— Мейр... — голос слуги был взволнован, но все же сохранял неизменную почтительность. Левий мельком скользнул по нему взглядом и снова вернулся к чтению. Чтобы там не случилось, вряд ли оно стоило его внимания. Во-первых, чего-то хоть сколько-нибудь серьезного не происходило уже довольно давно, а во-вторых... Во-вторых, с момента смерти Рильена, его вообще мало что могло заинтересовать.
Слуга терпеливо ждал. Левий, на секунду оторвавшись от книги, бросил на него раздосадованный взгляд и уточнил:
— Так что там?
— Посетитель, — оживился слуга. Левий поморщился.
— Кто-то из цирри?
Разбираться в новых проблемах очень не хотелось. Левий чувствовал себя усталым и разбитым и желал лишь одного — чтобы его на время оставили в покое.
— Нет, мейр, — последовал ответ. — Это... чужак. Не ширазец.
— Для просителей есть специальные дни, — раздраженно заметил Левий, негодуя, что его беспокоят по таким пустякам. Слуга вздрогнул и согнулся в поклоне, признавая свою вину, а потом, не разгибаясь, попятился к выходу. Левий снова вгляделся в книжный лист, но строчки почему-то расплывались, становясь нечеткими, и мейр вдруг резко вскинул голову. — Он сказал свое имя? — окликнул он еще не успевшего уйти слугу. Тот кивнул.
— Эрен Карс, — старательно произнес он непривычное для ширазского слуха имя. Левия буквально подбросило над лежанкой.
— Почему не сказал сразу? — заорал он на бледного, как мел, слугу. Тот в испуге попятился, склонившись еще ниже. — Быстро приведи его сюда!
— Сюда? — едва не заикаясь, переспросил тот, глядя на мейра с почти священным испугом. В личные покои Левия никогда не заходил никто посторонний, но сейчас ему было в высшей степени наплевать на условности. Подумать только... Эрен. После стольких лет...
— Сюда, — отрезал он тоном, не терпящим возражений, и слуга опрометью бросился выполнять приказ. Минуты, которые он отсутствовал, показались Левию самыми долгими в его жизни, но выражение лица Эрена, когда он переступил порог личного кабинета мейра, стоило ожидания.
— Мейр... — тихо произнес он, явно сглатывая ком в горле, порывисто шагнул вперед, а потом, опомнившись, церемонно опустился на одно колено и склонил голову. — Мейр...
Левия душил истерический смех, в котором отчетливо проглядывали тщательно сдерживаемые слезы. Не обращая внимания на застывшего у порога слугу, он быстро подошел к коленопреклонному Эрену и, обняв его за плечи, решительно поднял с пола.
— Прекрати, — сказал он, глядя в искрящиеся радостью светло-синие глаза. — С каких это пор ты стал таким занудой?
— Простите, мейр, — улыбнулся Эрен, и на секунду Левию показалось, что тот совершенно не изменился за все прошедшие годы. Но уже через мгновение бывший капитан повернул голову, и стало видно морщины, залегшие на высоком лбу, и мелкая сеточка вокруг глаз. Левий стиснул зубы. Сколько же прошло времени с тех пор, как они виделись последний раз?
— Много, мейр, — угадал его мысли Эрен. — Его Величество еще был жив...
По его лицу скользнула мимолетная тень былой, не прошедшей боли, родная сестра которой жила в сердце Левия. Тот крепко стиснул руку капитана.
— Прекрати, — повторил он. — У меня осталось всего два близких друга, и уж они-то могут звать меня по имени?
Эрен серьезно посмотрел ему в глаза.
— Я всегда буду вашим другом, мейр. А вы всегда будете для меня мейром Левием, одним из лучших правителей, которых я знал. Это не церемонии, поймите. Это... память и уважение.
— Хорошо, — сдался Левий, прекрасно помнивший упрямство бывшего капитана. — Великий Эйштар, ты же устал и голоден, а я совсем позабыл о гостеприимстве! Салим!
— Я тут, мейр, — тут же откликнулся слуга, взиравший на них в глубоком шоке. Левий с неудовольствием подумал о том, что несколько подраспустил челядь, и дал себе слово вплотную заняться этим. Пока же...
— Вели подать в малую гостиную вино, закуски... все ,что есть! Нет, стой! Не в гостиную. Накройте нам на западной террасе.
