Юноша в чёрном плаще и глазами цвета белеющего янтаря возник в великом храме Аргенты как раз посередине проповеди о силе и благородстве. Прихожане не обратили на него внимания, так были увлечены блестящей речью первосвященника. Первым делом появившийся освидетельствовал весьма необычную для божественных храмов статую демона со змеиной головой, жёлтыми кошачьими глазами, полуметровыми когтями, ящериными ногами и нетопыриными крыльями. И прочитал половину надписи на давно забытом изначальном наречии Аргенты.
— Что?!!! — воскликнул он. Первосвященник запнулся, перевёл дух и укоризненно посмотрел в сторону нарушителя спокойствия. И застыл с открытым для небольшой возмутительной речи ртом. Ему показалось, что статуя раздвоилась. — Кто я?!! — прошипел демон, окидывая взглядом съёжившихся людей.
— Ты о чём? — спросила появившаяся к'хассида.
— Об этом, — демон показал на надпись, одновременно творя заклятье поиска. Демонесса посмотрела туда, но ничего не поняла. — Постарайся не отстать, — бросил Мирк, и не различимым от скорости силуэтом устремился по тёмному лучу куда-то сквозь стену.
— Ни ... себе, — высказался вслед пытающейся догнать Миркона демонессе первосвященник. Нерушимая стена храма "украсилась" довольно внушительной пробоиной.
Агрума с недовольством смотрела на толпящееся у Серебряной Цитадели войско. Ей был виден только небольшой участок вражеского лагеря, у ворот, над которыми возвышались две башни. В одной из них, за бронебойным стеклом, находилась единственная богиня этого мира, наблюдающая за претендентом на создателя пантеона с войском из гомункулусов и големов. В данный момент, убедившись на примере дракона, чей труп, к счастью для чужого бога, лежал далеко за пределом лагеря, что над стенами с верными богине гмаррами и не знающими промаха баллистами лучше не летать, несколько каменных големов методично долбали в ворота окованным лучшей сталью бревном. За что и получали громадными стрелами по всем частям тела, иногда расставаясь с подобием жизни.
Даркум, бог милосердия соседнего мира, стоял у неразрушимой, несмотря на все его старания, стены. Его очень интересовал тёмный луч, упиравшийся в ничем не примечательную точку. По расчётам всемилосерднейшего, луч шёл от главного храма Аргенты, где всё ещё не признавали никакого милосердия к захватчикам и превозносили такие отвратительные качества, как мужество, честность, благородство и справедливость. Да и вообще Серебряный Мир плохо воспринимал такие, безусловно важные, черты, вроде смирения и покаяния. Но ничего. Скоро слуги милосерднейшего, а затем и его товарищей, смоют все грехи кровью. И начнут они с этих упорствующих в выдаче своей госпожи гмарров.
С окраины лагеря послышался шум, словно гомункулусов резало на части какой-то гигантской пилой.
— Неужели местные напали? — изумился Даркум. До сей поры жители этого мира о начале битвы объявляли звуком горнов и боем барабанов, причём очень издалека, что давало возможность богу вывести навстречу войскам глиняных големов, разбить неподкреплённую серьёзной магией армию и пополнить склады необходимым для искусственных людей биоматериалом. Но в этот раз со стороны нападавших тянуло опасной боевой магией, кроме того, источник магии приближался, а стоявшие у него на пути големы разлетались на куски.
Два голема, загораживавших путь нападавшим, разлетелись в разные стороны, и неразличимый в своей скорости силуэт, бросив Даркуму "Прочь с дороги!", просто смёл его чудовищным ударом. Бог врезался в стену. Рядом с ним образовался пролом размером с человека, и силуэт пропал внутри цитадели.
Стоявшие на страже у двери гмарры обладали не только полнейшей преданностью богине, но и инстинктом самосохранения, который заставил их отпрыгнуть от дверей и залечь на пол буквально за мгновение дол того, как створки распахнулись, и на пороге появился нечёткий силуэт.
