Эльфийский пепел
В глубине холодного смеха
могут отыскаться горя—
чие искры вечной любви.
Н. Гоголь
Сила, воля и соблюдение кодекса отличает боевого эльфа от простого смертного. Ведь простым людям закон не писан. А для эльфов это свято. И одно из главных правил кодекса гласит: "Ошибающихся поправляют, предателей — уничтожают".
Мирель
— Это позор, — прошептала я.
Он меня предал. Меня! Эльфийскую принцессу! И на кого он меня променял?! На смертную,... на смертную!!!
Я любила его. О, как я его любила! На нашу любовь молилось всё королевство. И в один момент всё рухнуло.
Если гордость эльфа уязвлена — он обязан отомстить своему обидчику. Моя любовь была выше гордости. Точнее, была бы... О моей уязвлённой гордости судачило всё королевство.
Боже! Он же знал! Неужели он сознательно пошёл на смерть?!
Он — это Элариэль. Это был не эльф — Бог! Эльфы красивы, а он перешёл все возможные и, даже, невозможные границы. Он был не боевым эльфом. Это был ночной эльф. Их часто называли дикарями, потому, что жили они в дремучих лесах.
Волосы, обрамлявшие лицо Элариэля, были молочно-белые, бледные, как луна, а глаза светились синевой. Тёмные одеяния скрывали его безупречную фигуру.
Ночных эльфов всегда считали неспособными любить. А он полюбил. Меня. А теперь я должна...
— Надеюсь, тебе не стоит объяснять законы эльфов? — по-моему, уж слишком строго спросил отец.
Я обреченно кивнула.
— Ты найдёшь его, из-под земли достанешь, иначе адское пламя уничтожит тебя, — всё же посчитал нужным сообщить отец. — Клянись.
Честно говоря, по своей наивности, я думала, обойдётся без этого.
— Силой эльфийской крови, пред волей великого светила, клянусь нести смерть или оказаться принесённой смерти во имя чести!
Я знала, где его искать. Конечно, в сложившийся ситуации разумным решением было бы смыться как можно скорее и чем дальше, тем лучше. Но Элариэль был непредсказуем. Собственно, надо было проверить любой вариант — если крыша слетела, куда мозги поедут неизвестно.
Элариэль
С тяжёлым вздохом я упал в кресло. Я знал кодекс боевых эльфов. Я знал, что получу за предательство — месть. Более того, я знал, что если немедленно исчезну, мне отомстят иным образом. Поэтому, я и не подумал сдвинуться с места — я обязан был защитить Наташу.
Многие считали меня сумасшедшим. Как же так! Променять царственную Мирель! Мирель, с волосами, точно золото и глазами, точно серебро, променять на простую смертную!
Но нас называли дикарями отнюдь не потому, что мы жили в лесу. Нет. Мы были отшельниками. Мы были наполовину люди, наполовину эльфы. И презрение остальных эльфов, напротив, подтолкнуло нас к людям. Мы любили людей. Почему же я оказался в сетях Мирель? Об этой девушке слагали легенды. Она пленяла всех своей красотой, силой, волей. Но меня это осадило лишь на миг. И теперь я жалел. Нет, не от том, что бросил её — о том, что с ней связался. Ведь я знал, будь я хоть самым великим и сильным ночным эльфом — она меня достанет. Месть боевых эльфов была самым страшным наказанием, и я считал, что выше неё ничто быть не может. Одним взглядом они убивали. Но убивали они редко. Истинная месть для них — чужие муки.
— Эл, — ко мне на колени села Наташа. Сказать она ничего так и не успела.
Посреди комнаты возник огненный шар. Он разлетелся на куски. Пред моими глазами нарисовалась она. Наташа ахнула — такой красивой девушки она никогда не видела.
Самая прекрасная девушка злорадно оскалилась.
Мирель
Сила воли — великая вещь. Чего мне стоило не расплакаться, увидев на коленях Элариэля эту девчонку. Я собрала все свои силы и злорадно оскалилась.
— Ты променял меня на тень, — прошипела я с презрением.
Ну почему любовь не даёт мне права подойти и перерезать ему глотку?
Ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Тень ты.
Я опешила.
— Тень жизни, тень воли, тень свободы. Ты не знаешь, что значит жизнь, что значит смерть. Ты машина, которая любит и карает. Тебе чуждо чувство жалости и милосердия...
— Мне не чуждо чувство гордости, — я попыталась сохранить в голосе спокойствие, — и кодекса.
— К чёрту кодекс! Вы, все, боевые эльфы — марионетки в руках кодекса.
— В руках нашего Бога.
На долю секунды Элариэль задумался.
— Ты пятно на моём белом плаще, — шептала эльфийка. — А она — пыль на твоей чёрной мантии.
Наташа молча упала в соседнее кресло.
— Ты не тронешь её! — резко вскочил на ноги ночной эльф. — Убей меня.
Я вложила в злорадный смех всю свою горечь.
Элариэль
Я вздрогнул. Впервые за наш разговор на моём лице проступил страх. Такого холодного, истерического, злодейского смеха я ещё никогда не слышал. Волшебные черты её лица исказились, наложив чёрные тени. Её лицо уподобилось мужскому. Волосы заколыхались, словно от ветра. Глаза засветились местью. Зрачки исчезли напрочь. Она стала подобна на ведьму. Запрокинув голову, она хохотала, предоставив на моё обозрение внезапно появившееся клыки.
Она подняла руку. Я отпрянул. Длинные когти потянулись ко мне.
— Ты не знаешь меня, эльф, — вырвался из её горла хрип, — ты ещё мальчишка.
Я медленно отступал.
Мирель
Тысячи прожитых лет в один миг нахлынули на меня. Он никогда не любил меняя. Я это поняла. Он играл со смертью. Он играл со временем. Ах, сколько я видела предателей, но именно этот оказался сильнее меня. Потому, что я любила его. Любовь обезоруживает.
— Ты проживёшь долго, — шептал я, — но никогда не поймёшь истинных эльфов. Не поймёшь, что значит для нас любовь. Ты меня предал — я простила.
Я не выполнила клятву.
Элариэль
Я онемел. Мирель словно водой окатили. В один миг она вернулась к прежнему облику и задрожала. Я ничего не понимал, кроме того, что ошибался.
Она закричала. От боли. Лицо почернело и из него вырвался луч света. Она горела. Горела изнутри. Пламя охватило её тело и потухло.
К моим ногам упала горстка пепла, сложившегося в слово "Люблю".