— Слушаюсь, мейр, — поклонился тот и быстро исчез из виду. Левий вновь повернулся к Эрену.
— Спасибо, — с чувством произнес он. — Я и не надеялся... Как будто дохнуло свежим ветром вместо этой городской пыли.
— Вы давно никуда не выбирались, мейр, — заметил Эрен, демонстрируя чудеса наблюдательности. — Почему?
— Сперва было не до того, — Левий отвел взгляд. — Потом... не было желания. Да и не с кем.
— Это неправильно, — донеслось до него, и мейр криво усмехнулся. — Вы не должны хоронить себя, даже... даже если он умер.
Левию будто влепили пощечину. Он резко вскинул голову, полоснув взглядом спокойного, хоть и очень бледного Эрена, но тот не дрогнул и не отступил. Ярость, выплеснувшаяся из глубины души, на мгновение захлестнула с головой, а потом схлынула так же внезапно, как и появилась. Левий сделал медленный глубокий вдох и разжал сведенные судорогой пальцы.
— На террасе, наверняка, уже все готово, — притворно ровным тоном произнес он, и Эрен так же спокойно кивнул, будто и не было этой не разразившейся грозы. В полном молчании они проследовали на просторный, увитый цветущим плющом балкон.
— А где Нейл? — внезапно поинтересовался Эрен, усаживаясь на подушки. Левий опустился напротив него и взмахом руки отослал слугу, у которого случился шок второй раз за день.
— Нейл выполняет некоторые мои поручения, — уклончиво ответил он. — Вернется завтра с утра. Это и хорошо... сегодня я не готов делить тебя с кем-то еще, даже с ним. Расскажи мне про Ортог. Каким стал сын Рильена?
— Он... другой, — неожиданно мягко улыбнулся Эрен. Он быстро наполнил кубки темно-рубиновым густым вином и подал один Левию. — Он больше похож на вас, мейр, чем на своего отца. Он сильный. Умный. У него есть воля и цели. Он есть и будет хорошим правителем. Только...
— Он одинок, да? — догадался Левий. Он пригубил вино и потянулся за небольшой сладкой лепешкой, которую подавали к фруктам, а затем разломил ее пополам.
— Меньше, чем его отец, — покачал головой Эрен, принимая угощение из рук Левия. — У него его Катарина — вы наверняка помните принцессу? Она стала настоящей красавицей.
— И Фальк, — усмехнулся Левий, вспоминая младшего Карса. — Нейл сказал, что через десяток лет он бы дрался с ним в полную силу. Это... очень высокая для него оценка.
— Я бы не хотел, чтобы им пришлось драться, — поежился Эрен. — Даже в шутку, а уж тем более всерьез. Я видел, как сражается Нейл. Я знаю, как может драться мой сын, — его взгляд потемнел, лицо омрачилось. — На них обоих — отпечаток Эйштара, его проклятый дар. Это может показаться трусостью, но... я не люблю войну.
— Нейл бы тебя понял, — тихо заметил Левий. Тепло, принесенное глотком вина, разлилось по телу, грея и успокаивая. — Знаешь, почему я приказал накрыть именно здесь? Потому что, мне кажется, что если сильно постараться, то отсюда можно увидеть Ортог. Глупо?
— Нет, — одними уголками губ улыбнулся Эрен. — Ортог куда ближе, чем вы думаете.
Они молчали. Неспешно потягивали вино, размышляя о своем, и в этом молчании не было напряжения и неловкости. Оно казалось естественным, возникшим не потому, что им было нечего друг другу сказать, а потому что все было и так понятно без слов. Одно присутствие Эрена здесь, в центре Шираза, говорило само за себя. Пространство, вместо звуков, заполняли общие воспоминания и общая, одна на двоих потеря, оставшаяся в прошлом, но никуда так и не ушедшая. Тот, третий, незримо присутствовал рядом с ними, и это ощущалось почти физически.
— Мейр, вас ждут... Цирри Кифур, вы ему назначали.
Салим согнулся в глубоком поклоне, всем своим видом показывая, что дело не терпит отлагательства. Левий стиснул зубы и негромко выругался.
