Последний предвоенный год. В этой истории русско-турецкая война начнётся на несколько лет раньше. Думаю, всем понятно, что сроки её начала зависят не только от моего желания, но и от готовности огромного хозяйства державы к этому тяжёлому испытанию.

Я не зря употребил это прилагательное "тяжёлый", война не закончится поражением Турции, за действиями очередного султана стоят лорды и банкиры Великобритании. К сожалению, так было, так есть и так ещё долго будет (если судить по той истории). Очень хочется, чтобы было по иному.

Тетрадь сорок третья Дневник Тринадцатого императора

(Начало 1872 года + дела из минувшего).

Историческая справка

Софья Ивановна (Шейндля-Сура Лейбовна) Блювштейн. (в девичестве Соломониак); родилась в 1846 году, в местечке Повонзки Варшавской губернии Царство Польское Российской империи. Почила в — 1902 году, пост Александровский о. Сахалин (ныне г. Александровск-Сахалинский Сахалинской области Российской Федерации) — легендарная российская преступница-авантюристка еврейского происхождения, известная под прозвищем "Сонька Золотая Ручка". (Таковы сухие строчки полицейского архива).

В науке термина "адреналиновая зависимость" не существует. Однако подобные феномены прослеживались на протяжении всей истории человечества. Дуэлянты, авантюристы, шпионы, флибустьеры и путешественники — все они испытывали неодолимую жажду к ярким ощущениям и действиям, непременно граничащим с опасностью. Такие люди не редкость и в наши дни. Что же лежит в основе подобного поведения?

Учёные пришли к выводу, что склонность искусственно создавать в своей жизни стрессовые ситуации является признаком адреналиновой зависимости, которая имеет под собой не только психологическую, но и химическую основу.

Двести тридцать восьмая запись в дневнике ЕИВ Николая Второго

Скорый поезд прибыл в Санкт-Петербург без опоздания. На перроне шум и гам встречающих и провожающих перекрывала классическая музыка. Духовой оркестр так приветствовал каждое прибытие поезда, а на появление состава из Первопрестольной расстарался на очередной шедевр Штрауса — отца.

В вагоне первого класса было немноголюдно, большая часть пассажиров его уже покинула, только несколько молодых людей и блестящих военных старались выказать свое участие молодой графине, которую почему-то никто не встретил. Лидерство захватил гвардейский капитан, который предложил даме свою коляску с доставкой в любую точку столицы, какую ей будет угодно!

Милостливо кивнув молодому человеку, проявившему такую заботу, "графиня Тимрот", а именно так дама представилась своим попутчикам, соблаговолила принять предложенную услугу! Красиво залакированное изделие фабрики Неллиса, развернувшись на привокзальной площади, и мягко почти бесшумно на дутых шинах двинулось по Невскому проспекту.

Коляска уже промчалась по Дворцовому мосту, миновав Ростральные колонны, но почему-то не свернула на Биржевой мост, проехала немного по набережной и почти сразу свернула в Биржевой переулок.

— Господин капитан, ваш кучер, кажется, ошибся и мы заблудились?!

— Ну, что Вы мадам, наши люди очень редко ошибаются и почти никогда не блудят.

Лёгкая игра слов не ускользнула от внимания "графини".

— Это что похищение?

— Можно считать и так, а впрочем, как вам будет угодно.

В этот момент коляска въехала через распахнутые ворота во двор и остановилась, в неё ловко вскочил человек, который мгновенно пристегнул пассажирку наручником к своей левой руке. Графиня, однако, успела обратить внимание, на то, что к этому моменту ворота уже оказались почти полностью закрытыми.

— Всё приехали, теперь можете выходить.

— А если я закричу. Я умею громко, очень громко кричать.

— Кричите, коль вам это угодно, только пожалейте свои голосовые связки, они вам могут ещё пригодиться.

— Пожалуйста, пройдёмте: — произнёс человек, с которым дама оказалась прочно связанна металлическим браслетом.

Шейндля-Сура Лейбова Соломониак-Блювштейн, решила что лучше сейчас не кричать, а выполнять то, что ей пока достаточно вежливо предлагает её попутчик. Криминальный опыт гения аферы и хитроумие, подсказали этой молодой провинциалке, что это не полицейские агенты, которых она не раз обводила вокруг пальца. Это матёрые хищники и с ними лучше не "делать конфликт", а сначала определиться с их планами относительно её скромной особы.

— Подчиняюсь только насилию с вашей стороны.

— Хорошо, хорошо, подчиняйтесь и не устраивайте здесь комедии, у меня помимо вас ещё достаточно много дел.

Такого ледяного тона от сильного пола "Сонька Золотая Ручка" не слышала уже несколько лет, и такое подчеркнуто вежливое отношение насторожило, больше чем вопли второго мужа — старого богатого еврея Шелома Школьника, когда он заставал её с очередным любовником.

