— Очнулся наконец-то, — произнес я, заметив, что ритм дыхания Саске изменился, хоть он и попытался это скрыть.
С момента битвы прошло чуть больше суток, и за это время младший брат успел полностью восстановиться благодаря моим лечебным техникам. Нии-сан проснулся раньше, и они с клоном сейчас были в другом убежище. Вообще-то, я сам хотел пойти с ним, но побоялся доверять двойнику такое важное дело, как вразумление младшенького. Клон запросто мог заиграться и довести его не до Мангеке, а до полноценного сумасшествия. Так что мы с младшим Учиха сейчас оказались наедине друг с другом.
Саске резко сел и судорожно схватился за повязки на голове.
— Лечение прошло успешно, но первое время сильно напрягаться не советую.
Младший Учиха быстро избавился от повязок и тут же уставился на меня активированным додзюцу.
— Ты вообще слушаешь, что тебе говорят? — раздраженно закатил я глаза.
— Кто ты? — напряженно спросил Саске.
— Твой брат-близнец, с которым тебя разлучили в далеком детстве, — с совершенно серьезным выражением лица произнес я.
— Ты лжешь!
— Ну ладно, тогда я — Саске из другого мира. Такой вариант тебе больше нравится?
— Это просто какое-то дзюцу, чтобы подделать мою внешность. Отвечай, кто ты такой! — Саске разозлился еще сильнее и встал с постели.
— У тебя есть шаринган, и ты все равно не можешь отличить правду от лжи? — насмешливо спросил я.
— Ты!... — младший Учиха схватил меня за ворот одежды. — Отвечай немедленно!
— Я уже ответил. Не моя вина, что ответ тебя не устраивает. Может, лучше спросишь, зачем я здесь?
— Ты мне все расскажешь! — Саске встряхнул меня.
— Ты ужасно невежливый, но так и быть, я отвечу. Я здесь, потому что Итачи, перед тем, как отправиться на встречу с тобой, попросил позаботиться о тебе. Я принес тебя сюда и исцелил твои раны.
— Это ложь!
— Чтобы пробудить шаринган, нужно потерять то, что тебе дорого. Все Учиха слишком эмоциональны, они умеют любить и ненавидеть как никто другой. И каждый раз, когда мы теряем то, что любим, в мозгу вырабатывается особая чакра, которая заставляет шаринган эволюционировать.
— Не смей причислять себя к клану! — Саске снова встряхнул меня, на этот раз сильнее. — У тебя нет права называть себя Учиха!
В ответ я приподнял повязку и показал свой Мангеке, плавно превратившийся в риннеган. Саске тут же отшатнулся и замер напротив в настороженной позе, явно продумывая, как меня лучше атаковать. А я со стоном и дрожью отвращения вернул повязку на место. К сожалению, риннеган дал мне возможность рассмотреть утиную жопку с небывало высоким разрешением. В этом плоском мире мое додзюцу быстро подстроилось и попыталось добавить предметам объема, превратив их во что-то похожее на не очень качественную компьютерную графику.
— Что с твоими глазами? — напряженно спросил Саске.
— Риннеган — следующая стадия эволюции шарингана, и мои глаза как раз в процессе. А еще у меня постоянные галлюцинации, и лучше тебе не знать, что я вижу, а то в зеркало смотреться не сможешь.
— Как тебе удалось заполучить такую силу?
— Ты, наверное, считаешь себя самым несчастным Учиха во вселенной, — хмыкнул я, а Саске скрипнул зубами, однако снова за ворот меня хватать поостерегся. — Но это не так. У тебя отняли семью, а у меня забрали вообще все. Не только тех, кого я любил, а вообще всех, кого я знал. Даже мое имя и часть памяти больше мне не принадлежат. Я оказался в чужой стране, в чужом мире, и вот это все со мной проделали дважды. Тут не то что риннеган пробудишь, а богом станешь, лишь бы поболтать по душами с теми, кто сотворил со мной такое. И кстати, заметь, когда я говорю "поболтать", я действительно имею в виду пообщаться, а не убивать сразу, не разобравшись. Может быть, все-таки есть какая-то рациональная причина, по которой для меня устроили этот адский утренник.
