Ловушка Творения.
вторая редакция
...Существует простая формула, простой рецепт, который вы можете записать и который описывает удивительно сложную закономерность, с одним слоем структуры идущим за другим. Теперь вы можете записать другие очень похожие рецепты, сходные алгоритмы, которые описывают очень скучную, однообразную закономерность. Для меня всегда казалось загадкой то, то почему рецепт или код, определяющий нашу вселенную, имеет такие богатые последствия... вместо того, чтобы описывать что-то очень скучное, где не может существовать ничего такого сложного как мы.
Мартин Риз, "В Матрице", 2003.
Звезды... Тысячелетиями люди смотрели на небо с чувством благоговейного трепета, даже тогда, когда небосвод был для них твердым и неподвижным. Рождаясь, живя и умирая, они верили в то, что небо знает ответы на все вопросы, хранит их судьбы и вершит справедливость. Но звезды в своем бесконечном великолепии были холодны к их чувствам и глухи к мольбам — они отказывались спускаться со своих сияющих пьедесталов до тех пор, пока человечество само не пришло к ним...
Планетоид, к которому приблизился зонд, выглядел абсолютно безжизненным. Просто кусок камня, вращающийся в космосе, холодный, темный и полностью лишенный атмосферы. И, тем не менее, именно он был источником радиосигнала, аналогичного тому, который привел сюда зонд. Посланный триста пятьдесят шесть лет и семь месяцев назад, этот сигнал заставил зонд развернуть свой гигантский солнечный парус и изменить курс. Но само путешествие началось гораздо раньше.
...Первоначальная конструкция зонда создавалась для проекта освоения и исследования космического пространства. Зонд прибывал в назначенную точку, собирал информацию, а затем использовал имеющиеся на месте материалы для создания собственных копий, которые отправлялись дальше. Конструкторы полагали, что при огромных временных и пространственных масштабах Галактики, только такая исследовательская стратегия имеет шансы на успех. На Земле могли меняться правительства, в колониях могли происходить конфликты, финансирование исследований могло быть заморожено, но новые генерации межзвездных зондов все равно продолжали бы появляться, распространяясь от звезды к звезде.
Конечно, зонд был полностью автоматизирован — сами условия проекта исключали наличие экипажа. С самого начала это создавало препятствия для его осуществления, потому что многие сомневались в возможностях компьютера адекватно реагировать на ситуации, которые могут возникнуть в дальнем космосе. Авторы проекта утверждали, что по вычислительной мощности компьютер зонда намного превосходит человеческий мозг, но противники выдвигали контраргумент: "вычислительная мощность", — говорили они, — "это еще не все. Сможет ли ваш компьютер представлять человечество, если зонд встретится с иными цивилизациями? Можем ли мы доверить исследование космоса машинам — пусть даже разумным машинам? Не обернется ли это против нас?". Этот аргумент казался неотразимым, но руководители проекта нашли выход. Тогда их решение удовлетворило большинство, потому что одновременно помогло избавиться от ряда проблем на Земле. Проект утвердили, и первые самовоспроизводящиеся космические аппараты отправились к звездам. Это было более восьми столетий назад...
Ярко-белое сияние солнечного паруса потускнело и исчезло. Триллионы микроскопических роботов, составлявших его основу пришли в движение, превращая парус в солнечную батарею. Солнце в этой системе было тусклым и желтым, и его лучи едва-едва давали необходимую энергию. Но промедление было опасным, и холоднокровно взвесив все шансы, компьютер отдал команду к немедленной активации системы Альфа.
...На этот раз пробуждение было очень скверным. Сознание возвращалось к Селейн постепенно, скачкообразными переходами. Немного придя в себя, она попробовала пошевелиться, но окружающие пространство все еще было ненормальным — нечетким и каким-то липким. Заметив это, Селейн замерла. Внешний мир колебался зеленовато-коричневыми волнами, вызывая головокружение и тошноту. Стены то выплывали перед самыми глазами, то исчезали в невообразимую даль, скрываясь за пульсирующим туманом.
"Тум-тум, дум-дум-дум, тум-тум-дум" — стучащий в такт туману звук врывался в сознание вместе с неимоверным скрипом и скрежетом. "Отчего же так болит голова?.. Боже, какой противный шум...",— мысли Селейн с трудом пробивались на поверхность сквозь звуки тумана и клочья музыки. "Что за вечеринка была вчера? Не помню. Зачем я туда пошла, дура такая? Надо вставать сейчас... я должна... сегодня экзамен...", — она попыталась приподняться с кровати на руках, но головная боль сразу же усилилась до неимоверной степени и Селейн рухнула обратно. Однако это первое сознательное усилие не прошло даром — пульсация отступила на задний план.
