Pinar del Rio
Gautier
Как их туда привезли, Анри не помнил. Сотрудники его офиса, подобранные абсолютно непонятно по какому признаку, просто сваленные в кучу, как тряпичные куклы. Женщины, девушки, мужчины... И он вместе с ними...
Все волновались. Ну, как же! Ведь их же везут в загородный дом к Самому, к боссу! Нужно выдержать марку, показать себя, зарекомендовать себя с самой наилучшей стороны. Не зря же их выбрали, предоставили им возможность, шанс на лучшее будущее. Впору разволноваться — ведь этот вечер мог стать как началом дальнейшей супер благополучной жизни, так и полным, безоговорочным, безвозвратным фиаско. Женщины наводили марафет. Одна сердобольная мадам давала советы молоденьким девушкам, они жадно внимали, глядя на нее во все глаза.
От этой картины его затошнило. Но он не волновался, нет. Он всего-навсего дергался. Правда, совсем по другим причинам, нежели его прагматичные коллеги. Он не хотел быть здесь — в этой комнате с приглушенным светом, с охранниками, стоящими у дверей, среди прихорашивающихся женщин и мужчин, усиленно делающих вид, что им все безразлично, среди людей, обсуждавших эту ситуацию, как нечто обыденное. Он хотел уйти, сбежать, вырваться из этой клетки. И ему было наплевать, что будет с его дальнейшей карьерой... вообще с ним... Нервно меряя шагами устланное мягким ковром пространство, он пытался успокоиться и тихо ругался себе под нос. Где-то посередине цветного узора он остановился и замер, потому что охранник назвал имя одной из девиц. Она побледнела, подскочила с дивана, на котором сидела, но подбадриваемая мадам, все же взяла себя в руки и пошла вслед за охранником.
Глядя ей вслед, он ощутил, как снова подкатывает тошнота. Он потянул себя за ворот рубашки, пытаясь избавиться от неприятного чувства, а потом, проигнорировав внимательный взгляд охранника, вышел на воздух, благо, балкон выходил прямо на лужайку. Он шел и шел, утопая легкими ботинками в мокрой траве... Шел, не оглядываясь, каждую секунду ожидая окрика в спину. Но, как ни странно, его не последовало. Трава сменилась гравием, стало темнее. Освещенный дом остался позади. Он обогнул какое-то невысокое строение и вдруг увидел то, что в буквальном смысле вернуло его к жизни. Впереди, в самом конце дорожки, была калитка. И она была открыта. Свет улицы длинной, широкой полосой падал на темное покрытие, и это был свет его свободы. Он пошел быстрее, потом побежал, осознавая, что то, что там — за этим высоким забором — гораздо дороже его чувств, его карьеры, благополучия и "вольготной" жизни...
Оставалось всего несколько шагов, всего пара-тройка гребаных шагов, и он был бы...
— Могу ли я поинтересоваться? — голос справа.
Он затормозил так резко, что чуть не упал.
— У Вас же есть пропуск, не так ли?
Охранник смотрел на него спокойно и вполне доброжелательно, но он прекрасно знал, что скрывается за этим "очарованием". Служака был высок и широк в плечах, и неуклонно приближался, перекрывая ему путь к заветной двери. А потом он увидел, как еще один закрывает ее, убивая свет...
Ему вдруг стало так плохо, так душно, словно захлопнулась не калитка, а кое-что другое над его головой. Охранник что-то говорил ему. Обычное дело: "Вам лучше вернуться в дом... Вас уже наверняка ждут... Не стоит провоцировать..." Была произнесена фамилия одного из его боссов (тех, что помельче), видимо, для пущего устрашения. Он не реагировал, не слышал. На сердце тяжким грузом легло осознание неизбежности. Молча кивнув, он повернулся и направился обратно по темной дорожке.
..................
С момента его ухода мало что изменилось. Девица не вернулась. Им сообщили, что ее отправили домой. Охранник проводил "на ковер" еще одного чувака. Когда этот чувак уходил, в его глазах горел огонь решимости — видимо, он всерьез намеревался выиграть что-то, побывав на этой встрече.
Анри забился в угол дивана. Ему хотелось закрыть руками уши и не слышать, как его коллеги уговаривают друг друга, что это — всего лишь профессиональный тест, один из методов командообразования, проверка на лояльность и прочая белиберда. Он смотрел на свои рваные на коленях голубые джинсы и отстраненно думал о том, что, возможно, все его фенечки, браслетики и клепки сыграют с ним сегодня злую шутку. И зачем он так вырядился? Ах, да — пятница... Ну и что?! Но с другой стороны, кто же мог знать...
