Локс-Ли. Часть 1

Локс-Ли

786 лет, до начала описываемых событий. Данное происшествие стало началом нового отсчета времени на далекой планете. К Герою отношения не имеет. (Можно не читать)))).

Патрульный крейсер "Месть Карфегена", ускоряясь с тройной перегрузкой, уходил в космос доживать свои последние пару часов. Маяк уже перешел в режим спячки и без специального запроса сигнал не подаст. Только то, что капитан держал предельную скорость при патрулировании, в этой забытой космосом системе, с двумя никчемными планетами и подарило, эти лишни часы жизни. Основное оружие крейсера — 6 штурмовиков, 12 истребителей, 36 ракет с двенадцатью боеголовками каждая.... Все уже израсходовано. Истребители и штурмовики остались оплавленными кусками далеко сзади, ракеты большинством были сбиты, лишь четыре успели сделать захват, разделиться и атаковать цели. Сколько сбито "треуголок" Чужих или Пожирателей...??? Десятка три, наверное. В основном заслуга пилотов истребителей и штурмовиков. Жаль, никто не вернулся с того боя. Противников осталось еще четыре раза по столько же, если не больше. И они догоняли. За ними еще что-то ползет наверняка, ведь не с космоса же прилетели истребители. Чтобы крейсеру уйти прыжком к своим, нужно начинать торможение стабилизировать скорость до второй световой, развернуться почти на девяносто градусов в сторону маяка и еще время на расчет пространства. Да кто же даст такое счастье... Догонят, насядут со всех сторон, снесут все сканеры, камеры, орудийные башни, двигатели, потом начнут бить цитадель и пробьют, вопрос полутора часов, ну может плюс — минус 5 минут. Да, лазерные пушки крейсера более мощные, бьют световыми пучками лучей, но и за полсекунды можно уклониться на истребителе, это не двухсот сорока метровая туша. Хм... До пенсии всего два года оставалось вспомнил капитан и включил общую связь.

— Команда. Говорит капитан. Свою задачу мы выполнили. Проникновение засекли — сигнал отправили — маяк заглушили. Через 27 минут противник выйдет на эффективную дальность стрельбы. Уйти к своим не успеваем. За те четыре часа необходимые на выравнивание скорости и расчет прыжка, нас расплавят три раза. От ста двадцати "треуголок" мы не отобьемся....

— Ста тридцати шести, еще шестнадцать заходят сверху — поправил капитана старпом...

— Неважно — продолжил капитан — нам и двух десятков хватит. Есть два варианта. Первый. Отбиваемся до последнего и ..... дальше по обстоятельствам или сгораем, или успеем подорвать себя и абордажные боты....

— Не смеши капитан, через час мы станем куском плавящегося металла, кто в такую мартену штурмовать полезет — голос подал лейтенант абордажного взвода. Немыслимое дело, лейтенант перебил капитана корабля, но командир абордажников был из мустангов. Так называли тех, кто получил свое офицерское звание, не после обучения в военной академии, а получил, пройдя длинный путь от рядового солдата. В вопросах космического абордажа большего авторитета на крейсере не было. — Вторым вариантом будет, наверное, — Темная Лошадка — с усмешкой в голосе продолжил старый вояка.

— Да лейтенант — Темная Лошадка — прыжок без маяка — с ускорением — в пустоту.... Вероятность...эээ...

— Вероятность три десятых процента — что мы можем выскочить в обитаемых системах или системах, где будет захват маяка — дополнил капитана старпом, бегая пальцами по клавиатуре.

— Негусто — заметил капитан — но еще и это надо заслужить — продержаться до скручивания будет не просто...