— Ты ничего не понимаешь, — процедил сквозь зубы Саске, явно приняв усмешку на свой счет. — Итачи был злым, он уничтожил наш клан только для того, чтобы проверить свои силы! Не о чем было с ним разговаривать!
— Итачи сделал это, чтобы спасти тебя. У него был выбор: или умереть вместе со всеми, или взять вину на себя, и тогда ты остался бы в живых. Клан собирался устроить переворот в Конохе, и началась бы гражданская война, а за ней, возможно, и еще одна мировая, потому что другие деревни не остались бы в стороне. Правительством было принято решение уничтожить всех Учиха, и Итачи выполнил грязную работу, взамен взяв слово с Хокаге, что тот защитит тебя от Данзо.
— Ты лжешь!
— А потом Итачи шпионил за Акацуки в пользу Конохи и жил только в ожидании того момента, когда ты убьешь его и сможешь пробудить Мангеке. Он был серьезно болен, и последнее время держался только на лекарствах и упрямстве.
— Замолчи! Это все ложь! Я тебе не верю! — Саске даже закрыл уши руками.
— Ты повторяешься, — холодно произнес я. — Ладно, я просто перечислю тебе факты, а ты сам сложишь из них общую картину. За несколько дней до Той Ночи, в клановом квартале собрались все Учиха, многих пришлось отозвать прямо с миссий. Помнишь, какая тогда царила атмосфера? Все они подозревали Итачи в убийстве Шисуи и готовы были напасть в любой момент. Фугаку снял все деньги со счетов клана, и вряд ли для того, чтобы устроить самую грандиозную вечеринку в истории Конохи. В правительстве сидели не дураки, и быстро сложили два и два. Хокаге пытался найти какой-то компромисс, но не очень усердствовал, и Данзо успел первым. Он приказал Итачи вырезать весь клан...
— Заткнись! — заорал Саске. — Заткнись, или я заставлю тебя замолчать!
— У Данзо в правой глазнице находится глаз Шисуи, а в руку имплантированы десять шаринганов. Откуда он их, по-твоему, взял? — как ни в чем ни бывало продолжил я.
— Это все ложь! — младший Учиха, кажется, дошел до такого состояния, что забыл о моем риннегане, и снова схватил за одежду, впечатывая в стену. — Итачи сам сказал мне, что с ним был Мадара!
— На самом деле это был ученик Мадары — Обито Учиха, которого считали погибшим в третьей мировой, и на могилу которого постоянно ходит Какаши-сенсей. Обито — настоящий лидер Акацуки, хоть и представляется всем как Тоби-хороший-мальчик. Он был недоволен тем, что Итачи сложно контролировать и незаметно травил его маленькими порциями яда, сильно усугубившими болезнь. Обито хочет погрузить весь мир в Бесконечное Цукиеми, где будет жива девушка, которую он любил, а Итачи мог помешать его планам. Поэтому он решил получить другого Учиха, которым будет легче манипулировать. Он ждал, когда закончится твоя с братом битва, чтобы завербовать в Акацуки.
— Ты все лжешь, — едва слышно произнес Саске, но по его лицу было видно, что он уже сам собрал полную картину из разрозненных кусков.
— Ты пытался убить собственного брата, который ради тебя готов был терпеть любую боль и ненависть. Его презирали и проклинали все, кого он знал, ему пришлось убить собственных родителей для того, чтобы предотвратить войну...
— Замолчи, — почти простонал Саске, схватившись руками за лицо, кажется, мои речи, наконец-то, подействовали, а то я уже выдыхаться начал.
