Моя девушка - футанари. Глава 36. Оборотная сторона морали

Автор:

Виктим (Пленник Амазонок)

Бета:

не беченая глава

Название романа:

Моя девушка — футанари

Глава:

36. Оборотная сторона морали

Жанр:

фантастика, романтика, откровенная эротика, ксеноэротика

Форма:

глава

Пэйринг:

Рейтинг главы:

nc14

Статус:

В работе.

<— предыдущая глава — — — следующая глава ->

Читать роман целиком

Глава 36. Оборотная сторона морали

Пауза затянулась на несколько ударов сердца, в течение которых Валерия внимательно изучала своего собеседника. А потом она пожала плечами и отнесла собранную посуду в раковину.

— Странный вопрос, — бросила она на ходу. — Естественно, они были необходимы.

— Извини, если обидел, — сказал Живцов. — Просто мне непонятно, зачем было изучать разрушающее действие энэк на человека, чтобы найти способ омолаживать людей.

— Ты не учёный, поэтому тебе и не понятно, — заметила фея, включая воду и приступая к мытью тарелок. — Чтобы получить полные сведения о каком-либо факторе, нужно рассмотреть все аспекты его воздействия. Созидательная составляющая открывает одну сторону процесса, разрушительная — другую. И вместе из двух половинок возникает целое. Меня не интересовало, как энэк убивает людей, мне хотелось понять, что она собой представляет. А чтобы сделать это, требовалось рассмотреть её со всех сторон.

"Ей не нравятся мои чувства, — услышал Слава ангела в своей голове. — Я по лезвию бритвы хожу. Не знаю, насколько хватит её терпения. Нужно срочно своё отношение к ней изменять".

"Это не просто, — мысленно ответил сам себе молодой человек, — а ещё она читает мои мысли, так, что аккуратнее надо их думать".

Валерия приобернулась к нему и губы её тронула улыбка.

— Наука вообще вещь непростая, — сказала она, — а читать у тебя пока нечего. Пустовато в твоей голове.

"Она не слышит ангела, — сообщил Славе его внутренний голос, — я должен узнать больше, чтобы иметь почву для более объективного мнения. Я должен получить больше конкретных сведений об этих экспериментах, раскрыть то, что меня пугает".

— Да, — ответил молодой человек сразу двум своим собеседникам. — У меня некоторые... затруднения с... чётким формулированием мыслей. Сейчас, попробую собраться. А сколько человек подверглось... разрушению?

— Смотря что под разрушением понимать.

— Ну, много людей... погибло?

— Ни одного.

"Уф-ф! — мысленно выдохнул Живцов, чувствуя, как постепенно стал оттаивать. — Слава богу!"

— Хотя если честно, — вздохнула собеседница и выключила воду, — пару-тройку этих... кадров мне хотелось просто придушить собственноручно без всяких экспериментов, после того как я услышала их мысли и почувствовала эмоции. Но природная бережливость и рациональность мышления перевесила чашу весов. Так от них хоть какая-то польза была, хоть немного искупили вину за свои злодеяния.

— И что с ними стало потом? После экспериментов?

— Чистым футанари отдали в качестве сексуальных игрушек, — усмехнулась фея, заканчивая расставлять посуду. — Чай пить будешь?

— Да.

Она налила в электрический чайник воды, пропущенной через фильтр, и включила его.

— Какой тебе чай, зелёный или чёрный?

— Чёрный, — ответил Слава. — А молоко есть?

— Есть.

— Тогда чёрный с молоком и без сахара.

— Есть пирожное, печенье, несколько кусочков торта. Что будешь?

— Можно пирожное и печенье, — ответил молодой человек.

Парализованный на некоторое время аппетит начал к нему возвращаться. Однако в душе по-прежнему было холодно, и кое-что парню хотелось выяснить до того, как он станет пить чай. Мало ли, вдруг потом съеденное полезет наружу.

— А сколько всего было этих... смертников.

— Одиннадцать, — коротко ответила Лера и пояснила: — За всё время исследований.

"Уф! Я опасался, что больше", — с облегчением подумал Вячеслав.

— Могло быть и двенадцать, кстати, — добавила фея. — Но один претендент к моему удивлению и озабоченности оказался совершенно невиновным. Он очень контрастно ощущался по запаху своей ауры, и это сразу меня насторожило. При общении с преступниками, например, я словно с мусорным баком в тесной комнате находилась, а этот мужчина пах в эмоциональной сфере довольно приятно.

— И что с ним стало? — напрягся Живцов, чувствуя тревожную тяжесть в груди.

— Я побеседовала с ним немного, потом загипнотизировала, допросила, убедилась в правильности своих эмпатических ощущений и вернула Клариссе, не с тем, чтобы его назад в заключение отправили, а чтобы разобрались, почему человек под вышку залетел, и по возможности помогли.

— Вау! — выдохнул парень и расплылся в радостной улыбке. — Ты такая молодчинка!

Валерия на его слова только пожала плечами и, взяв печеньку из вазы, отправила её в рот.

— А что с другими стало после экспериментов?