За минуту до прыжка крейсер представлял собой несущуюся соплю расплавленного металла. На тактический экран нельзя было смотреть без рези в глазах из-за красных бликов о повреждениях. Даже главный двигатель работал с перебоями. Неповрежденной была только цитадель, которая включала в себя — реактор, боевую рубку, медблок, каюту капитана и нижний уровень с двенадцатью спасательными капсулами. Весь экипаж крейсера тоже находился в цитадели. Бороться за живучесть корабля можно, когда находишься под обстрелом нескольких противников, но когда их больше сотни — это просто идиотизм — посылать людей туда, где ремонтные дроны сгорают за несколько секунд. Большинство сидели в спасательных капсулах, так как другого места для размещения всех ста тридцати шести человек, да еще и в скафандрах, не было. Четверо высказались за последний бой с последующим подрывом реактора. Три женщины понятно — оказаться не понятно где, среди ста тридцати мужиков... Впрочем, кому как... Еще один молодой оператор орудийной башни, наверное, имперских фильмов пересмотрел, хотя, пока его башню не спалили, умудрился сжечь четыре истребителя Пожирателей. Вскоре, порыв к героической смерти у этой четверки угас, когда лейтенант абордажного взвода предложил им сесть в абордажный челнок и навязать встречный бой противнику. Упс... Вибрирующая волна прошла по телу. Все... Остатки крейсера влетели в туннель пространства. Сколько теперь часов темного полета???.. Что ждет через десять — двадцать часов темноты???... Нет ничего хуже, чем ждать неизвестности.

Шестнадцать часов непредсказуемого прыжка в неизвестность. За пределы галактики не выкинуло, конечно. И..??? Вот она награда. Нет, сигнала какого-нибудь маяка пока не перехватили, но есть звездная система с шестью планетами. Ее обнаружили с помощью зондов от спасательных капсул. Постарались инженеры авиакрыла. Без них обрубок крейсера был абсолютно слепой и глухой. С большим трудом смогли сделать нужный поворот на двенадцать градусов. За три дня кое-как восстановили один правых маневровых двигателей. Экипаж прорубался ломами и сваркой в развороченные жилые помещения и системы обеспечения корабля, которые представляли собой груду искореженного и сплавленного металла. Огромная проблема была с кислородом и питьевой водой. Оставшегося запаса хватило бы дней на десять — двенадцать, а путь предстоял в полтора месяца. Соскабливали каждую льдинку из поврежденных отсеков, выдирали трубы и фильтры из жилых боксов... Снова люди были в ожидании неизвестности — шесть зондов полетели ко второй от звезды планете. То, что там есть атмосфера и так было видно. Но какая она??....

Отгремели — УРА и СЛАВА — капитану и всем. Скоро будем возле нашего нового дома. Планета полностью пригодна для жизни. Около семидесяти процентов моря и океаны, пока без названий, два материка и тысячи островов. Оборот вокруг оси 26 часов 17 минут. Перенастроить хронометры на 24 часа легко. Оборот вокруг светила 420 дней. Почти идеальная планета. Зонды каждые шесть часов сбрасывали инфопакеты. Первое живое существо с планеты, хм... какая-то корова с шерстью до земли и с натуральной мордой кабана. Дальше хуже... В камеру одного и зондов попали аборигены. Вернее, аборигенки — гуманоиды — телосложение обычное для людей, две — руки, две ноги, из одежды только набедренные повязки, остальное тяжело сказать — далеко они от камеры. Но вот сиськи у одной, эээ... размера так пятого рассмотрели все. Наверняка мужская часть экипажа уже мнит себя хозяевами гаремов. Мдя. Завтра будем десантироваться. Всеобщее мнение, что нужно разделиться на две группы, высадиться на разные материки и поддерживать связь. Мне плевать... Запретил только передавать аборигенам оружейные технологии кроме самых элементарных. Вроде все согласились. Проблема с пилотами. Толковых, включая меня, только три. Спасательная капсула рассчитана на болтание в космосе и меньше на приземление. Очень трудно посадить капсулу на холмы, леса, воду. В пустынях, которые есть, не приземлишься, люди уже неделю получают по пятьдесят граммов воды в сутки. Воды нет. Жесткое столкновение, с даже с мягким грунтом, на скорости под четыреста, хм... не будем о грустном. Звезду системы, пользуясь своим положением, пока еще капитана, назвал Аля в честь... впрочем, это неважно. Крейсер оставлять на орбите нельзя. Рано или поздно эта атомная бомба в десяток мегатонн рухнет нам же на голову. Уйдет "Месть Карфагена" в последний путь прямиком на Алю. Хм... Шанс, что нас найдут и вернут к цивилизации.... Есть, конечно, лет через... пару тысяч...возможно.



