Жрец и стражники остановились. Кажется, никакие силы больше не могли заставить их двинуться вперед — во взглядах был виден только ужас, ноги заплетались — и у людей банально не получалось сделать ни шагу дальше.

В то же самое время я чувствовал лишь легкую тревогу да прохладный ветер, гуляющий по коже и ласково треплющий волосы.

Лошадям было все равно. Обе, пользуясь заминкой хозяев, усиленно щипали травку под ногами.

В конце концов мне надоело ждать своих спутников, я махнул рукой и, предложив им возвратиться на полмили назад, пустил Красавицу к замку. В душе поселился нездоровый азарт. То, что засело внутри, явно не имело никакой власти над моим разумом. И там уж точно нет никаких призраков. Это, правда, совсем не гарантировало мне полную безопасность, но уверенности придавало изрядно.

К воротам я подъехал довольно спокойно и даже нагло. Остановился неподалеку от них и принялся рассматривать все сооружение целиком.

Дом у старого лорда был занятный и немного мрачный. По крайней мере, ночью он производил именно такое впечатление. Светло-серый камень, из которого были сложены стены, сейчас, при свете тоненькой луны, казался пропитанным потусторонним призрачным светом. Черные провалы окон притягивали взгляд и пугали своей сумрачностью. Даже мирные башенки казались устрашающими...

Я тряхнул головой. Ага, устрашающими. Обычный мелкий замок, внутри которого засело что-то, что из последних сил пытается внушить мне ужас. Сейчас посмотрим...

Не знаю, куда делась моя обычная осторожность — возможно, я немного истосковался по родной Пустоши и приключениям. Возможно, в меня вселило уверенность то, что остатки ученической клятвы продолжают неплохо работать. Возможно, я просто дурак.

Как бы то ни было, но, привязав лошадь к какому-то столбику, я проверил, удобно ли сидит на спине рюкзак, легко ли выходит из ножен меч, затем засунул за пояс свой драгоценный нож и отправился вперед. По коже снова пробежал холодный ветерок, но магический поток вокруг оставался на удивление ровным.

Я толкнул рукой створку ворот. Пнул ее ногой. Затем изо всех сил навалился плечом.

Воротам было плевать. Темные дубовые доски, накрепко перехваченные стальными полосами, даже не пошелохнулись.

Немного обидно... А если так?

В руке у меня уже сформировался клубок заклинания... Но здесь мозги, наконец, встали на место. Я, конечно, могу разнести на щепки эти ворота, а потом, размахивая ножом и мечом, пуская по сторонам огненные копья и произнося воинственные речи, зайти внутрь и рискнуть жизнью. Да что там, всегда есть вариант на крайний случай — призвать Эйя и затем, заключив с ним еще один договор, наблюдать, как демон выжигает внутренности замка. Думаю, для него ничего сложного в этом нет.

Но остается один-единственный вопрос — а оно мне надо? Если даже предположить, что никто внутри не представляет для меня опасности? Хочу я отвечать на вопросы жрецов и доказывать им, что все это — обыденность для захудалого охотника из Пустоши?

Однозначно нет. Я хочу спокойно добраться до Срединного княжества и пообщаться там с родственниками аристократа. А проблемы жрецов, как говорится, путешественников не волнуют.

Я аккуратно развеял заклинание, позволив клубку энергии раствориться в теле.

Но просто так отступать тоже было нельзя. Надо, в конце концов, постараться, ведь за мной наблюдают, пусть и издалека.

Немного подумав, я достал из кармашка пояса бутылек с огненным зельем, тяжело вздохнул, вспоминая его стоимость, и, отойдя на несколько шагов, запустил склянку в дверь. В ночи ожидаемо ярко полыхнуло пламя, огонь растекся по тяжелым доскам и, немного погорев, потух. Ну, вот теперь хватит.

Еще раз для очистки совести пнув темное дерево ногой, я вытащил статуэтку, аккуратно поставил ее рядом и развернулся, намереваясь отправиться к лошади.

