Книга 2. Путь духа

Глава 1

Дорога тянулась невыразимо скучно. Крытую провощённой парусиной повозку сильно трясло на ухабах. Не помогали даже мощные рессоры из промасленного дерева и мягкие подушки сидений. Флои несколько раз прикусил себе язык, порываясь задать вопрос своему родственнику о причинах его глубокого раздумья и, передумал. Наверное, к лучшему. В обычном то случае можно было нарваться на откровенную грубость, а тут.... Взгляды, которые управляющий изредка бросал на своего племянника, вымораживали всякое желание поговорить.

В настолько мрачном настроении, молодой клерк своего родственника еще не видел никогда. Цветом лица, бывший управляющий банка мог бы сейчас соперничать с могильной плитой, такое же серое и зловещее. Для такого настроения должна быть очень серьезная причина, но как Флои не напрягался, он так и не смог её представить.

На месте своего угрюмого родственника, молодой гном радовался каждому дню, что удалось прожить после той страшной седмицы, когда город, в который его определили на стажировку, пал под ударами степняков. Это был настоящий ужас. Крики, запахи крови, смерти и гари, просачивались даже сквозь стены в четыре локтя и надежные двери из каменного дерева, заблокированные толстой металлической решеткой. Поначалу, видя спокойствие старых работников фирмы, Флои тешил себя самообманом, что все обойдется, однако после того как в дверь начали стучать люди ищущие спасения, самообладание его покинуло.

Слыша мольбы людей по ту сторону дверей, он пытался и сам увещевать соплеменников, но наткнулся только на стену непонимания и презрительные взгляды. В порыве малодушия, он даже был благодарен своему дяде, который отдал команду связать его и запереть в банковском архиве, когда тому надоели истеричные мольбы племянника.

События тех дней успели потускнеть, но все также всплывали в моменты самокопаний, свойственных его возрасту. И тогда он чувствовал жгучий стыд и чувство щемящей тоски, когда ничего нельзя изменить. В такие моменты отличная память была сущим наказанием.

Флои тайком кинул взгляд на своего дядю, не заметил ли тот скользнувшие по его лицу эмоции. Нет, похоже, не заметил.

* * *

Молодой гном зря опасался. Управляющий был далек от того, что бы присматриваться к переживаниям своего нерадивого племянника. Узнай Наугладур, что Флои и вправду стыдится того, что не смог помочь людям, погибшим за стенами банка, он бы безмерно удивился. Какое дело может быть чистокровному гному до этих долговязых бездельников? Он бы просто не понял мотивы парня.

Пройдя сквозь столетия карьерных войн и интриг, становишься не очень-то разборчивым в методах достижения цели. Места для совести надежно занимает чувство собственной выгоды и прагматизма. Хорошо то, что эффективно и сделано по возможности скрытно от глаз любопытных. Те же родственные узы, что наполняли Флои благоговением к своему старшему родственнику, для управляющего значили ровно столько, сколько было нужно для дела.

Единственное, что удержало гнома от выкидывания племянника наружу из банка, к горячо ждущим его попрошайкам, было осознание неприятностей, что принесет ему смерть недалекого родственничка.

В общем, меньше всего управляющий думал сейчас о своем племяннике.

— Временный управляющий Наугладур. Совет ждет вашего доклада. — Громким голосом объявил писарь малого Подгорного совета. Вот так просто, теперь уже временный? Плохой признак. С другой стороны, здесь писарь и лишь тройка молчаливых. И он сам не в оковах. Неужели они узнали про ту аферу с продажей камушков? Или всплыла информация о серебряных монетах, отчеканенных из краденого металла? Нет, не может быть. Свидетелей не осталось. Живых точно нет, падение города в этом смысле даже помогло.

— Расскажи нам Наугладур, как же ты умудрился за столь короткий срок загубить все наше дело в южном Фиаре. — Противным скрипучим голосом произнес древний как тысячелетний дуб гном с клочковатой бородой и с обширной блестящей лысиной. Совсем плохо. Первым заговорил старый недруг, и обошелся без титулования. Стало вдруг ясно, что до каменной ямы один только шаг.

Некстати вспомнились россказни о том, что из зала малого совета иногда не возвращались, навсегда пропадая за тяжелыми створками из древнего каменного дерева. Однако шагать все же придется, только осторожно.

— Мне непонятен ваш вопрос уважаемый советник Асдуин. Я еще две седмицы назад представил документы со своим мнением по поводу произошедших событий. Отвечу на все вопросы, если вы все же поясните, что желаете услышать.

Все было понятно и без пояснений. Старый хрен решил воспользоваться моментом, чтобы поквитаться. Но, того, что есть, слишком мало, чтобы вынести обвинительный вердикт. Наверное, всплыл какой-то старый грешок, недостаточно надежно зарытый в землю. Осталось только услышать какой именно и поторговаться. Что ж, это он умеет.

— Для тебя старший советник, тарг! — Обиду пришлось проглотить. Внешне управляющий себя не выдал, только чуть потемнел лицом. Недоброжелатель за время его работы в Фиаре неплохо поднялся, успев получить серьезный вес в малом совете. А всего-то вражды на один выбитый в пьяной драке зуб.