— Все ненавидели его, — бормотал он как в бреду. — Это все ложь, всегда было ложью... Это Коноха виновата... Все знали правду... Коноха уничтожила мой клан...
Саске резко поднял лицо, залитое слезами, и распахнул глаза, в которых горел шестилучевой Мангеке Шаринган:
— Коноха должна быть уничтожена! — с безумным выражением лица произнес он.
— Вот же идиот, — вздохнул я и отвесил ему подзатыльник вместо пощечины при истерике.
Хорошо, что я мгновенно переместился в другое место, потому что от ответного удара Саске одна из стен убежища обрушилась. Кажется, после пробуждения Мангеке, младший Учиха был малость не в себе и продолжил гоняться за мной, разрушая все на своем пути. Дав ему побеситься пару минут, я прокричал:
— Итачи жив!
— Что?! — Саске прервался на середине движения и едва не упал.
— Итачи жив, и я уже начал лечить его от отравления. Потребуется много времени, но он полностью выздоровеет.
— Ты снова лжешь? — почти робко спросил младший.
— Вообще-то я не соврал тебе ни разу. Заметь, я никогда не говорил, что Итачи мертв. Он довольно тяжело болен, но смерть ему больше не грозит. Кстати, уже можешь начинать благодарить меня за то, что не дал тебе совершись самую большую ошибку в жизни.
— Кто ты такой? — проигнорировал Саске мою реплику. — Почему ты делаешь все это?
— Я же уже говорил. Я — это ты из параллельного мира. В моей реальности время идет быстрее, примерно на десять лет вперед, поэтому я знаю, что тут должно было произойти, и не мог позволить Итачи умереть, пусть он и не совсем мой брат.
— Так это все правда? — уже совсем растерянно спросил младший. — Я... я хочу увидеть Итачи.
— Не уверен, что это хорошая идея.
— Я должен его увидеть, — тут же вспылил Саске, потом спохватился и через силу выдавил еле слышное "пожалуйста".
— У тебя эмоциональная нестабильность. Не хотелось бы, чтобы от радости при встрече с Итачи ты снова попытался его убить.
— Я не!.. — попытался возразить Саске, но я его перебил.
— Ты себя плохо контролируешь. Еще пять минут назад ты обещал уничтожить Коноху, потом пытался прибить меня, а теперь смотришь на меня глазами побитого щеночка и просишь о встрече.
— Но!..
— Давай я тебе лучше кое-что покажу, — я снова не дал Саске вставить реплику и повел его к небольшому тайнику, где после битвы спрятал его меч.
Давать Саске оружие во время нашего разговора показалось мне плохой идеей, так что я спрятал Кусанаги отдельно. Кстати, моя Кусанаги ревновала к самой себе из другого мира и напомнила мне, что однажды я поклялся не брать в руки других мечей, кроме нее. Поэтому я открыл тайник и, не касаясь, провел над блестящим лезвием ладонью.
— Соскучилась, малышка? — спросил я на парселтанге.
В ответ Кусанаги нетерпеливо заизвивалась и радостно зашипела. Мы успели с ней немного познакомиться до того, как я спрятал ее здесь, поэтому она меня уже знала.
— Что ты сделал с моим мечом?! — моментально взбесился Саске.
— Просто поговорил на змеином языке, — я насмешливо наблюдал за тем, как он почти ревниво хватает свой меч и чуть ли не облизывает на предмет повреждений. — Кстати, тебе не помешало бы тоже выучить. Если сумеешь ее очаровать, она будет слушаться только тебя, и никто больше не сможет ей воспользоваться, чтобы причинить тебе вред.
— Очаровать ее? — удивленно переспросил Саске.
— Кусанаги считает себя девушкой. И очень любит бишоненов и комплименты. С первым тебе повезло, а насчет второго... Попробуй, что ли, книжки какие-нибудь почитать... Хотя даже не знаю, сможет ли тут вообще хоть что-то помочь...