Собственное имя прозвучало для него, как удар грома. Он весь сжался. В голове стучала только одна мысль: "Не хочу! Не хочу! Не хочу!" Видя, что никто из сотрудников не реагирует, охранник повторил его имя снова. Коллеги обернулись и уставились на Анри с неприкрытым упреком. Он встал и на ватных ногах поплелся за служакой. Разум отказывался воспринимать реальность происходящего, вытаскивая на поверхность старые воспоминания, какие-то диалоги, забытые мелодии... Он постоянно сбивался с шага, то натыкаясь на своего провожатого, то отставая от него. В конце концов, тот не выдержал.
— Не стоит так волноваться, молодой человек! — произнес он вполголоса. — Вас же не в пыточную ведут, право слово!
Анри что-то пробурчал в ответ, не желая вступать в дискуссию с этим "преданным слугой своего хозяина". Просто обнял себя руками за плечи и постарался идти спокойно.
Комната, в которую его привели, была погружена в полумрак. Охранник завел гостя внутрь и вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Биг Босс сидел в кресле, в глубокой тени.
— Проходите, Анри, садитесь! — сказал он голосом уставшего аристократа.
Тот сел на самый край огромного дивана. На низком столике перед ним стоял чайный сервиз, лежали конфеты, печенье, шоколад, какие-то фрукты. От вида этой банальной пошлости закружилась голова. Он резко вдохнул воздух и отвернулся от стола. Однако сидеть на краю и смотреть в сторону, было совсем неудобно, так что пришлось вернуться в прежнее положение.
— Хотите чаю, Анри? — спросил хозяин.
— Нет, благодарю Вас!
Вышло вызывающе, но ему было наплевать. Он чувствовал, что его начинает трясти от всего этого спектакля и решил, что, чем скорее он его закончит, тем лучше. Последствия? Да, чихал он на эти последствия! Он для себя все уже решил... Еще там, возле калитки...
— А что же Вы хотите?
— Вам это интересно?
— Конечно!
— Уйти. Просто встать и уйти.
— Я Вам не нравлюсь?
Анри невольно выпрямился. Отвращение, злость, волнение, страх — все перемешалось и закрутилось внутри.
— Послушайте, что бы там себе не возомнили мои коллеги, я прекрасно понимаю, зачем мы здесь!
— И зачем же?
— Вы ищете развлечений. Желательно бесплатных. Упиваетесь своей властью. Наблюдаете, как перед Вашими глазами расцветают все самые гнилые человеческие страсти. Смеетесь про себя и подыгрываете искренне верящим в свой шанс человечкам. А если при этом еще удается получить пару минут наслаждения, считаете это небольшим бонусом к интересному действу. Может быть, я не прав, но...
— Вы — интересный человек, Анри! — босс прервал его и положил ногу на ногу.
— Да, и это тоже...
— Что "и это"?
— Комплименты, после которых я должен почувствовать, что вызываю в Вас уважение.
— Я Вам не нравлюсь.
Констатация факта. Не вопрос.
— Кому в этом мире нравятся начальники?
Анри тошнило все сильнее. Дико хотелось курить. И плакать...
— Смею предположить, Ваши коллеги думают иначе, — продолжил, тем временем, шеф.
— Они недолго будут моими коллегами.
— Да? Что ж так?
— Личные обстоятельства.
— Так вот откуда эта смелость? Могу ли я узнать, как давно Вы приняли это решение?
— Давно.
— М-м-м...
— Послушайте... — но договорить возмущенную тираду Анри не успел, внезапно изменившийся голос босса заставил его вздрогнуть и подобраться.
— По-моему, Вам нужно несколько смягчить тон! — произнес мужчина так, словно звуком резал воздух. — Не берите на себя многого. Я просто хочу с Вами поговорить, не более того.
В горле Анри мгновенно пересохло. Он не любил, когда на него начинали давить, и всякие там методы психологического воздействия тоже не любил. Он хотел что-то ответить, но закашлялся и не смог произнести ни слова. Мысли вылетели из головы. Невыносимо захотелось домой.
— На столике есть вода, — и снова лишь спокойное внимание. — Выпейте!
