Глава 31
"И всё-таки, он великолепен", — невольно вздохнул Гарри, ошеломлённо глядя на Хагрида.
"Конечно, ведь он мой отец", — с гордостью заявила Сая.
Это казалось невероятным, но огромный полувеликан передвигался по лесу совершенно бесшумно и бесследно, причём безо всякого волшебства, что для глубоко погрузившегося в магические искусства мальчика казалось куда более невероятнее и таинственнее, чем сама магия.
Для сравнения, драконица также не издавала ни звука и не оставляла видимых глазу следов, при этом сияя, как маяк, для заклинаний Боевое Наблюдение и Ментальное Зрение, и оставляя за собой цепочку следов из остатков стабилизирующих пространство заклинаний и повышенного сверхъестественного фона.
Очевидно, не так давно вылупившаяся Сая проигрывала в навыках передвижения по лесу опытному Хагриду. Но, что сильно расстраивало маленького менталиста, его способности в этом были куда хуже.
Несмотря на открытый навык Незаметности и частые походы в Запретный Лес, он до сих пор издавал довольно много шума и оставлял за собой хорошо различимый для опытного глаза след. Стандартные магические методы решения этих проблем требовали, как минимум, ранга ученика в Чарах, тогда как нестандартные — неопределённое время на разработку с негарантированным результатом.
Да только в том и проблема, что у Гарри не было времени на подобные исследования. Наивысший приоритет сейчас был у быстрого поднятия всех заклинаний Менталистики до предела быстрого роста, что обеспечит взрывной рост их эффективности. Затем необходимо изучить переданные Дамблдором книги и на их основе разработать способ по восстановлению памяти, особенно воспоминания о том моменте, который вызвал беременность Дафны. Способность бесшумного передвижения по лесу для него не была так важна, так что в ближайшие годы маленький менталист вряд ли достигнет в этом каких-то высот.
// Открыт навык "Передвижение по лесу" (1). Эффект на окружающую среду, оказываемый вашим передвижением по лесной местности, снижен на 3% за ранг. Скорость передвижения по лесной местности увеличена на 5% за ранг.
"Э-э?" — от неожиданно появившейся таблички Гарри споткнулся, и лишь чудом не упал.
— Осторррожнее, Гаррри! — взволнованно воскликнула Сая. Мальчик хотел сказать, что всё в порядке, но девочка продолжила. — Если ты и дальше будешь отрррицать моё пррревосходство над ты, то можешь даже сойти с ума!
— Я... — маленький менталист запнулся, не зная, что на это ответить. — Будь внимательнее, убийца единорогов может быть поблизости, — поспешил перевести тему он.
— Ха! — высокомерно выдохнула драконица. — Я почую его на рррасстоянии нескольких километров, так что нечего волноваться.
"Тихо! — телепатически рявкнул Хагрид, ошеломив детей. — Я обнаружил охотника, но и он нашёл меня. Вы должны быстро возвращаться. Это не тот противник, с которым я могу позволить себе растрачивать внимание на вашу защиту".
Лесник взмахнул палочкой, и на его теле мгновенно образовались серебряные доспехи, увеличившие и так немаленького великана раза в полтора. Еще секунда, и с арбалета срывается болт, после чего Хагрид исчезает, а в нескольких километрах появляется серебристый купол высотой в несколько сотен метров.
Гарри и Сая, ошеломлённые стремительным поворотом событий, некоторое время тупо смотрели на купол, пока мальчик, наконец не опомнился.
— Кажется, он говорил нам бежать, — припомнил он.
— Хагрррид просто слишком сильно беспокоиться, — покачала головой девочка. — С его неверрроятной силой разве может существовать охотник, с которым он не суметь спррравиться?
Мальчик невольно кивнул. Из-за образа жизни Хагрида даже он, идущий по пути менталистики, частенько забывал о том, что полувеликан — один из сильнейших волшебников Англии.