Ворота за моей спиной протяжно и жалобно заскрипели. А затем она из створок слегка приоткрылась, заставив меня шустро отпрыгнуть в сторону и вытащить меч.

Минуты потихоньку проползали мимо. Прохладные дуновения ночного ветерка все так же касались моего лица. Луна, выбравшаяся из-за очередного облака, с интересом наблюдала за открывающейся перед ней картиной.

Ворота стояли, немного открыв проход и словно приглашая меня пройти внутрь замка.

Я перевел взгляд на статуэтку. Это из-за нее, что ли? Вот и верь после этого своим чувствам — слабая поделка, как же...

Появился соблазн все же взять фигурку, забраться в замок, выполнить пожелание жрецов и стать героем целого города. И я уже сделал шаг вперед, когда сквозь пелену мечтаний снова пробился голос разума — а зачем мне это? Жить здесь до скончания века собираюсь, что ли?

Снова отступив на шажочек, я с подозрением посмотрел на приоткрытые створки, а потом на статуэтку. Появилось нехорошее ощущение, что кто-то очень хочет, чтобы я ее взял и зашел внутрь. И этот кто-то — не только жрецы, засевшие в своем храме.

По спине пробежала стайка мурашек, заставив отступить еще на шаг.

Идите вы, братья, в лес со своими заданиями. Я, продолжая пятиться, отошел к лошади и, взяв ее под уздцы, направился подальше от замка, стараясь не влететь в какую-нибудь яму по дороге.

— Ну, что там есть? — жадно поинтересовался брат Сетик, когда я вернулся к нему и стражникам. — Ты не попадал внутри?

Стражники, смотрели на меня восхищенными глазами. Вот так, наверное, и рождаются легенды о Пустоши и ее жителях...

— Простите, брат Селик, — покаянно произнес я, склонив голову. — Я смог дойти до ворот, потому что привычен к страху. Но они закрыты и я не понимаю, как можно попасть внутрь.

Достав из поясного кармана еще один флакон, я показал его жрецу.

— Я попробовал сломать ворота алхимией, но это не сработало. Поэтому я поставил вашу реликвию прямо перед ними и вернулся к вам. Брат, я сделал, что мог.

— Ты поставил статуя совсем близка от замок? — задумчиво поинтересовался жрец. — Это хорошо. Это помогай нам. Но лучше надо внутрь. Снаружи мы сами мочь днем.

Я посмотрел на него самым честным взглядом, на который был способен. Боюсь только, в темноте никто это не оценил.

— Брат, я сделал все, что мог. Там было очень страшно. И ворота нельзя открыть. Я поставил вашу статую так далеко, как мог. Больше я вам никак не помогу. И я хочу уехать как можно дальше от этого замка, понимаете? Я уезжаю.

— Надо рассказат брат Дерреку... — вякнул было жрец, но я уже повернул Красавицу. Нужно однозначно убираться из этого города, а не объясняться с главным жрецом.

— Брат Сетик, вот вы ему все и расскажете. А эти доблестные воины подтвердят ваши слова. Но у меня есть дело, которое не требует отлагательств и я не могу здесь оставаться. Я попробовал выполнить вашу задачу, но не смог. Попробуйте поискать еще кого-нибудь или попросите помощь из столицы. Пусть будут светлыми ваши дни, брат.

— Пусть будет светлым и твои дни, — растерянно повторил мне в спину жрец.

Я аккуратно и степенно отъехал в сторону города, спиной чувствуя смятение Сетика. Ему явно хотелось остановить меня, отвезти к Дерреку... Но он, похоже, весьма опасался непонятного человека из страшной Пустоши. Человека, который спокойно подошел к источающему ужас темному замку, попинал ворота, словно наглый гость, стучащийся в захудалую таверну, а затем вернулся и решил уйти.

Думаю, стражники испытывали похожие чувства. Изнеженные и мягкотелые людишки, не видевшие в своей жизни ничего страшнее столового ножа.

В душе воцарились гордость и презрение одновременно.