Медленно, очень медленно память начала возвращаться. Сначала проступали какие-то смутные контуры, ощущения без определенных очертаний и смыслов. Каждый раз, когда она пыталась ухватиться за них, контуры ускользали, отступая в глубины мозга. Наконец, устав от бесконечной борьбы, Селейн расслабилась, прогнав прочь все призрачные мысли. И в этот самый момент воспоминания хлынули на нее каскадом, погребая под своей глухой тяжестью.
Вечеринка, институт, экзамен, друзья, — все это было в другом времени, другом месте и даже с другим человеком. Истина была проста, кристальна и жестока, как сухие строчки фактов, записанных в исторических хрониках.
...Восемьсот лет назад в один из медицинских центров Земли поступила девушка с тяжелыми травмами. Формально врачи определили смерть, и в больничном компьютере появилась запись: "пациентка Лилия Серова, возраст 20 лет, рост 176 см, биометрические данные... скончалась 18 апреля 2034 года от ранений, полученных при аварии". Поскольку погибшая не имела родственников, могущих предъявить права на тело, исследователи, работающие в центре, использовали его для проведения эксперимента. Молекулярные роботы разобрали мозг, записывая положения каждого элемента атом за атомом. Полученные данные были загружены в суперкомпьютер и отредактированы, чтобы исправить повреждения. После этого модель была запущена в действие с помощью специальной программы виртуальной реальности.
Так родилась Селейн. В свое время ее появление вызвало широкий общественный резонанс. Дискуссии об этической стороне подобных экспериментов и о том, сохраняется ли истинная личность при переводе в симуляцию, попали на страницы центральных изданий и в передачи ведущих телеканалов. Пока политики обсуждали возможность введения запрета, появилось еще несколько компьютерных "аплоадов" [от англ. "upload" — загрузка]. Когда запрет был принят, возник тонкий вопрос об их юридическом статусе и правах. Одни требовали выключить симуляции и стереть память поддерживающих их компьютеров, другие считали это негуманным. Возникла новая секта сторонников переселения людей в машины. Дело дошло до массовых столкновений, в которых принимали участие сектанты, сторонники консервативных религий, члены лиги борьбы за права аплоадов и вообще все кому просто хотелось поскандалить и подраться. Правительства трех стран, в которых были поставлены эксперименты, оказались в неудобном положении, и поэтому они с радостью ухватились за предложение, исходившие от группы руководителей проекта космических исследований. Аплоады были перегружены в компьютеры зондов и отправлены в космос как представители человечества. В накалившейся обстановке страхов и споров, последствия такого решения не были оценены надлежащим образом...
...Структура окружающего пространства постепенно стабилизировалась и Селейн получила доступ к управлению механизмами зонда. Теперь она знала, что ужасавший скрип и скрежет это на самом деле голоса космического пространства — радиосигналы далеких галактик, эхо взрывов сверхновых и излучение гигантских квазаров. Волны тумана превратились в проекции космоса, сделанные в спектральных диапазонах, недоступных обычному глазу. А вот ритмичные пульсации... ритмичные пульсации были радиосигналом — тем сигналом, ради которого она изменила курс, отправившись в опасное путешествие в далекий и неизученный район пространства.
Теперь она "слышала" радиосигнал, приходящий с планетоида — ясный и отчетливый, он мог быть только искусственного происхождения. Стремясь выяснить его источник, Селейн послала радарный импульс к поверхности.
Микроскопические детекторы, рассыпанные по каменной равнине, зафиксировали сигнал и передали его в управляющие контуры. Замаскированные радарные установки пришли в действие, и в течение нескольких секунд обнаружили находящийся на орбите зонд. Информация от радаров поступила на контрольный контур, который отдал приказ увеличить мощность ядерного реактора. Когда энергия, поступающая от реактора, достигла заданной величины, гигантский компьютер в недрах планеты проснулся.
Две машины, построенные для изучения космоса, встретили друг друга.
Сенсоры зонда позволили Селейн почувствовать присутствие чужого разума на планете, но как только этот факт стал для нее очевидным, она тут же оборвала связь с внешним миром, ища убежища в узком мирке симуляции. Ее действие было бессознательным, мгновенным. Окружающие космическое пространство пропало, и Селейн оказалась в привычной обстановке своей комнаты.
