Глава 1. Путешествие из Гномбурга в Буреград.
-Лииика!
Она хотела закричать в ответ, но смогла лишь издать невнятный приглушенный стон.
Механические пауки окружали её, почти бесшумно передвигаясь на длинных многосуставчатых лапах, не сводя с неё взглядов своих пустых фасеточных глаз. Их панцири отливали металлом в тусклом свете неоновых ламп. Она уже почти физически ощущала, как в ее ноги впиваются сотни стальных жвал, но это было не самое жуткое. Где-то в глубине коридора угадывалось присутствие некоей затаившейся мощи, чьей-то воли, чуждого, враждебного разума, управлявшего этими тварями и парализующего её собственный.
-Лика! — снова донеслось до неё откуда-то из глубин подземных коридоров. Она уловила нотки отчаяния в этом зове.
Где-то над её головой что-то зашуршало, мелькнули кожистые крылья и мерзкая оскаленная пасть летучей крысы. Она инстинктивно пригнулась, выбросив вперед руки, шарахнулась куда-то вбок.
Что-то липкое под ногами, противный чавкающий звук. Зеленая лужа, с обрывками паутины и фрагментами хитина, пузырилась вокруг каблуков её сапог. Запах обугливающейся кожи.
-ЛИКА!!
Крик, казалось, взорвался в её голове. Она стиснула кулаки. Мобилизуйся! В этот же миг она осознала, что все еще сжимает в руках Аннигилятор-ДПС Ультра 100КК.
Рванувшись из лужи, она потеряла равновесие, но, в последний момент, успела перевести падение в кувырок, и, восстановив точку опоры, вдавила кнопку на устройстве.
Яркий зеленый луч, вырвавшийся из черного зрачка аннигилятора ударил в пространство перед ней, в скопление лап, тел и жвал. Рассыпались букеты искр, зазвучали хлопки лопающихся панцирей. Твари в панике бросились в разные стороны. Лика повела стволом и луч взметнулся вверх, высветив на секунду обрывки серой паутины на потолке, и уродливые гнезда. В ту же секунду воздух заполнился взмахами крыльев крысенышей, стремительно разлетающихся по углам.
Она развернулась — около дюжины пауков пятились от неё по коридору, в конце которого угадывалось размытое пятно света. Но из другого его конца исходило почти явственно осязаемое ментальное давление — инородный разум проанализировал изменившийся расклад сил и усиливал атаку. Если бы успеть добежать до источника света — возможно, там был выход!
Она побежала, стараясь держаться в середине прохода, и избегать луж, в изобилии встречающихся на полу. Несколько пауков, попытавшихся достать её, получили заряды зеленых вспышек, мгновенно разлетаясь на части, с приглушенными хлопками взрывов. Уже оставалось несколько метров до поворота, из-за которого явственно виднелись отблески дневного света. Она перепрыгнула через очередную лужу, но поскользнулась на камне, покрытом слизью и упала. Аннигилятор вылетел из рук и плюхнулся в зеленоватую субстанцию. В этот момент кто-то прыгнул на неё сверху, она ощутила, как чьи-то цепкие лапы впиваются в её плечи...
-Лика! Да в конце-то концов! Ты собираешься сегодня вставать, или нет?!
Ох.
Маленькая гномка открыла глаза и увидела склонившуюся над ней мать. Рядом с ней на постели лежал пухлый фолиант, заложенный кусочком изящно выделанной кожи.
В окно светило яркое солнце, доносилось куриное кудахтанье и отзвуки чьих-то голосов.
-Опять читала допоздна?
-Ну, мам...
Мать, неодобрительно качая головой, взяла в руки книгу, на обложке которой были изображены два гоблина с причудливыми ружьями в руках.
— "Трудно быть ботом"? И чем ты себе только голову забиваешь?! Гоблины, аннигиляторы, улитки-мутанты...
-Мам, ну ты ведь ничего не понимаешь! Это же братья Прибамбацкие! Их все сейчас читают, это самые популярные авторы!