А потом я, продолжая потихоньку ехать в сторону города, крепко задумался. С каких это пор в моей голове бродят такие мысли? Сначала чуть ли не с песнями бросаюсь в замок, хотя еще в городе всеми силами пытался отделаться от этого похода, теперь вот готов облить презрением жреца и стражников...

Мне вспомнилась приоткрытая створка ворот и я нервно передернул плечами. Обернулся назад, внимательно рассматривая все еще виднеющийся вдалеке замок. Что ж за тварь там засела, что так почистила мне мозги, несмотря на ментальную защиту?

Сейчас мне уже не хотелось ни изгонять неизвестного вредителя, ни даже просто забираться внутрь замка. Наоборот, появилось искреннее желание оказаться от него как можно дальше.

По коже снова пробежала прохлада, а на задворках сознания прозвучал едва слышный ехидный хохоток.

— Ах ты ж...

Дальше, дальше, от этих мест. Пусть брат Деррек сам разбирается со своими проблемами. Ищет новых охотников из Пустоши, вызывает подкрепление из столицы...

Не заезжая в город, я свернул на узенькую дорожку, ведущую в сторону покинутого мной вечером Граничного тракта. Лучше бы я вообще проехал мимо этого городка, чтоб ему пусто было.

Ощутив под копытами брусчатку торговой дороги, Красавица заметно воспряла духом. А вот мне почему-то становилось все страшнее. Деревья по краям тракта казались источающими злобу гигантами, Луна, все реже выглядывающая из-за облаков, добавляла беспокойства.

Лишь в магическом плане вокруг была тишь и благодать.

Более-менее я успокоился, только проехав добрый десяток миль в сторону от города, но издевательский хохоток никак не хотел забываться, заставляя перебирать воспоминания. О чем-то подобном я читал. Вот только где и что?..

— Мать твою, — я выпрямился в седле и застыл, как изваяние. — Мать твою!

Я вспомнил.

На ветхих страницах трактата о демонах была одна потрепанная страничка с немного стертой черно-белой картинкой, изображающей молоденькую стройную девушку в белом свадебном платье.

Невеста.

Самолично сжег бы тупых крестьян Сакка, придумавших себе веселую страшилку на ночь. Сказочка о продавшей ради обольщения возлюбленного душу и проклятой за это на веки вечные девушке оказалась слишком интересной. Обросла веселыми подробностями. Разошлась по соседним королевствам.

И в мир пришел новый демон.

Сравнимый по силам с темным всадником. Хитрый, коварный, играющий людскими мыслями и чувствами. Гуляющий во снах и убивающий там же с той же легкостью, что и наяву.

Обожающий играть в кошки-мышки с выбранными им людьми.

Я чуть было не стал мышкой.

В ушах снова раздался противный и немного издевательский хохоток, заставив волосы на голове встать дыбом.

Плевать хотела Невеста на то, что я куда-то там от нее уехал. Мышке просто позволили почувствовать себя в безопасности. А сейчас, похоже, начнется самое интересное.

Двигаясь, словно во сне, я спешился и привязал лошадь к ближайшему дереву. Окинул магическим взглядом окружающий дорогу лес и опять ничего в нем не увидел. Кто бы сомневался...

Несколько минут у меня все равно есть.

Я снял рюкзак, бросил его рядом с лошадью. Достал меч. А затем сформировал в своем теле руну притяжения потока и принялся как можно скорее наполнять "запруду". Иначе мне все равно не пережить эту ночь. Если бы хватило ума остаться в городе и дождаться утра в храме — возможно. Но момент, когда это можно было сделать, оказался мной бездарно упущен...

Мне почудилось, что деревья чуть-чуть приблизились, но я отбросил наваждение усилием воли.

Чтоб ты сдох, брат Деррек, со своим заданием. И ты, добрый брат Эдгор, тоже.

В душе загорелась черная беспросветная ненависть. К жрецам, которые свели меня с демоном. К демону, вздумавшему устроить на меня охоту. К судьбе, постоянно ставящей меня рядом со смертью.

