Академия магических искусств. Наследница.ч.2

Я читала весь день, отрываясь буквально на обед и ужин, и то потому, что магистр, забрав книгу из рук, фактически силком отводил в гостиную. А затем я возвращалась и опять погружалась в монографию Армана Тримеера. И чего там только не было: и рассмотрение магических войн на уровне духа, и методы государственных переворотов, опробованные в разных государствах; методики подкупа разных лиц, и шантаж. Все такое интересное, что дочитывала книгу я глубоко за полночь. Не обращая внимания напоявлявшихся и исчезавших Герберта и Цирцею (Конрад даже не показывался, неотлучно находясь при леди Калерии) я закрыла последнюю страницу и, расправляя кровать, не могла отойти от некоторых моментов, зацепивших меня.

Я была очень удивлена способом, разработанным в лаборатории замка Офулдет. Он предлагался как вариант бессмертия Игнатиуса, и Арман писал, что способ был неоднократно использован спутницей жизни Игнатиуса, сопровождавшей его не один век. Речь шла о захвате чужого тела, а именно — ребенка — через лекарства, травяные настои, даваемые лекарем малышу: ведь детки болеют довольно часто. По этой причине в замке Офулдет всегда жило несколько маленьких девочек, и все они носили имя Нинервия.

Вот и верьте потом сказкам о ее долгожительстве, — подумала я, — змея подколодная, а не магиня.

А ночью мне приснился кошмарный сон: Игнатиус стоял неподалеку от меня, смотрел жуткими глазами Черной стороны Вечности и рычал от злости, так как ни приблизиться, ни прикоснуться ко мне он не мог, как будто между нами была зеркальная стена. Что-то сдерживало его, и это что-то мне было неизвестно.

Утром, когда мы сидели за завтраком, и я только собиралась поведать магистру сведения, почерпнутые мною из монографии, как в гостиную стремительно вошел ректор.

— Ольгерд, что-то начинается. Нам предложили сделать обмен адептами, впервые за время существования нашей Академии.

— Очень интересно, — только и сказал Тримеер, — и каковы условия обмена?

— Я отбираю девять адептов с пятого курса и отправляю в Академию Радогона Северного, а оттуда также пришлют девять, по три адепта с факультета.

— А почему по три? — подала голос я, — у нас четыре факультета.

— Хм, — усмехнулся магистр, — а нам не нужны финансисты. Со своими бы справиться, а тех пусть Дарий Кир воспитывает.

— Магистр, а не Ваша ли это работа? — подозрительная я стала, — что-то Вы больно спокойно эту новость восприняли.

— Конечно. Соберем в Академии всех нужных адептов и постараемся понять, кто есть кто. Артур, тебе списки уже прислали, кем Дарий расщедрился?

— Ну, уже ожидаемый нами Эжен Франсуа, затем Камилла Шензер. Виданка, — глядя на меня, — она, как бы между прочим, — твоя троюродная тетка. И еще семь адептов, вам неизвестных. Документы я получил. Сегодня должен подготовить список наших адептов и не откажу себе в удовольствии включить туда адепта Курта Курваша, хотел Карла Барнауса, да очень просили, просто умоляли, его не отправлять. Боятся, что Виданка позабудет потенциального жениха. Вот еще и Кирику отправлю.

— Почему, лорд Эрмитас? — удивилась я.

— Да потому что ее любимый Лангедок вчера заключил помолвку, и как ты понимаешь, невеста — не Кирика. Чтобы ей не было так больно, отправим ее вместе с Куртом и еще семью адептами к Дарию Киру. А к началу следующего учебного года вернется, Лангедок глаза девчонке уже мозолить не будет — он нынче заканчивает Академию. С адептами прибывают два преподавателя: Лавиния по траволечению и Оливия Блэкрэдсан.

— А, преподаватель по Родовой магии, — сказала я.

Оба лорда развернулись ко мне.

— А ты откуда знаешь о ней? — требовательно начал ректор, — может, еще скажешь, почему она прибудет?