Я почувствовал, что к нам приближается еще один клон, которого я послал за едой. Бедняге пришлось неслабо прогуляться — ближайшая нормальная кондитерская была отсюда в нескольких часах полета. Впрочем, двойник и обычной еды прихватил.
— Самое время перекусить, — и прежде, чем Саске возмутился, пояснил. — Ты давно не ел, а за время обеда, может быть, и мозги на место встанут.
Младший возмущенно засопел, но возражать не стал. Поэтому, когда клон добрался до нас, покорно принял коробки с бенто. Я тоже открыл одну и уставился на подозрительное содержимое. Потом приподнял повязку и посмотрел еще раз, надеясь, что картинка станет аппетитнее. Рис выглядел одним монолитным белым пупырчатым комком, а еще там были коричневые куски непонятно чего. Помидоры я опознал, но они были двухцветными и выглядели настолько нарисованными, что я почти ощутил во рту вкус бумаги.
— Почему ты не ешь? — спросил Саске, уже успевший расправиться с первой порцией.
— Мой мир очень сильно отличается от твоего. Настолько сильно, что у меня от этого начались зрительные галлюцинации. Здесь все выглядит не так, и даже еда кажется совершенно несъедобной, — я со вздохом отдал коробку младшему.
— А как же ты? — с тревогой спросил он.
— Теоретически, я вроде как бессмертный, так что от голода не помру.
— Бессмертный? — удивленно произнес Саске.
— Теоретически, — повторил я. — Я не старею, и если уничтожить это тело, то я создам новое.
— Как ты этого достиг? — младший тут же забыл о еде и подался вперед.
Вообще, у шиноби не принято выспрашивать о техниках, но кажется, Саске действительно начал воспринимать меня как близкого родственника, да и наше с ним сходство способствовало. А может, это сказывалась его эмоциональная нестабильность.
— Если очень обобщить, то самое главное в человеке — это душа. Она бессмертна и практически неразрушима, по крайней мере, в этой вселенной нет способов ее уничтожить. Ты ведь слышал о нечестивом воскрешении? Так вот, если душа достаточно сильна, она может вернуться из Чистого мира и остаться здесь. Учиха с этим проще — с помощью изанаги они могут отменить собственную смерть, в буквальном смысле слова восстав из мертвых, как это сделал Мадара после битвы с Хаширамой. Это тот способ, который придумали еще до меня. Можно еще захватывать чужие тела, как Орочимару. Я пошел другим путем, но когда я предложил своему Итачи последовать за мной, он отказался. И вот тут-то кроется самый главные недостаток бессмертия — в конце концов ты останешься совсем один. Друзья и все знакомые умрут от старости, даже их правнуки умрут, а ты останешься. Увидишь расцвет и падение цивилизации, проживешь тысячи лет, даже если не будешь желать этого. Смерть не наступит, даже если ты станешь жаждать ее больше всего на свете.
Саске вздрогнул, слишком ярко представив себе эту картину, и я решил добавить в нее немного светлых красок:
— Впрочем, может, все не так уж плохо. Я был знаком с существами старше трех тысяч лет и не заметил, чтобы они хоть сколько-нибудь тяготились своим существованием. Возможно, со временем психика подстраивается, не знаю, на себе я это еще не проверял.
— А как... — Саске хотел еще что-то спросить, но тут пространство перед нами скрутилось в ворону и буквально выплюнуло из себя Тоби.
— Привет, привет, Саске-кун! — радостно поздоровался он, видимо, решил, что один из нас просто клон. — А я тебя везде уже целый день ищу! Где же ты был?
Младший брат напрягся, да и я тоже не был готов к такой встрече. Расслабился во время нашего "пикника", но зато быстро придумал, как извлечь выгоду из неожиданного визита.
— Я спал, — невозмутимо ответил на вопрос Тоби. — Устал что-то после вчерашней схватки.