— Это по поводу отмены нескольких законов, — недовольно проговорил он. — Я действительно назначал ему и второму советнику. Они утверждают, что система керов устарела и ее следует менять. Что нужно лишить кершеков их привилегированного положения и... Прости, тебе не зачем забивать этим голову. Скажи им ждать в вишневом кабинете, — повернулся он к Салему и неловко, без прежней легкости, поднялся на ноги. Эрен проследил за ним внимательным взглядом, а затем поднялся следом.
— Можно ли мне сопровождать вас, мейр?
Левий, несколько обескураженный, кивнул в знак согласия. На Салима было любо-дорого смотреть — он даже уже не удивился.
Оба советника ждали в кабинете и, при виде мейра, склонились в глубоком, почтительном поклоне.
— Мейр, — первым начал цирри Кифур, когда все заняли положенные им места, а Эрен, после недолгой заминки, вытянулся за спиной Левия, пожираемый удивленными взглядами. — Мы подготовили все расчеты, отмена закона спасет казне довольно большую сумму, которую можно будет перераспределить...
— Иначе говоря — украсть, — сухо заметил Левий, которому уже изрядно надоели эти игры. Цирри Кифур возмущенно вскинулся.
— Мы заботимся лишь о благе Шираза и Тейхе! — оскорбленно заявил он. Левий, не обращая на него внимания, повернулся к Эрену.
— Кстати, о Тейхе. Я тогда не успел вам ее показать. Поехали?
— С радостью, — кивнул тот. — Вам давно пора начать выезжать на прогулки, мейр.
Левий виновато развел руками.
— Тебя ждал.
— Но, мейр... — потрясенно выдохнул цирри Кифур, переводя недоумевающий взгляд с Эрена на Левия и обратно. — А как же...
— Вы еще здесь? — тоном, которым обычно произносят "Пошли вон!", осведомился Левий, и оба советника, переглянувшись, поклонились и молча вышли из кабинета. Левий расхохотался.
— Боги, какие слухи пойдут по дворцу! — с видимым удовольствием произнес он, потягиваясь. — Видел, какие у них были лица?
— Вот теперь я узнаю вас, мейр.
Эрен протянул ему руку и рывком поднял на ноги.
— Вы обещали показать мне Тейхе. Отсюда ее плохо видно.
Неровные булыжники подворачивались под ноги, заставляя ступать аккуратнее и внимательнее смотреть на дорогу. Это была самая старая часть города, куда древнее дворца, построенного относительно недавно. Дома здесь были ниже, приземистее, кое-где они прорастали мхом и становились похожи на холмы.
— Раньше здесь поклонялись Великой Матери, а не Эйштару, — сказал Левий, когда они шли по узкой извилистой улочке. — Даже есть святилище, только оно ушло под землю. А над ним теперь фонтан. Забавно... Шираз всегда был пустыней. Пески. Солнце. Смерть. Редкие островки жизни, как здесь. Мы привыкли закрывать лица, а вместе с ними — души, чтобы их не выжгло чужими взглядами. Нас учат быть хитрыми, никому не доверять... Я не мог себе представить, что вы с Рильеном придете сюда, в Шираз, даже не зная, сможете ли помочь. Я бы десять раз подумал, прежде чем принимать такое решение.
— И о чем же вы думали, когда подписывали мирный договор?
В голосе Эрена не было ожидаемой иронии, он спрашивал вполне серьезно, будто это действительно его интересовало. Левий промолчал.
— О том, что иначе, мне придется воевать с ним, — сказал он через некоторое время. Из-под ботинок взметывались облачка пыли, которой, казалось, было пропитано все вокруг. — Вот об этом я думал. И что он будет слишком благороден, чтобы... жульничать. И мы оба проиграем.
— Значит, не сильно по разному-то нас и учили... — резюмировал Эрен, и Левий украдкой бросил на него взгляд. Бывший капитан сосредоточенно глядел прямо себе под ноги и хмурился, что-то вспоминая. — Он говорил, что выигравших не будет. В любой войне есть только проигравшие — в большей или меньшей степени.
Они вышли к одному из рукавов Тейхе. Река, давшая название городу, делала в этом месте поворот, образуя излучину, с которой открывался отличный вид на Старый город, где располагался дворец. Левий огляделся по сторонам, вспоминая нужный путь, а затем решительно обогнул один из стоявших на берегу домов, за которым обнаружился хорошо знакомый спуск.
