Арка Войны. Эпизод I

Красота — в глазах смотрящего. А цену определяет платящий. Можно сказать — фиксирует, но смысла в синонимах особенно нет.

А ценой в обществе обладает по факту всё. Даже неважно, в каком обществе — пусть будет в пост-человеческом.

И поэтому возникают ситуации, когда сделавший сущий пустяк — ну или просто что-то несложное — получает несоизмеримо (по своим меркам) много взамен.

Или — несоизмеримо мало.

Или требует ровно столько, но... Впрочем, жадность, “стремление к выгоде”, как это называют — это не здесь и не сейчас.

Сейчас и здесь — тот факт, ценность одного и того же для разных людей разная. Мало того, и для одного и того же человека она изменяется со временем!

Удивительно, правда?

И ещё удивительней — речь идёт не о товарах и продуктах производства. Себестоимость, энергоэффективность, затраты на транспорт... Это можно посчитать в чём угодно, привязавшись к чему угодно — например, к коэффициенту полезного действия, параметру EROEI, к запасам нефти или попугаев — да ещё и корректировать на каждом шагу. Главное, не подпускать к этим расчётам и особенно к конкретным данным людей, способных подправить их в свою пользу.

Речь собственно идёт о том, что обычно называют нематериальным. Нет-нет, не мистике. О кое-чем другом.

Например, о страхе.

Сколько стоит страх девушки оказаться одинокой?

Или страх подростка оказаться смешным?

Очень может быть — что и всю их жизнь.

Но это ещё простой случай.

Сколько стоит концептуальный научный труд, который всерьёз оценят разве что далёкие потомки?

Сколько стоит хорошая музыка? И — ещё сложнее — музыка не совсем плохая?

Или стоит оценивать не результат, который не оценить без Традиций мистиков-прогностов и мистиков-сканеров и вычислительной мощности не самых слабых Интеллектов — а, например, мифические человекомесяцы труда по стандартной сетке оплаты?

Результат, впрочем, можно оценить тоже без всех тех — на глазок: например, не совсем плохая музыка значит лишь то, что автор и исполнитель учатся ещё пока. Но на глазок и получается не со всем.

А если подсчитывать человекомесяцы, то, например, всё те же люди способны легко приписать себе двести рабочих часов за трое суток — подумаешь, немного подправили в свою пользу... Нет, конкретно с этой проблемой — челофактором — постлюди могут в принципе справиться, тотальным слежением через датастрим например, как и с составлением сетки оплаты — но это не единственные узкие места, да и, например, как быть тем, что ещё не настолько уже не простолюди?

А ещё — немаловажная деталь индивидуальности. Ручная работа, искусство, личные ноу-хау — всё в строку. Как это оценивать?

Впрочем, как-нибудь оценив, всё равно платишь.

И поэтому, например, Интеллекты готовы тратить — и тратят — миллионы часов своего времени выполнения на Опеку и прочие Игры, чтобы в итоге, например, работать с мистиками и получать их уникальнейшие услуги.

Мистика, как и чувства, даёт возможность видеть — но вот понять, что ты видишь, сумеет только разум.

“Сканер”, не помнящий сейчас не то что своего имени — не осознающий свое тело! — расслабленно лежал в ложементе, ощущая краем Тени лишь внимание всех окружающих приборов, просвечивающих его до последней клеточки — и внимательный, дотошный рассудок Интеллекта, отслеживающего с них информацию.

Датастрим-то читать только Интеллекты и могут, некоторые даже на коррекции способны, а здесь задача и того посложнее.

Можно ли без всякой телепатии увидеть то, что видит другой? И не просто увидеть, а сохранить это?

Можно. Правда, для этого придётся следить за всей частью нервной системы, отвечающей за зрение, и ловить микрошевеления глазных мышц, как в старых допросных техниках, и — гораздо более внимательно — активность зрительной коры, поскольку прямо в ней возникают импульсы — попросту то, что “сканер” видит Тенью, и многое другое.

А вот что он видит, только с помощью интеллектов и можно понять.

10 тысяч лет до новой эры. пояс Койпера Солнечной системы

Корабль Существ выглядел... примитивно. Нет, не так. Грубо. И увесисто.

Рассудку было понятно — это последствие выбранного ими варианта межзвездных полётов. Проработать тысячелетие межзвёздного путешествия может либо вот такая чугуняка, либо что-то практически живое, способное к регенерации. Но для живого снаружи слишком неуютно, поэтому оно, такое живучее и такое хрупкое, внутри, а снаружи — трёхметровые гайки на таких же огромных болтах и угловатые бронекороба обитаемых отсеков.