"Точно! И почему я ограничивался только уроками Сириуса? Ведь Хагрид, должно быть, намного опытнее, — внезапно прозрел Гарри и тут же встряхну головой. — Стоп! Не время об этом думать. Сейчас важнее то, что Хагрид не стал бы говорить нам бежать, если бы ситуация не была в самом деле критической".
— Да успокойся ты, — покровительственно посмотрела на него Сая. — Пррросто мой отец слишком осторрр...
Будто невидимыми когтями купол был пробит сразу в нескольких местах. Даже без использования Боевого Наблюдения мальчик почувствовал, как множество ужасающих, способных мгновенно уничтожить его тело заклинаний, вырвалось за пределы купола. Большая часть пришлась далеко от детей, но одно из заклинаний приземлилось всего в нескольких десятках метров от них, мгновенно обратив все деревья в полосе шириной двадцать метров и длиной сто пятьдесят в пыль.
— К-к-как пр-р-риммерная дочь я к-конечно же выполнить воля отца, — в ужасе глядя на результат случайного заклинания и страшно заикаясь, произнесла драконица.
— Бежим, — выдохнул мёртвенно побледневший мальчик.
Проблем с направлением не было ни у кого: ни у Гарри с его отличной памятью, подкреплённой навыком автокарты, ни, тем более, у Саи. Зато разрыв в скорости стал очевиден с первых секунд — раз в семь в пользу драконицы, если не больше. Мальчик с какой-то странной беспомощностью смотрел в спину спутницы, отчаянно завидуя её огромной мощи.
Та, почувствовав его взгляд, остановилась, развернулась, а затем метнула его телекинезом к себе, пробежала несколько шагов и, не оборачиваясь, вновь метнула к себе Гарри, чуть не пропахавшего землю лицом. Сначала мальчик был в ужасе и в постоянном ожидании удара о землю, но Сая оказалась хорошо подкованной в использовании своей силы.
"Видимо, она не может одновременно усиливать своё тело и использовать телекинез на мне, поэтому ей приходится выполнять эти действия поочерёдно, — предположил он. — Неприятно чувствовать себя мячом, но это лучше, чем превратиться в пыль от случайного заклинания охотника".
Ещё минут пять Гарри терпел подобное обращение, пока, наконец, не случилось неизбежное — во время очередного падения Сая не успела поймать мальчика, и тот с трёхметровой высоты грохнулся прямо в куст шиповника, откуда его мгновением позже вырвало могучим телекинезом драконицы, что только ухудшило положение Гарри.
— Стоп! — крикнул он, и через секунду был мягко подхвачен и бережно опущен на землю.
— Прррости, — пробормотала девочка, с ужасом смотря на Гарри.
Запретный лес — это волшебный лес, и растения здесь растут тоже волшебные. Конкретно этот шиповник был широко распространённым в магическом мире сорняком, а потому изучался ещё на первом курсе Гербологии. Основными его характеристиками были прямо-таки сверхъестественные живучесть и проникаще-режущая способность шипов, из-за чего мальчик сейчас напоминал жертву вивисектора.
К счастью, на Гарри был плотный слой одежды, так что порезы были неглубокими. Из-за шока Гарри не чувствовал боли, поэтому всего после одного концентрирующего заклинания маленький менталист смог восстановить ясность мышления до приемлемого уровня.
— Глаза не пострадали, там тоже всё в порядке, — поспешил успокоить её он и полез трясущимися израненными руками в сумку с зельями, выданную Хагридом, откуда достал зелье с пометкой "для остановки кровотечения", а, выпив его, следом осушил склянку с кроветворным и склянку с регенерирующим.
— Давай я бережно носить ты, — предложила Сая.
— Не стоит, со мной всё будет в порядке, — заверил её Гарри. — Это слишком сильно замедлит нас.
— Но мы уже далеко убежать от схватка, — заметила драконица.
— Действительно, — кивнул мальчик и задумался. — В Хогвартсе должны были узнать о случившемся, но, на всякий случай, лучше как можно скорее добраться до учителей и сообщить, что Хагриду требуется помощь.
Сая задумчиво кивнула.
