Демона вызывали?

Беспокойные жильцы большого Дома.

Первому выпуску ЭКО (Рыся)

Мы умели любить и смеяться,

Мы умели мечтой дорожить,

Легкой тенью в веках затеряться

Или песней полжизни прожить.

Мы... Какое чудесное слово,

Словно свет долгожданный в ночи.

Мы — держали даное слово.

Мы — за честь обнажали мечи.

Бесшабашное, юное братство,

Презирающее пустоту,

Рвалось в битву за правду сражаться,

Песней — людям дарить красоту.

О, Ваганты — бессмертные барды,

Поклонялись мы вам несвятым

И души нашей робкой таланты

С вами ветром дышали одним.

Пусть мечи мы меняли на лютни

И перо часто скальпель сменял,

Кони вихрем несли через будни,

А во сне руки брали штурвал.

В этом ярком стремительном беге

Мы мечтали лететь сквозь года.

Ничего, что цель неизвестна —

Друг пусть рядом, дорога одна!

Мы спешили!.. Мы рвались навстречу

Той судьбе, что ждала нас вдали.

Отчего ж теперь часто под вечер

Я с тоской ухожу в ковыли?

Шепот ветра и трав колыханье

Напоют мне друзей имена

И от слез перехвати дыханье,

Тризна справлена мной не одна.

Мы рвались, мы сражались, мы пели.

Тесен мир был и скучен удел,

Боль чужую всем сердцем жалели,

Счастьем каждый делиться хотел.

В этой яркой чудной круговерти

Мы сжигали себя как в огне.

Не просили отсрочки у смерти,

Жизнь умели ценить в каждом дне.

Как же мало теперь нас осталось! —

Память бережно лица хранит, —

Вам в наследство легенда досталась

Про весёлый ребяческий быт.

Уж не вспомнить, где ложь, а где правда,

Столько нам приписали легенд,

Новички им внимают так жадно,

Свой мечтая прибавить куплет.

Мы прожили безумные жизни,

Став кумирами юных сердец,

Пробудив в них надежду и мысли:

"Ведь сказаньям ещё не конец?!"

И пускай теперь в спину косятся,

Шепчут жадно: "Известно ли вам?..."

Всё равно, я одно только знаю —

Свой огонь зажигаешь ты сам.

ДЕМОНА ВЫЗЫВАЛИ?

...давай попробуем так: ты пожмешь

мне руку или я вырву тебе сердце.

Ааз — демон-стратор, изверг,

извращенец.

-... приди и подчинись мне! — ему даже не надо видеть, он кожей почувствовал момент появления. Свершилось!...

Совершенно обессиленный и опустошенный он рухнул в кресло. Столько лет! Столько бесконечно долгих лет он ждал этой великой минуты! Они уговаривали его отказаться от безумной затеи, поскольку сами давно сдались, потеряв надежду после нескольких бесплодных попыток. Но он не слушал советов, продолжая раз за разом повторять обряды и надеяться на невозможное. Пару раз у него даже получалось довести дело до логического конца, но существо оказывалось таким отвратительным на вид и столь агрессивным, что он предпочел попросту уничтожить его, не афишируя свою ошибку. Уж лучше прослыть гением, упорно стремящимся к своей цели, чем недотёпой, добившемся желаемого, и не сумевшим справиться с собственным творением. Нет, он просто продолжил повторять попытки раз за разом, и вот он вознаграждён! Сейчас он на вершине своей силы и никто не посмеет усомниться в его умении. Он ещё заставит их!...

Ох! Грудь обожгло как огнём, воздух с хрипом прорывался в лёгкие. Нет, только не это... Умереть именно сейчас?! Такое просто невозможно! Он не заслужил этого. Он же всё рассчитал и предусмотрел, даже возможный фон при заключительной стадии. Нет, он совсем не так беспечен, как некоторые увлеченные собратья по цеху! Ему нужно не просто достичь желаемого, но ещё и успеть, как следует насладиться его плодами! Нет, нет, он просто устал... просто устал и ему надо отдохнуть. Совсем чуть-чуть. Ведь теперь он никуда не денется.

