Глава 17Договор имеет силу для всех
Здание банка выглядело очень внушительно, на массивных бронзовых дверях табличка с предупреждением:Входи, незнакомец, но не забудь,Что у жадности грешная суть,Кто не любит работать, но любит брать,Дорого платит — и это надо знать.Если пришёл за чужим ты сюда,ОТСЮДА ТЕБЕ НЕ УЙТИ НИКОГДА.
Поскольку мы пришли за своим, то спокойно прошли через эти двери внутрь. Интересно-то как! При входе явно обдало жаром — это тут такая защита навешена? А если посмотреть...
Но меня одёрнул прапрапрадедушка:
— Роми, сейчас не время и не то место, где следует применять твои умения.
— Хорошо, дедушка Роберт, — послушно отозвалась я.
Два гоблина с поклонами встретили нас, когда мы прошли сквозь вторые — уже серебряные — двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. Из холла вело больше дверей, чем можно было увидеть, — другие гоблины впускали и выпускали через них людей.
Тем временем отец уже дошёл до одной из конторок, за которой восседал — иначе и не скажешь — один из многих гоблинов. Нет, я пока не вижу между ними разницы. Но времени, чтобы научиться и не было. Пока что.
— Рад приветствовать Вас, досточтимый Грахаук. Надеюсь, мое золото способствует процветанию Вашего Дела, — вежливо наклонив голову, обратился отец к этому гоблину. Тот в ответ тоже склонил голову, нервно пошевелив ушами и стараясь скрыть свое удивление.— А Вам, уважаемый мистер Вэйн, сокровищ заслуженных. — Улыбнулся гоблин. — В наше время мало кто знает, как обращаться к гоблинам.
Зрелище улыбающегося гоблина — не для слабых нервов ребёнка. Я старалась быть как можно незаметней, но меня вытащили из-за спины отца и поставили перед конторкой.
— Моя дочь — Ромильда Элеонора Вэйн — имеет право получить свой собственный ключ от своего детского сейфа. Ей пора научиться и использовать деньги по назначению. — Торжественно возгласил (а иначе не скажешь) отец.
Грахаук перевёл взгляд на меня, внимательно осмотрел с головы до ног. Придя к какому-то выводу, несколько раз кивнул головой, соглашаясь со словами отца или в такт каким-то своим мыслям, сказал:
— Необходимо привязать личный ключ ритуалом. Прошу пройти в Малый ритуальный зал. Следуйте за Блордаком. Он Вас проводит.
Рядом с нами материализовался другой гоблин. Помоложе, хоть и трудно оценить возраст этих существ. Во всяком случае, седых волос на его голове почти и не было.
Следуя за ним, дошли до другого зала, который освещался несколькими факелами, прикреплёнными к стенам — этим он отличался от главного зала, где горели ярким светом огромные люстры в тысячи огней. Кроме нашей семьи там никого не было. Блордак покинул нас ненадолго и снова возник рядом, держа в руках поднос, накрытый лёгкой непрозрачной тканью.
— Воспользуетесь своим клинком или нашим? — поинтересовался негромко Блордак.
— Своим, — вернул ему улыбку отец.
Под тканью на подносе обнаружилась небольшая бронзовая чаша, в которой лежал маленький бронзовый ключик. Отец взял левой рукой меня за правую руку, вытянул мою ладонь над чашей, успокоил меня:
— Роми, ты же знаешь, что мы все тебя любим. — Дождался моего кивка и тут же полоснул по моей ладошке острым клинком, что прятал в правой руке — я еле-еле удержалась от вскрика. Кровь закапала в чашу, заливая собой маленький ключ. Тот засветился, впитал в себя мою кровь и сменил цвет с бронзового на золотой. Кровь исчезла. Странно — я увидела небольшое красное облачко, что вырвалось при этом. Но оно не только окутало ключ, от него протянулись нити куда-то вглубь и вниз. Рассматривание нитей отвлекло меня от боли.
Отец перевернул мою ладошку раной кверху, провёл по ней пальцами, нашёптывая заклинание. Ранка затянулась на глазах. Остался только розовый след, который постепенно бледнел и тоже исчез. Только кожица на месте разреза жутко чесалась. Я хмыкнула:
— К деньгам.
Отец удивлённо поднял брови, но ничего не сказал мне. Только обратился к сопровождающему.
— А теперь нам необходимо пройти к сейфам — Ромильды Вэйн и Реджинальда Вэйн.