— Ну, — пожала плечами, — только предположения. Я думаю, что леди Оливия каким-то образом связана с Эженом Франсуа. Могла бы сказать, она поняла, догадалась, что юноша не сын леди Изольды, но как она могла понять, чей он сын? В общем, это моя разыгравшаяся фантазия, скорее всего.

— Да не скажи, — возразил мне ректор, а лорд Тримеер, как всегда, задумчиво смотрел на меня, — она серьезный специалист в родовой магии, может быть, ее чутье давно все рассказало. Она сама вызвалась сопровождать адептов.

-Уважаемые лорды, а что меня ждет в Академии после славных заметок в "Дамском угоднике"? — спросила я. — Вот если мы бы устроили домашний скандал, и меня с глаз долой попечитель отправил в Академию, но увы, нас опередили, и ситуация сейчас контролируется заинтересованными лицами.

— А зачем обмен адептами происходит? — улыбнулся ректор, — если я правильно понимаю, именно для того, чтобы спутать карты некоторым лицам. Одно дело, когда Эжен и Лавиния прибывают на пару в Академию, совсем другое, когда прибывает девять адептов и два преподавателя. А то что некоторые из адептов покажут свое негативное отношение к тебе после этих заметок, ну прости, так получилось. Тебя с осени из Академии начали выживать, это продолжение. Нужно выдержать.

— Или домашнее обучение тебе и Тамиле, — предложил попечитель.

— Нет, это не выход. Будем учиться в Академии, — ответила я, — лорд Тримеер, Вы монографию Армана сами читали?

— По Игнатиусу — нет, а его следственные монографии — мои настольные книги. Ты же о ней спрашиваешь?

— Да, там очень интересные объяснения, как мага склоняют к сотрудничеству с последователями Игнатиуса или компрометируюти как вести себя в соответствующей ситуации. Кроме того, там есть очень интересные, я бы даже сказала, смелые мысли о том, как магу, в данном случае речь идет об Игнатиусе, возвращаться вновь и вновь в наш мир через рождение в определенных семьях. Арман был поистине личностью неординарной, — заметила я, — меня даже немного пугает, что он мой предок.

— А ты относись к нему, как к любимому деду, — пошутил ректор, — ну, или как к своему попечителю, и жить будет легче.

— Ага, я с попечителем могу и поругаться, и с дедом поспорить, а с Арманом нельзя: знаменитый предок, — упиралась я.

— Ой, ну брось, — заулыбался ректор, — с попечителем она ругается, кто бы поверил. Недаром леди Амилен сердится, ты ведь только его и слушаешь, он один и есть авторитет, ну вот еще и Арман Тримеер.

— Завидно? — спросила я.

— Да, — согласился он, — завидую, и даже не молча.

— * *

— Лорд Ольгерд, — появился Герберт, — Чарльз Блэкрэдсан просит принять его.

— Впусти, Герберт. Он очень кстати, — магистр поднялся с кресла, в гостиную входил Кальвен-Чарльз.

— Добрый день, — поздоровался он со всеми, — я прочитал знаменитого по всей империи, сплетника и решил нанести вам визит. Видана, как Вы?

— Добрый день, Чарльз, раскисать некогда, — пошутила я, — неприятно, но переживем.

— Вы, похоже, очень сильно напугали кого-то. Лорд Ольгерд, Вы позволите мне участвовать в этом? Я не могу оставаться в стороне.

— Конечно. Чарльз, нужно собрать информацию на Амалию Блэкрэдсан, Регину рода. Вы очень вовремя вернулись. Все, что есть: сплетни, слухи и так далее.

— Сделаю. Когда-то даже пытался взять у нее интервью, но она, — он развел руками, — спряталась от меня. Ну ничего, попробуем еще раз.

— Чарльз, а мы с Вами по родству кто? — уточнила я, — леди Калерия еще не восстановилась, и вопросы ей задавать я не решаюсь.

— Я Ваш двоюродный дядя. Только если попечитель двоюродный дядя по линии деда, Эдварда Тримеера, то я по линии бабушки, Уны Блэкрэдсан, — он улыбнулся, — и думаю, что право на общение у меня такое же, как и у Ольгерда Тримеера.