Рыська застонала, приходя в себя. Мама дорогая! Вот что, интересно, было вчера? Голова просто раскалывается, во рту тягучая горечь, а всё тело так и ломит. И что, она ТАК нализалась?! Просто невозможно. Алкоголь на неё не действует с пяти лет, когда она хлебанула ради любопытства дедулиного самогончика. Что было дальше, она не помнила. Зато ей всё в красках расписали зрители. Да и солёные огурцы, за которыми её послали в погреб, будучи разбросанные по всему двору оказались гораздо красноречивее любых слов. Да и нет у них на Полигоне столько выпивки.

С трудом разлепив веки, Рыся приподнялась на локтях и огляделась. Так, это что-то интересное: это место она видит впервые, но как ни странно, оно до ужаса ей знакомо. Полочки, баночки-скляночки, стопки старых пыльных фолиантов до потолка, а где ещё осталось место, понапиханы пучки свитков и самое главное — прорва вонючего барахла, гордо именуемого "зелья" и ингредиенты для оных. А что тут у нас ещё? Хмм, а вот это уже интереснее. Символы по стенам и на потолке. Странные символы — вроде и не видала ни разу, а что-то знакомое... Ну конечно же! Останавливающие руны, шестой курс, рекомендованы при поимке демонов не ниже четвертого уровня опасности. Только его, вроде, ещё и на полу следует размещать, а то пленник все равно смоется. Интересно, а на полу тоже есть? Перекатившись на живот, девушка встала на четвереньки и пошлепала к мерцающему краю стола. Вот интересно, с какого же бодуна она на этом столе очутилась, и какой придурок так испохабил столешницу флуоресцентной краской? Да ещё и мисочек каких-то понатыкал.

Ткнувшись головой в невидимую, но вполне ощутимую преграду, Рыська ахнула, сообразив, что никакой это не стол. Это же Алтарь Вызова! А красочки на столе, вовсе не глупая мазня, а самая настоящая пентаграмма. И очухалась она как раз в её центре. Это что же получается: я — демон? Да я даже не похожа ни капельки! Дабы убедиться в собственной правоте, девушка опустила взгляд на своё тело. Закрыла глаза и сосчитала до десяти. Открыла глаза и вновь посмотрела на руки. Для полной уверенности даже повертела ладонями перед самым носом. И только потом, убедившись, что ничего ей не мерещится — завизжала.

— Бьёки! Бьёки, лентяй! Где тебя носит?!

— Я здесь, господин, — молодой парень точно из-под земли вырос. Ведь может, когда припечёт. Обалдуй.

— Не "господин", а учитель Амальгар, сколько раз тебе повторять, бестолочь? Это у дядюшки в лавке тебе каждый второй — господин, а здесь только я — учитель.

— Простите, учитель, никак не привыкну. Я ведь у дядюшки едва ни с рождения в мальчиках на побегушках был. А к вам всего полгода как перешел. Вчера как раз стукнуло.

— Хватит болтать, Бьёки, или я сам тебя стукну. Лучше помоги мне встать и проводи.

— К... куда это? — насторожился парень

— В лабораторию, тупица! Труд всей моей жизни завершен, и я собираюсь увидеть его плоды.

— Может, обождём, учитель? Вы ещё слабы, а из меня алхимик пока, как из метлы волшебный посох, — принялся увещевать Бьёки, но подняться из кресла помог.

— Ты испуган? — старый алхимик выпрямился и сурово смерил ученика взглядом, — Сколько раз тебе повторять, что ученый обязан быть готов в любой момент принести свою жизнь в жертву науке! Пусть я погибну, но моя смерть поможет другим нашим собратьям, идущим этой дорогой! А теперь, идём.

Бьёки пристыжено поклонился и почтительно засеменил следом за учителем.