— Кто я?!!! — возмущённо спросил демон богиню, замедлившись до более-менее нормальной скорости. Агрума открыла рот, но её слова заглушил грохот удара о ворота. — Что там за толпа? — поинтересовался Миркон, которому совсем не понравилось, что его разговору кто-то мешает.
— Меня пришли попросить поделиться властью, — ответила богиня. Ей для этого пришлось переждать пять ударов.
— На тебя напали? — с паузой на грохот спросил демон.
Серебряная кивнула.
Миркон развернулся, обошёл ввалившуюся в комнату к"хассиду, которая никак не могла перевести дыхание после бега, и пошёл к пролому, чувствуя главный источник неприятностей для твердыни.
— Чего он так распсиховался? — спросила Эк"сарда. — Посмотрел на табличку, покрытую непонятной надписью, разъярился и метнулся сюда на безумной скорости.
— В храме? — уточнила богиня. — Наверное, на это, — Агрума протянула демонессе книгу с заранее раскрытой страницей с изображением Миркона.
— Младший брат? — удивлённо спросила демонесса, — Только и всего? Хм...Кто?!!!! — возмутилась к"хассида, прочитав подпись целиком. Глядя в глаза разгневанной высшей демонессы, Агрума подняла, что лучше бы её столкнуться с Даркумом. Но выбора особого не было. — Кто он?!!!!
Неразмышляющие войска бога милосердия могли только выполнять приказы, и только поэтому в дыру, пробитую Мирконом, ещё никто не ворвался. Кряхтя, Даркум отлип от стены и отошёл от неё на десяток шагов. Он уже жалел, что отослал помощника на захват столицы Серебряной империи, иначе Цитадель была бы уже взята. Впрочем, дыра — вот она, никуда не денется.
Из дыры вышел воин в тёмном доспехе с открытым забралом.
— Ты здесь главный? — обратился он к богу.
— Я, — кивнул Даркум.
Ничего больше не говоря, воин размахнулся и со всей дури врезал богу в нос. Даркум отлетел на десяток метров, проехался на спине по грязи, что осталась от вчерашнего дождя, и остановился, уперевшись в ноги лежащего голема.
Бог встал, стёр с лица смесь соплей и ихора и сказал:
— Я тебя прощаю, сын мой...
По идее, любой смертный после этих слов, да и любой бог из родного пантеона Даркума упал на колени и вознёс ему благодарственную молитву
— А я тебя — нет, — отозвался "смертный" и послал бога в повторный полёт с помощью воздушного молота.
— Ещё один в родственники записаться хочет, — проворчал Миркон.
На это раз Даркум летел до ног вернувшегося победителем помощника. Увидев колонну измождённых пленных, штандарт Алмазного баронства, а так же догадавшись, что случилось со столицей столь тщательно выстраиваемого им государством, Миркон озверел окончательно.
Увидев, как незнакомец превратился в демона, и мгновенно вспомнив, что это за фигура в здешней мифологии, Даркум побледнел и сделал попытку смотаться...
Если бы Агрума не была занята, она могла бы полюбоваться, как осаждавшая цитадель перетрусившая армия, даже не имевшие вообще никаких чувств големы, побросавшие всё, что могло мешать им в движении, убегает от одного единственного противника.
Закончив с богом и умаявшись гоняться за ставшими резвыми, как страусы, големами, Миркон вошёл в дыру. Дыра затянулась за его спиной.
Я пред боем тих,
Я в атаке лют,
Ну а после боя — ласковый... {љ В.С. Высоцкий}
Напевал он, идя в башню.
Не знавшие страха перед лицом вражеской опасности гмарры сидели где-то под потолками и усиленно притворялись безобидными руггами. Это уже насторожило демона, и к той комнате, в которой он оставил богиню, Мирк подкрался на цыпочках.