— Отец сильный, но его враг ужасный, — взволнованно пробормотала она.
— Тогда беги, я и сам смогу дойти, — предложил Гарри, на что драконица после недолгих раздумий кивнула и куда быстрее, чем вместе с ним, понеслась в сторону Хогвартса.
Маленикий металист сотворил Боевое Наблюдение и прилёг на землю. Уже через минуту начала появляться боль, которую мальчик смог оттеснить на грань сознания, но ещё через пять боль постепенно начал сменять зуд, поднимая в его душе волны раздражения.
— Как тяжело поддерживать концентрацию, — пробормотал маленький менталист.
Гарри был обучен, главным образом, работе с воспоминаниями и чувствами, при необходимости мог подавить физическую боль, но, когда дело коснулось чесотки, он с удивлением заметил, что ничего не может с ней поделать. Времени на поиск и тренировку метода подавления этой чисто физиологической сенсорной инфрмации у него не было, так что маленькому менталисту оставалось лишь подавить в себе раздражение и посильнее сконцентрироваться на заклинании Боевое Наблюдение, которое неожиданно начало посылать информацию о стремительно приближающемся магическом объекте.
К сожалению, поступающая информация оказалась очень запутанной, и единственное, что понял Гарри — это то, что магический объект не являлся заклинанием сам по себе. Времени на тщательный анализ не было, поэтому мальчик быстро встал, невольно поморщившись от боли, и спрятался за деревом. А через несколько секунд в поле видимости появилось хорошо знакомое ему существо.
— Вулфи? — удивлённо пробормотал мальчик. Ранее он не применял Ментальное Зрение на волка, так как подсознательно не предполагал наличие на нём заклинаний. Но, что, в общем-то, логично волшебный зверь — это зверь, который способен применять волшебство. И наиболее естественный путь — это усиление самого себя с помощью заклинаний, которые и являются целью Ментального Зрения и Боевого Наблюдения.
Волк остановился в полуметре от Гарри и жалобно заскулил, глядя прямо в глаза -Гарри расценил это, как приглашение.
— Legilimens.
В общем-то, ничего неожиданного. Вулфи оказался в нескольких километрах от сватки Хагрида с неизвестным, и когда в сотне метров от волка ударило мощнейшее заклинание, тот, охваченный ужасом, бросился прочь от опасного места. Через пару минут бега испуганное животное неожиданно учуяло запах хозяина и тут же бросилось к нему в поиске защиты.
— Ну, ты убежал достаточно далеко, так что всё будет в порядке, — успокаивающим голосом произнёс мальчик и потрепал зверя за загривок.
Внезапно жуткое невидимое заклинание ударило на границе действия заклинания Боевое Наблюдение и стало распространять что-то чуть менее жуткое во все стороны.
— Вашу мать! — выругался Гарри и бросился бежать в сторону Хогвартса.
К сожалению, от бега из порезов начала сочиться кровь, и мальчик понял, что далеко не убежит. Его взгляд начал лихорадочно метатся из стороны в сторону в поисках спасения, пока не остановился на семенящем рядом волке.
Известно, что спины этих животных совершенно не приспособлены для езды верхом, но Вулфи был магическим зверем, а ситуация, мягко говоря, не оставляла иных вариантов.
— Прости, но у меня нет другого выхода, — пробормотал он. — Legilimens!
Для лучшего понимания вновь связав себя и, ставшего ездовым, волка, Гарри осторожно взобрался на него и приказал идти вперёд.
Сначала неуверенно и не менее болезненно, чем во время бега, но быстро приспосабливаясь к непривычному друг для друга способу передвижения, человек и зверь начали, постепенно ускоряясь, отдаляться от опасного заклинания. И если вначале это требовало от Гарри огромных умственных усилий, то через пару минут он смог синхронизироваться с Вулфи до такой степени, что казалось, будто они стали единым существом.
"Какой интересный опыт, — с загоревшимися глазами подумал Гарри. — Возможности менталистики, на самом деле, невероятны".
