Сероглазый ангел

Оксана Головина

Сероглазый ангел

2014

ПРОЛОГ

— Сильно тебе досталось...

Мужчина прекратил умываться, склоняясь над прозрачным ручьём и вытирая кровь с раненой скулы. Его руки замерли на полпути от небритого лица. Он повернулся на раздавшийся возглас, стряхивая прохладную воду с ладоней. Потревожившее его создание было лет шести-семи от роду. Золотистые косы, подвязанные замшевыми ремешками, болтались на уровне коленей.

Взгляд воина замер на ярком синяке под одним из ярких голубых глаз незнакомки. Девочка улыбнулась, сверкая щербинкой на месте отсутствующего молочного зуба. Она сложила руки на груди, и теперь поджав губы, с видом знатока кивала, глядя на его раненое лицо.

— Я вижу, ты знаешь толк, — воин усмехнулся, от чего на его скуле вновь выступила кровь.

Всё же он сощурился и кивнул, указывая на синяк.

— Кто тебя ударил?

— Он уже поплатился за свою ошибку! — она гордо вскинула очаровательный подбородок.

Едва приметные веснушки золотились на её переносице.

— Чего же ему это стоило? — уточнил незнакомец.

Девочка сжала кулак:

— Два зуба! Хотя они и так собирались выпасть...

Мужчина рассмеялся, поправляя аккуратные усы.

— Почему же ты здесь одна, дитя?

— Я здесь думаю.

— Вот как?

Она кивнула.

— Дядя Ральф не в духе, а тётя Адела плачет.

— Почему? — воин присел на тёплые, нагретые полуденным солнцем камни.

— Дядя боится, что король отберёт его землю.

— Да ну? И что тогда?

— Тогда у Мей не будет богатого жениха. Она не сможет родить ему много дочерей, чтобы заплетать им косы. Она ужасно любит заплетать косы! И обязательно сына. Одного.

— Одного?

— Да, — девочка, жарко рассуждая, забралась на соседний камень, рядышком со своим случайным собеседником, подскакивая то на одной босой ноге, то на другой.

Мужчина уже несколько раз ловил себя на мысли, что инстинктивно пытается протянуть руки, чтобы поймать её, постоянно соскальзывающую с мокрого камня.

— Чтобы рассказывать ему по вечерам о подвигах отца, — добавила малышка.

Воин сдержал смех, к своему удивлению боясь ранить чувства незнакомки.

— А что же ты? — спросил он, — ты не боишься, что король отберёт и твои земли?

— Нет. У меня к нему будет серьёзный разговор.

— О чём же это?

— Думаешь, я так тебе и скажу?— она резво соскочила в воду, вытащила из кармана белоснежный платок и намочила его в ручье.

Затем девочка аккуратно сложила его и с силой прижала ткань к колючей щеке мужчины.

— Вот так и держи.

Он оторопело повиновался.

— Дядя Ральф говорит, что скоро приедет много охотников. Говорит, что я головная боль.

Воин видел, как грусть коснулась загорелого лица девочки. Коснулась и слетела, как листва на ветру.

— Раз он решил стать моим королём, то просто обязан о всём позаботиться. В наше неспокойное время, так тяжело вести дела.

Она тяжело вздохнула, словно столетний дед. Мужчина едва не расхохотался.

— Ты права! Что же ты попросила бы у короля?

— Конечно же, рыцаря.

— Рыцаря?.. — воин и вовсе оторопел, глядя на серьёзное дитя.

— Да. И самого лучшего. Чтобы у дяди Ральфа больше не болела голова. Рыцарь будет охранять землю.

— А что же взамен?

— Я буду гладить его по голове, — заявила она.

— О! Это, конечно же, многое меняет... — мужчина чувствовал, что его трясёт от сдерживаемого смеха.

Всё же пересилив себя, он добро улыбнулся, и привычно пригладил свои усы.

— А что, если у рыцаря окажется скверный характер?

— Главное, чтобы у него были серые глаза. Это непременно, — девочка вновь поджала губы, со знанием дела кивая светлой головой.