— Я всегда любил это место, — сказал он, когда они оба оказались у самой воды. — Здесь можно было побыть одному и подумать, никто не мелькал перед глазами и не надоедал нравоучениями. У Рильена тоже было такое убежище. Помнишь, там, в лесу?
Эрен кивнул. Он наклонился к воде, и, пробуя ее рукой, прочертил по поверхности круг.
— Жаль, что тогда было слишком мало времени.
И в этом "тогда" Левию внезапно почудилась странная, не относящаяся к прошлому грусть. Но спросить он не успел — Эрен быстро выпрямился, отряхивая руку, и лучезарно улыбнулся.
— А где та таверна? — весело поинтересовался он. — "Три льва". Очень хочется посмотреть на лицо ее хозяина, если он еще жив.
Во дворец они вернулись лишь поздно вечером, обнаружив, что он стал похож на разворошенный муравейник. Высылать поисковые отряды в город, однако, никто не рискнул, помня строжайший приказ Левия не беспокоить его в течении дня ни по какому поводу. Вернувшегося мейра встретили облегченными вздохами, его спутника — настороженными взглядами, но Эрен держался спокойно и непринужденно, соблюдая, однако все приличия, и коситься перестали. После ужина капитан начал откровенно зевать.
— Похоже, от прогулок отвык не только я, — беззлобно поддел его Левий, и Эрен добродушно хмыкнул. — Я прикажу проводить тебя в твои покои. У нас будет много времени.
Эрен следовал за слугой по извилистым коридорам дворца и в глубине души крайне сомневался, сможет ли сам найти дорогу назад.
"Это сделано специально, — решил он, преодолев очередной поворот, — чтобы неприятель, прорвавшийся внутрь, заблудился и умер с голоду. Боги, надеюсь мне это не грозит?"
— Сюда, господин, — прервал его мысли слуга, распахивая дверь. Эрен зашел внутрь и огляделся. Эти покои были убраны в сине-голубых тонах — начиная с тяжелых штор, спасавших от палящего дневного солнца, и заканчивая мягким пушистым ковром под ногами. В глубине комнаты оказалась дверь в небольшую спальню, а еще дальше — ванная с уже набранной и подогретой водой. При виде нее Эрен издал торжествующий вопль и принялся разоблачаться.
— Позвольте помочь вам, господин, — произнес мелодичный голос, и Эрен едва не растянулся на полу от неожиданности. — Ох, простите меня господин! Я вас напугала!
— Вот еще, напугала! — сдавленно пропыхтел Эрен, пытаясь прикрыться снятой рубахой. Обернувшись, он увидел девушку в простом светлом платье, которая держала в руках плошку с мылом и губку. — Э... Я справлюсь сам.
— Что вы, господин, — девушка улыбнулась так, будто он сморозил величайшую глупость, на которую даже не стоило обращать внимания. — Вы — гость, позвольте, я избавлю вас от усталости. Поверьте, вам не придется жаловаться.
Продолжая говорить, она осторожно отобрала у остолбеневшего Эрена одежду и, развернув его к ванне, подтолкнула в спину, понуждая забраться в воду. Эрен, не сопротивляясь, выполнил ее указания.
Девушка зачерпнула из плошки немного мыла и, тщательно вспенив, нанесла на губку, а потом принялась осторожно втирать его в плечи Эрена. Того сперва сильно напрягали ее прикосновения, но затем горячая вода и умелый массаж взяли свое, и он немного расслабился.
— Как тебя зовут? — запоздало поинтересовался он и вывернул шею, пытаясь рассмотреть девушку. Та на секунду опустила ресницы, пряча взгляд. Темноволосая — как и все ширазки, тонкая, будто прозрачная, а так и не скажешь, если судить по сильным, уверенным прикосновениям. Ее губы изогнулись в лукавой улыбке.
— Миреам, — ответила она. — Меня зовут Миреам.
От воды шел приятный запах, от которого немного кружилась голова. Девушка помогла Эрену выбраться из ванны и тщательно вытерла краснеющего капитана большим пушистым полотенцем.
— Может быть, я все-таки сам? — попытался протестовать он, но Миреам лишь улыбнулась в ответ.
— Вам нечего стесняться, — шепнула она, убирая полотенце и оставляя Эрена безнадежно беззащитным в его наготе. — Это вполне естественно, и очень даже мне льстит. Позвольте...
