Про строевые песни...

Будучи как-то раз в дурном настроении, адмирал сгоряча приказал, чтоб канмусу ходили в столовую не толпой с галдежом, а строем и с песней... Сказал и забыл..А вот девушки — нет. И вот одним чудесным утром заработавшийся допоздна мужчина был разбужен рёвом под окном крепких, лужёных немецких глоток.

Fridericus Rex, unser Konig und Herr,

Und jeder Grenadier kriegt sechzig Patronen.

Даже не выглядывая в окно, адмирал догадался, что сей рёв, по недоразумению называвшийся песней, может издавать только лишь немецкая делегация в составе сестёр Бисмарк и Тирпиц, Принца Ойгена, Шарнхорста, Гнейзенау, Адмирала Шеера и прочих....Правда, почему они выбрали в качестве строевой песни немецкий гренадёрский марш — осталось тайной... И да, они были не единственными...

"Нам бы, нам бы, нам бы, нам бы всем на дно.

Его хочу любить!"

Тут мужчина все же выглянул в окно и ожидаемо обнаружил там строй союзных Глубинных во главе с Ритоу и с примкнувшими к ним субмаринами, на ломанном русском языке исполнявшими сей шлягер, переделанный в строевую песню, преследуя две цели: переорать немцев и показать адмиралу, какие они красавицы и умницы. С трудом оторвав глаза от мощно колыхавшейся в такт шагам необьятной груди Коуван Сейки и с трудом подавив желание выскочить и утащить хозяйку оной прямым ходом в кровать, он обратил внимание, что из-за угла вырулила очередная "коробочка", бодро заголосившая песню "Като Хаябуса сентотай", по которой адмирал сразу догадался, что в ней идут авианосцы, а следом и еще одна, в реве которой угадывалось следующее...

I wish I was in Dixie, Hooray! Hooray!

Away, away, away down south in Dixie

Естественно, это была американская делегация, во главе с Айовой. Надо заметить, проходя мимо флигеля адмирала темп девушки снижали, а вот орать, то есть петь, начинали еще громче. Это было их стратегической ошибкой, потому что вдали послышались стремительно приближающиеся звуки оркестра, игравшего какую-то, очень знакомую и бодрую мелодию, а потом появился и источник — бегущая большая сборная коробка всех эсминцев, без разбора на нации. Впереди "коробки" бежал оркестр, на ходу наяривая на своих инструментах, а следом резво неслись эсминцы, бодро голося:

Dai dai fa mori, dai dai fa crepa,

sono una cappella, non ce la faccio piu!

И да, у каждой девочки-эсминца на голове была одета чёрная шляпа с перьями...

Что-то царапнуло адмиралу взгляд, но сразу было непонятно. но через минуту до него дошло — эсминцев было гораздо больше, чем он помнил, в конце их колонны бежала внушительная группа мелких брюнеток, одетых в чёрные сейфуку, а в "коробочке" авианосцев, как раз допевших своё "Боевое крыло соколов" и затянувших традиционное "Пушки на суше, корабли в морях" возвышалась здоровенная, даже по сравнению с немаленькой Синано брюнетка в синем коротком кимоно в полоску и тёмно-серой кепке с эмблемой в виде шестерёнки на голове. Кстати у мелких брюнеток тоже на рукаве красовались вышитые шестерёнки...

-Бррррр... — потряс головой адмирал, отступая вглубь комнаты. — Я даже не хочу и не желаю знать, кто они и откуда...Оойодо, Ру...кто-нибудь, угомоните эту какофонию... пусть как раньше ходят... — простонал он. — Я за них, сейчас схожу, адмирал! — в комнату вошла плотная, невысокая, по сравнению с недавно виденной девушкой, стриженная под "каре" красноглазая девица...в стальной кирасе поверх одежды, подпоясанная солдатским ремнем с той же шестерёнкой на бляхе. — Звёздный разрушитель "Победа", пожалуйста, позаботьтесь обо мне!