— Отчего же?

— Как же? Все знают, что серые глаза — признак благородства души. Ведь серый цвет сродни серебру, а из серебра сделано распятие отца Валдуина. Значит, это цвет чистоты!

— Не поспоришь...

— Верно. Мне пора идти. Можешь оставить себе платок.

Воин поднялся, глядя, как девочка, придерживая мокрый подол светлого платья, пинает босыми ногами гальку на дне ручья.

— Назови мне своё имя, — попросил он.

— Даниэль.

— Хорошее имя, Даниэль.

— Так меня назвал отец, — девочка побежала, разбрызгивая хрустальную воду. Отбежав немного, она всё же обернулась и выкрикнула, — а как тебя зовут?!

— Вилхерд.

— Хорошее имя, Вилхерд! Больше не пропускай удар!

Она снова сжала свой кулак, махая ему.

— Ты тоже, Даниэль...

ГЛАВА 1

Была поздняя весна. Дороги размыло, превращая их в месиво грязи и глины. Ноги лошадей то и дело вязли, замедляя ход. Бой продолжался уже второй день, и им удалось оттеснить феонских мятежников, которые теперь укрылись в близлежащих лесах.

Райан Кендал, предводитель отряда ардианцев, тяжело дышал, он уже забыл, когда последний раз опускал свой меч. Но необходимо было немедленно закрепить ситуацию, и не дать оборонявшимся воинам повернуть ход битвы в свою пользу. Пришлось изменять тактику, чтобы удержать уже завоёванные позиции.

Отзывая десяток самых надёжных воинов с поля боя, разыгравшегося у стен крепости, Райан отступил с ними на возвышение. Оно находилось неподалёку. Сама крепостная стена была видна им как на ладони, а люди, защищавшие её, оказались удобной мишенью. Не успели воины Кендала занять позиции, как им был убит первый из лучников, а вскоре и крепостные стены остались без защиты.

Едва они вернулись, Райан велел нескольким воинам взобраться на стену и перерезать канаты, которые удерживали мост поднятым. Ещё немного и его люди ворвались во внутренний двор. Крепость была взята. К немалому удивлению, Кендал увидел своего неожиданно прибывшего друга Вейна Грэди, который с отрядом дрался на другой стороне крепости. Что привело Вейна в эти края, он понятия не имел, но сейчас не мог отвлечься.

Не дожидаясь товарища, лишь убедившись, что ему помощь не требуется, Райан первым въехал на широкий старый мост с мечом наготове. Но оглядываясь, он понял, что нужды в этом не было. Внешний, и насколько можно было видеть и внутренний двор, оказались совершенно безлюдны.

Люди Кендала тщательнейшим образом обыскали все жилища и постройки, но не нашли ни одного феонского воина. Видимо противник покинул крепость по тайному ходу, и Райан немедля бросил половину своих воинов на его поиски.

Теперь крепость принадлежала им — ардианцам. Народ Феона должен признать, что Вилхерд — их король. Всё кончено. Они проиграли, когда же поймут и примут это? Райан спустился с крутых каменных ступеней, замечая, что у начала лестницы его ожидал один из воинов.

— С южной стороны крепости сражение не кончилось. С галереи на стене видно, что феонские мятежники окружили отряд господина Грэди. Послать к нему подкрепление? — взволнованно спросил юноша, обтирая вспотевшее лицо.

Ему было не больше девятнадцати, а выглядел и того моложе, совсем юнец. Самому Райану шёл двадцать третий год. Молодой человек вышел во внутренний двор и поднялся на стену. Он желал сам оценить положение. Воин, принёсший известие, поднялся вслед за ним. Кендал видел, что юноша был совсем неопытен и безнадёжно нетерпелив. Опасное сочетание.

— Видите, командир, наши воины уже бегут, — произнёс воин.

— Ты смотришь, но не видишь, — проговорил Райан, качая головой, — люди Грэди используют ту же тактику, что и мы в прошлой битве. Наши воины заманивают феонцев в ловушку.