Но то рассудку было понятно. А Тень просто чувствовала — и пропускала эту картинку через себя, не внося поправок и не пытаясь встроить видимое в какие-то там шаблоны и модели. Этим, дергаясь, и пытался заниматься рассудок, чем серьёзно мешал видеть “сканеру”.

Но “сканер” был опытный и успешно продолжал созерцать — заниматься тем, что физики называют слабым квантовым измерением — не отвлекаясь на обдумывание. Обдумывать реализованную и записанную картинку все они будут потом.

Точка обзора сместилась.

Экипаж уже проснулся и деловито занимался ... чем-то.

Опять-таки, рассудком можно было понять — и даже более того, узнать: подобный уровень технологий для пост-людей и даже для Старой Земли не был чем-то непонятным. И термояд, и электроника, и даже то, что заменяло Существам систему жизнеобеспечения — всё было знакомо и доступно.

А сканер видел лишь кривые, запутанные коридоры, похожие на ходы земляных червей в земле, разве что светлые, стены которых были покрыты слизью, мхом, плесенью и прочей странной скользкой растительностью, по которой в разных направлениях и под разными углами проворно скользили, ещё и успевая общаться с живыми подобиями пультов и экранов, сами Существа — в отличие от людей, при отсутствии искусственной тяжести предпочитающих парить в невесомости, у этих были встроенные “липкие подошвы”.

А ещё встречались и более высокие технологии, хайтек. Но эти девайсы экипаж корабля Существ сейчас делал — сотни и тысячи лет полёта они бы всё равно не пережили, только вот так, в виде сырья. Поэтому пока их ещё было мало, но процесс шёл.

Чертовски прав во многом был Ефремов, надо признать. Не технологический уровень определяет рождение межзвездной цивилизации, а уровень того, что Ефремов называл инфернальностью. Те же Существа сумели выстроить многотысячелетнюю звездную империю, используя транспортные и энергетические технологии едва ли двадцать первого земного века: термоядерные реакторы и такие же двигатели, но при этом их уровень организации — можно это называть уровнем организации общества, можно как-то по-другому — был уже звёздным.

А его отличия от планетных старых уровней означают, что способную к выходу в далёкий космос цивилизацию требуется создавать с нуля, заново.

Земле зверски помогло Падение, но без усилий тех первых полутора Интеллектов и многих других жителей планеты пост-человечество не родилось бы.

История же такой же катастрофы-трансформации у слизней не сохранилась. Но их преображение, превращение всей цивилизации буквально в оптимизированных одинаковых клонов с воспитанием, нивелирующим всё же появляющиеся различия при развитии, и другими интересными социальными же находками, однозначно было — и тот, кто его спланировал и устроил, не только сделал новую цивилизацию Существ до невозможности по их же прежним меркам единомышленной, но и (без вариантов!) отправил их в космос, могучим отеческим пинком.

“Там” тем временем события продолжались. Корабль Существ заложил красивую многолетнюю дугу вокруг жёлтой звезды, выходя с мимопролётной орбиты на эллиптическую, весьма высокую в афелии, но уже ведущую ближе к звезде, точнее, к поясу жидкой воды. Завершилось оснащение исследовательских комплексов, и они бесстрастно собирали тысячи и тысячи терабайт данных со всех окружающих их объектов.

Точка зрения внезапно сместилась вперёд, в будущее.

В тот момент, когда Существа уже вели схватку с теми, кто в то время властвовал над пространством Солсистемы.

Залпы, пламя, огромные энергии — всего этого здесь не было.

Корабль Существ “стрелял”. Обстреливал импульсами лазеров и прочих антенн объекты каптейновцев. Каждый такой импульс летел к цели от минут до нескольких часов, ответа противника ждать приходилось не меньше. Медленная такая перестрелка...

Поражением цели в “перестрелке” становилась потеря каптейновцами контроля над ещё одним своим объектом. Или — над самими собой.

Существа вообще не любили спешить. Это ведь равноценно тому, чтобы тратить время — а они были очень экономными и расчётливыми.

Поэтому вместо горячих яростных схваток они вели тихую борьбу за контроль над всеми доступными силами и за обращение их уже в свои силы. То, что “все доступные силы” были по большей части делом рук их противников — мелкая деталь.

Это работало далеко не всегда — против точно нацеленной грубой силы, например, можно было не успеть. Поэтому и вели они долгие годы тихую разведку, выясняя в том числе и то, есть ли у них шансы — и только потом они начинали битву, или наоборот — не начинали и уходили.