Обито на миг смешался, а Саске и вовсе посмотрел на меня, как на психа.
— А что с твоими глазами? — Тоби снова вернулся в образ и продолжил задавать вопросы.
— Капилляры в глазах полопались, и я не хочу, чтобы кто-то видел меня таким некрасивым.
Обито снова слегка завис, но через несколько секунд спохватился:
— И что ты собираешься делать теперь, когда исполнил свою мечту и убил Итачи?
— Я собираюсь воскресить его.
Тоби на этот раз завис уже конкретно, и не дождавшись новых вопросов, я начал объяснять сам:
— Сначала нужно будет вырастить его клона, я думаю воспользоваться лабораторией Орочимару, образцы ДНК у меня есть. Потом применю технику нечестивого воскрешения, чтобы призвать его душу в наш мир. Возможно, мне удастся немного доработать это дзюцу, чтобы воскрешенный был полностью живым. А если нет, то придется воспользоваться риннеганом, чтобы оживить призванную душу до конца.
— Почему ты мне это рассказываешь? — Обито даже забыл кривляться, и спросил это совершенно нормальным тоном.
— Потому что у тебя есть доступ к риннегану. И потому что ты тоже в этом заинтересован. Тебе приходилось терять близких, ты знаешь, каково это, ведь Рин до сих пор ждет тебя в Чистом Мире.
Тоби заметно вздрогнул:
— Что?.. Как ты...
— Итачи передал мне много воспоминаний. Я многое знаю. Тебя зовут Обито Учиха, и ты хочешь погрузить мир в Бесконечное Цукиеми, в котором Рин будет жива. Но сам подумай, как она отреагирует, когда узнает, что ты уничтожил все, ради чего она умерла? Она хотела сохранить мир, пусть даже ценой своей жизни, а ты собираешься развязать новую войну. Рин возненавидит тебя, если ты доведешь свой план до конца.
— Замолчи!
— Она всегда была доброй. Но даже она не сможет простить такое...
— Заткнись!!!
Должно быть, это типичная для Учиха реакция на стресс, поэтому Обито вел себя почти как Саске, не желающий слышать правду о брате. Кажется, Тоби собирался напасть на меня и силой заставить замолчать, но я предусмотрительно активировал броню Сусаноо. Поняв, что заткнуть меня так просто не получится, он вдруг телепортировался, лишь бы не слышать дальнейших откровений.
— Э? — удивленно произнес я, уставившись на то место, где еще секунду назад стоял мой собеседник. — Куда?!
— Похоже, ты его достал, — хмыкнул Саске и сел обратно, снова принимаясь за бенто. — Неужели через десять лет я стану таким же невыносимым?
— Да ты и сейчас не подарок, — отзеркалил я его ухмылку. — Самовлюбленный высокомерный засранец.
— Это ты сейчас о себе? Прозвучало, будто комплимент.
— О тебе. Я-то в отличии от тебя, обаятельный, общительный и очаровательный.
Саске вдруг расхохотался:
— Я знаком с тобой меньше часа, но уже раз десять хотел убить. Да, ты действительно очень обаятельный!
Я плотно скомкал салфетку и запульнул ему прямо в лоб. Младший не успел увернуться, потому что слишком сильно смеялся.
— Эй! — он надулся и потер лоб. — За что?
— Просто проверка, — мило улыбнулся я. — В прошлый раз, когда я тебя по голове стукнул, ты попытался меня убить. В этот раз всего лишь обижаешься. Кажется, тебе действительно стало лучше.
— Значит, я могу увидеть Итачи? — тут же оживился Саске.
— Ты точно сможешь себя контролировать?
— Обещаю!
— Если накосячишь, то сразу предупреждаю — потом не жалуйся.
— Я готов, — младший сосредоточенно нахмурился.
— Ладно, — с сомнением произнес я. В крайнем случае, я всегда успею разнять двух братьев.