— Но у феонцев явное преимущество. Их больше...

— Совершенно не важно, сколько их, — возразил Райан.

Он устало усмехнулся и напомнил себе, что его собеседник, явно не знал его друга. Затем повернулся и посмотрел на подчинённого.

— Сколько ты уже служишь у меня?

— Почти два месяца.

Райан кивнул, получая подтверждение своим мыслям. Конечно, со всей этой подготовкой к вторжению в Феон, времени на обучение новобранцев не было.

— Прощаю тебе твоё невежество, — объявил Кендал и направился к лестнице, ведущей вниз, — мы поможем Вейну людьми. Но не потому, что им действительно нужна наша помощь. Просто, чтобы быстрее с этим вопросом покончить. Со своим отрядом, он, несомненно, одержит победу. С нашей помощью или без неё.

Оставляя двадцать воинов в крепости, Кендал с остальными выехал к месту схватки. За крепостными стенами находились только женщины, дети и слуги, поэтому и решил, что оставшиеся, без труда поддержат порядок до его возвращения.

Но битва закончилась слишком быстро, с точки зрения Райана... Странно, но едва со своими ратниками присоединился к сражению, как феонцы, хоть и превышали их числом, разбежались в разные стороны, словно горные волки.

Или это было просто подстроено, чтобы выманить его из крепости? Ещё некоторое время Райан и его люди преследовали беглецов, прятавшихся в редком лесу, затем вынуждены были вернуться к захваченной крепости.

Каштановую шевелюру друга, Кендал заприметил ещё издалека. Вейн был на пару лет старше, вечно шумный, довольный и неугомонный. В его компании всегда начинало казаться, что рядом с тобой не один человек, а целая толпа... Подъезжая, прибывший молодой мужчина поприветствовал Райана. Как он и предполагал, товарищ выглядел довольным, целым и невредимым.

— Воины в моем отряде словно девицы, — расстроенно признался Грэди, — более опытных людей послали к Вилхерду. Мне просто не хватает твоего терпения в подготовке. Если бы не предупреждение нашего человека, думаю, я бы уже потерял большую часть своих солдат. Нас оповестили как раз вовремя. Поэтому засада оказалась не такой удачной, как могла бы быть. В моём отряде плохо с дисциплиной...

Вейн наклонился к спешившемуся Райану и тихо поведал:

— Вилхерд отправил меня к тебе с поручением.

Беседуя в окружении своего войска, они направились назад к крепости.

— Что за поручение? — спросил Райан, — почему ты всё же здесь? Ведь должен быть в Лендере.

— Его величество не объяснил свои намерения, друг, — хмыкнул Грэди, — просто велел немедленно возвращаться в столицу.

— Я не могу всё оставить здесь, — возмутился Кендал, — что же от меня нужно Вилхерду?!

Воин наконец снял свой шлем. Чёрные волосы мокрыми прядями липли к разгорячённому лбу. Райан стёр кожаным рукавом пот с уставшего лица и поднял взгляд к другу. Под нахмуренными бровями, в негодовании сверкнули чистейшим серебром его глаза.

ГЛАВА 2

— Это просто немыслимо!

Он прижался лбом к холодной стене. Ухоженные длинные пальцы нервно выстукивали по шершавому камню.

— Смирись Гай! Вилхерд принял своё решение. Его не отменить. Оно и к лучшему...

Ральф Ахелнер прокашлялся, словно признавая, что и сам с трудом верил в свои слова. Что уж говорить, о стоявшем у огромного окна человеке. О том, кто привык полностью распоряжаться и жизнью, и бытом своей госпожи. Гай тряхнул головой, и светлые пряди волос укрыли шею. Голубые глаза сузились от негодования.

— Да он просто во всеуслышание заявил, что Тендервиль и его земли столь легкодоступны! Теперь негодяи со всех концов Феона кинутся, как стервятники за лёгкой добычей!

— Ардианец позаботится о своей земле, — продолжил рассуждать Ральф, — не нам с тобою решать её судьбу, так что нет и смысла терзать воздух!