* * *

"... и обратились испуганные к Оку Небесному ибо ничто не могло помочь им... семь дней и семь ночей на коленях просили спасти их... сжалилось Око Небесное... на огненных повозках посланники спустились с небес в помощь людям... великая сила и знания были с ними... научили несчастных плавить металл и возделывать землю... со слезами радости строились храмы Ока Небесного..."

Глава 1. В которой герой остается без наставника и узнает, что врагов не обязательно заводить лично, они могут прийти из прошлого сами.

Проснулся от того, что отлежал руку. Спать на подстилке из веток, это не на мягком тюфяке. Утро бывает разным. Но когда утро начинается после обеда, хм, в принципе для вора нормально. Почему я стал вором. Да меня воспитывал вор, и я стал вором. Да и доход вора больше любого наемника или даже латника будет. Риска к тому же меньше. Вор в случае опасности может убежать или спрятаться, а воин нет, — сразу дезертир, наказание по обстановке — могут первые фаланги мизинцев отрезать, могут и голову, это где как. Хотя, мне кажется что Чико, со временем, мог вполне стать и десятником латников в одном из отрядов баронов. Вроде, как и был десятником в какой-то сорокалетней войне. Это я подслушал когда, когда он напился в трактире с какими-то наемниками. Одноручными мечами, саблями, кинжалами и арбалетом Чико владел как мастер. И меня учил. Учил, хм... Чему только меня Чико и нанятые им учителя не учили. Только и помню учение и закрепление на практике. Даже к сверстникам меня отпускал, чтобы я подрался с ними и отработал ударную связку или что-то сбивательное с ног. Так, в девять лет, я и выбил первый глаз противнику. Хотя тот мальчишка сам виноват. Повалял я его по траве, пустил ему кровавые сопли, зачем с камнем кидаться, чтобы мне голову проломить. Чико потом еще обиженным землеройцам с того села, ноги порезал. Потом быстро уходили с трактира, пока баронские латники не явились. А сколько я в подвале просидел, пока научился медитировать и видеть свои энергетические нити. Брр-рр..

Пора размяться. Вор должен быть быстрым, ловким и выносливым. Сотня отжимай с двойным хлопком, причем второй хлопок за спиной. О, сколько раз нос об землю бил пока нужная скорость рук появилась. Потом орехи. Обычные орехи, кидаешь горсть пять-шесть штук себе за спину, быстрый разворот и ловишь. Желательно все. Только разворот нужно делать то через левое плечо, то через правое. Ногами еще помахать. Удары ногами считаются бессчетными у баронства, а зря. Хороший пинок в живот остановит, а по яйцам или в колено и уложит противника. Ну конечно лазание, в данном случае по дереву и на ветке повисеть на кончиках пальцев тоже ой как надо. Наверняка Чико будет проверять, каким я вернулся из похода. В конце можно и фальком помахать. Фальк. Да я его так назвал, каждый день на него любуюсь. Получил его от Чико пред самым походом. По форме клинка и по рукояти почти фальката, только чуть длиннее и с долом — семьдесят два сантиметра клинок. Скос обуха меньше, у острия вообще переходит в заточку, и расширение клинка от середины чуть больше. Тяжелее клинок получился, но тому, кто воровским ломиком кисть укреплял, нормально. Полтора сантиметра режущей части и все острие — черная сталь с синеватым отливом. Редкая дорогая сталь. Древняя, такую уже ковать разучились. Да и остальная часть клинка, хоть серого цвета, видно, что качество хорошее. Что-что, а в оружии я немного разбираюсь. Деревца и ветки в два-три пальца фальк рубит как тростинки, правда трех пальцевые, нужно с оттяжкой рубить, да еще хлест рукояти пальцами делать, чтобы ускорить клинок. Это значит, незащищенную руку или ногу просто отсечет. Да и защита из кожи или кольчуга не сильно спасут. Колющие удары не отработаешь. Всадил я фальк в первый день в силовом выпаде в дерево. Почти на полную ладонь зашло лезвие. Потом долго расшатывал, чтобы выдернуть его обратно. Ну, почти все. Аля в закате уже. Осталось обмыться у ручья и в путь. Путь, как он меня уже вымотал. Больше тысячи лиг. Двадцать два дня по лесам, болотам, по дорогам если ночью. Главное никому на глаза не попадаться. Такое условие поставил Чико, вручил мне фальк, запечатанный тяжелый тубус для свитков и дал 5 минут на сборы. Почему??? Да, не знаю. Но когда закончу, узнаю, так Чико и сказал. Нормально. Не первый такой поход, когда срываться с места приходится в минуты и неделями уходить на сотни лиг избегая людей. Правда, до этого мы не разделялись и были вместе. Ничего. Осталось пару дней и ночей пути.