Пожилая гномка лишь вздохнула, глядя на растрепанную заспанную дочь в пижаме с розовыми единорогами и радугой, сидевшую на подушке и, увлеченно жестикулируя, что-то ей объяснявшую.
Вся в отца, того тоже хлебом не корми, дай только волю выдумать что-нибудь эдакое, причем ладно бы еще что полезное по хозяйству. Хотя, если вспомнить последнюю модель Модифицированного Увеличителя Цыплят, то уж лучше пусть только чертежи рисует. В Гномбурге и без того монстров хватает...
-Умывайся, — сказала она вслух. -И завтракать!
Пока Лика с аппетитом уплетала яичницу, прямо со шкворчащей сковороды, мать наблюдала за ней, подперев щеку ладонью.
-Чего, мам?
-Ешь, ешь...
Скрипнула дверь, потянуло трубочным табаком, и на кухне появился глава семейства, в халате и шлепанцах, попыхивая трубкой.
-Я же просила не курить в доме! Карл!
Гном виновато спрятал трубку в карман халата.
-Извини, дорогая.... Думал, ты во дворе, кур кормишь.
Он подмигнул Лике. -Ну, кто тут у нас проснулся?
-Ммм.. Лика сделала большой глоток молока из кружки.
-Пап! А ты можешь сделать настоящий аннигилятор?
Гном поскреб бороду. — Задача, конечно, нетривиальная, но, теоретически, при наличии определенных реагентов и проведенных расчетов...
-Ну, конечно! — вмешалась мать. -Поилку для кур довести до ума за двадцать лет совместной жизни я так от тебя и не дождусь, зато конструировать всякие эти ваши нигиляторы — это всегда пожалуйста!
-Эльза, но ведь поилка работает, просто у неё многофункциональный режим...
-Вот именно! Мне нужно, чтобы куры просто могли из неё пить, понимаешь, Карл? Просто пить! Мне не нужны водометы на случай массового нападения йети (ты ведь помнишь, что соседи до сих пор с нами не разговаривают из-за той ложной тревоги?), а также противопожарный режим и танцующие фонтаны — просто сделай так, чтобы куры могли ей пользоваться без риска для жизни и спокойствия окружающих!
Закончив тираду, гномка перекинула через плечо полотенце и вышла из кухни.
Лика с отцом переглянулись и рассмеялись.
-Так зачем тебе аннигилятор, дочь? — спросил гном, снова доставая из кармана трубку, и пересаживаясь поближе к окну.
-Нууу... Мне бы хотелось научиться стрелять, — призналась Лика.
-Я могу сделать тебе для этого обычное ружье, с хорошим прицелом...
-Пап, ну как ты себе представляешь меня с ружьем?! Я же гномка! Мне нужно такое оружие, чтобы оно вызывало уважение, а не смех. А настоящее боевое ружье больше меня раза в полтора.
-Дочка, а зачем тебе настоящее боевое? Что ты собираешься с ним делать? На медведей охотиться? Так у нас и лицензии то нет, да и не потянем мы ее, с нынешней то инфляцией...
-Я хочу стать героиней! Хочу участвовать в подвигах, покорять новые земли и все такое — ну, как в книжках пишут!
Гном уставился на дочь, забыв вынуть трубку из рта. Потом опомнился и расхохотался, так что куры во дворе с громким кудахтаньем кинулись врассыпную.
Лика набычившись, смотрела на него.
-Прости, дочь, — отдышавшись заговорил гном, протирая лоб носовым платком.
-Нет, я, конечно, приветствую твое намерение и твой пыл, но... герои? В наше-то время? Ты уж извини, но это всего лишь фантазии, ты слишком много читаешь романов.
Лика вспыхнула.
-То есть, мне так и сидеть всю жизнь тут, на задворках Гномбурга, кормить кур, и собирать поилки для них?!
-Дочь, ну, вообще-то, в Гномбурге можно получить неплохое среднее образование, с последующим трудоустройством. И потом, здесь ведь твой дом, твоя родина. Молодые гномы, в конце концов!
-У этих твоих молодых гномов одни гаечки на уме! И какое меня тут ждет трудоустройство?! Механических цыплят собирать?