— Я же сказала. Кларисса забирала их по одному, после того как я с ними заканчивала, и переправляла в другой мир.

— Нет. Я имел в виду физически. Насколько сильно они... пострадали.

— По-разному, — хищно ухмыльнулась собеседница. — Некоторым изрядно пришлось пострадать. Испытуемых с самой мерзкой душонкой я использовала для самых болезненных и опасных воздействий. Устроила им персональный ад.

— Они стали потом инвалидами?

— Что? — удивилась фея. — Нет, конечно. Чистым футкам инвалиды не нужны, больных бы у нас не взяли. Так что пришлось их подлатать. В лечении я была ещё не сильна, поэтому воспользовалась спермой футанари. Тогда я уже делала определённые успехи в ментальной магии, вот и отработала заодно на подопытных свои навыки в мозгоправстве. В общем, после того, как я кое-какие рычажки у них в голове переключила, физическое здоровье им вернула уже энэк. Предупреждая твои вопросы о психическом состоянии этих людей, отвечу сразу. Семеро отделались относительно легко, сохранив больше семидесяти процентов своей личности.

Из оставшихся четырёх один стал полукуклой. Я его едва не убила. Психанула, если честно, когда прочитала его ауру. У-у-у! Это был настоящий монстр. Единственный из всех одиннадцати, которого я именно пытала. Потом было стыдно за этот срыв. Но не за свои действия стыдно, а за чувства, которые я испытывала. Учёный не должен терять голову. К счастью, духи-помощники самостоятельно без моего приказа выполнили мониторинг общего состояния испытуемого и с пяти ракурсов записали результаты наблюдений. Аппаратура тоже была включена и собрала много ценной информации. Ну а самые полезные сведения впоследствии я почерпнула как раз из записи того, как энэк возвращает к жизни тело, доведённое до состояния едва живой биомассы.

Куколка из этого маньяка-убийцы получилась вполне симпатичной. Гораздо симпатичней чудовища, которым он до этого был. И тут я не внешность имею в виду, а внутреннее содержание. Троих оставшихся даже можно было назвать людьми, когда я с ними закончила. Несмотря на высокую степень перепрошивки сознания, интеллект они сохранили. А если говорить в общем, то всем этим товарищам их изменения пошли лишь на пользу. В любом случае по натуре своей они перестали быть преступниками.

— Ясно, — пробормотал Слава, чувствуя, что буквально оттаивает. Ему казалось, что он топится как воск и вот-вот растечётся лужицей по дивану.

"О-о-ох, какое облегчение", — расслабленно думал он.

Чайник тем временем заклокотал и выключился, а Валерия стала разливать кипяток по кружкам.

— Мне тоже чаю! — подала голос Мока и перебралась со Славкиных коленей на диван. — С пироженками, — добавила она, сладко улыбаясь.

А ещё через пару минут началось чаепитие. Молодой человек с удовольствием лопал эклер с белковым кремом и запивал его ароматным чаем, Мока поглощала шарики, изготовленные по типу муравьиной горки, а Валерия отрезала себе кусочек торта и теперь ковырялась в нём вилкой.

— Зафем надо фыло меня так фугать? — пробурчал юноша с полунабитым ртом. — Садифтка.

— А я не пугала, — ответила фея, подцепляя вилкой сладкий ломтик и отправляя его себе в рот. — Всего лишь показала тебе одного из своих симпотных шкелетиков.

— Симпотных, — хохотнул Слава. — Да уж, интересные у тебя симпатии.

Уровень его расположения к собеседнице восстановился в полном объёме и даже заметно усилился. Безжалостность и даже жестокость этой женщины, заключённая в оправу моральных принципов, ему очень импонировала. Живцов догадывался, что фея не просто ознакомилась с личным делом этих преступников, но и, судя по всему, увидела всю подноготную их злодеяний. И то, что она умудрилась не убить никого из тех, кто заслуживал смерти, свидетельствовало о её нехилом самоконтроле и сдержанности. В общем, Слава был даже восхищён своей новой знакомой. Это, безусловно, ей нравилось, с чем ангел не преминул юношу поздравить.

"Я справился, — сказал он, как всегда обращаясь к своему протеже в первом лице, — опасность миновала, мной снова довольны. Я молодец".

"Но это было сложно", — мысленно выдохнул юноша.

— Сложно было только с первыми пятью, — ответила Лера, принимая его мысли на свой счёт. — Потом я уже привыкла малость и очерствела.

— А зачем вообще было экспериментировать над разными людьми? — поинтересовался Вячеслав. — Нельзя было сделать все исследования на одном? Ну, раз человек всё равно восстанавливался, можно было бы провести на нём и другие эксперименты.

— Не будь таким глупым, Слава, — хмыкнула собеседница. — После того как энэк начинает лечить человека, она уже не может ему навредить. Выздоровевший подопытный больше не годится для разрушения. Поэтому я и отдавала таких Клариссе, а она привозила мне новых.

— Ясно, — сказал молодой человек и улыбнулся. — А одиннадцати, значит, тебе хватило, чтобы всё узнать?