До сих пор Реджи изображал статую за нашими спинами. Тут он вышел вперёд и тоже изобразил лёгкий поклон.
— Рад приветствовать Вас, досточтимый Блордак. Надеюсь, мое золото способствует процветанию Вашего Дела, — копируя поведение отца, братец полностью повторил его фразу. У молодого гоблина глаза вылезли на лоб, но он быстро справился с волнением и повёл нас к тележкам.
Мы прошли в узкий каменный коридор, освещенный такими же горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Блордак свистнул, и к нам с лязгом подкатила маленькая тележка. Мы забрались внутрь и поехали.
Сначала мы неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров. Я даже не пыталась запомнить дорогу — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — бесполезное это занятие. Казалось, дребезжащая тележка сама знает дорогу, потому что Блордак ею не управлял.
Тут меня обдало ледяным воздухом, глаза защипало, но я удержала их широко открытыми. В какой-то момент мне почудилось, что я заметила вспышку огня в конце коридора, и быстро обернулась, чтобы увидеть, не дракон ли это, но опоздала — тележка уже резко ушла вниз; Сейчас она проезжала мимо подземного озера, на потолке и стенах росли каменные наросты — сталагмиты и сталактиты.
Я наклонилась над бортиком тележки. Мне показалось? Нет, я чётко видела небольшое облако чёрного цвета, что пульсировало где-то там, в глубине, в переплетениях металлических конструкций. Наша тележка не опускалась на такую глубину. Как шёпотом рассказывал мне отец, чем Древнее Род, тем ниже находятся его сейфы. А Род Вэйн пока не может похвастаться древностью, хоть и чистокровный. Да и детские сейфы тоже ближе к поверхности, чем семейные. Так что мы не опускались глубоко. Оба наших детских сейфа — Реджинальда и мой — были расположены рядом. Удобно, не придётся лишний раз путешествовать в э той бешеной тележке. Сначала открывал дверь Реджи — для него это был уже не первый раз, так что быстро управился. Открыл, заглянул внутрь, сверился с пергаментом, что вытащил из маленькой сумочки на поясе, кивнул гоблину, что всё в порядке.
Я удивилась:
— И ничего брать не будешь?
— А зачем? Вот у меня в сумочке на пергаменте отражается состояние моего счёта на текущий момент. Кошелёк связан постоянно с хранилищем так, чтобы в нём было всегда на двадцать галлеонов и разменной монеты — больше мне и не надо для похода по магазинам и для развлечений. Расходы в месяц не должны превышать пятьдесят галлеонов. Тогда счёт успевает прирасти процентами.
— Ах, да — кошелёк зачарован от потери и лишнего внимания, от ловких ручек. Только я могу брать деньги из него. И да — не больше пятидесяти галлеонов. При перерасходе средств кошелёк начинает нагреваться, сообщая мне о непорядке. А на пергаменте отражаются все мои траты. Тот пергамент, что в кошельке, связан с тем, что прикреплён у входа в моё хранилище. Его-то я проверял.
Тут братец протянул мне монетку.
— Смотри, это сразу видно. — Цифра на пергаменте и впрямь изменилась.
Я хотела вернуть монетку Реджи, но тот только рассмеялся и сжал монетку в моём кулаке, не давая мне возможности ничего сделать.
— Это тебе за мужество, с которым ты вынесла привязку, Роми. Я-то помню, как это больно. Могу же я потратиться на сестрёнку? Купишь себе твои любимые Лакричные волшебные палочки, — улыбался мне так искренне, что слёзы выступили на моих глазах.
Отец и Блордак молча слушали наш разговор.
Гоблин только указал мне на мой сейф, что был рядом, помогая его открыть. Изнутри вырвалось облако зеленого дыма, а когда оно рассеялось, я увидела несколько стеллажей, что стояло вдоль стены. На одном были сложены стопками крупные золотые галлеоны,
На другом лежали серебряные сикли. А кнаты горкой лежали на подносе, что находился на столике в центре комнаты. У нас на глазах сразу несколько сиклей зависли в воздухе, пропали, а к галлеонам добавился ещё один.
— А вот и твой кошелёк, Роми, — отец взял его с подноса и протянул мне. — Прикрепи его к пояску платья, как отдельный кармашек. Тут на нём как раз специальное крепление имеется. Как только закроется дверь хранилища, начнёт действовать привязка к кошельку. И теперь только ты сможешь сюда заходить. Передача права владения завершена.