— Дьявол! — Гай вспылил, и пнул резной табурет, который с грохотом приземлился у стола.

Изящные черты лица, скорее подходившие девице, чем воину, исказились от гнева.

— Он её не получит... — пробормотал молодой человек.

Они были так похожи, и внешне, и судьбою, что госпожа, несомненно, почиталась Гаем словно родная кровь. Чужие всегда принимали их за брата и сестру, вне всяких сомнений. Последние пять лет, как не стало бедной леди Маргарет, Гай, словно верный пёс не отходил от осиротевшего дитя. Именно с его рук Даниэль пошла. И после имени матери, первым его имя произнесла.

— Я убью его... — обычно мелодичный мягкий голос молодого человека, звучал резко, как металл.

— Остынь! — кинул ему хозяин замка, — если не хочешь навредить своей госпоже!

На самом же деле, будучи несчастным, по его мнению, отцом трёх дочерей, лишь одна из которых была замужем, Ральф до колик боялся разделить участь племянницы, заполучив в зятя чужеземца. Лишиться своего последнего куска земли, для него было сродни ржавому ножу в горле. И обращать на свою скромную персону лишнее внимание короля он не собирался.

— Я слышал, что этот ардианец в любимчиках у Вилхерда, — предупредил Ахелнер, — он не простит, кому бы то ни было, подобного отношения. Не будь так глуп! Иначе потеряешь последнюю возможность находиться рядом с госпожой. Новый хозяин наверняка отправит тебя подальше от дома. Только дай ему повод!

Ральф машинально погладил короткую, начавшую седеть бороду. Мужчина отставил свою чёрную, инкрустированную металлом трость, которая не раз использовалась хозяином, как довольно грозное оружие. Затем присел в своё кресло, желая дать отдых больной ноге. От всей души он надеялся, что его слова были услышаны.

— Это будет последним, что он сделает! — выкрикнул Гай.

Ральф воздел очи к небу. Если слухи об ардианце Кендале верны хоть наполовину, то эти двое порешат друг друга ещё в церкви...

Тем временем, маленькую невесту надлежащим образом готовили к предстоящему событию. Адела, едва ей удалось вытолкать никак не желавшего уходить Гая, велела горничным внести одежды. Она принялась помогать одной из девушек одевать Даниэль, стоявшую растерянно, словно фарфоровая кукла.

Чувство огромной вины и тревоги за бедное дитя охватило её. Но женщина понимала, что не посмеет пойти против воли мужа, не желавшего заботиться о племяннице, не являвшейся его родной кровью. Даниэль была дочерью её покойной ныне сестры. И не иметь возможности воспитывать осиротевшее дитя, было для Аделы сущей пыткой.

Единственное, что она могла, так это молиться каждую ночь о том, чтобы господь даровал долгих лет Гаю. Воин словно наседка не отходил от девочки ни на шаг. Только так она могла спать спокойно. Так Адела сама себя убеждала все эти годы, к её искреннему удовольствию, весьма удачно...

— Стой смирно, дитя моё. Ты должна выглядеть безупречно, — леди расправила пояс на платье.

Служанка, покончив с нарядом, принялась расчёсывать золотистые волосы девочки, от чего они засверкали зеркальной гладью. Девушка, выдавая своё искреннее волнение, непроизвольно гладила Даниэль по голове, словно успокаивая, до тех самых пор, пока госпожа не отослала её, нетерпеливым взмахом руки.

— Я надеюсь, ты понимаешь, моя дорогая, что сегодня очень важный день? — спросила она у племянницы.

— Я не настолько глупа, чтобы не знать это, тётя, — Даниэль горделиво подняла голову, чем привела женщину в замешательство.

Как может женщина, а уж тем более маленькая девочка, вести себя подобным образом? Гаю придётся ответить за столь неподобающее воспитание. Но о чём это она? Уже через несколько часов, это станет не её заботой. Теперь это головная боль ардианского варвара мужа. И леди Адела ни на миг не сомневалась, что голова у Райана Кендала будет болеть часто и основательно.