертворожденный проект миллиарды рублей бумажкой 'техническое задание', Тогжан Абишев был кровно заинтересован, чтобы любой его проект признали успешным и купили. Подбирая 'непризнанных гениев', не нашедших места в тесных коллективах 'оборонки', беря порой на реализацию совершенно, по мнению 'больших' конкурентов, 'безумные' идеи, бек раз за разом добивался успеха, за что его не любили, но ценили и уважали.
По крайней мере, до сих пор.
<а вот с этого места погнали действие>
Потому что подчинённый и вассал ввалился в номер, единолично занимаемый уважаемым монгольским беком даже без предварительного стука:
— Мой бек! Сигнал!
— Контейнер с изделием 'Осока'. — Абишев не спрашивал, он утверждал. Собственно, именно этот контейнер и был причиной его личного приезда в 'чиновничье логово', город-на-Неве, а не белые ночи и желанная прохлада, которой в родных степях летом днём с огнём не сыщешь. — Вскрыт?
— Нет. Но он движется. — Огорошил известием подчинённый, доставая из рукава повседневного халата планшет. — Покинул склад пять минут назад и сейчас движется по городу в направлении Финского Залива.
— Шайтан! — Обычно спокойный, как скала, батыр, не сдержался. — Организуй людей на наших машинах, я пойду на катере.
— Есть! — Молодой монгол, дальний родственник самого Тогжана буквально испарился раньше, чем договорил, сам же бек обманчиво-неторопливо поднялся на ноги с ковра, на котором он по обычаям своей малой родины расположился, презрев мебель, и одним движением привесил семихвостую плетку на пояс. И только после, уже выходя за дверь, достал свой мобильник.
<и тут естественный логичный переход к следующей сцене без отвлечения на сноску>
— Прости, Абишев-бейсе*, но никакой тревоги в арсенале военприёмки нет. — Мобильный телефон донёс до бека подчеркнуто-уважительный голос третьего помощника министра обороны и хорошего друга Тогжана — Холмового Игоря.
И так, простите, весь текст. В который раз убеждаюсь, что клиповое сознание — зло. Высочайшее мастерство в компоновке короткого сюжета (клипового), что хорошо видно по коротким рассказам. Автор с полной очевидностью может, если захочет.
Но текст в целом не складывается. Видно, что его пишут, не удерживая в голове конечную цель. Автор как будто не задается вопросом: а зачем тут нужна именно эта фраза? Мостик для чего куда она строит? Выражает эмоцию, дает черточку характера героя?
Отсюда, во-первых, ОГРОМНЫЙ размер текста, во-вторых, его рыхлость.
Утомительно. Приходится действительно читать по диагонали.
Как из этого выходили авторы "дорожных романов" 18-19 веков? ШЛИФОВАЛИ фразы. Их романы огромны, но оторваться нельзя. Бальзак и Дюма, не говоря уж о Вальтере Скотте, в каждый абзац что-нибудь этакое вворачивали. Или ритм фразы, или слово точное, острую шутку, или красивый пейзаж, или что-либо про чувства героя, чтобы читателя за душу взяло.
Впрочем, это всего лишь мое скромное мнение, ни разу не претендующее на статус абсолютной истины.