— Услышано и засвидетельствовано, — неожиданно низким и скрипучим голосом заявил гоблин. И его окутал кокон коричневого цвета с резкими золотыми искрами. Вот ведь она какая — эта магия гоблинов!
Не удержалась, чтобы не приветствовать этого гоблина по примеру отца и брата.
— Рада приветствовать Вас, досточтимый Блордак. Надеюсь, мое золото способствует процветанию Вашего Дела. — Почувствовала, что ему это было приятно. Золотых искр в нитях стало явно больше.
Когда поднялись наверх, отец придержал меня за плечо.
— Роми, это Реджи имеет ограничение на сумму в пятьдесят галлеонов. Он уже большой мальчик. А ты до сих пор была на нашем с мамой обеспечении, сама покупок не делала. У тебя ограничение в 20 галлеонов. — Разочарование так явно отразилось на моём лице, что отец со смехом добавил, — но это ведь не помешает тебе попросить нас о дополнительном вливании?
— Разумеется, папа, — я чмокнула его в щёку и добавила. — Спасибо. Куда мы теперь?
— Нас должен ждать где-то здесь прадедушка Вэйн.
Тут как раз пошёл ещё один гоблин и проскрипел, что мистер Вэйн ожидает нас в кабинете Главного управляющего банка Гринготтс. Мы направились вслед за ним.
В кабинете застали прапрапрадеда, сидевшего в одном из кресел перед высоким столом, за котором в высоком кресле возвышался очень дряхлый (на вид) гоблин.
— А-а, наши клиенты — постоянные и новые, — произнёс он на удивление чистым голосом. Без всякого скрипа.
— Да, уважаемый Чирнухх, — подхватил эстафету предок. — Да приумножится вашими стараниями наше общее благополучие.
Мы с Реджи переглянулись и постарались произнести эту же фразу хором и без запинки. Получилось. Надо запомнить.
— Юная мисс Вэйн, — неожиданно обратился ко мне этот старый гоблин. — Позвольте мне подарить Вам как нашей новой клиентке, только сегодня обретшей некоторую финансовую независимость от родителей, этот небольшой сувенир, — и он сдёрнул платок, накрывавший поднос на краю его рабочего стола.
Я взвизгнула от восторга — это был чудесный подарок. Часы, рядом с которыми, облокотившись на них, стояла фигура молодой девушки в длинном платье с пышными юбками, обнажёнными плечами и роскошными волосами. На голове у неё была небольшая шляпка — точь в точь, как у меня на голове. У её ног под часами сидела маленькая собачка. Часы начали отбивать время — уже полдень. Тут девушка изменила позу — сняла шляпку и присела рядом с часами, а собачка встала на задние лапки и потянулась к девушке за лаской.
Я только протянула руку к часам, но отец остановил меня.
А предок медленно — по всем правилам волшебного этикета — достал палочку, взмахом кинул заклинание на часы.
— Как любит говорить Аластор Грюм — "Постоянная бдительность"! — улыбнулся гоблинам и мне прапрапрадедушка. — Всё чисто, Роми, можешь потрогать.
— Эмм... Не всё... — протянула я, отступая от стола и пряча руки за спину.
Когда старец взмахнул палочкой, я чётко увидела, что нити вокруг подарка засветились ровным золотистым цветом, который нарушался уродливым тёмным пятном внизу этой статуэтки.
— Да? И что там? — Старый гоблин ничуть не удивился и впился глазами в меня. А, так эта проверка. И прикрыв глаза, чтобы не мешали нити окружающих предметов, начала перечислять то, что я видела. Гоблин молча кивал головой, сонно закрыв глаза.
Но стоило мне добавить, что подобное тёмное пятно я видела, спускаясь к своему сейфу, как эта сонливость тут же слетела с него. И он тут же засыпал меня вопросами.
— Уважаемый Чирнухх, — вмешался предок, — не мучайте девочку. Вы и сами знаете после моего рассказа, что может так фонить черной магией в порученных вам сейфах. Вы теперь удостоверились в моих словах? Снимите же ваш маячок и отдайте Роми заслуженную награду. Пожалуйста, отправьте Ваш подарок в дом Вэйн.
И помолчав немного, веско добавил:
— Договор имеет силу для всех. Теперь увидимся в субботу.
С этими словами он медленно поднялся с кресла, вежливо наклонил голову в сторону гоблина и пошёл к выходу. Повторив его жест, мы последовали за ним.
