* * *
* * *
Часть седьмая
* * *
* * *
И вот я дома.
Не буду описывать радости встречи, это само собой, только помню, что в первый же вечер я пошёл к друзьям. Ближним другом был Сашка Крюков, но он женился и жил в другом месте и отправился я к Таракану. Так назывался Валерка Тараканов, который в своё время учился в школе с моим братом, но по общему умственному развитию с ним не подружился, а мне он подошёл. Он был очень наивен и над ним мы шутили не злобно. Он не обижался, лишь бы с ним общались, а другие его довольно зло обижали, на что он только стеснительно улыбался и робко отбивался. И вот я приоделся, благо что довоенные шмотки мне ещё подходили и двинулся в гости. Прихожу и вижу, что встречает меня симпатичная девушка.
— А Валера дома? — спрашиваю я её.
— Да, говорит, проходите.
— Тут и Валерка нарисовался, услышал голоса. Обнялись, конечно. Спрашиваю,
— Ты, что женился, что ли.
— Да нет, это квартирантка у нас живёт. Ну и сразу договорились вечером устроить маленькое бардельеро.
Валентина, так звали квартирантку, пообещала подружку пригласить. Привела двух. Одну я сразу узнал, она работала секретарём у декана мед. института. Лилия её звали, а другая, тоже симпатичная, была не знакома и её звали Надя. Вот с ней то я и подружился и гуляли мы до самого поступления на работу, а потом времени стало мало, да и поднадоела она мне уже порядком. Оказалась довольно таки глуповата и с ней было скучно. Тем более, что в серьёзные отношения вступать было рано и на том мы расстались.
После двухмесячного отдыха я отправился поступать на работу на завод свёрл или иначе Оренбургский инструментальный завод. Меня как и раньше направили во 2 цех работать шлифовщиком.
Я сначала не узнал цех, но потом оказалось, что старое деревянное здание сгорело ещё когда я только ушёл в армию и за это время построили новый кирпичный цех. Стал он гораздо больше и светлее. Старики были те же, а из молодых появились новенькие.
С одним из них мы познакомились. Звали его Владимиром Долгих. Все последующие годы работы мы так и работали рядом или почти рядом. Парень он был общительный, любил читать книги и неплохо играл в шахматы — на моём уровне, так что счёт у нас был примерно поровну. Плохо у него было одно, он был довольно небрежен и слегка неаккуратен. Ну что поделаешь, у каждого есть недостатки, просто приходится мирится с ними.
Работа складывалась у меня нормально, начальник цеха Вознюк Виктор Викторович со мной был как отец родной. У него вообще характер был замечательный, зря не любил расстраиваться по пустякам, но к нарушителям трудовой дисциплины был строг.
Я это просёк и когда охота было погулять просто отпрашивался у него, приврав при этом слегка.
За те годы я "похоронил" многих родственников, устранил много наводнений и встретил много электриков, чинивших старую проводку.
Жизнь шла своим чередом. Работа была не очень сложная и мы в рабочее время успевали даже поиграть в шахматы. Играли в основном с Вовкой Долгих — силы были примерно равные.
Так прошло два года. В 1974 году меня призвали на переподготовку в Тоцкие лагеря. Сказали, что будут готовить из нас офицеров запаса. Познакомился я там с хорошими ребятами. С Александром Аляевым мы до сих пор перезваниваемся, поздравляем друг друга с праздниками. Были мы там три месяца. В основном пили водку, пели под гитару песни и ходили в деревню к девочкам. Короче, занимались военным делом настоящим образом. Как завещал великий Ленин. Как учит Коммунистическая партия. Присвоили нам по окончании курсов звание младший лейтенант. Как в песне — Младший лейтенант, парень молодой все хотят с тобой ла-ла-ла-ла-ла. А в конце 1973 года умерла тётя Таня Репьёва. Она сломала бедренный сустав и толком не долечившись стала заниматься домашними делами и опять сломала его же. Уже не встала. А в январе 1974 года умерла моя бабушка. На 92 году жизни. Долго лежала и болела. В том же январе умерла жена брата Петра Валентина. Вот так одну за другой хоронили мы своих родственников.