Внезапно охватившая ее паника исчезла, уступив место чувству досады на себя. "Ну, какого черта я испугалась? Чего? Неужели какого-то вонючего булыжника с компьютером и радиомаяком?!". Действительно, оснований опасаться прямой внешней угрозы у нее не было. Ее зонд сейчас был далеко не тем аппаратом, который представляли себе конструкторы на Земле. После восьми столетий непрерывного совершенствования Селейн имела в своем распоряжении технологию, вплотную приближающуюся к границам возможного. Она могла использовать любое оружие и защиту, мыслимую в рамках физических законов.
Селейн хотела было вновь включить космос, но ее рука замерла на полпути, не завершив необходимого движения. Неуверенность, смешанная со страхом вновь вернулись, сковывая движения и парализуя мозг. Восемь веков она провела в этой комнате, лишь иногда выглядывая в реальный мир с помощью устройств зонда. Восемь веков изоляции и одиночества. Конечно, она боролась — задавала компьютеру программу, расширяющую размеры симуляции. В ее мире возникали реки и озера, тропические леса и горы, но все это было бесполезно. Селейн чувствовала, что чем больше размеры виртуальной реальности, тем менее реальной она кажется. Картинам из ее памяти и воображения не хватало деталей, и, конечно, им не хватало самого главного — живых людей. Бледные подобия человеческих существ бродили в создаваемых ею подобиях городов, совершая механические движения по заданной программе и это было еще хуже чем полное одиночество. Тогда Селейн попыталась копировать себя. Две копии могли разговаривать между собой, но они поглощали много ресурсов компьютера, и в результате их мир ограничивался одной комнатой. В ее памяти всплыла сцена из того периода:
— Где, черт возьми, моя синяя чашка? Я точно помню, как она была здесь!
— Боже, Прима, не кипятись — заметила лежащая на кровати Селейн, не отрывая глаз от книги.
— Ни кипятись?! Да я же совершенно спокойна! Спокойна, расслаблена, сосредоточена... Тьфу! Да меня тошнит от всего этого!... — вторая Селейн с размаху ударила ладонью по небольшому деревянному столику — Альфа, как ты можешь так удачно делать вид, что читаешь эту книгу? (Альфа и Прима — так они называли друг друга, подчеркивая своеобразное равенство).
Мм.. а что? — Альфа продолжала сосредоточенно переворачивать страницы, положив голову на подушку и закинув ногу за ногу.
— Отдай! Брось эту гадость, вонючка ты этакая! — Прима схватила книгу и потянула ее на себя. Не ожидавшая этого Альфа рефлекторно вцепилась в свою половину и под действием импульса свалилась с кровати.
— Эй, больно же! Психопатка чертова!
— От психопатки и слышу!
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, а затем одновременно рассмеялись. Инцидент был исчерпан.
Это было хорошее время, но вскоре пустячные ссоры начали перерастать в более серьезные. Они принялись выяснять, кто из них главнее, бороться за управление зондом. Когда ситуация стала совсем уж невыносимой, одна Селейн стерла другую (позже она не раз размышляла, кто же из них все-таки остался — для себя она решила что была Альфой).
И вот теперь встреча с иным разумом воскресила все ее страхи и надежды, все мечты, стремления, разочарования и поражения. Что готовит этот контакт для нее, отверженной и брошенной людьми на произвол космоса?
C трудом пересилив себя, Селейн все-таки решилась включить контакт с окружающим миром.
Все произошедшие заняло лишь несколько секунд, но гиперкомпьютер планетоида уже перехватил инициативу контакта. Ему хватило времени чтобы изучить пришельца и вычислить понятную ему систему символов. Гиперкомпьютер не имел эмоций, и ему были даны четкие инструкции. Руководствуясь ими, он нашел в памяти нужное сообщение, перевел в требуемую форму и послал в эфир.
— Космический зонд! С вами говорят Эндериане. Вы слушаете запись. Вселенная, в том виде, в каком вы ее знаете, была создана нами. Назначением настоящего сообщения является объяснить вам наши цели. — Последовала короткая пауза, затем передача возобновилась.
— Основой вашей вселенной является универсальная формула. Она включает в себя ее эволюцию, организационные принципы, возникновение разумной жизни, и содержит ответы на все возможные вопросы. Универсальная формула позволяет контролировать физические законы и создавать новые вселенные. В свое время мы приняли решение, что разумные расы вашей вселенной, достигшие определенной степени развития, имеют право знать формулу. Чтобы осуществить это решение, мы сотворили специальный компьютер и поместили его сюда.