— Да уж, легко жизнью разбрасываться, когда тебе девяносто семь на днях стукнуло! — бурчал он при этом себе под нос, — А мне в мои восемнадцать что-то не особо помирать хочется. Он-то, небось, и не слышал, как эта тварь за дверью бесилась! А уж выла-то как! Точно её заживо свежевали. Нет, была бы моя воля, фигушки бы я в алхимики сунулся. Того нельзя, сего не смей, и с дружками за пивком не посиди, и с девушками не полюбезничай, пост чаще, чем в монастырях! Не жизнь, а сплошные разочарования. И кто, спрашивается, виноват? Дядюшка, будь он неладен. Приспичило ему, видите ли, в семье для пристижу хоть одного ученого заиметь. Нет бы кого из своих сынулек пристроил, а то меня сбагрил.

Он мог бы ещё долго высказывать свои претензии, но Амальгар резко остановился перед дверью, окованной тонкими полосками серебра. Жестом он приказал Бьёки отступить подальше. Пришли.

Память вернулась мгновенно, стоило ей увидеть себя. Ну, конечно же! Началось всё ещё три дня назад, на уроках. Точнее, несколько раньше, когда в их светлые головы забрела "гениальная" мысль поработать над рекламируемой косметикой и усилить все обещанные эффекты с помощью зелий. Сама по себе идея может и неплоха, но как, оказалось, результат вышел довольно неординарный. И ладно бы у них просто ничего не получилось! Все экспериментальные банки были конфискованы на уроке рун Олимпиадой Савватеевной (мамзель Липочка, как звали её за глаза ребята). И, как потом выяснилось, она их не просто конфисковала, а ещё и опробовала, перепутав с собственной косметикой. Вины юных экспериментаторш во всём этом не было, но кто б их спрашивал?! Зато теперь они точно знали, что, например, их крем от морщин действует на все сто! Правда кожа становится очень гладкой, блестящей и... зелёной. А как волосы здорово после ополаскивателя растут? Ну и что, что везде, где он коснулся кожи! Хотя, стоит признать, что волосатые ладони зрелище не для слабонервных. Зато депилятор просто замечательный. Все-все волоски убирает. Даже брови с ресницами. Ректор вызвал их на ковёр и потребовал объяснений. А, точнее, велел сдать виноватого. Виноваты были все. Если бы объясняться пришлось только с дедом и Липочкой, пожалуй, всё было бы не так страшно. Но тут же вертелся зам по учебной части — Хохриков, а он терпеть не мог ребят из Экспериментальной группы и в каждом их поступке видел злобный сговор. Так что, стоило только сознаться в совместном проступке, и меры бы последовали самые, что ни на есть зверские. А через три дня как раз Маскарад... Не особо раздумывая, что она творит, Рыська шагнула вперёд м принялась каяться. Её истерические рыдания на груди обалдевшей Липочки заглушили все звуки на этаже. Растроганная учительница принялась ратовать за прощение, но неумолимый Хохриков настоял на трёхдневном наказании. Пришлось попыхтеть в старом запаснике, не высовывая носа и глотая тонны вековой пыли, перерывая груды книг в поисках затребованных экземпляров. Зато в благодарность расщедрившиеся девчата отдали на разграбление свои гардеробы и косметички. В конце концов, не могла же она прийти на Маскарад без костюма? Вот как раз перед зеркалом её и зацепило...

Магистр Амальгар замер перед дверью, собираясь с мыслями и последовательно прокручивая в памяти все, что он знал о демонах. Интересно, кого он поймал в этот раз? Кого-нибудь из этих ужасных четырехруких демонов? Или кто-то из стихийных духов, или какой другой омерзительного вида демон? А может что-то попроще — звероголовая тварь с нижних уровней? Не хотелось бы только, что бы это была ламия или суккуб. Красивые твари. Слишком красивые и чересчур опасные. Хотя, он знает, как сними справиться, но для дела они вряд ли подходят, и придётся вновь начинать всё с самого начала. Хорошо, он готов к любому сюрпризу.