Как оказалось, волшебный волк без труда мог перевозить на спине наездника, использовав заклинания с эффектами укрепления и приклеивания. Двигался он при этом раза в полтора медленнее, чем налегке, едва приближаясь к скорости Саи, использующей метод "подкидывания".
"Но, если бы не мои порезы, мы могли бы двигаться ещё быстрее", — с загоревшимися глазами подумал Гарри. Сейчас его тело было ограничено в движениях из-за ранения, поэтому волк должен был соблюдать особую осторожность во время бега, что значительно их замедляло.
Чем дольше волк бежал, тем больше мальчику нравился сам процесс верховой езды с использованием ментального канала. В голове начали непроизвольно возникать мысли о полёте на повзрослевшей Сае в её истинной форме, но здравомыслие тут же заметило, что гордая драконица может просто посчитать ниже собственного достоинства катать кого-то на спине и из вредности устроит вместо этого ещё один сеанс "подбрасывания".
Гарри невольно поёжился, а волк сбился с шага, отчего наездник чуть с него не свалился — всё-таки езда с помощью легилименции требовала от волшебника сохранять концентрацию. Разумеется, заклятье Боевое Наблюдение также потребовалось наложить повторно.
Ещё минуту мальчик на волке наслаждался быстрой ездой, пока не был вынужден остановиться, обнаружив в семидесяти метрах от себя неизвестное заклинание.
"Школа Чар, если не ошибаюсь, но, что оно делает? — глубоко задумался маленький менталист. — Фактически оно охватывает область в форме полусферы радиусом метр восемьдесят и, кажется, осуществляет сложную манипуляцию со светом, а ещё есть что-то ограничивающее звуки и рассеивающее внимание к этому месту. Если рассуждать логически, форма означает применение заклинания, как ритуал, а сложное взаимодействие со светом... одна из форм заклятья невидимости?"
Ведомый любопытством, Гарри проехал несколько метров направо и, миновав закрывающее обзор дерево, смог хорошенько рассмотреть то самое место, оказавшееся ничем не примечательным участком травы.
"Кажется, я прав, — почувствовав теплоту в груди, подумал мальчик. Любопытство толкало проверить, что же там спрятано, но здравомыслие твердило, что это слишком опасно. — Нет. Лучше, как можно скорее вернуться в Хогварс", — наконец, решил он.
Но не успел Гарри и на десяток метров проехать вперёд, как его внимание зацепилось за странно знакомые ментальные объекты, которые несколькими секундами спустя были однозначно опознаны, как остатки от волшбы драконицы. Проследив за цепочкой, мальчик с удивлением обнаружил, что до определённого места они идут непрерывно примерно на равном расстоянии друг от друга, но затем обрываются.
"Сая куда-то исчезла? — с удивлением подумал маленький менталист. — Обратилась в форму дракона и улетела? Но почему она не сделала этого раньше?"
Мальчика захлестнуло нехорошими предчувствиями — исчезновение следов Саи было весьма подозрительно, как и место, укутанное предположительно чарами невидимости, но оба события вместе словно благим матом вопили о том, что девочка в опасности.
"Для своего возраста она абсурдно сильна и в магии, и в сопротивлении магии, но взрослый волшебник скрутит её мгновенно, — мрачно подумал Гарри. — В месте последних следов её оглушили и похитили? Или там находится заклятье, превзошедшее мои умения обнаружения, которое удерживает её? В любом случае, мне нужно как можно скорее добраться до Хогвартса и попросить помощи у преподавателей".
Мальчик не обольщался на свой счёт — каким бы талантливым в менталистике он ни был, он всё ещё сопливый первокурсник, только коснувшийся волшебства и практически ни на что в магическом плане не способный. Даже самый посредственный взрослый волшебник раздавит его, как муравья, не говоря уже о том, кто осмелится действовать против любимицы преподавателей на территории Запретного Леса.
"Вперёд!" — Гарри погнал волка в сторону Хогвартса.