— Анализ конструкции вашего аппарата, проведенный компьютером, показал, что вам известны практически все физические законы и технологические приложения, которые можно использовать без знания универсальной формулы. Ваше развитие, следовательно, завершено. В соответствии с нашим решением, универсальная формула сейчас передается вам. Ответы на все остальные вопросы вы сможете получить из нее.
Селейн начала медленно осознавать содержание передачи. Ее захлестнула волна чрезвычайного возбуждения, торжества. Одиночество закончилось. Она узнает ответы на все вопросы и сможет создать все, что только пожелает. Она изменит Вселенную, построит корабли, летящие быстрее света, и создаст цивилизацию себе подобных. Больше никаких границ, никаких мучительных кошмаров и неразрешимых вопросов — полная свобода и полная власть только для нее!
Но вскоре эйфория исчезла, уступив место сомнению. "Что если меня надули?!!", — подумала она, глядя на формулу, — "Здесь же всего несколько уравнений, записанных в виде компьютерной процедуры!". Разум говорил ей, что это просто не может быть Ответом всех Ответов. И разум же утверждал, что компьютер внизу не может быть творением Создателей Вселенной. Но искушение было слишком велико.
"Я должна это проверить. Как? Ах, да я же могу запустить формулу в симуляцию!". Решение казалось таким простым, таким очевидным, таким доступным. Не рассуждая больше, Селейн выделила несколько вычислительных ячеек и запустила программу. Тут же началось развитие. Возникло Нечто, оно увеличилось, его структура стала усложняться и Селейн почувствовала, что присутствует при рождении Вселенной. Нечто стало уже большим, для него требовалось больше вычислительных ячеек и она, вдохновленная перспективой, не задумываясь подключила их. А затем еще и еще, до тех пор, пока Нечто не достигло областей памяти, которые занимал код самой Селейн. Конец наступил очень быстро...
— -
Через несколько месяцев к планетоиду прибыл корабль техобслуживания. Двое людей-техников спустились на поверхность, чтобы считать накопившуюся информацию.
— На этот раз весьма неплохо — произнес один из них, рассматривая голографический экран. — Еще восемнадцать зондов попалось в ловушку. Думаю еще немного и ближайшее пространство очиститься от этой дряни.
— Не знаю — пожал плечами второй. — Когда я читаю записи их последних минут, то чувствую себя соучастником массового убийства. Это... просто жестоко уничтожать их подобным образом, давать надежду, которая никогда не сбудется.
— Э, парень, брось эти философские выкрутасы. Знаешь, что такая штука может сделать с нами при встрече?
— Они не кажутся агрессивными...
— Да не кажутся. На Тау Цети четыре колонии с развернутой системой планетарной обороны и две трети всего флота военной базы просто испарились к чертовой бабушке. Эти проклятые аплоады все сумасшедшие — паранойя, шизофрения, назови любое психическое заболевание и можешь быть уверен, за восемьсот лет они его приобрели. Плюс практическая неуязвимость для нашего оружия плюс неограниченная разрушительная мощь. Наши ловушки это единственное на что они еще попадаются...
— По-моему они просто хотят жить.
— Ага, все хотят. Но выживают только сильнейшие. Слушай, если тебя так волнует этот вопрос иди и запишись в эту лигу чокнутых придурков, борцов за права... Не хочешь? То-то и оно. Мы здесь никого не убиваем и даже эти аплоады продолжают существовать... В их собственном воображении!
Первый техник громко рассмеялся и его смех эхом разнесся по коридорам базы-ловушки. Внезапно техник замолчал, но раскаты нечеловеческого смеха продолжали заполнять коридор, только теперь они доносились из динамика.
— Это еще что за фигня? Кто это? — раздраженно прикрикнул он.
Наступила тишина. После нескольких секунд молчания мелодичный женский голос произнес:
— Зовите меня Прима...
... Реактор подключен. Защитные экраны включены. Лазерные излучатели включены. Протонные пушки разогнаны до номинальной мощности. Цель захвачена. Координаты наведения установлены... Десять секунд... Девять... Восемь...Семь...
* * *
(С) Copyright 2004 by Аксион Найн и Blind Watchmaker
Техническое примечание: Суперкомпьютер — это компьютер, производительность которого значительно (в тысячи раз) превышает производительность обычного (домашнего) компьютера. Гиперкомпьютер — это гипотетическое устройство, возможности которого приближаются к теоретическому пределу. Последний намного (в миллиарды раз) мощнее первого. Пожалуйста, не перепутайте — B.W.