Прохладные тонкие пальчики скользнули по напряженному, налитому кровью члену, и Эрен со свистом втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы. Сдерживаться больше не хотелось, да и не было сил. Мягкие губы приоткрылись под напором его губ, впуская внутрь жадный, требовательный язык, и все, что волновало в тот момент капитана — это местонахождение кровати. Миреам, будто прочитав его мысли, отстранилась и потянула его за собой — в спальню.
Солнце, проникая сквозь незашторенное окно, беспощадно било в глаза, и Эрен жмурился, пытаясь ухватить остатки сна. Получалось плохо, кроме того, капитан внезапно отчетливо почувствовал чужой изучающий взгляд. Он моментально вспомнил про Миреам и распахнул глаза. Прямо перед ним на корточках неподвижно сидел Нейл.
— А где... — Эрен, сгорая от стыда, огляделся по сторонам, но девушки в комнате не было. — Боги...
— Она ушла еще ночью, — спокойно ответил Нейл, не поменяв позы, в которой, кажется, просидел уже несколько часов. — Я пришел утром.
— А почему не разбудил сразу? — моментально возмутился Эрен, откидывая одеяло. И тут же снова натянул его по пояс, сообразив, что вся одежда осталась в ванной. По лицу Нейла скользнула тень улыбки.
— Ты спал, — так, словно это все объясняло, ответил он. Его взгляд для постороннего человека оставался нечитаемым, но Эрену внезапно почудились смешинки в темных, спокойных, как озерная гладь, глазах. Все напряжение и неловкость моментально спали, как и не было.
— Я дремал! — притворно возмутился бывший капитан и, закутавшись в покрывало, отправился разыскивать свою одежду. В ванне ее не было. — Эй, а где...
— Здесь, — последовал лаконичный ответ, и Эрен поспешил вернуться в спальню. В руках так и не сдвинувшегося с места Нейла обнаружилась вычищенная и высушенная одежда, которую он вчера сбросил на пол. С радостным воплем, он принялся одеваться.
— Мейр с утра занят, — сообщил ему Нейл, — поэтому я приказал подать завтрак прямо сюда. Ты не против?
Эрен, закончив возиться с застежками куртки, отрицательно покачал головой.
— Я, знаешь ли, последнее время предпочитаю уединение. Так где завтрак?
Нейл будто перетек из одного положения в другое, одним слитным, едва уловимым глазом движением оказавшись на ногах, и Эрена, как и в былые времена, пробрало холодком по коже. Все же, было в этом что-то... не человеческое, чуждое, а от того завораживающее.
— Там, — Нейл махнул рукой в сторону двери. Эрен замешкался. Еще накануне он успел заметить, что его немногочисленные пожитки принесли сюда же, и теперь хотел спокойно, без лишних глаз, выудить из них одну вещь. Тем более, что вечером ему было совершенно не до этого. Нейл, еще раз окинув его внимательным, пытливым взглядом, будто подслушал его невысказанное желание.
— Я забыл распорядиться, чтобы тебе заварили травяной чай, — сказал он, глядя на Эрена в упор. — Выходи, когда будешь готов.
Когда он отвернулся, стало легче дышать. Эрен дождался, когда за каршином закрылась дверь, и опрометью, не теряя времени, бросился к походной сумке. Бесценная фляжка оказалась на месте. Эрен сделал небольшой глоток, помня, что нужно растянуть снадобье как можно дольше, и бережно спрятал флакон обратно. Что ж, теперь он был готов к завтраку.
Нейл, в отличие от Левия, ни о чем его не спрашивал, но слушал внимательно, с непритворным интересом. А Эрен рассказывал обо всем: о сыне, новом короле, которого в глубине души воспринимал как брата Фалька, засухе, едва не сгубившей пару лет назад весь урожай, разбойниках, подражающих Черным, и нежной, трогательной привязанности принцессы к молодому капитану.
— Это было бы забавно, если бы могло иметь под собой какую-либо почву, — сказал он Нейлу, отхлебывая пресловутый травяной чай. — Но... Она — принцесса, пусть даже не наследница. А мой сын, при всех его достоинствах, лишь солдат. Надеюсь, они скоро поймут бесплодность этих чувств.
— Или сумеют взрастить их плоды, — губы Нейла едва заметно дрогнули в намеке на улыбку. — Если окажутся достаточно упорными. Ты видел хлебные поля Шираза? Они лежат на песке.
