Помяни черта!

Помяни черта!

1.

Сижу на пляже холодного Черного моря, пинаю серую гальку. Изначально сил хватало на: поднять камень и зашвырнуть, смотреть со злостью, как он плюхается три-четыре раза. Но, зацепив отдыхающего по голове, я с этой идеей простилась. Приняв безвинный вид, села тут же и начала гальку пинать. Краем уха слышу, какая поднимается шумиха вокруг потерпевшего. Кажется, напороться на мой "болид" угораздило иностранца. Он витиевато выругался на непонятном языке, прежде чем рухнуть с пирса в воду. А теперь ругается так, словно не слегка зацепило, а конечность отсекло.

Извиняться не пойду, с везением, преследующим меня в последние два дня — это равносильно самоубийству. Скоро собралась и ретировалась с пляжа. Все равно иностранца народ кинулся спасать, целых три спортсменки в красных купальниках — спасатели Малибу блин!

Кто б меня так спас, а?

Настроение ужасное, солнце печет, вода холодная, людей на центральном пляже так много, что яблоку негде упасть. На тех же лежбищах, что дальше по берегу моря, лежит галька. Я сама Галька, и от того камешек гладкий, серый, старательно обтесанный не люблю. Но это полбеды...

Я не в том городе! И на берегу не того моря!

В руку был тот сон с чертом и дьяволом, точно в руку. Вот прожила я с ними насыщенный отпуск и хватит. Проснувшись, могла бы на работу вернуться, все же столько злоключений пережить. Но нет, потянуло на моря...

Так получай по полной программе. Мой отпуск начался поганее некуда. В конверте оказалось пятнадцать тыщ российскими, тридцать четыре евро и полторы тыщи гривен. Я так обрадовалась, что выскочила к обменнику на ближайшей ж/д станции моего поезда. Именно там я вспомнила, что значит рано радоваться. Гривны были нормальные, а все остальное — фальшивым. Это мне доступно и подробно рассказали в СИЗО бритоголовый оперуполномоченный и следователь, вызванный кассиром обменного пункта.

Фальшивки отобрали, меня допросили, галантно обыскали. Хотя, что там искать? На мне всего ничего шорты и майка в облипочку, плюс пояс с кошельком, телефоном и косметичкой! Если я и могла что-то где-то спрятать, то только в шлепанцах, о чем им там же и заявила. Мне не поверили — проверили. В итоге искать ничего не нашли, но облапали знатно. Видать на ощупь я оперу понравилась, долго маялся, но все же номер телефона попросил и отпустил. Его нерешительность, несмотря на бритоголовость, продержала меня в СИЗО до позднего вечера. Понятное дело, поезд давно отчалил вместе с багажом.

В попытке догнать имущество села на другой, но так как была в расстроенных чувствах — уснула. В итоге проспала пересадку и проснулась уже в Феодосии. Пришлось попрощаться не только с багажом, но и с бронью классного двухкомнатного номера в курортном городе Бердянске. С вещами еще ладно, успела связаться с бригадиром, когда поезд поедет обратно, подруга Женька чемоданы мои заберет, но вот номер и Азовское море... эх! Когда планируешь одно, а попадаешь в другое, и Крым не Крым.

В Крыму была в детстве, но почему-то запомнила лишь Судакскую крепость и папину ругать: "За это еще и платить!", "Вы свое вино пробовали?" и "Этот сарай тоже сдается?!" А еще помню, что до Азовского теплого моря из Феодосии 70 км, но пляж там неблагоустроенный и развлечений никаких. На станции связалась с агентом через сайт и уже сняла комнату в уютной семейной гостинице на ул. Профсоюзная 39. Посуточно они не сдают, только на неделю, в крайнем случае, на пять дней. Чтоб не бегать по городу в поисках пристанища, согласилась. Все же новый номер, отдельный санузел с душевой кабиной, кондиционер, телевизор и холодильник в комнате найти можно не везде. Оплатила, въехала, точнее — вошла. Въезжают с багажом, а мой в Бердянск отчалил, бестолочь!

