Сломай меня, если сможешь

"Предисловие"

Мы познакомились, когда мне было восемь, а ему девять. Бабушка Кирилла, Зинаида Михайловна Романова, жила по соседству со мной, в поселке "Березки" Волгоградской области. Кирилл приезжал сюда каждое лето, а потом и вовсе каждый день. Когда родители подарили ему велосипед, Кирюха, так я стала его называть, приезжал ко мне каждое утро за два часа до занятий в школе. Мы катались по пригородному шоссе и просто дурачились, мы стали настоящими лучшими друзьями. Мне не нравилось общаться с девочками, дома говорили, что я — пацанка, хотя внешне не особо отличалась от остальных девочек моего возраста, не считая счесанных коленок и локтей. Русые волосы ниже лопаток, бледная кожа и большие синие, как море глаза, это была я. Сейчас, я немного изменилась, волосы потемнели и достигли уровня поясницы, мои глаза все так же остались большими и синими, но уже не такими счастливыми, как в детстве, при виде своего старого друга Кирилла Романова.

— Сердцу не прикажешь, милая. — Сказала мне мама, проводя своей нежной рукой по моей щеке, заодно, смахнув не прошеную слезу. Я понимала ее, но мне было тяжело принимать этот развод, я любила обоих родителей одинаково и всегда думала, что мы идеальная семья, тогда я еще не знала, что у мамы кто-то есть. Это случилось два месяца назад. Кирюха перестал приезжать ко мне, мы отдалились, и я совершенно не понимала в чем дело, возможно у него был стресс из-за не давнего развода его родителей, мать уехала в Америку, оставив сына с отцом. Может он просто хотел побыть один, какое то время, именно в этом я пыталась убедить себя на протяжении некоторого времени. Кирилл — взрослый парень, но очень ранимый, я его таким видела, но это было раньше, теперь я не вижу в нем ничего, что бы осталось от прежнего Кирюхи, может я слишком плохо знала этого человека. Его зеленые глаза были наполнены гневом, вечером того самого дня, когда я переступила порог его дома, чтобы узнать, почему он игнорирует меня уже больше недели. Я думаю, что отношения наших родителей, стали шоком для нас обоих, а не только для меня. Я люблю своего папу, но ничего не имею против отца Кирилла, возможно, я была бы рада союзу наших родителей, если бы не он. Кирилл заставляет меня ненавидеть все, что касается его, и я ненавижу эту ненависть. Я должна побороть это, я не позволю себя сломить.

Развод родителей, показался мне цветочками, по сравнению с тем, что я стала испытывать, переехав в Волгоград, в дом, где живет человек, который был мне, когда то, другом.

"Глава 1"

— Я не нуждаюсь в ваших подачках, Владимир Николаевич, — прошипела я.

-Да просто она слишком тупая чтобы учиться в самом престижном университете города.-Кирилл стоял у стены, сложив руки на груди. Я видела, как напряглись мышцы на его руках, и он свирепо пожирал меня взглядом.

-Можешь звать меня просто по имени, Лерочка.

-Я не хочу поблажек только потому, что вы спите с моей мамой. — Сказала я и ушла с кухни, демонстративно хлопнув дверью.

-Лера! — Крикнула мама мне в след, но я даже не обернулась.

Придя в свою комнату, если ее можно назвать моей, я тихо включила музыку и, раскинув руки по сторонам от себя, закрыла глаза, в надежде расслабиться. Эта комната не была моей, моя настоящая и самая любимая комната находилась в поселке "Березки", а не здесь. Мне совершенно не нужна эта роскошь и подачки от семьи Романовых, точнее от старшего Романова, он очень хороший мужчина и я надеюсь, что он действительно любит мою маму.

Я знаю, что ничего не в силах изменить или как то повлиять на поступление в ВГФЭУ (Волгоградский Государственный Финансово-экономический Университет), где учится Кирилл, сейчас он перешел на второй курс, отец, вероятно, гордится им, все Романовы закончили ВГФЭУ.

Я никогда, даже, не думала о том, что бы учиться на экономическом , и все мои родные и близкие знают о том, кем я хотела стать, даже Кирилл знает.