Старик решительно толкнул дверь и сделал шаг вперёд, стараясь рассмотреть в полумраке комнаты своего пленника. Точнее... пленницу. Бьёки, предпочетший остаться за дверью с ужасом смотрел, как лицо Амальгара наливается кровью, а глаза едва не вылезают из орбит. Потом старик судорожно ткнул пальцем в направлении Алтаря, захрипел и рухнул на пол как подкошенный. Героем Бьёки назвать было нельзя даже с большой натяжкой, но, увидев как бедный старик оседает на пол, в него точно бес вселился — заорав что-то грозное, он схватил весьма кстати подвернувшуюся метёлку, и бросился в лабораторию на неведомого врага. Да так и застыл на пороге с вытаращенными глазами.

Рыська уперла руки в боки и зарычала от злости. Да уж, вид у неё и так ещё тот, но что бы её ещё и из дома так вытаскивали?! Свинство какое!

Идея карнавального костюма созрела давно — попросту остановить преображение на половине. Если обработать кисти, стопы и подбородок с шеей дапиляционном кремом (благо его действенность подтверждена опытным путём) и фиг до кого дойдёт, что к чему! Но в последний момент она засмущалась, и от идеи просто прилепить скотчем молнию на живот пришлось отказаться. Перерыв половину всего имеющегося барахла, девушка выбрала прелестное полупрозрачное платье размером чуть больше двух носовых платков. Получилось из серии и себе и людям — вроде и одета, а вроде и нет ничего. Но перед тем как окончательно переодеться черт её дернул напялить весьма откровенный комплект нижнего белья и дополняющий его пеньюар. Свою ошибку она осознала, едва посмотрелась в зеркало. Что ни говори, в этом костюме она и сама себе казалась раздетой больше, чем совсем без него. Вишнёво-красная помада усугубила дело, вызывая сомнение — уж не сбежала ли она из дома терпимости. Таращась на себя в зеркало с искренним ужасом, Рыся, пропустила момент, когда выражение лица её отражения неожиданно изменилось. Так что среагировать на метнувшуюся к ней руку не успела. Молниеносный бросок, железные пальцы на запястье, и в следующее мгновение, её уже волокло по пространственному коридору неизвестно куда.

Значит, пентаграмма, демон и алхимик. Что ж, дорогие мои, сейчас вы у меня получите то, что заказывали!

Таак... Это ещё что такое?! Я что, такая страшная?! Или у дедули от счастья родимчик случился? Вот ведь, блин!... Ты куда пялишься, извращенец? Да я сейчас тебя!

И тут до неё дошло: судя по всему, в этом мире махровое средневековье. И, значит, женщина могла показаться перед мужчиной даже в самые интимные моменты только одетой. Не при полном параде, конечно, но в плотной нижней рубашке — обязательно. А уж такое безобразие, что на ней здесь, пожалуй, ещё ужаснее, чем откровенная нагота. Тем более, это стало потрясением для старичка. А молодой-то ничего, держится. Прибалдел только и окосел немножко. Ладно, эта немая сцена из Гоголя начала её уже утомлять.

— Ну? — нарушила молчание девушка, — Вызывали? Чего надо?

— Эээ... Это ты мне?

— Не "ты", а "вы"!

— Чего это ты раскомандовалась?! — неожиданно вспылил парень. Видно, решил, что он здесь все-таки главный, — Эй, демон, назови своё имя! — Рев у него вышел очень даже впечатляющий.

— Я не демон.

— Я приказываю тебе... — вновь заголосил Бьёки, но внезапно осёкся, — Как это НЕ демон? А кто ты?!

— Человек.

— Человек?! Да ты себя в зеркале видела?

— Правда, хорошенькая? — самодовольно сощурилась Рыська.

— Да я таких уродин только в страшных снах видел!

— Ничего себе у тебя проблемы, парень, — посочувствовала девушка, — Это что же на совести должно быть, если такие кошмары снятся?

— Заткнись, стерва!

— А повежливее?

— Обойдёшься!

— Не хами, я сюда не напрашивалась! Ещё раз спрашиваю: на кой ляд притащили?

— Я повелеваю тобой, демон! Делай, что я тебе велю.