— Упорными... — медленно протянул Эрен. — Думаешь, они были не достаточно упорны?
— Мы были чересчур упрямы, — раздалось за спиной, и Эрен едва не захлебнулся чаем. — А это не одно и то же.
— Мейр, — моментально откликнулся Нейл, поднимаясь на ноги. Левий махнул рукой, и каршин тут же опустился обратно как ни в чем не бывало. Эрен, уняв бешено колотящееся сердце, на всякий случай отставил от себя чай.
— Мы... — начал было он, но осекся, смешавшись. — Простите, мейр.
— Мне стоило постучаться, — усмехнулся тот, ни в коей мере не выглядя обиженным, и у Эрена отлегло от сердца. — Но, по сути, Нейл прав. Все зависит от упорства.
На некоторое время повисло молчание, а потом Эрен решительно вскинул голову.
— Я хочу видеть эти поля.
Они побывали и на полях, и в Старом городе, и даже в родном городе Нейла, о чем Эрен узнал случайно, из вскользь оброненных слов. Нейл вообще никогда не говорил о своем детстве, все то немногое, что Эрен знал о нем, ему рассказал Рильен, и теперь капитану выпала возможность самому заглянуть в темную, как ночь, душу каршина.
— Все города Шираза стоят на воде, — рассказывал ему Нейл, подведя к главному городскому колодцу. — Вода — означала жизнь, поэтому во всех святилищах всегда были источники. Гостю полагалось предлагать воду, а уж потом еду. А еще воде загадывают желания.
Эрен, перегнувшись через высокий борт, молча вглядывался в блестевшую в глубине воду. Что он мог пожелать? В своей собственной жизни он бы не хотел изменить ни единой минуты. Все было прожито правильно, честно, так, как и должно было быть. Он вырастил замечательного сына, опору новому королю, преданно служил старому, сопроводив его до конца, а теперь был полностью и абсолютно свободен. Был ли он счастлив? Эрен с уверенностью мог ответить "да".
Сперва он подумал о Левии, но, поразмыслив, отмел эту мысль. Мейр явно не нуждался в помощи, он был силен и упрям, чтобы идти по своему пути. Тогда...
— Я хочу, чтобы ты оказался достаточно упорен, — прошептал он, думая о Фальке. — Во всем, к чему будет лежать твое сердце.
На его плечо мягко опустилась чужая ладонь, будто бы присоединяясь к пожеланию. Эрен сделал глубокий вдох и выпрямился.
— Давай возвращаться, — только и сказал он.
Вечером, после ужина, Эрен, хитро улыбаясь, выудил из внутреннего потайного кармана потертый кожаный футляр. Внутри оказалась старая колода карт, при виде которой Левий изумленно покачал головой.
— Надо же, — сказал он. — Сберег?
— Разумеется, — оскорбился Эрен, бережно вытаскивая колоду. — Сыграем?
Вместе с игрой и вином пришел азарт. Даже Нейл несколько раз не сдержал возмущенный возглас, когда прямо у него из-под носа уходил хороший расклад, а уж Левий и Эрен и вовсе позабыли о церемониях и приличиях, во всю уличая друг друга в мухляже и жульничестве. Слуги, за эти дни повидавшие многое, уже даже не менялись в лице, когда заходили в комнату сменить закуски или разлить напитки, а демонстративно делали вид, что ничего особенного не происходит.
Опомнился Эрен лишь тогда, когда внутри медленно, исподволь, начала зарождаться уже хорошо знакомая тянущая боль. Воспользовавшись моментом, когда Левий отвлекся, он пробрался к своим вещам и, отрыв среди них фляжку, понял, что она почти пуста. Сколько же он пробыл здесь? Забывшись, Эрен совсем потерял счет дням.
Он сделал один небольшой глоток, унявший жжение, и снова спрятал фляжку.
"Что ж, — подумалось ему. — Ничто не бывает вечным".
— Эрен, мы открываем твои карты, если не поторопишься! — донесся до него голос мейра.
— Уже иду! — быстро откликнулся капитан и поспешил на зов.
— Что значит — его нет? — удивился Левий, когда ему доложили, что гость исчез из дворца. — Он сказал, когда вернется?