-Да дались тебе эти цыплята! Многие, вон, твои сверстники после техникума на аэродроме работают, новые модели испытывают. Как там в той песенке поётся? "Первым делом, первым делом — ветролёты..."
-Это ты про сталеградский аэродром? — неожиданно вмешалась в разговор вернувшаяся со двора мать. — С этими ужасными дворфами и бочками с элем?!
-Ну, эль там чисто технический...
-Только через мой труп!
-Эльза!
-Карл!
Лика вздохнула. И вот так каждый раз, словно не её собственные перспективы обсуждались.
Она вышла во двор, оставив родителей дискутировать на кухне по поводу её дальнейшей судьбы.
Здоровенный белый петух при виде гномки грозно выкатил колесом грудь и зашагал прочь. Лика довольно хмыкнула — помнит, задира, рогатку!
Она подошла к калитке и только тогда обратила внимание на уголок белого письма, торчавшего из почтового ящика.
Открыв ящик, она обнаружила что это не письмо, а свернутая в трубочку бумага, которая в развернутом виде оказалась рекламным проспектом.
"Буреградская Школа ПРИСТижа" — гласил он.
"Уникальные методики самопознания. Трансцендентные пути Света и Послушания. Путь Тьмы и мифы о печеньках. Эксклюзивные преподаватели, наследники духовного учения Наару. Выпускники Школы имеют высокий уровень востребованности в научно-исследовательских экспедициях, а также льготы при поступлении в аспирантуру Далай-Рамы и гарантированное трудоустройство в элитные оранжереи Дарнасуса!
Организована при поддержке Архиепископства Кафедрального Собора Буреграда".
С минуту Лика вникала в содержание, перечитав его несколько раз.
Буреград... В ее воображении пронеслись белокаменные стены, куранты на высокой башне, почетный караул у Триумфальной Арки, шпили величественного Собора Света...
Когда она рассматривала их на картинках, город казался ей какой-то сказочной мечтой, местом, где исполняются желания, и где возможно всё.
Еще не веря своим глазам, она вернулась на кухню, где все еще продолжался спор.
-... её тут за троггов сватать, по-твоему, что ли?!
-..да лучше бы уж я сама за трогга вышла, они и то сообразительней, чем некоторые!!
Лика кашлянула. Родители обернулись. Мать раскрасневшаяся, с полотенцем через плечо и упершая руки в бока, стояла напротив отца, зажавшегося в угол, и нервно крутящего в руках трубку.
-Мам, пап! Мне кажется, я решила. Я еду в Буреград!
* * *
На платформе было шумно. Гулким эхом под сводами огромного просторного зала разносились звуки шагов, тут и там сновали гномы с тележками, сундуками и чемоданами, раздавались взрывы хохота от компании дворфов, расположившихся на лавочках, с пузатыми бочонками и расстеленными тут же на полу плащами с горками куриных окорочков и яиц на них. Чумазый гном в тужурке с грохотом катил тачку, из которой торчали крысиные хвосты и громко зазывал всех попробовать люлей-крысбаб. Туристы с картами в руках, как прибывшие, так и отъезжающие, изучали их на ходу, то и дело натыкаясь друг на друга.
Мать Лики, явно ощущая себя неуютно, часто вздрагивала и озиралась, кутаясь в шерстяной платок; отец стоял, засунув руки в карманы и попыхивая трубкой.
Где-то в глубине темного туннеля послышался протяжный гудок, отчего окружающая публика пришла в еще больший ажиотаж.
-К какой платформе?
-К первой! -Ко второй!
Лике и самой не стоялось на месте — охватившая её волна беспокойства внутренне подзуживало её метаться вместе с толпой по перрону. Ей было немного страшно, но она ни за что не призналась бы в этом перед родителями.
Снова раздался гудок, и первые вагоны, покачиваясь на ходу, вылетели из просвета туннеля.
-Вторая! Вторая!
Вагончики мелькали один за другим, и, по мере того, как поезд замедлял свой ход, можно было различать их детали. Наконец поезд остановился.
-Стоянка две минуты! — объявил репродуктор, висевший прямо над ними.