Мгновения неслись мимо меня. Становилось все теплее и теплее. И вот...

По телу разлился бушующий огонь, принося с собой боль и свободу.

Я снова бог.

Огненный бог разрушения, спустившийся в этот жалкий хрупкий мир.

— Иди. Сюда. Тварь.

Рука, держащая меч, сжалась, проминая костяную рукоятку словно сырую глину.

— Иди сюда, я сказал.

Я стиснул в кулак вторую руку и с отстраненным любопытством увидел, как разлетается горящими щепками ствол дерева рядом с дорогой.

— Я жду тебя.

Вокруг по-прежнему никого не было видно. Ни в реальном мире, ни на его магическом срезе. Но я все равно знал, что демон где-то здесь, прячется среди трепещущих потоков энергии. Скользит между ними, хищно скалясь в предвкушении. Я чувствовал это всеми фибрами своей горящей в огне души.

Боль прорвалась сквозь завесу ненависти, заставляя меня распахнуть рот в беззвучном крике.

Во славу твою, Эстерси.

В этот раз я не придумывал каких-то эффектных заклинаний. Хватило лишь одного страстного желания прикончить прячущуюся тварь.

Я отдал всю накопленную печатью энергию обратно. Выплеснул вместе со своей ненавистью на энергетический план, избавился от нее целиком и полностью.

И рухнул на горящую дорогу, успев напоследок услышать страшный вопль боли и гнева.

Мир потух в моих глазах. А я сам неожиданно снова оказался в своем повторяющемся сне — на краю Мертвого плато.

Эстерси в этот раз смотрела на меня с улыбкой. Доброй счастливой улыбкой на прекрасном точеном лице. Я засмотрелся, любуясь ее совершенством и безнадежно теряясь в восхитительных темно-синих очах...

— Иди, тебе пора.

Я открыл глаза.

Боль, мирно дремлющая рядом с моим телом, мгновенно проснулась и слилась с ним в единое целое. Лежать на горящем камне, оказывается, очень... очень неприятно...

Моих сил не хватило на крик. Их не хватило даже на то, чтобы перевернуться набок, убрав обгорающую спину с уже прожегших куртку раскаленных булыжников. И тогда я просто заплакал, уставившись в черные небеса. От бессилия, боли и обиды на судьбу. Хотелось умереть или хотя бы снова потерять сознание. Но я мог только лежать, пускать злые бессильные слезы, слабо хрипеть и чувствовать, как медленно продолжает обугливаться моя многострадальная плоть.

Где-то далеко надо мной прозвучал легкий раскат грома. Затем еще один. А потом мне на щеку упала тяжелая прохладная капля.

Начался дождь. Странно холодный для этого времени года, остужающий раскаленную дорогу и немного притупляющий боль.

— Спасибо, Эстерси... — прохрипел я. Не уверен, правда, что это точно дело рук богини, но поблагодарить не помешает.

Избиваемый холодными каплями, я сумел собраться с появившимися невеликими силами и перевернулся на бок, застонав от боли, когда кое-где отодралась приставшая к камням кожа. А затем упал на живот, прямо в облака пара, поднимающиеся от остывающих под дождем булыжников... и все же снова потерял сознание.

Следующее мое пробуждение было не намного приятнее предыдущего. Сгоревшая спина заставляла скрипеть зубами и корчиться в агонии. Пострадавшая от лежания на не успевшем остыть камне щека вторила ей со страшной силой.

Но тело успело восстановить запас энергии, позволяя немного передвигаться. Маги все же — самые живучие существа в этом мире...

Стиснув зубы, я приподнялся на дрожащих руках. Обвел окрестности мутным взором, благо на местность уже потихоньку наступал рассвет.

Лес вокруг дороги засох и облетел. Не знаю, произошло это в один момент или продолжалось в течение ночи, но факт был налицо — вокруг меня теперь стояли только голые стволы деревьев — высохшие, почти черные, с отстающей местами корой.

123

↓ Содержание ↓