— Нет, мейр, — покачал головой Салим и, замешкавшись, добавил:
— Полагаю, он не вернется. Его вещи тоже пропали.
Левий почувствовал, что ему не хватает воздуха. Известие стало настоящим шоком. Как? Почему?
— Потому что, его время вышло, — ответил на невысказанный вопрос Нейл. Левий бросил на него непонимающий взгляд. — Вы не поняли, мейр? Степная чума догоняет всех, даже через много лет. Его Величество был не последней ее жертвой.
— Что? — обмер Левий. — Но это невозможно! Он же совершенно здоров!
— Капитан Карс хорошо умеет скрывать свои слабости, — без тени улыбки сказал Нейл. — В самую первую ночь, что я был с ним, я почувствовал знакомый запах. В его фляжке был настой любеца, смешанный с вытяжкой из полыни. Старый рецепт каршинов. Благодаря ему можно задержать любую хворь — на время. Но это истощает тело.
— Откуда Эрен знает его? — побелевшими губами прошептал Левий. Грудь сдавили стальные обручи, мешая дышать, внутри стало совершенно пусто и холодно.
— От Его Величества, я полагаю, — ответил Нейл и присел рядом с полностью потерянным Левием. — Вспомните, кто был его наставником. Думаю, он и сам использовал это средство, чтобы скрыть свое состояние. Но ничто не может продолжаться вечно. Рано или поздно силы заканчиваются. Там, во фляге, оставалось совсем немного, а новая порция убила бы его еще вернее, чем болезнь.
— Он приезжал проститься, — медленно произнес Левий, наконец полностью осознав случившееся. — И ушел, не попрощавшись. Не оставив даже письма!
— Так было проще, — мягко заметил Нейл. — Для всех. Вы бы не отпустили его, мейр. А ему бы не хотелось, чтобы его видели слабым. Кроме того... кое-что он все-таки оставил.
— Что? — моментально вскинулся Левий, загораясь надеждой. — Что это? Письмо? Вещь?
— Я точно не уверен, — внезапно улыбнулся каршин, — но, скорее всего, сына. Хотя, возможно, и дочь. Эта девушка, Миреам... Я думаю, ее стоит освободить от работы. А когда ребенок родится — я хотел бы взяться за его обучение. Если позволите, мейр.
— Как будто мое мнение может что-то поменять, — ворчливо отозвался Левий. Тиски разжались, впуская в легкие воздух. Ребенок? Это было поистине невероятно. Невозможно, но... Сомневаться в словах Нейла у него не было причин. Тот отлично чувствовал такие вещи.
Каршин почтительно склонил голову, но мейр не испытывал иллюзий насчет того, что Нейл не отступится от своего ни при каких условиях. Что ж, не самый плохой наставник для будущего Карса. Может быть, даже самый лучший...
— Рильен бы сказал, что это судьба, — медленно произнес Левий. Удивительно, но он больше не чувствовал себя разбитым, как это было до приезда Эрена. Тот странным образом вновь вдохнул в него жизнь, оставив здесь гораздо больше, нежели еще нерожденное дитя. И мейр, несмотря на боль, был благодарен ему за это.
— Мейр, — произнес робкий девичий голос, и Левий, подняв голову, взглянул на замершую в дверях девушку. — Господин Риль... он хотел вас видеть, мейр.
Из-за ее юбки тут же выглянула улыбающаяся мордашка, перепачканная чем-то сладким, при виде которой на сердце Левия потеплело. Он протянул руки, и мальчишка, которому едва исполнилось три года, с визгом бросился к отцу.
— Нейл, — усадив сына на колени, внезапно поинтересовался Левий. — А почему ты никогда не предлагал учить моих детей?
— Простите, мейр, — покачал головой тот. — Но мои знания слишком опасны для того, кто близок к власти. Они могут дать иллюзию всемогущества и неуязвимости, а это приведет к беде. Я дал им все, что нужно: они могут постоять за себя, умеют вылечить раны, но... Остальному я не буду их учить. Простите, мейр.
— Да я бы и не хотел этого, — вздохнул Левий и погладил жмущегося к нему сына по волосам. — Что ж, Риль, теперь ты не будешь самым младшим. Кажется, наше время тоже уходит, Нейл. — И это правильно, — уверенно заметил тот. И, в глубине души, Левий был с ним полностью согласен.