Он всегда говорил: "Лерка, ты талантище, когда за твоими картинами выстроится очередь, прибереги одну для своего лучшего друга".

После этого мы смеялись и толкали друг друга локтями. Я очень любила рисовать, точнее я и сейчас люблю, просто нет вдохновения, уже два месяца я не брала карандаш в руки, моя муза ушла вместе с Кирюхой.

Утром, я проснулась от какого — то шума за окном, спустившись вниз, со второго этажа, я вышла на улицу, совсем забыв, что на мне легкая пижама, состоящая из топа на тонких бретельках и маленьких шортиков, которые больше походили на трусы.

-Вау,— тихо выронила я, потерев сонные глаза. Во дворе стояла потрясающе красивая машина серебряного цвета, новая блестящая иномарка. Я ничего не понимаю в иностранных моделях машин, в моем селе такой роскоши не видать, но сама я всегда хотела иметь автомобиль, я хорошо водила, отец научил меня еще в тринадцать лет, правда, больше чем за рулем потрепанной "десятки" я не сидела.

Я быстро подошла к машине, чтобы взглянуть на эту красавицу поближе и начала водить указательным пальцем по ней, обходя вокруг. Кажется, мои глаза сейчас сияли, потому что мне действительно нравится это чудо современной техники. Моя радость была не долгой, когда я почувствовала грубый удар по руке, я обернулась и увидела злобную гримасу Кирилла. Он стоял, буквально, в пяти сантиметрах от меня, его темно-каштановые волосы блестели на солнышке, которое в то же время обжигало его обнаженный торс. Сейчас он выглядит, как мальчик с обложки глянцевого журнала, даже не мальчик, а мужчина и даже не только сейчас, а всегда.

Его волосы были слегка взъерошены, что придавало ему визуальной инфантильности, хотя на самом деле он таковым не являлся, это уж точно.

-Какого хрена ты лапаешь мою машину? — Он уставился на меня, а я наоборот опустила глаза в землю, побоявшись, смутится близости с ним.

-Смотри на меня! — Он заорал и дернул меня за запястье.

Я подняла глаза вверх и столкнулась с его пугающим взглядом, последний раз я видела этот взгляд, около пяти лет назад, когда Кирилл увидел, как мой одноклассник Петька, столкнул меня с велика. Тогда я думала, что Кирюха сможет уничтожить его одним взглядом, как Арнольд Шварценеггер в фильме "Терминатор", мне кажется, он мог распилить своими глазами, пополам, хотя, я уже не помню, было ли такое в фильме или нет, но тогда моя фантазия разыгралась не на шутку.

Кирилл схватил меня рукой за подбородок и резко дернул мое лицо вверх, чтобы мои глаза четко смотрели в его.

-Когда я говорю с тобой, ты должна смотреть мне в глаза.

Мне казалось, я сейчас взорвусь от злости, уже чувствую, как краска подступает к моим щекам. Он говорит со мной так, будто я мимо пробегающая, дворовая собака. Да, черт возьми, он к собаке отнесся бы лучше, чем ко мне. Одного не понимаю, что происходит с этим человеком.

— Я не знала, что она твоя. Поверь мне, знай это, я бы ни за что в жизни не прикоснулась к этому дерьму. — Выплюнула я, как можно жестче и уверенней, при этом ни разу не отведя взгляда, от его прекрасных, но злобных глаз.

-Что? — Возмутился он. — Это дерьмо стоит больше, чем вся твоя ничтожная жизнь. — Кирилл продолжал сверлить меня взглядом и ни на секунду не ослабил хватку своей руки на моем подбородке. Сволочь, да как он смеет оценивать мою жизнь в купюрах.

-Все к чему ты прикасаешься — дерьмо. — Спокойно ответила я на его оскорбление, выделяя, при этом каждое слово.

Ударив парня по руке, которой он сжимал мое лицо и, толкнув его плечом, я направилась в сторону дома. Романов развернул меня к себе, схватив за запястье.

-Я прикасаюсь к тебе, подумай, что бы это значило.