На кону стояла жизнь Саи, поэтому мальчик не собирался терять ни мгновения. Волк выжимал из себя всё, что мог, а маленький менталист подавлял возникающие волны боли и паники, глубоко внутри совершенно по-магловскому молясь выдержать такой темп и успеть найти преподавателя. Всё-таки, хотя драконица была довольно раздражающей самолюбивой особой, в сердце мальчика она сумела занять очень важное место.
Неожиданно к Гарри пришло осознание. Хотя он всегда считал себя менталистом, при этом маленький волшебник сильно пренебрегал чисто человеческими отношениями в пользу упорных тренировок в одиночестве. Но можно ли многого достичь в менталистике, оставляя отношения с другими людьми на второй план? Считая их неизбежной необходимостью для того, кто проживает в человеческом сообществе?
Теперь мальчик понял, что таким образом он никогда не станет тем, кем так желает. Ведь основная сила менталиста заключается не в управлении ментально-материальным пространством с помощью заклинаний — это удел большинства немировоззренческих волшебников. Истинная мощь менталиста проявится лишь при взаимодействии с другими людьми, при создании и использовании связей с ними.
Впрочем, то же верно, как для светлых волшебников, так и для тёмных, разница лишь в целях, то есть в том, для чего будут использоваться эти связи. У светлых для того, чтобы даровать благо, у тёмных, чтобы получить, а у менталистов для всестороннего изучения.
Конечно же, нет никаких абсолютов, и, чаще всего, любой мировоззренческий волшебник вынужден фактически комбинировать дарование и получение благ с анализом связей, но в зависимости от конечной цели, светлые в большей мере обретут благодарного сторонника, тёмные — выгоду, а менталисты — лучшее понимание разумных и, как следствие, научатся с большей эффективностью управлять другими.
Внезапное озарение, естественно, разбило вдребезги концентрацию маленького менталиста, поэтому большую часть понимания он получил во время краткого полёта на землю, по которой инерция протащила мальчика кувырком на несколько метров. Гарри невольно застонал от боли — к ухудшившемуся состоянию порезов добавился, как минимум, перелом правой руки и ушиб левой ноги.
// Зафиксирван стремительный прогресс школы Менталистика на +7%.
На автомате прочтя появившуюся надпись, мальчик от удивления забыл про боль, ведь для того, чтобы улучшиться в школе на семь процентов даже очень талантливому менталисту потребуются месяцы заклинательной практики. А здесь резкий скачок безо всяких видимых причин!
"Э-э... — впал в ступор Гарри. — Каким образом такое вообще могло произойти?"
Это могло быть результатом внезапного озарения, если бы ранее мальчик не читал нечто похожее на сделанные только что выводы. Да и как простое осознание может резко увеличить прогресс в целой школе? Если бы просто приняв для себя верную истину, можно было сделать такой резкий скачок, каждый ученик Хогвартса был бы выпущен, как Мастер-Волшебник. Но в Англии таким могуществом обладает лишь Дамблдор, разменявший столетие, так что эта гипотеза, без сомнения, обречена на провал.
По мере размышлений боль начала возвращаться, и Гарри вспомнил, что ему, вообще-то не до того. Сжав зубы и заглушив боль, он приготовился встать, как вдруг боль словно испарилась, одежда починилась, тело наполнилось силами, а разум прояснился. Вначале ошеломлённый, а затем почувствовавший огромную радость от того, что так вовремя наткнулся на преподавателя (а кто ещё способен на это?), мальчик встал и ошарашенно уставился на Айнверса.
"Кто бы мог подумать..."
Чтобы удостовериться в реальности происходящего мальчик вызвал окно характеристик, которое подтвердило, что он полностью здоров, а его ментальная усталость сведена к нулю.
— Что ж, раз этому ученику больше ничего не угрожает, думаю, пора возвращаться в замок, — пробормотал он.
— Стойте! — в панике крикнул мальчик, на что мужчина одарил его вопросительным взглядом. — Сая в опасности. Пойдёмте, я покажу место, где она пропала.
Гарри уже начал оборачиваться, но остановился в полуобороте от фразы Айнверса.