И вроде бы все хорошо, но... Не прошло и часа, к ним заселилась шумная компания — четыре пары пенсионеров с внуками и все орут. Создалось впечатление, что старшие совсем глухие, а младшие отчаянно желают слух им вернуть. Через полчаса хозяева и сами были рады съехать, но не могли. Я же сбежала на пляж — галечный...

И уже тут со злости подбила иностранца гладким камнем галькой. Сплошная невезуха.

И что сделать, чтоб эта невезуха отпустила? Пойти что ли, познакомиться с местным плейбоем? Или напиться в ближайшем клубе вдрызг, чтоб жизнь совсем уж сказкой не казалась? Одолеваемая тяжелыми мыслями, я брела по улицам тихого городка в сторону центральной набережной, не замечая пристального взгляда красных глаз.

* * *

Каменные своды дворца Темного повелителя, заслышав ее шаги, словно живые, потянулись ввысь. Колонны стали тоньше, стрельчатые своды изящнее, огненные узоры лавовых статуй по ходу ее движения окрашиваются в искрящийся синий цвет морских глубин. А черные каменные полы начинают блестеть как зеркало озерной глади. Ее легкие шажки эхом раздаются во всех коридорах и счастливым колокольчиком в сердце Темнейшего — она идет.

Встревоженная водная демонесса без стука ворвалась в спальню дьявола:

— Люциус! — от ее зова что-то тяжелое грохнулось в ванных комнатах, а затем сдержанно сообщило голосом Темного Повелителя.

— Я здесь, дай мне минуточку...

— Люциус, как ты мог...?!

— Дорогая, я сейчас выйду.

— Немедленно!

— Как хочешь, — Темный Повелитель материализовался во всей своей красе рядом с ней.

— Ты не одет. — Заметила демонесса, оглядев красивейшего с ног до головы.

— Ты мне не дала... — наклонился и нежно поцеловал. — А я только что из ванных комнат.

Демонесса ладошками уперлась в его мокрую грудь, рассмеялась. Глаза ее загорелись, и на лице появилась довольная улыбка:

— А знаешь,... знаешь, насколько превратно это выражение трактуется в мире Гали?!

— Нееет. — Протянул он, притягивая ее к себе. Олимпия уперлась сильнее, не давая себя приблизить.

— Люц, милый, я пришла серьезно поговорить. Оденься. — Попросила она.

— Смущает? — он склонился к ее губам.

— Уже нет, — хохотнула Олимпия, треснув Люца журналом по плечу. — Уже нет!

— Не дерись, — дьявол в мгновение оказался облачен, а демонесса обезоружена. Темнейший раскрыл отобранный предмет с удивлением. — Что это?

— Журнал, на нем так и написано.

— Откуда? — Люциус перелистнул страницу, нахмурился, а затем медленно наклонил голову, чтобы рассмотреть разворот.

— Нашла в доме Нардо. — Красавица демонесса, наблюдающая за ним, погладила его плечо и требовательно спросила. — У меня вопрос: как ты мог Галю отправить обратно?

— Она хотела в отпуск... — дьявол повернул-таки печатную продукцию из четвертого мира.

— И ты отпустил ее, зная нравы ее мира?

— А что там за нравы? — лукаво улыбнулся он.

— У них же страсти разгораются сплошь и рядом! Служебный роман, роман на одну ночь, пляжный роман, свидание вслепую, скоростные свиданья, брак по любви, брак по расчету, мезальянс... А-а-а, а об остальном и думать страшно. Ужасные понятия о любви, зато многочисленные заявления о ее превратности...

Печатное издание в руках Люциуса вспыхнуло и осыпалось пеплом вниз. Он привлек встревоженную демонессу к себе и крепко обнял.

— Начиталась глупостей и расстроилась?

— Да. И у них полная дисгармония личностных отношений. — Выдохнула Олимпия в его шею, прежде чем поцеловать. — Зачем и куда ты ее отпустил...?

— Милая, я отпустил ее в ее же среду обитания. Туда, куда она хотела. Очень хотела. После всего я даже обязательства свои решил перед ней исполнить в точности. Вот и с братом твоим...