Мать заволновалась, суетливо поправляя одежду на Лике, и украдкой поднося к глазам платок.
Отец встретился с ней глазами и подмигнул, но выглядел при этом тоже слегка растерянным.
-Ну, вот и все, доченька... — пробормотал он, уминая пальцем табак в трубке, — береги себя там!
-Пиши, как доберешься, слышишь? — вторила мать.
Лика взволнованно кивала, держа в одной руке котомку с книгами, а в другой — корзинку с едой, собранную матерью.
-Внимание, поезд отправляется! Провожающим просьба отойти от края платформы!
Лика неуклюже обняла мать, прижалась на несколько секунд к пахнущей табаком бороде отца, и, отвернувшись, прыгнула на подножку уже начавшего набирать ход поезда.
В вагончике было тесновато.
Большую его половину занимал тучный дворф, расположившийся прямо на полу. Рядом с ним в углу стоял внушительных размеров мушкет, около которого лежал, свернувшись калачиком медведь. Лика замерла, широко распахнув глаза. Она еще в жизни не видела так близко живых медведей. Заметив её замешательство, дворф добродушно покивал ей.
-Не бойся, он не кусается!
Да уж, подумала Лика. Укусить её эта зверюга, пожалуй, при всём желании не сумела бы, а вот проглотить разом — запросто.
Вторым ее соседом оказался гном солидного возраста, в кислотно-ядовитого цвета тунике, со сверкающей лысиной и длинными завитыми усами. Глаза у него были какие-то странные, и смотрел он перед собой в одну точку, казалось, с кем-то разговаривая.
Дворф поманил Лику к себе.
-Садись сюда, девонька! — подвинувшись, он освободил ей часть пространства у стенки.
-А... Куда он смотрит? — шепотом поинтересовалась Лика.
-Хмм... А ты не видишь демона? — удивился дворф.
-Неет...
-А он есть! -торжествующе объявил её собеседник и захохотал, словно невесть какой смешной шутке.
Лика только собиралась сказать, что не видит в этом ничего забавного и отодвинуться от него подальше, как раздался хлопок, и на платформе появилось существо, синего цвета, отдаленно напоминавшее элементаля, которых Лика видела в гномбургской энциклопедии существ.
От него пахло озоном и чем-то кислым.
-Ну, наконец-то! — подал голос гном, нетерпеливо переминаясь с пяток на носки, — где тебя носит столько времени?! Принёс?!
-А то! — прогудел в ответ синий "элементаль". Затем бесформенным сгустком, отдаленно напоминающим пятерню он полез куда-то вглубь себя (в том месте, где у демона могла бы быть "пазуха") и вытащил поблескивающую в неровном свете ламп запотевшую бутыль.
-Во! -оживился гном, радостно потирая руки, — Вот это тема, Синяк! Тэкс, что тут у нас? "Пойло Пустоты"... выдержка over 10 000 лет... Sargeras Enterprised... Limited Edition... Хмм, а ты не у эфириалов, часом, брал?! Что-то сомневаюсь я в оригинальности продукта...
-Обижаешь! -пробасил Синяк, доставая следующим жестом пару граненых стаканов. — Через знакомого натрезима доставал, эксклюзивная поставка...
-Ну ок, ок, я чё, без базара...
Лика в замешательстве переводила взгляд с одного попутчика на другого; ей хотелось вжаться в стенку и стать невидимкой.
-Пссст! Борода! Третьим будешь?! — гном со стаканом в руке выжидательно уставился на дворфа.
-Хмм... Дворф покосился на стакан с изрядной долей интереса. -Можно, конечно, но тут дети...
-Я не дитё! — пискнула Лика, разом позабыв о своих страхах. -Я уже взрослая гномка, и еду поступать в Школу ПРИСТижа, между прочим.
Гном и дворф расхохотались дуэтом, выведя тем самым медведя из состояния полудремы.
Он присел на задние лапы и, смешно морща нос и подслеповато щурясь, стал оглядываться по сторонам.
-Старенький уже, — заметил дворф, — С классики с ним бегаю, еще помню то время, когда сам его кормил...