— Какая, к черту, вода! — прошептал Анри себе под нос. — Налил бы лучше выпить!
— Что Вы сказали?
— "Спасибо". Я сказал: "Большое спасибо!"
— И что бы Вы предпочли выпить, Анри?
Анри вскинул голову, испуганно глядя в темноту. "Черт! Черт! Черт!" Его накрыло волной неконтролируемой паники. Что он делает?! Куда катится?! Зачем он дает повод?! Видимо, взгляд его красноречиво подтверждал его мысли, потому что мужчина как-то странно усмехнулся и проговорил:
— У меня музыкальный слух, знаете ли... К сожалению (или к счастью) я очень хорошо слышу. Любое неосторожное замечание и...
— Что Вы говорите?! — почти прохрипел Анри. — Какая прелесть!
Ответом ему была лишь новая усмешка из тени.
...........
Напряжение не отпускало Анри — по всему складывалось, что уйти просто так из этой комнаты ему не удастся. А жаль! Такой хороший был план! "Увольняетесь? Ну, и скатертью дорога! Следующий!" Выкурить бы сейчас сигаретку, ни о чем не думая. Или пропустить пару глотков чего-нибудь горячительного... Анри придвинулся еще ближе к краю дивана, словно хотел показать, что он здесь ненадолго.
— Так что Вы предпочтете выпить? — шеф явно старался показаться гостеприимным хозяином. — Водки? Виски? Коньяка?
И тут Анри занесло. Больше он не мог находиться в этом состоянии стресса, и сдерживающие его рамки условностей просто разорвало в клочья. Сначала он внимательно посмотрел прямо перед собой, потом достал сигареты и, не дожидаясь разрешения, закурил.
— Pinar del Rio, Gautier, — произнес он, наклонив голову и выпуская дым себе под ноги.
— Редкий выбор! — спокойно ответил шеф, встал и подошел к нему.
Анри, молча, смотрел на него снизу вверх и не двигался. И только когда тот присел рядом, машинально отодвинулся в сторону. Мужчина усмехнулся и спросил:
— Так что Вы там говорили насчет бонуса?
— Что я говорил?
— Он будет?
— Нет.
— Так я и думал. А "действо"? Или как Вы там это назвали...
— Нет.
— Замечательно! Значит, просто выпьем?
— Да, просто выпьем. А потом я пойду и уволюсь.
— Почему?
— Потому что.
— Логично, ничего не скажешь... Но, думаю, мы вернемся к этому позже.
— Как скажете.
— Да... Да...
Шеф встал, немного походил по комнате, переключил освещение так, чтобы подсвечивались только углы комнаты, а потом вернулся обратно на диван. Правда, попыток приблизиться к настороженно следящему за ним Анри больше не предпринимал. Усевшись глубоко и удобно, он лишь достал телефон и вызвал охранника. Когда тот появился в дверях, он сказал ему:
— Отвезите всех по домам и принесите нам выпить. Вы знаете, что. Для особых гостей.
— Биг Босс хочет угостить меня ядом? — Анри сцепил пальцы и невольно снова продвинулся ближе к краю.
— Много чести! — ни тени усмешки, предельная серьезность. — Всего лишь снотворное.
— О...
— Ну что же Вы так побледнели, солнце мое? Были таким дерзким и смелым, а теперь на Вас прямо лица нет. Можно подумать, Вы — девица на выданье, так за свою честь боитесь.
— Честь, она, знаете ли, не только у девиц бывает! — как-то глухо проговорил Анри. — Да и не нужно мне счастья такого — роман с Биг, я бы даже сказал, с Би Боссом.
Громкий смех потряс комнату. Анри растерялся — шеф, буквально, зашелся от приступа искреннего, заразительного смеха.
— Ну, ты даешь, малыш! — сказал он, когда, наконец, успокоился. — За кого же ты меня принимаешь?!! Ты что думаешь, я всех твоих коллег по очереди имею, что ли, в этом кабинете?
— А что, скажете, нет?!!
— Представляешь себе, нет, пес тебя возьми!!!
— Я Вам не верю!
— А придется!
— Простите... — Анри отодвинулся еще дальше. — Все это — какой-то затянувшийся фарс! Мне лучше уйти. Я просто не понимаю...
— Конечно, не понимаешь! До сих пор не понимаешь, наивная ты душа!
— Может я и наивный, но, по крайней мере, я... я...
— Что ты?
— Не разыгрываю из себя...