"Графиню" поместили в отдельной достаточно прилично обставленной комнате. Единственным недостатком, которой были — окна. Небольшие, почти под самым потолком, их украшали чудесно декорированные кованые изделия из стали, которые надёжно прикрывали эти источники поступления воздуха и света, впрочем, проходу воздуха они не мешали. Почему я на них сразу не обратила внимания. Похоже, снаружи эти украшения смотрелись как часть задуманного архитектурного ансамбля.

— Если это и тюрьма, то весьма комфортабельная и необычная.

"Будем жить, будем, посмотрев" — так говорила Шейндле её старшая сестра Фейга, которая тоже была талантливой воровкой. "Графиня" присела в кресло, а про себя произнесла: "приятно, удобно,.... но всё равно мне здесь не нравиться".

Через четверть часа, после формального стука в дверь она открылась и в комнату вошла неразговорчивая особа, которая принесла с собой стопку каких-то книг, вкатила столик с приятно пахнущими судками и чуть грубоватым басом произнесла:

— Его высокопревосходительство сегодня занят, вам предлагается принять ванну, поесть и хорошо отдохнуть. Завтра предстоит много работы. Да, на столе я положила сегодняшние питерские газеты, если вам угодно.

С этими словами, существо, внешне наделённое женскими признаками, развернулось, улыбнувшись, служебным оскалом пленнице, и дверь медленно, но неумолимо захлопнулась. Хищный щелчок, хорошо смазанного механизма сопровождавший закрытие, показал опытной в таких делах "Графине" что дверь металлическая и тяжёлая, как в сейфе. Шейндла хотела надуть губки, но передумала, не перед кем. Через несколько минут она уже внимательно изучала устройство ванной комнаты, через полчаса пробовала содержимое судков на подкатном столике, а ещё через час спокойно заснула на "казённой койке".

Утро следующего дня началось с визита похожей дамы с полностью аналогичным столиком на колёсах, но с меньшим количеством сосудов на нём. Дамы различались только цветом волос и немного тембром голоса. Поэтому, когда Шейндла услышала произнесённые своей новой охранительницей первые слова: — Их высокопревосходительство будут к десяти часам, вы к этому времени должны быть одеты и причёсаны — она захотела её передразнить голосом вчерашней мадам, но раздумала и отправилась в ванную....

Большие настенные часы продемонстрировали девять часов и тридцать минут. Пленница уже позавтракала и начала скучать. От нечего делать глянула вчерашние газеты. В разделе происшествия оказалась заметка о дерзком ограблении в скором поезде Москва — Санкт-Петербург. Тут Шейндле первый раз в жизни немножечко стало страшно. За время поездки от вокзала до её узилища прошло всего ничего. Значит, газета к тому времени уже была отпечатана. Это значит, что окружавшие её в вагоне ухажёры просто ломали комедию, и она, воровка на доверии с опытом ни о чём не догадалась.... Об этом стоило поразмыслить подробнее, но щёлкнул замок на дверях её темницы и вчерашний "капитан" в партикулярном платье вошёл в комнату-камеру.

— Добрый день госпожа.... "капитан" сделал паузу и продолжил: — уж и не знаю, как к вам лучше обращаться? — Какая фамилия вас больше устроит? Розенбад, Рубинштейн, Школьник или Бринер (Бренер)?

— А давайте без фамилии, зовите меня просто Софья.

— Как вам будет угодно. Итак, Софья, вы уже догадались, что мы не из ведомства господина Валуева.

При этом бывший капитан сделал кивок в сторону раскиданных на диване газет.

— Да, Ваше высокоблагородие, но пока не понимаю, что вы хотите от бедной оступившейся от крайней нужды женщины, у которой растёт больной ребёнок.

— Мадам, чем раньше вы перестанете здесь передо мной ломать комедию, тем быстрее вы выйдете из этой комнаты наружу.

— Куда, куда?

— Я же достаточно громко произнёс Н А Р У Ж У.

— Это как?

— А вот это уже от вас зависит. Посидите, подумайте, почитайте вот эти документики, а вечерком или даже завтра я вас навещу, и мы ещё раз поговорим. Засим досвидания.

"Графиня" снова осталась одна. Сначала она просто молча сидела и размышляла озадаченная краткостью визита высокоблагородия, а затем взяла папку с "документиками". "Чёрт" — произнесла она через два часа после начала чтения — вся я как под большим увеличительным стеклом, что стоит у Ривки в аптеке Гаевского в Одессе.

— А что это за запечатанный конверт с надписью "фотография"?

Любопытство сгубило кошку, ну а кто бы удержался и не посмотрел что в запечатанном конверте? Шнейдла при всех её качествах была всего лишь женщиной. Раздался "скрип" разрываемого конверта и чуть позже, вздох-стон тяжело раненной тигрицы.

— А ведь это же точно я. Да, постаревшая, подурневшая, кажется ещё и в интересном положении. Боже сколько же лет прошло? Это что же, мне кандалы одевают? Господи, за что?!!!... На фото не было никаких дат, только краткая надпись сделанная от руки и всё....