— После одиннадцатого я поняла, наконец, идею омоложения и переключилась на другие эксперименты, не требующие жертв. Чтоб ты понял сложность этой задачи, хочу пояснить. Энэк и сама по себе даёт эффект омоложения, восстанавливая состарившиеся в человеческом организме клетки, и сделать из пожилого мужчины зрелого довольно легко. Другое дело — из зрелого парня сделать молодого или даже юного, ведь при этом требуется обращать развитие организма вспять. Завершающие эксперименты мы проводили уже вместе с Клариссой, используя подопечных из клана, естественно, добровольцев. Молодым людям и девушкам я прямо сказала, что мы ищем способ временного омоложения, которое через какое-то время обращается вспять. Как я и предполагала, добровольцы нашлись. На первый эксперимент, правда, вызвались немногие, но их было достаточно, чтобы я могла выбирать.

— И они не боялись, что вы им как-нибудь навредите. Не боялись остаться молодыми навсегда.

— Многие опасались разных непредвиденных эффектов, потому и отказались участвовать. Однако у меня в клане уже в тот период была очень хорошая репутация. Мне доверяли, особенно молодёжь. Считали, что если что-то и пойдёт не так, то мне не составит труда потом всё исправить.

— А сама ты не боялась ошибиться?

— Опасения у меня естественно были, но я многократно всё просчитала и проверила. По моим выкладкам омоложение ожидалось обратимым, как и эффекты эластичности тканей. Ещё раньше, я научила Клариссу ментальному приёму, который позволял ей усилить в своей энергии экстаза особые гармоники, способные временно обращать развитие человеческого организма вспять. И мы как раз готовились попробовать применить такую модифицированную энергию экстаза.

Однако в первом эксперименте всё же не обошлось без осечки. Кларисса слегка перестаралась. Когда на моих глазах восемнадцатилетний парнишка стал стремительно молодеть и откатился в возрасте до двенадцатилетнего мальчика, я малость струхнула. И стала лихорадочно придумывать, что мы скажем его жене, если мои прогнозы не подтвердятся и испытуемому придётся заново взрослеть. Но к счастью все эти изменения обратились сами собой, когда энэк из тканей юноши вытянулась его печатью. И Кларисса сказала мне тогда, что это была чересчур сильная молодость на её вкус.

В общем, после этого нам пришлось ещё много поэкспериментировать, прежде чем методика омоложения была отточена до идеала. И в этот раз добровольцев участвовать в экспериментах было много. Посмотреть на этот цирк приходили даже футки, и иначе как прикольные волшебные фокусы никто наши изыскания не воспринимал. Попутно мы установили, что максимальный возраст отката, на который хватало магии Клариссы, составлял почти ровно шесть лет, буквально без нескольких дней. Но его можно было регулировать. А поскольку Клариссе хотелось получить себе четырнадцатилетнего партнёра, то испытуемые в возрасте старше двадцати лет её уже не интересовали. Кроме того, омолаживать несовершеннолетний молодняк, до восемнадцати, тоже оказалось чреватым. Потому что эффекты обращения возраста у них откатывались не полностью, оставляя испытуемых немного моложе, чем они были до эксперимента: от нескольких месяцев до полугода.

В общем, дальше мы сосредоточились на возрастном диапазоне восемнадцать — двадцать лет. Здесь тоже имел место неполный откат, но совсем маленький. Его величина зависела от глубины омоложения и от возраста, с которого омоложение производилось. Чем старше был возраст, тем меньше был эффект остаточного возрастного сдвига. Чем больше была глубина омоложения, тем, наоборот, больше. Например, при омоложении от восемнадцати лет до двенадцати, то есть на полный шестилетний диапазон, величина остаточного омоложения составляла порядка недели, от восемнадцати лет до четырнадцати — три дня, от восемнадцати до шестнадцати — один день, и от восемнадцати до семнадцати — от четырёх до шести часов, примерно. Если выполнять все эти омоложения с двадцатилетнего возраста, то величина неполного отката во всех случаях будет в четыре — шесть раз меньше.

— А что получится, — полюбопытствовал Слава, — если омолодить, к примеру, меня сперва до шестнадцати лет, а потом до четырнадцати? Во второй раз остаточное омоложение будет меньше или больше?

— Одинаковым. Примерно один день.

— Но я ведь после первого обращения несовершеннолетним стану. А там величина не полного отката, как ты говорила, и до полугода может доходить.

— Это если б ты на самом деле несовершеннолетним был, тогда — да. А временное несовершеннолетие на величину неполного отката не влияет. Наоборот. Чем короче будут прыжки, тем меньше потом получится неполный откат.

— То есть если от восемнадцати лет допрыгать до четырнадцати, сбрасывая возраст по одному году. То, вернувшись в исходное состояние, помолодеешь на... шестнадцать часов?

— От шестнадцати часов до суток, — поправила Валерия. — Это было очень удобно — омолаживать маленькими шажками, необратимые последствия были меньше. А ещё Клариссе просто нравилось так постепенно омолаживать. Её заводило плавное приближение партнёра к любимому возрасту с каждым новым её оргазмом, пока она окончательно не теряла голову, получая в свои объятия четырнадцатилетнего юнца.