— А я, значит, разыгрываю?
— Конечно! Сидите там, в тени, как Мефистофель гребаный, вызываете к себе по одному... на "по-быстрому"
— Что?!!
— Да ничего! Мне-то, собственно, какое дело?!! Я все равно уже собирался увольняться! Сколько можно так, в конце концов... как по лезвию...
— Так ты, значит...
— Да идите Вы, мистер Рольф!
— Куда?
— К черту!!!
Анри внезапно покраснел до корней волос, закусил губы, на висках выступили крошечные капли пота. Дыхание его сбилось, и его снова затрясло. Он понимал, что выдает себя, выдает с головой, но сил сдерживаться больше не было. Сейчас он все скажет, встанет и уйдет, нет, убежит — как можно дальше от этого невыносимого человека, которого ненавидит, ненавидит лютой ненавистью уже так долго...
— Они все прихорашивались... а потом уходили сюда... — голос его срывался и дрожал. — Вы вызывали их по одному... этих девиц... всех... выбирали, кто из них лучше сыграет... они свято верили в то, что это — шанс, но я-то знал... я понимал...
Мужчина протянул руку и коснулся судорожно сведенных, холодных пальцев.
— Что же ты понимал?
Анри резко отдернул руку, шарахнулся в сторону и чуть не упал с дивана. Захват сильных пальцев на плече — единственное, что удержало его от неминуемого позорного падения на пол.
— Ну-ну, тише! — проговорил шеф, улыбаясь как-то странно тепло...
Но Анри уже не слышал. Его захлестнула истерика. Он почти хрипел, задыхаясь:
— Такая пошлость... Все... Этот чай, конфеты, девки эти в приемной... Вам нужно лишь свежее мясо... Разговоры? Да о чем Вы?!! На них нет времени! Какой я дурак!
— Да уж!
— Вы бы поимели меня, как и всех остальных, а потом выкинули бы на помойку...
— Ну, зачем же сразу на помойку?
— Отослали бы меня обратно в офис...
— Вряд ли, малыш, сегодня же — пятница...
— А сами пригласили бы следующего...
— Вот так сразу?
— Что Вы тут делали с ними... со всеми?!!
— Что-то непристойное, разумеется.
— Да?!! Извращенец чертов!
— О, как грубо! "Маньяк" звучит куда лучше.
— Монстр!
— Еще скажи "чудовище".
— Мефистофель!
— О!
— Казанова!
— Нет, это уже не ко мне.
— Ненавижу!!! Вы... Ты... Я так давно... так долго...
..................
Анри вырывался из сильных объятий, как мог, пытаясь доказать и себе, и ему, что хочет сбежать — как можно быстрее, как можно дальше. Но голос, шепчущий нежные, ласковые, такие долгожданные слова, успокаивал и расслаблял его, помогая забыть обо всем, кроме самого главного. Этот человек действительно проверял — жестоко, болезненно, не считаясь ни с чем и ни с кем. Проверял его. На честность, на искренность, на чистоту. И на чувства...
И он не смог выдержать этой проверки. Он раскрыл себя... Он сдался... И победил...
..................
Запах выдержанного коньяка все еще чувствуется в воздухе. Слабый свет фонарей отражается на мокром от дождя окне россыпью бликов. Тишину нарушает лишь едва заметное дыхание спящего юноши. Мужчина, держащий его в объятиях, пытается тихо встать, двигаясь максимально аккуратно, чтобы не разбудить, но это ему не удается — тонкие руки тут же обвивают его, стройное горячее тело прижимается плотнее, и он слышит тихий, опаляющий кожу вздох: "Ненавижу!" Мужчина улыбается и, зарываясь губами в мягкие волосы, шепчет: "Глупый мальчишка! Какой же ты глупый и наивный мальчишка, Анри!"
..................
Небольшой микроавтобус, не спеша, движется по ночному городу. "Дворники" сметают со стекла капли дождя. В салоне только несколько человек — те, что живут дальше всех. На их лицах — облегчение, смешанное с разочарованием. А еще недоумение... и жалость... Они молчат. Даже та самая, дающая советы мадам не произносит ни слова.
Кто бы мог подумать? Столько красивых девушек вокруг, умных, умеющих себя вести, знающих, что нужно сильному мужчине, а Он выбрал этого нервного худосочного парня с какими-то средневековыми взглядами на жизнь... И чего он только в нем нашел? ...
_________
1