Наугладур обвел взглядом круглое подземное помещение со сводчатой аркой, незаметно стряхивая пот с кустистых бровей. Светильники, установленные у стен помещения, свет давали скудный, словно специально скрывая мимику советников. Центр же помещения, где стоял ответчик, напротив был освещен даже слишком хорошо, приходилось напрягать зрение, чтобы сфокусироваться на оппоненте.

Этим дряхлым мумиям определенно, что то нужно. Иначе бы он уже сидел в яме, считая трещины на стенах и кости таких же неудачников, до тех пор, пока вечность не кончится. Определенно, иметь врагов очень накладно.

Однако гномы не были бы гномами, если позволили власти окончательно попасть в одни руки. Старший советник кроме второго голоса и ряда привилегий, на решения совета из семи человек влияние оказывал только в рамках распределения лишнего голоса. Для того, чтобы продвинуть свое решение ему нужно было бы убедить еще трех своих коллег выступить в его поддержку. Причем следовало бы учитывать их интересы, а вот это совсем непросто.

— Ну, ну Асдуин. Не пугай честного гнома. Мы здесь не на экзекуцию собрались. — Заговорил старый член совета, советник Зирак по прозвищу Нос. Не из-за размера этой части тела, скорее за привычку быть в курсе всех тайных и явных дел. Управляющий благодарно кивнул ему, облегченно вздохнув.

Не время сейчас показывать свою спесь, враги только этого и ждут. Если нет единогласия в голосе совета, то казнь на сегодня откладывается, а там посмотрим ещё кто кого.

— Уважаемый Наугладур, совет желает услышать вашу версию произошедшего, как непосредственного свидетеля тех прискорбных событий.

Скорчив недовольную рожу, старший советник был вынужден весь доклад просидеть безмолвно, презрительно игнорируя докладчика. Его сценарий не выгорел, так хоть сохранить лицо.

В целом все прошло более-менее удачно, несмотря на каверзные вопросы, которые задавали члены совета, не особенно щадя самолюбие ответчика. Выслушав управляющего, они, негромко переговариваясь, удалились в совещательную комнату, расположенную сразу за высокими спинками кресел. В который раз, вытерев пот со лба, Наугладур с трудом разжал кулак левой руки, которую держал за спиной, боясь выдать свою нервозность порывистой жестикуляцией.

* * *

— Итак, ты думаешь, что нападение на город осуществлено без участия сигин-лау? — От вкрадчивого голоса, неслышно подошедшего советника, управляющий вздрогнул, выронив положенную ему по этикету шапочку.

— Да советник. Эльфы ушли за считанные часы до осады, причем многие оставили свои дома со всем содержимым, включая семейные алтари. А вы ведь знаете, как они относятся к своим церемониям. Мои информаторы сообщают также, что длинноухие были в растерянности.

— Мне странно слышать такое. Однако сейчас это неважно, есть определенные вещи, которые следует обсудить наедине. — Советник показал на дверь за спинкой его кресла, приглашая в отдельный кабинет. Это даже скорее была келья, без окон и особой обстановки. Только два стула и столик между ними.

— Я уже очень давно за тобой присматриваю друг мой. И последние твои деяния мне нравятся все меньше и меньше. Но, поскольку они не противоречат, а иногда и идут во благо подгорному царству, закрываю на них глаза. Не перебивай! — Советник сурово уставился в глаза управляющему, оглаживая свою бороду.

— Ты уже обращался ко мне несколько раз с просьбами различного толка, и хотя цели твои до конца не ясны, я тебе никогда не отказывал. — Наугладур прерывисто вздохнул. Советник скромно забыл упомянуть, что каждый раз его услуги оплачивались более чем щедро.

Повозка подпрыгнула на очередном камне, заставив сбиться с мысли сурово хмурящего брови гнома. 'Хорошо советник, выполним и это указание, правда, с небольшой поправкой. Золото нужно всем'. Он раскрыл ладонь, и снова резко ее сжал, едва дав лучам солнца коснуться золотой монеты.

— Что ты знаешь о золотых монетах? — Наугладур удивленно посмотрел на советника. Вопрос очевидно с подвохом. Но вот что именно хочет знать этот закаленный в интригах гном?

— Первая монета по каменным скрижалям была отчеканена гномами более пяти тысяч лет назад. Хотя эти монеты были слишком ценны для большинства повседневных сделок, они все же использовались администраторами, торговцами и для выплат армии. В то время гномы часто и активно воевали, расширяя свои земли. И чтобы армия не тратила время и усилия на содержание большого обоза и перевозки его с места на место, была придумана золотая мера. Доля, полагающаяся солдату после раздела трофеев. Говорят, ценность золоту придали именно мы.

— Хватит, историю я и сам неплохо знаю. — Кажется, Зирак был недоволен. — Словно колеблясь, он со стуком кинул на стол аурей, который своим дребезжанием и золотым блеском изрядно оживил полумрак каморки.