Как она в эту ночь заснула Шейндла и сама бы не могла вспомнить. Возможно, что в ужин её тюремщица всё-таки дала ей немного снотворного или сильного успокоительного. Утром, не смотря на головную боль, было решено дать БОЙ его высокоблагородию и выяснить, что это за наваждение? Как такое может быть?!

— Доброе утро, госпожа Софья. Вы плохо выглядите.

Срывающимся от волнения голосом молодая женщина кивнула на фото лежащее, на столе, так как будто она боялась взять его в руки.

— Что это? Как это сделано? Когда это произошло?

— Боюсь что на все эти вопросы я не смогу вам ничего ответить. Единственное что могу сказать, я сам рассматривал это изображение даже с увеличительным стеклом, сравнивая с оригиналом из полицейского архива. У меня оно не вызвало сомнений — это вы, но лет этак через двадцать, хотя каторга в Сибири никого не красит, а потому возможно, что и не через двадцать, а через десять или пятнадцать.

— Но как это, как такое может быть?

— Этого я и сам не знаю. Возможно, какие-то чудеса ученых, о которых нам пока не ведомо. Хотя скорее по Шекспиру: "есть много друг Горацио такого, что не подвластно нашим мудрецам"!

Редчайший криминальный талант не дал узнице впасть в уныние окончательно и она, протянув своему тюремщику старую газету, спросила:

— А это, это как понимать?

— Это просто, совсем просто. Наша служба внешнего наблюдения и никакого колдовства и учёных тайн.

— Значит, вы меня вели ещё там, в Москве?

— Да, как только вы приобрели билет, все соседние купе, были закуплены моими сотрудниками, во избежание возможных недоразумений.

— Интересно, зачем же такие хлопоты? Я не покушалась на Государя Императора, я самая обычная женщина, в крайнем случае, по полицейской терминологии "воровка на доверии".

— Вы совсем себя не цените. У вас талант. Уточню, криминальный талант, но именно такая сотрудница нам и нужна. Конечно, вам многому придётся научиться, но ваша предрасположенность к авантюре, делает вас наркоманкой.

— Кем, кем? Я не ослышалась?

— Это не обычный наркотик, который нюхают или пьют. Это свойство надпочечников, в случае опасности выбрасывать в кровь специальное вещество которое мобилизует организм и высвобождает дополнительные ресурсы. Адреналин оно называется. Вот такая врождённая особенность вашего организма. Да вы и сами наверно замечали состояние эйфории после успешного дела.

— Да, бывало такое, чувствуется необыкновенный подъём и воодушевление.

— Вот, вот это то самое ощущение. Но не будем больше о гормонах, там ещё и медикам не всё понятно. Мы выбрали вас как возможную кандидатку для работы в нашем ведомстве.

— Ваше благородие, но ведь это по-нашему, по— воровскому, называется "скурвиться".

— Здесь я с вами не соглашусь. Подчеркну ещё раз, мы не полиция. Ваши друзья нам мало интересны и никого из них вам "закладывать" не надо. Вы просто исчезните как Шейндла и возникните, как.... Впрочем, как и в каком качестве, вы возникните, будет решено, только после того, как вы дадите добровольное согласие работать с нами.

— А если я не соглашусь. Что вы тогда предпримите?

— Скажу, что я буду очень огорчён таким вашим непродуманным решением. Более того, вам придётся познакомиться с другой службой, которую возглавляем министр Валуев. Мы, знаете — ли, иногда взаимодействуем, сан обязывает, так что не обессудьте.

— А если я сначала соглашусь, а потом скажу, нет?

— Ну, что за глупые вопросы, вам, наверное, и самой уже стало стыдно за такие слова.

— Пожалуй, я действительно не подумала. Но вы дадите мне время подумать?

— Конечно, конечно мадам Софья, вы можете совершенно свободно раздумывать хоть до завтрашнего утра. Извините, но на большее времени у нас нет. Тогда, к моему огромному сожалению, придётся готовить вашу дублёршу. Она менее талантлива, но с поставленной задачей должна справиться!

Не смотря на сделанное заявление, Шнейдла в душе уже давно согласилась на предложение "безымянного высокоблагородия", авантюрная жилка в ней играла и пела: "Вперёд на встречу новым приключениям"!

Новый день для неё начался совсем прозаически. Сначала пришлось заняться писаниной, после нескольких подписок и расписок о неразглашении которые ей были предложены, начались не очень приятные процедуры. В комнату вошла женщина, которая представилась доктором.

— Простите, но у меня ничего не болит, зачем мне врач?

— Это не обычный врач, сейчас вас осмотрят и возможно сделают несколько маленьких операций.

— Это ещё зачем?

— "Баронесса" не задавайте ненужных вопросов. Всё делается для вашего же блага.

— Разденьтесь, пожалуйста, вон там за ширмой. Сейчас я вас осмотрю на наличие особых примет.

123 ... 363738

↓ Содержание ↓