По полу комнаты с визгом катался клубок из двух тел, серебряного и чёрного, оставляя после себя значительные повреждения интерьера. В воздухе плавали серебряные и чёрные волосы и книжные листки. Обложка книги лежала на полу.
— "История Аргенты с древнейших времён" — прочитал Миркон. И выловил из воздуха самую невезучую, судя по виду, страницу. Со своим портретом и описанием.
— Отредактировано, — хмыкнул он, прочитав подпись полностью. — Я?! — изумился он. — Хм, теперь понятно, что так взбесило Эк"сарду. Демон увеличился раза в три, ударился макушкой о потолок, недовольно поморщился, уменьшил размеры и подхватил обоих дерущихся с пола. Миркон взял обеих сражавшихся за что попалось и растащил их.
Видок у обоих был... особенно у демонессы, чья одежда оказалась менее крепкой, чем платье богини.
— Девочки, вы опять? — спросил демон.
— Снова, — отозвалась к'хассида. — Мирк, когда это ты стал её женихом?
— Чистая выдумка, — отозвался он. — И ты на это обиделась? Глупо.
— А ты обиделся на брата! — отозвалась Эк'сарда.
— Нет, кое на что другое. Верно? — демон обратился к богине.
— Не имею понятия, о чём ты говоришь, — отозвалась Агрума, восстанавливая платье.
— Ну как же! — и Миркон сказал фразу на изначальном языке Аргенты. Серебряная смутилась.
— Что он сказал? — спросила к'хассида.
Богиня посмотрела в кошачьи глаза демона, и они хором ответили:
— Тебе лучше не знать.
— Знаете, — демон посмотрел в разрывы одежды, — у меня есть одно предложение...
Миркон проснулся около двух. Точнее, между... трёх. И очень обрадовался, что на нём лежит самая лёгкая — Надя.
Первосвященник в некотором замешательстве стоял перед дырой в стене Серебряной Цитадели. Точнее, перед тремя дырами, рядом с одной из которых стояла сама Анрума, что-то выговаривающая кого-то напоминающему парню в тёмных доспехах.
— Ваша Драгоценность, — осмелился обратиться жрец к богине, — я тут хотел спросить, что нам делать с произведёнными вашим братом разрушениями в храме.
— А что? — поинтересовалась богиня. Парень заинтересованно посмотрел на первосвященника.
— Ну, с одной стороны, не гоже храму быть с дырами. А с другой, они сделаны вашим... — знакомый с полным переводом текста надписи, не вошедшим в окончательную версию "истории", священник замялся, — братом.
Богиня переглянулась с юношей. Тот пожал плечами:
— Мне лично всё равно. Это твой храм, не смотря на парочку моих изображений.
После этих слов первосвященник узнал, кого ему напоминают жёлтые глаза юноши.
— Ушедший в юность, Основатель, — прошептал он.
— Ты... — богиня лишилась дара речи. Сама она при посещении храма не обратила внимания на украсившую прозрачную крышу мозаику, — ты в этом облике основывал Алмазное королевство?
— А что значит облик? — полюбопытствовал жрец.
— А, да, позвольте представить: Миркон Эттекс Тёмный, младший брат. И — богиня выдала в переводе ту фразу, что некогда запечатлел скульптор.
— Угу, — подтвердил Мирк, невольно преображаясь после каждого слова. Только вовремя явившееся Надежда и Эк'сарда удержали его от необдуманных действий.
— А когда свадьба? — не обратив внимания на увеличение компании, поинтересовался священник.
— Свадьба? — квартетом переспросили богиня и демоны.
— Да. Ибо, клянусь Агрумой, — первосвященник встал в позу, — должен у мира быть защитник.
— Свадьба, говоришь... — Миркон задумчиво оглядел своих женщин. Надя ответила заинтересованным взглядом, демонесса оскалилась, а богиня отвела глаза. — Здесь как насчёт многожёнства?