— О точности, — подчеркнула она, начиная сердиться, — и о брате разговор отдельный. Хотя он и тут перекликается. Если,... если между ними есть чувства, как ты мог отпустить ее в пучину разврата?! Представь, что ей грозит там, в отпуске?

— Если она ранее на разврат не подписалась, то и сейчас не уступит. — Лаконично заметил Темный Повелитель.

— Она ранее не была в столь подавленном состоянии. Это чревато.

— Откуда такие познания? — поднял лицо демонессы к себе, заглянул в синие бездонные озера и изогнул насмешливо бровь. — Из журналов с разворотами?

— Не только, — ответно улыбнулась Олимпия, — там, у Нардо, были еще и другие.

— Еще?! — почти прорычал он.

— Вот видишь! Ты против даже печатных изданий ее мира.

— Ну, не совсем и не всех, — обольстительно улыбнулся дьявол. — К тому же я учитывал специфику ее мира, и кое-что предусмотрел.

— Что? Что ты предусмотрел? — заинтересовалась она.

— Галя до сих пор носит пояс чести.

— Люциус! — расхохоталась Олимпия, — Люциус, это невозможно даже представить...!

— А что не так?

— Ее мир все магическое преображает, пояс будет работать иначе. Как... как блокиратор способностей окружающих. Если ты направил к ней посыльных, отзови срочно! Это же Галя!

Олимпия безудержно хохотала, повиснув на его плече, а Люциус, удерживающий демонессу в объятиях, с удивлением смотрел на нее. Он уже слышал, как зовут на помощь целителей в лечебные покои дворца.

— Тебя сейчас позовут посмотреть на раненых, — всхлипнула плачущая от смеха демонесса.

— Ты слышишь тоже?

— Да. — Улыбнулась она. — Хотя, они так кричат, что слышно здесь.

— Возможно. — Улыбнулся Люциус и перебросил ее и себя к источнику криков — в целебный корпус.

Каменное здание, утопающее в кроваво-красной растительности как внутри, так и снаружи, вздрогнуло от очередного утробного рыка. Послышались проклятья на голову иномирянки Гали, затем звук разбившегося стекла и вновь проклятия.

Прежде чем войти в палаты, Олимпия взяла дьявола за руку:

— Чтобы не случилось, не злись.

— Ты что-то знаешь?

— Догадываюсь. — Улыбнулась она.

— О том, что я гонцов послал, тоже догадалась?

— Почти. — Улыбнулась, вглядываясь в его серьезное лицо. — Одна из русалок тебя сдала. Она нечаянно.

— Предатели, везде предатели... — Наигранно вздохнул Темный Повелитель. — И ты первая из прочих.

— И заметь, предают тебя ради меня. — Олимпия взмахнула рукой, и массивные двери открылись.

— И это меня пугает. — Люциус и вошел в палату. — Где мой посыльный?

— Который из всех? — обернулась к нему демонесса Ирвит. Она окутывала серебристого саламандра серой дымкой исцеления для огненного существа.

— Начнем с первого.

— Сзади вас, Повелитель.

Он обернулся и увидел несчастного лешего с подбитым глазом и сломанной рукой:

— Кто так нежно?

— Галя! Со злости...

— Ты хоть слово ей сказать успел?

— Нет, — промямлил посланник. — Она как камнем в меня зарядила, так я и... потонул.

— Галя — как мировое зло. — Сообщила встревоженная русалка, сидящая справа от лешего. — Мы сами остались с ушибами, а его еле успели из воды вытащить!

— Успел соленой нахлебаться. — Две ее подруги согласно кивнули. На них все еще зеленели свежие ссадины и синяки.

И какая-то из хвостатых его будущей супруге сдала. Не видать им половины срока.

— Да, знаю. Кто еще успел столкнулся с мировым злом? — Люциус обвел глазами палату и сам ответил на свой вопрос, — те его, то есть ее, уже не забудут. Итак, леший у нее уже был, а еще оборотень, русалки... вот саламандер. И что?

— И что? Даже саламандер не смог приблизиться?