А потом на завод прислали нового секретаря партбюро, некоего Малкова. И он развернул кипучую деятельность по приёму в партию молодых передовиков производства. И как — то зазвал в кабинет меня и Татьяну Матрос — фрезеровщицу с нашего участка, а потом и говорит,
— Мы решили принять вас в коммунистическую партию, как лучших рабочих завода. Вот берите бланки и пишите заявления о вашем решении вступить в члены КПСС.
Ну мы тут стали отнекиваться, что мол нам рано, что мол недостойны ещё. На что последовал ответ:
— А кто тогда достоин, если не вы. Пока не напишите, не выйдете отсюда. Вот так "добровольно" мы и вступили в ряды, так сказать. Ну мы то ладно, а представляете сколько карьеристов, желающих пролезть на руководящие посты и в партии, и на производстве получили возможность мутить воду и разлагать партию и общество изнутри. Огромное количество! И всё из желания секретарей выполнить план по приёму в партию любой ценой. Сначала я был кандидатом в члены КПСС, но прошёл год и на собрании партийной организации завода меня торжественно приняли в члены КПСС. Теперь я был действительным членом. Все очень обрадовались, ведь теперь можно было скинуть с себя обязанности и перекинуть их на меня. И вскоре я стал секретарём партийной организации цеха. С начала я немного опасался, ведь работа серьёзная, но оказалось, что все наши коммунисты совершенно равнодушно относились к партийным делам и им, главное было побыстрее уйти домой. Собрания проходили следующим образом. Я зачитывал доклад, предлагал высказаться в прениях. Никто не хотел. Я закрывал собрание и все радостно разбегались по домам, на бегу выражая мне свою благодарность. А вскоре меня выбрали в члены ревизионной комиссии райкома. Я стал часто отпрашиваться с работы по партийным делам. Мне это так понравилось, что я стал отпрашиваться и тогда, когда просто хотелось погулять, я ведь был ещё не женат. Конечно, все эти гулянки оплачивались по среднему заработку. Когда я ходил с проверками по партийным организациям нашего района я видел, что всем эта бодяга надоела хуже горькой редьки. И всё потому, что никто из ответственных товарищей не ходил в люди, не вёл пропагандистскую работу по воспитанию у людей понимания нужности партийной работы. Они сидели в кабинетах и писали отчёты в вышестоящие организации. Начиная с завода и выше. Я как-то спросил у секретаря партийной организации завода, когда он с людьми начнёт работать, на что он ответил, что вот с бумагами разберётся и тогда... Так он и не разобрался. Перевели на другую, более ответствееную работу, а на его место уже никого не прислали. И мы выбрали председателя завкома в секретари. И начался распад совершенный. Никто на собрания не хотел ходить и, видя такое дело, я написал заявление о выходе из рядов. Это было в 1990 году. Я предложил созвать собрание, чтобы я объяснил, почему я выхожу из КПСС, но собрание так и не сумели собрать. И я отдал свой партийный билет, и сделал дяде ручкой. А через год началось повальное бегство из КПСС, начиная с Ельцина и кончая простыми, рядовыми членами, а многие просто перестали платить взносы и этим показали, что больше не хотят иметь дело с этим бардаком. Я удивляюсь, как это Зюганов набрал себе партию, ведь видно, что он просто болтун и настоящий преемник тем, кто развалил и партию и страну. А я тем временем женился на замечательной девушке и нас появился замечательный сынок Максимка. И стало мне не до того, чтобы думать о партиях разных и судьбах государства, а просто надо было выжить в то непростое время. И мы выжили, и теперь ещё и внучек няньчим, замечательных.