— Какое мне дело до этой зверушки?
— А? — преподаватели любили Саю и постоянно баловали, так что слова этого человека ошеломили мальчика.
— Я связан лишь обещанием защищать учеников, так что, скорее, помогу тем, кто хочет её похитить, чем ей, — хмыкнул мужчина.
— Саю хотят похитить ученики? — с непониманием пробормотал Гарри. Хотя это звучало странно, он верил словам Айнверса. Для того, кто может мгновенно исцелить тело и сбросить чужую ментальную усталость до нуля, нет ничего странного в том, чтобы знать о случившемся не так далеко отсюда. — Но она очень важна для всех нас! Для Хагрида, для меня...
— Важна? — хмыкнул мужчина. — И что из этого?
— Что из этого? — внутренне пылая от возмущения пробормотал мальчик. Если драконицу действительно схватили ученики, то этот человек мог с лёгкостью спасти её. Но этот урод... — "Стоп! Злоба ничего не даст. Выход есть. Выход должен быть".
— В общем, я пошёл, — лениво протянул он и начал поворачиваться.
— Сая — мой питомец! — неожиданно даже для самого себя заявил Гарри. — Кража моего питомца — это преступление против меня, и раз ты пообещал защищать учеников, то в этом случае должен защитить меня!
Айнверс обернулся и удивлённо взглянул на решительного мальчишку, а затем вдруг рассмеялся.
— Забавно, до чего же забавно, — пробормотал он.
— Сая в опасности. Мы должны спешить. Промедление смерти подобно, — упрямо глядя на взрослого, рублено произнёс Гарри.
— На самом деле, время в этом вопросе не имеет никакого значения, — с задумчивым видом сказал мужчина.
"Не имеет значения? Неужели Саю?..." — даже додумывать это было страшно.
— Не в этом смысле, — уточнил Айнверс, и пространство странным образом лишилось красок.
Мгновение, и они находятся в сотне метров от того самого места, где закончились следы Саи.
— Нет ничего сложного в том, чтобы выбросить тебя во время через секунду после того, как даконица попала в ловушку, — произнёс мужчина. — Так что, если ты действительно так хочешь этого, только скажи.
Гарри оказался несколько ошеломлён кажущейся абсурдной возможностью путешествия во времени, но быстро взял себя в руки, вспомнив, что в мире нет ничего невозможного.
— А можно ли переместить меня чуть раньше? — спросил он. — До того, как она попала в ловушку?
— Всё возможно, — пожал плечами Айнверс. — Но так проще. И держи этот артефакт, — на шее мальчика появилась серебристая цепочка. — Она сведёт на нет любые запахи и следы магического воздействия на этой территории. Ну что, готов?
— Э-э? — Гарри не поспевал за происходящим. — А чего-нибудь посерьёзнее у вас нет?
— Есть, конечно же, но не вижу смысла обеспечивать тебе стопроцентный успех, — хмыкнул мужчина. — Если ты не забыл, я всё ещё тебя недолюбливую, так что тридцати-сорокапроцентного шанса было бы вполне достаточно.
"Как я мог забыть? У него же не всё в порядке с головой", — вспомнил мальчик.
— Кстати, проявлю-ка я к тебе в этот раз доброту и дам хороший совет, — улыбнулся Айнверс. — Откажись от глупой идеи спасения Саи и лучше возвращайся в Хогвартс.
— Вы считаете, что я испугаюсь и откажусь? — недоверчиво пробормотал гриффиндорец.
— Нет, конечно же нет, — задумался мужчина. — Сказать по правде, я откровенно плох в предсказаниях, но очень хорош в расчётах. И, исходя из них, в конечном счёте вы не будете стоять на одной стороне... баррикад. Очень вероятно, что один из вас убьёт другого.
Это звучало дико, и всё же Гарри спросил:
— Что конкретно заставляет вас так думать?