— Что ты знаешь про ЭТУ монету?

Интересный вопрос. Судя по хитрому прищуру советника, ответ должен быть непростым. Вряд ли удастся угадать, но попробовать стоит.

— Металл достаточно темный, но не грязный, следы износа отсутствуют. Нет характерных потертостей и царапин от использования или очистки. Золото подлинное. Не литье, следов раковин не вижу, зато есть незначительные отслоения металла, что свидетельствует о штамповке. Чеканка похожа наша, вот здесь и здесь характерные выступы штампа. На гурте соответствующее количество насечек. Люди такое качество штамповки повторить не смогут. Можно предположить, что монета долгое время не использовалась. Хотя, она вообще вряд ли использовалась в обмене, налицо очень долгое хранение. — Наугладур сделал паузу. Советник своими мертвыми синими глазами, напомнил ему хищную рыбу, поджидающую свою добычу, гнома аж передернуло. — Готов поклясться, что монета несколько тяжелее принятых сейчас образцов, — гном потер аурей о рукав, — и сплав такого оттенка я давно не встречал. Хотел бы я посмотреть на хранилище, в котором она находилась.

— Думаю, у тебя будет еще возможность на него взглянуть. Это монета из хранилища твоего банка.

Думаю, если бы сейчас этот траченый молью гном стукнул ему молотом по голове, он не добился бы большего эффекта. От удивления, управляющий не смог сдержать парочку крепких выражений, изрядно повеселив советника.

— А всего в хранилище этих монет несколько сотен. Принес же их и вовсе один человек. К тому же не местный. И вот тут возникают вопросы. Почему с таким интересным клиентом работал твой скудоумный племянник, а не кто-нибудь с более круглой головой? Почему после поступления золота в хранилище, никто не додумался оповестить представителя молчаливых о подобном госте? Ты что совсем ум пропил среди долговязых? Я начинаю жалеть о том, что рекомендовал тебя на это место.

Наугладур молчал, багровея от стыда и злости. Ответить было нечего. И какая сволочь сдала его советнику? Это ведь не оговорка про злоупотребление выпивкой. Вылететь с насиженного места он, конечно, не боялся, слишком многое его связывало с советником, но кому приятно, когда тебя отчитывают. К тому же старик прав во всем. Слишком он расслабился вдалеке от гор.

— В твоих силах исправить все те неосмотрительные оплошности. Ведь так? — Дождавшись утвердительного кивка, советник продолжил. — Насчет древности монет ты угадал. Такой сплав использовался только единожды.

— Тебе знакома притча о младшем сыне короля Торина второго?

— Это который отрекся от правящей династии и ушел в отшельники? О той странной истории мне родители еще в детстве все уши прожужжали. Первый воин, лучший кузнец и любимец народа, пример для подражания. До сих пор идут споры, зачем он так поступил и куда исчез.

— А что в твоих историях говорят про деньги?

— Про какие деньги? Которые пропали после его ухода? Это наверняка кто-то из казначейства постарался. С трудом верится, что гном его положения опустился бы до воровства. Да и зачем ему брать их без спроса, достаточно было попросить у отца, неужели бы ему отказали.

— В который раз убеждаюсь, что историю пишут досужие языки, несмотря даже на имеющиеся документы. Начнем с того, что он не ушел, а его изгнали. Второй сын не имеет права на престол, ну а первый был не настолько популярен, успев прославиться занудством и несговорчивостью задолго до рождения брата. Началась бы смута. Вот и пришлось Торину второму навсегда отослать своего младшего сына в свет, с наказом не выдавать своего происхождения. А с собой выделил значительное количество золота и драгоценностей. По некоторым данным не менее пятисот стоунов золота и камней.

Наугладур присвистнул. Сумма достаточная для того, чтобы основать свое собственное маленькое царство.

— Не думаю, что Туагрон смог потратить все золото до своей смерти. Жаль, что никто не знает про местонахождение этой казны.

— Я надеялся, что ты мне скажешь, где искать это место.

— Я? Но я не имею ни малейшего понятия, где это. — Советник цепким взглядом уставился в лицо управляющему пытаясь найти хоть намек на нужные ему эмоции, но кроме безмерного удивления не нашел ничего. Поэтому с разочарованием отведя взгляд, он забарабанил костистыми пальцами по столику.

— Печально. Придется намекнуть старшему советнику, что совет будет совсем не против его предложения засадить одного не в меру ретивого гнома в яму.

— Послушайте советник, клянусь каменными богами, я не знаю, о чем вы говорите. Но я готов приложить все свои усилия, чтобы найти то место и сообщить о нём вам. — От волнения, управляющий вцепился в столик. Лучше столик, чем горло гнома напротив. В противном случае и сам недолго проживешь и семью можно начинать оплакивать.

— Погодите! Золото! Аурей! Этот человек. Тот, человек, что принес золото в банк. Там было много монет. Он должен знать место.

— Молодец. Быстро соображаешь. — С издевкой отметил старый гном. — А теперь слушай меня внимательно. — Советник наклонился к нему, перейдя на шепот.

* * *