— Мы еще сутки ничего не узнаем, Ставрус потерял память. — Огненная демонесса Ирвит погладила дернувшуюся ящерицу по руке. И указала куда-то назад. — Из всех ближе всего к ней подобрался только Горат. Вон весь в бинтах в углу сидит.

— Что ж, как я вам и обещал, скошу сроки отсидки в четвертом мире на треть, — сообщил Темный Повелитель.

Его сообщение встретили хмуро:

— Наполовину. И не направляйте нас к Гале повторно.

— А встретиться с Галей еще раз? Нет? И на свободу? — Предложил он в надежде услышать массу повторных предложений и просчитался. Мысль о свободе их не грела.

Люциус повел плечом, направился к обгоревшему и перебинтованному оборотню. Сел напротив и задал мысленный вопрос:

"Как свидание с Галей прошло?"

"Хорошо прошло, Повелитель. За ней пришлось в поезд сесть, я только купе ее нашел, а тут на первой же станции Галю с фальшивыми купюрами взяли" — Буркнул оборотень, стараясь не думать о заветном номере на клочке бумаги.

"А дальше что?" — Люциус слышал мысли отчетливо, и молча улыбался.

"Ну, пришел я в СИЗО, представился опером, и, как водится, обыскал девушку, а дальше... Как в первый день в четвертом мире. Ни сил, ни голоса. Сам не знаю, как из камеры на своих двоих выбрался"

"Понравилась так?" — усмехнулся Темнейший.

— Он хочет сказать, что перестал чувствовать как оборотень, — сообщила вслух Олимпия. Оборотень с ее словами согласился, кивнул, Люциус с возмущением обернулся:

"Не понял... С каких пор?"

— С недавних. — Призналась демонесса вслух и уже про себя, — "да, я их тоже слышу, но говорить мысленно с ними еще не могу. А все ты виноват!" — потупившись, призналась демонесса. "Был бы Нардо здесь, я бы с твоими народами уже и говорить мысленно могла"

— Я виноват? — возмутился дьявол, затем про себя шепотом, — "дома поговорим".

"Как скажешь, милый".

"И что с тобой случилось? — обратился Темнейший к оборотню в бинтах. — Исходя из строк донесения, из оцепенения вышел утром, настиг бывшую жертвенницу быстро. А дальше?"

"Новое столкновение и почти полная потеря возможностей. Не обернуться и сотню собак не отпугнуть"

— Где же ты собак столько встретил? — не сдержала вопроса Олимпия.

"Да если бы я! Галю с пляжа на собачью выставку потянуло. Шарпея посмотреть. К слову, щенки этой породы на маленького Церба похожи. — Отвлекся от темы оборотень Горат. — А четвероногие на мой запах повелись. Пока я от озверевших собак отбивался, за Галей саламандер пошел"

— Так это ж Галя! С Галей все просто не бывает, — улыбнулся Люциус, спросил вслух. — С саламандром что случилось?

"Обгорел... бедняга, еле его из огня в шашлычной вытащил"

— Ладно, все живы, почти здоровы... — хлопнул в ладоши Люциус, — благодарю за службу! Ирвит, — позвал он огненную демонессу, — сообщи, что саламандер расскажет, когда в себя придет.

— Да Ваше Величество. — Поклонилась она.

Темный повелитель взял Олимпию под локоток, вывел в коридор. И только в ладоши решил хлопнуть, она с улыбкой спрашивает:

— Ты ничего не забыл?

— За работу похвалил, срок в четвертом мире скостил... — перечислил дьявол.

— А скольких ты посланников к Галочке направил?

— Трех русалок, лешего, оборотня, саламандера...

— Правильно, а вампир где? Страшно представить, что с ним случится после встречи... — Темнейший досадливо поморщился. — Может, к ней известного направить с сообщением?

— Кого? — нахмурился он. — Простых нельзя, а магических в ссылку просто так не отправишь. Кто согласится силу отдать?

— А домового у Гали случаем нет? Такие знают больше, такому и верится проще.

Люциус заключил ее в крепкие объятия:

— И какой богине сказать за тебя — спасибо?

— Галю в богини введешь и скажешь. — Усмехнулась Олимпия, — а пока Галя дома с поясом чести и пост богини не занимает...