— Скажи, а где-нибудь, кроме сказок, когда-нибудь встречали дракона со способностью к магии, способного трансформироваться в человека? И действительно ли Сая — любимица преподавательского состава Хогвартса? Или они на самом деле изучают её поведение, чтобы выяснить личность и цели того, кто послал её сюда?
— Обстоятельства и правда странные, — согласился с ним мальчик. — Но Сая — это Сая. Она открытый человек-дракон, который говорит, что думает и по-своему любит меня и Хагрида. Мы с ней никогда не станем врагами.
— Ты действительно так думаешь? — Айнверс с жалостью посмотрел на Гарри. — Что ж, тогда иди. Но потом даже не думай о том, чтобы винить меня. Я тебя предупреждал.
После этих слов мир вновь обрёл краски, а рядом с мальчиком остался лишь недоумённо оглядывающийся Вулфи.
"У этого Айнверса точно не всё в порядке с головой, — невольно, поёжившись, подумал Гарри. — Но не важно. Шанс есть шанс, и это лучше, чем ничего".
Быстро применив Боевое Наблюдение и проанализировав поступающую информацию, маленький менталист отметил, что она примерно та же, что и собранная в прошлый раз.
"30-40%? По крайней мере, это означает, что среди врагов нет ни одного лорда Магии, — задумался мальчик. — Поскольку они школьники, то шанс, что их ранг в какой-либо школе достиг Специалиста, крайне маловероятен, и совсем исключён ранг Эксперта. А это значит, что любое их заклинание должно быть видимо моему Боевому Наблюдению. Но раз явно магическая ловушка мне не видна, они должно быть используют высококлассные магические артефакты.
Если подумать, то я могу действовать лишь двумя способами: пойти по направлению движения Саи или же изучить место, укрытое предположительно чарами невидимости. Первый вариант, очевидно, не разумен, ведь в худшем случае я попаду в ту же ловушку, что и Сая. Второй вариант лучше, но ненамного, ведь если в укрытом невидимостью месте скрывается старшекурсник, то это будет борьба с заведомо боле сильным невидимым противником".
Несколько секунд тяжких размышлений, и Гарри понимает, что выбор невелик, а решать что-то нужно — время не терпит. Из худшего и плохого разумно выбрать плохое, поэтому мальчик заполнил сеть контроля несколькими усиленными ритуалом снарядами рассеивания, вновь связал себя и Вулфи ментальным каналом, запрыгнул на волка и на максимальной скорости поскакал к невидимому месту. А если быть точнее, то в направлении, на несколько метров разминающимся с этим местом.
Ведь если там действительно есть недружественный волшебник, то скачка прямо на него равносильна заявлению "Я нападаю", тогда как движение к точке в нескольких метров от него, наоборот, может убедить в работоспособности чар ритуала. Конечно, в этом случае волшебник непременно насторожится и заподозрит неладное, но это куда лучше, чем если бы он был полностью уверен в раскрытии своего убежища.
Восемьдесят метров, семьдесят. Место назначения уже видно невооружённым глазом, но Гарри сознательно избегает смотреть туда, чтобы не выдать себя.
Пятьдесят метров — сердце стучит, как бешеное.
Двадцать метров — его лоб мокрый от пота, а концентрация максимальна. В наездника на волке в любой момент могут полететь заклинания, которым мальчик готов противостоять с помощью маневрирования и снарядов рассеяния. Но никто его не атакует.
Семь метров — волк резко меняет направление, а Гарри выставляет сеть контроля прямо перед собой.
Столкнувшись с границей действия купола рассеивающие заклинания вызывают его мерцание, и наездник запрыгивает в до того скрытую зону, чтобы увидеть... два извивающихся переплетённых тела, в которые с интервалом в секунду он отправляет по ступефаю.
И только разобравшись с неизвестными, мальчик делает первую попытку разобраться в происходящем.
— Э-э? — удивлённо протягивает он, ошарашенно глядя на два потных голых тела, одно из которых принадлежало гриффиндорке-старшекурснице, а другое, после недолгих раздумий, опознано, как рейвенкловец. — И как это понимать? Айнверс надо мной издевается?