Три часа ускоренного шага по дороге при свете двух лун и нос уловил запахи трактира, дым-выпечка-жаренный лук-навоз. Желудок сразу напомнил, что он уже давно недоедает. Города я обходил по большой дуге, трактиры, села и раньше мне попадались. В селах красть трудно, да что там брать у полуголодных нищих селян-землеройцев. На трактиры, не хотел терять время. Теперь я почти у цели своего похода. Хм. Посмотрим.... Что там со съестным... Стандартный придорожный трактир. Продолговатое здание. Два этажа. Два двора. Передний с навесом для ездовых и тяговых мохначей. Задний, с живностью, сеновалом и прочей трактирной необходимостью. В очень похожем трактире, я стянул баронский полуторный меч, с половины которого мой фальк сделан. Но тогда было проще. Мы были с Чико в трактире, он изображал закупщика, а я его прислужку. Тогда и появился моложавый барон с пятеркой латников. Они пили пиво, а когда появилась трактирная разносчица с блюдом их заказа, она запнулась о мою силовую нить, которую я натянул между столами. Под шум падения блюда, я, проходя мимо их стола, двумя щелчками отправил им на стол почти бесцветное облачко пыльцы сонницы. Безвредное растение, но сон от его пыльцы очень крепок. На скрип открывающегося окна барон не проснулся, поэтому остался без меча, пояса с кинжалом и кошелька. Мохначи под навесом тоже не затрубили посреди ночи, когда я спускался по веревке с крыши к окну, сладкие корешки, с той же сонницей, им понравились.

К заднему двору трактира подошел с подветренной стороны. Могут козы унюхать, а еще хуже свистун. Такое пушистое животное с серым мехом и коротким облезлым хвостом, размером в полторы-две полных ладони. Мерзкое животное. Ненавижу. Обитают они в полях, реже в лесах, питаются всем подряд, от древесной коры, травы, корешков, до насекомых и падали. Живут в норах. Если свистун учует кого-то на своей территории, сидит у края норы и верещит так, что слышно за лигу, а если рядом, то ушам больно. За это их и ценят. Можно малыша свистуна приучить жить где-то во дворе, а можно уже и взрослого приручить. За загривок держишь и палец ему к его морде подносишь, если хочет цапнуть своими мелкими, но острыми зубами, то окунуть его в воду на пару вдохов. Потом еще раз палец сунуть. На пятый — шестой раз свистун соображает, что пытаться укусить своего мучителя это плохая идея. От пальца нос воротит, боится уже свои зубы показывать. Остается его только подержать взаперти и прикормить. Потом выпустить во двор и продолжать подкармливать. Вот и будет лучший сторож, когда он поймет кто свой во дворе, а кто чужой. Такого только убивать нужно, чтобы заткнулся.