Я стиснула зубы от злости и дернула свою руку, которая уже стала красной от примененной грубой силы этого придурка, наверняка, останутся синяки.

-Ты больше никогда не прикоснешься ко мне. Слышишь. Ни-ког-да!

Кирилл перевел взгляд и ничего не ответив, сел в машину и куда-то уехал.

Мой день начался очень отвратительно, чувствую, что это только начало. Я только проснулась, а мое настроение уже изрядно испорчено.

-Лера! — Послышалось с кухни, и я остановилась на лестнице, ведущей в мою комнату, на втором этаже.

-Ну что, мам? Мое настроение итак уже ни к черту, не начинай, пожалуйста, я уже слышу по твоей интонации, что ты не по головке меня погладить желаешь.

-Я просто хотела напомнить, что через неделю начинаются занятия в университете.

Я глубоко вздохнула и повернулась к маме, которая уже стояла внизу, у лестницы.

-Это так важно, учиться там? Мам, я не Романова, мне не обязательно. Я не хочу, и ты это знаешь. Я люблю рисовать, ты помнишь?

-Я знаю, дорогая, но я хочу, чтобы ты выросла достойным человеком, с хорошим образованием. Хочу, чтобы ты ни в чем не нуждалась.

-Я не нуждаюсь, мам.

-Я говорю не о "сейчас", я говорю о твоем будущем, Лерочка.

-Я поняла тебя. На кухне что-то подгорело, пока ты думала о моем СЧАСТЛИВОМ будущем.

Войдя в комнату, я подумала, что нужно попробовать порисовать, иначе, вскоре, я растеряю свои навыки. Достав из комода лист бумаги, размером А4, и карандаш, я присела на смятую мною постель. Мне хотелось нарисовать что-нибудь доброе, но в голову ничего не приходило, кроме как, скомкать этот лист бумаги и швырнуть в стену, дурацкого фиолетового цвета, который я ненавидела, как всю эту комнату и дом, или затолкать скомканный лист в рот Кирилла, чтобы эта скотина знала, что я не могу теперь рисовать.

"Глава 2"

Неделя пролетела не заметно. Кирилла практически не было дома, катался на своей новенькой "Мазде", поэтому, мы особо не пересекались. Он уходил утром, когда я еще спала, а приходил за полночь.

-Удачи, доченька. Мама поцеловала меня в лоб и провела рукой по моей щеке. Пока мы стояли у выхода, мимо нас, быстро проскочил Кирилл, даже не поздоровавшись, как будто нас не существует. Через пару секунд мы с мамой вышли на улицу, а младший Романов уже заводил свою машину.

-Кирилл! — Крикнула мама и он поднял глаза, зверски посмотрев на нас, через лобовое стекло.

-Ты не хочешь подождать Леру?

-Мам! — Завопила я. — Я поеду на велосипеде. — Пока я говорила это, машина Романова уже скрылась за пределами большого кирпичного забора.

Мама вздохнула. — Давно вы поссорились?

-Мы не ссорились.

-Тогда что происходит?

-Ты только спустя почти три месяца заметила, что что-то происходит? Ты такая внимательная, мама. — Фыркнула я и ушла в гараж за велосипедом.

Войдя внутрь, я заметила, что мой велик, единственный который находился в помещении. А где же его велосипед? Сколько раз была здесь и велик Кирилла, постоянно стоял, прямо у входа. Он говорил, что всегда ставит его на это место, чтобы не терять ни секунды и ехать ко мне. Мы ценили наше совместное время, потому что из-за километров, которые разделяли нас, его всегда, не хватало.

-Пф..Черт. Плевать.

Не сказать, что день был ужасным, но время тянулось до бесконечности. Мне казалось, что я никогда не выйду из этих стен. ВГФЭУ — какой абсурд.

Четыре пары совершенно не понятного мне, бреда, довели меня до головокружения. Я была счастлива, что на сегодня это все закончилось, и я смогу поехать домой, вспомнив место своего проживания, мне стало еще хуже. Ненавижу то, что должна называть это место домом. Это дом Кирилла и мне нравилось мое старое положение гостя и друга.