Существа — как опять-таки знал рассудок — были мастерами взлома. Взлома и обмана всего и вся, от систем обнаружения и наведения до органических нейросетей.

Особенно они любили последние. Их обладателей как раз и можно было сделать новыми Существами. А вот какая-нибудь умная техника могла и самих взломщиков взломать, да ещё и в новых слизней не превращалась — в общем, убыток без всякой пользы, так что такие места слизни облетали.

Взлом нейросети — интересный процесс. Можно самым слабым импульсом, едва ли ощутимым сенсорами, привести её в нужное состояние, перепрограммировать, или заполнить новой информацией. Гипноз и нейролингвистическое программирование, они самые, но в широком смысле это вообще любое чтение, просмотр картинок, слушание музыки...

Ещё можно таким же слабым сигналом не просто толкнуть нейросеть, а заставить среагировать весь организм...

[*Например, вот таким(осторожно!):

https://www.youtube.com/watch?v=PQuT-Xfyk3o]

А в некоторых случаях можно запустить в организме иные, более разнообразные процессы. Например, превратить какого-нибудь метаморфа в новое Существо.

Но здесь метаморфов не было. Вообще с другими космическими разумными была напряжёнка.

Была только техника, вьедливостью и дотошностью в экономии напоминающая “железо” самих Существ.

И именно её, обходя и уничтожая защитные механизмы, Существа успешно брали под контроль.

Астероидные фабрики, солярные энергостанции, кометные транспорты, защитные автоматы... Всё подряд.

Забрали. Подчинили. Запустили на них уже свои программы...

А потом хозяева вернулись.

Слизни метались от экрана к экрану, суетились, сопровождаемые невесомым неосознанным взглядом. Мерцали и блестели экраны, сияли огоньки, переливались разным цветом рисунки на картах...

А их корабль продолжал лететь по далёкой орбите. Тихий, побитый космической пылью холодный кусок чугуна, припорошенного пылью и снегом.

Никаких спецэффектов. Только незаметность.

И обреченность. Но это внутри.

Слизни перебрасывались яркими паническими вспышками огненно-рыжих глаз, нервно дрожали “руками” и пытались что-то сделать. Но их эффектную объёмную карту Солсистемы, набитую оптимистично-жёлтыми точками их силы, понемногу заливала волна фиолетовых и ультрафиолетовых цветов.

Уже было поздно что-то делать, и Существа это понимали — всё захваченное ими добро, нет, не возвращалось к законным хозяевам, уж это слизни могли предотвратить, но гибло, в лучшем случае — при попытке защититься или напасть, а в остальных — и вовсе бесцельно и бесполезно. А до корабля Существ доходили лишь изрядно запоздавшие из-за такой медленной скорости света последние вопли гибнущих автоматов. И даже оценить потери противника таким образом не представлялось возможным.

И в отличие от них противник, похоже, прекрасно понимал, с кем ведёт битву. Предугадывал ходы, подставлял ловушки прямо на пути, а сам неуловимо проскальзывал мимо поисковых сетей слизней.

А в тот момент, когда один из членов экипажа всё-таки вдавил кнопку, отправляя всей нехилой мощностью реакторов корабля послание домой об эпическом провале миссии и новых проблемах, в толстые броневые стены жилой капсулы корабля Существ вонзились два предмета, напоминающих червей из света. Вонзились и легко проникли внутрь, после чего исчезли, оставив свободными широкие проходы.

Смотреть на то, как сражаются против странной техники и воинов противника Существа, как плывёт и плавится материя тел сражающихся с обоих сторон, заставляя каждое тело превращаться и перекидываться то в одно, то в другое, было бы человеку неприятно и напомнило бы какой-нибудь странный кошмар, где всё плавится и течет, и нет ничего постоянного...

Но здесь не было человека. Здесь был лишь краешек Тени сканера, бесстрастно перенаправляющей захваченные кванты реальности куда-то на другой свой край, туда, где лежало в ложементе тело, не слишком отличающееся от тела человека.

И краешек Тени держался на границе зрелища ровно столько, сколько нужно было, чтобы увидеть финал — превращение корабля слизней со всеми, кто был на борту, в облако плазмы. После этого, лишившись маяка в бесконечностях многомерности, Тень свернулась обратно.

— А может, ну её, эту звезду Каптейна? — кто это произнёс в тиши лабораторного виртуала, приходящий в себя (в буквальном смысле!) мистик-”сканер” не понял, но слова всё-таки запомнил.