— Ну, думать-то Вы можете, — улыбка ректора стала запредельно широкой, — а на самом деле, кто же Вам его даст.

— Да знаю, — улыбка Кальвена-Чарльза неожиданно получилась лукавой, — что никто мне этого права не предоставит. Вон у лорда попечителя какое непроницаемое лицо стало. Если что не так, и Видана не спасет. Это была шутка, давайте вернемся к возникшей ситуации. Леди Изольда рвется в бой. Насколько мне известно, она с сыном Георгом на неделе отправляется в Подлунное королевство. Мне тоже туда отправиться? — повернулся он к магистру.

— Нет, Чарльз, не нужно. Ты будешь нужен здесь. В библиотеке, — он улыбнулся одними только глазами, — очень много работы.

— Видана, я тебя завтра с утра отправлю в замок, — сказал за ужином магистр, — а вечером вернусь со службы, и отправимся в Академию.

— Да, конечно. Я хочу напоследок погулять по парку, — согласилась я и поймала его молниеносный, удивленный взгляд, — а что не так?

— Значит, они тебя ждут... — скорее утвердительно, чем вопросительно, сказал Тримеер.

— Кто — они? — уточнила я, а сердце ухнуло вниз, неужели он знает?

— Не притворяйся, маленькая ты еще, — усмехнулся мой попечитель, — эльфы, больше некому. Давно они тебя ждут, думаешь, я не заметил?

— А зачем они меня ждут? И откуда они в парке?

— Сходи, познакомься, — задумчиво ответил он. — Вреда не будет, скорее всего, для тебя оставлено послание. Да не в парке они, в лесу живут, достаточно далеко от замка.

— А откуда они в империи? Я думала, что у нас в основном люди, вампиры, оборотни да гномы живут.

— В роду было несколько волшебниц из королевств Прозерпины и Белой Звезды. С ними прибывали и их подданные, они основали поселения в империи, и все на территориях замка. Учиться своих детей эльфы отправляют в родные королевства. В том числе и для того, чтобы они не забывали, откуда родом. Они живут обособленно от людей, браки стараются заключать только среди своего народа, чтобы сохранить в чистоте кровь, — пояснил он, — среди них немало художников, музыкантов, танцоров, и я почти не встречал следователей, финансистов, лекарей.

— А цветы на могиле Аллиан — их рук дело?

— Они помнят всех и глубоко чтут. Аллиан вообще-то личность легендарная, Арман в некотором смысле ее затмил, но они стоили друг друга.

— Странно, детей отправляют учиться в королевства, откуда прибыли, живут обособленно, тогда почему они не вернулись на родину? — удивленно спросила я.

— Атинлин похоронена в лесу. Они не могут оставить ее там. Ты не знаешь, кто это? — мгновенно понял магистр, увидев мой взгляд, — это крестная мать Аллиан. Она прибыла вместе с ней в империю и осталась вместе со своей любимицей, помогая в воспитании детей.

* * *

Вот и последний день каникул, уже сегодня вечером я увижу своих однокурсников, услышу их веселые истории на тему, как они провели зимние каникулы. Так было всегда, все четыре года. Вот только эти каникулы особенные: мы все вступили в возраст совершеннолетия, а он преподносит немало сюрпризов, так что неизвестно, какие истории мы услышим.

А уж что ждет там меня после искрометных статей "Дамского угодника", тираж которого на зимних праздниках увеличился вдвое, только Черной Луне и известно.

Ранним утром, как только магистр доставил меня в замок, расцеловав деда и бабушку, я тут же убежала в парк, сопровождаемая улыбающимся взглядом черных глаз Ольгерда Тримеера и напутствием:

— Только недолго, там холодно.

Днем мы трое сидели в гостиной. Лорд Генрих увещевал меня возвращаться в замок накануне выходных и проводить это время с ними. Леди Амилен все переживала, что, успев сделать многое за зимние праздники, она не сумела главного — подобрать мне пару. Мы с дедом переглядываемся, тихо улыбаемся, но главная сваха магических родов, не обращая на нас внимания, думает свою думу. И я подозреваю, что в ее седой, гладко причесанной головке зреет очередной хитрый план по устройству моей жизни.