Мой велик стоял на заднем дворе универа, это было что-то вроде парковки, для студентов. Многие оставляли свои машины в этом месте, ну я и подумала, что мой велосипед никому не помешает, одиноко стоя в уголке, но я ошиблась.

-Вот черт! Оба колеса на моем красавце, были спущены, а цепь разорвана пополам. Моей злости не было предела, и я вскрикнула, долбанув ногой по колесу.

Повернувшись лицом к парковке, я заметила Кирилла, садящегося в машину. Мои глаза сузились, и я побежала к цели. Дернув ручку переднего передней двери "Мазды", я открыла дверь и схватила Кирилла за грудки, сжав черную водолазку, которая, как я успела заметить, ему очень шла. Конечно, черт побери, ему идет все.

-Это ты сделал, придурок?! — Заорала я. — Да это ты, я знаю.

Романов ничего не ответил, он смотрел на меня равнодушными глазами и спокойно вышел из машины, став прямо передо мной. Мои руки опустились, и я больше не сжимала ткань его водолазки.

— Ты и правда, больная.

— Ты проколол колеса моего велика и разорвал цепь, я не знаю, каким образом ты это сделал, и мне плевать, как ты сейчас будешь это все склеивать.

— Я не трогал твой идиотский велик, дура.

— Ах, теперь я дура, ну отлично. Мало того, что ты сломал мой велосипед, так ты еще и обзываешь меня. Ненавижу тебя, скотина.

Лицо младшего Романова напряглось, но сам он оставался спокойным и не подвижным.

— Взаимно, — ответил он и сел в машину.

Я снова открыла дверь, Кирилл даже не повернул голову в мою сторону, он смотрел вперед, готовясь к отъезду.

-Где твой велосипед? — Абсолютно спокойным тоном, спросила я.

-На свалке. — Он резко дернул ручку и захлопнул дверь, чуть не придавив мне пальцы.

Домой я пришла около девяти вечера. Гуляла в парке, думала, пыталась рисовать, но снова ничего не вышло.

Поднимаясь вверх, по лестнице, я как, на зло, столкнулась с этим дебилом. Его я хотела видеть меньше всего, но как ни странно, на мое появление, у него не было никакой реакции, он даже не взглянул в мою сторону.

"На свалке", черт, это и правда, обидно. Наверное, самое обидное из того, что мне приходилось от него услышать.

Подумать только, Кирилл так запросто выбросил его? Велик — это наше детство, это — мы, это — наш символ дружбы. Он выбросил, не велик — он выбросил меня.

Сегодня я почти не спала, думала об этом дурацком велосипеде. В зеркале я увидела себя не в лучшей форме, худое бледное лицо, даже бледнее, чем обычно, и синяки под глазами.

Я причесалась и закрутила свои густые волосы, в пучок. Направляясь в ванную, которая находилась между нашими с Кириллом комнатами, я услышала чьи-то крики, и поняла, что это Кирилл и Владимир Николаевич. Вопли доносились из комнаты младшего Романова, и я остановилась у входа в ванную комнату, чтобы послушать, о чем спорят отец и сын. Обычно я так не делаю, но мне было жутко интересно, что не поделили идеальный отец с не менее идеальным сыном.

-Я больше не хочу это обсуждать.

-Но, ты будешь! Пока ты живешь в моем доме, ты будешь обсуждать то, что я посчитаю нужным. Ты будешь относиться к этой девочке нормально, как к члену нашей семьи.

-Но она не наша семья.

— Я тебя не спрашивал. Когда мы с Леной узаконим свои отношения, вы будете полноценными братом и сестрой. Ясно! И сегодня вы поедете на занятия, вместе.

— Я не повезу ее в своей машине.

— Она перестанет быть твоей, если ты будешь и дальше себя так вести.

Это последнее что я услышала, не считая шагов направляющихся к выходу. Я быстро заскочила в ванную и закрыла дверь.

Я молча села в машину Кирилла, как приказала мне мама. Романов младший, никак не реагировал на мое присутствие, но я видела, как белеют костяшки на его руках от усиленного сжатия руля.