— Ах, — спохватывается бабушка, — Видана, перед летним балом в честь Черной Луны будет свадьба Эдварда и Ирмы. Ты проследи, дорогая, чтобы невеста не забыла вышить свадебные подарки. — Увидев, как вытягивается мое лицо, добавляет, — да я понимаю, что ты в этом ничего не смыслишь, но спросить-то тебе никто не запрещает.

— Бабушка, лучше поручи это Генри, уверена, она будет не прочь поиграть роль наставницы будущей родственницы. А Ирма в курсе моего сегодняшнего положения?

— Нет, — помолчав, ответила она, — мы не распространялись при ней и ее родителях, что в замке находится девушка, к которой сватался Эдвард, ты же понимаешь, это могло все расстроить.

— Ну и хорошо, зато спокойно вернусь в Академию и продолжу учиться, как ни в чем не бывало.

Вечером прилетел магистр, уточнил, собрала ли я вещи, и если да, то готова ли отправляться в Академию? Не обращая внимания на уговоры родителей о том, что лучше переночевать в замке, а утром отбыть на учебу, он велел всем попрощаться. Забрав у меня сумку с вещами, где кроме всего прочего лежала сова, подаренная Конрадом, и моя самая главная ценность — книга Армана Тримеера, создал переход и вступил в него. Оглянувшись на Тримееров-старших, я вошла вслед за ним, и переход закрылся.

В переходе оступилась и мгновенно была подхвачена попечителем, придержавшим меня за талию. Я не вырывалась, он не убирал руку, в какой-то момент развернулась к нему и уткнулась в грудь, закрыв глаза. Сердце ныло от неясной боли. Его рука переместилась на спину и прижала к себе.

— Не хочешь возвращаться в Академию? — спросил он.

— И хочу, и не хочу. Я хочу найти ответы на все вопросы, которые возникли на этих каникулах. Их же стало много больше, чем в тот вечер, когда мы летели в замок.

— Не переживай, — успокоил он, — у тебя будет такая возможность. Ты просто постарайся систематизировать все, что выяснила, разложи по полочкам, и как только начнет складываться картинка, так сразу станут видны и недостающие детали.

— А я смогу их обсудить с Вами? — подняла на него лицо, чтобы увидеть его загадочные и такие спокойные глаза.

— Конечно, как позовешь, так и поговорим. А сейчас отдохни немного.

Я снова уткнулась в его грудь и задремала. Проснулась оттого, что ощутила, как замедляется полет. Открылся переход, и мы вышли в темноту аллеи, ведущей к нашему корпусу, в котором светились окна.

— Ну вот, — печально вырвалось у меня, — такое приключение закончилось.

— Зря ты так, Видана, все самое интересное впереди. Ты не забыла, на что подписалась?

— Нет, Вы правы. Раскисать некогда. Пора засучивать рукава и приниматься за работу.

— Вот и я о том же, скучать тебе не придется. Уже через сутки — другие обо мне и не вспомнишь.

— Это Вы зря, лорд попечитель, а кому я все озвучивать буду и советов ждать? Что-то Вы недооцениваете свою роль в моей жизни.

— Ну беги, — поторопил он, — у тебя есть время еще пообщаться с друзьями.

Я пошла к зданию, спиной ощущая его взгляд. А взявшись за дверную ручку, не выдержала и обернулась: Ольгерд Тримеер стоял там же. Увидев, что я смотрю на него, махнул рукой и исчез во вспыхнувшем переходе.

* * *

На этаже слышался смех, счастливые возгласы адептов. Прошла в свою комнату, по пути здороваясь. Мда, вот она — слава! Кто-то, завидев меня, отворачивался и проходил мимо, кто-то ухмылялся в лицо.

— Видана, ну наконец-то ты вернулась, — мне навстречу спешила Тамила, — а я все жду и жду. Давай раздевайся и ко мне в комнату.

— А может, лучше ты ко мне? — уточнила я, — или у тебя гости?