В одном из тюремных помещений, переоборудованном в камеру для допросов номер 3, кипела работа. Все было готово: прикованный к платформе арестант, парящие вокруг него многофункциональные дроиды IT-O с иглами для инъекций и пинцетами; запасные резервуары с сывороткой правды и полезными химическими составами, подавляющими волю. Рядом на широком столе-подставке аккуратным веером расположились инструменты: болевые напульсники, ультразвуковой прибор и лазерные скальпели, электрошокеры и массивная колба с ядовито-зеленым раствором для внедрения подкожных паразитов.

Младший следователь Тион окинул благосклонным взором свои приготовления, по-хозяйски поправил ближайший электрошокер, подвинув его на полсантиметра левее. Суллустанец на платформе застонал в полузабытьи, и Тион нахмурился: все было готово к приему Тремейна, за исключением "материала". "Немощные твари, — с отвращением подумал следователь. — Этот не дотянет до следующего сеанса. Никакого удовольствия".

Лакра Тион раньше служил в Полицейском корпусе на Бригии. В полицию Лакра пошел по призванию: с детства он любил потрошить и мучить мелких зверьков. В школе его коллекция заспиртованных животных снискала всеобщее восхищение, а уже к 14 годам юный Тион стал отличным таксидермистом.

Но по-настоящему его способности раскрылись год назад, после долгожданного повышения. Возможность работать под началом не просто инквизитора, — а того, кто практически был правой рукой Вейдера, окрыляла бывшего полицейского. Казалось, отблеск мрачной славы Темного лорда падал на мантию обер-инквизитора, и тем самым скромный следователь приближался к сильным мира сего.

Тион снова посмотрел на арестанта. В прошлый раз недомерок залил кровавой рвотой его форму, испортив хороший оливково-зеленый китель напрочь. То ли дело с чучелами: Лакра просто надевал прорезиненный фартук и перчатки, брал скальпель и клещи... Сейчас следователь красовался в новенькой с иголочки форме, и подходить к суллустанцу слишком близко не стоило. У Тремейна был пунктик насчет опрятности.

С тихим шелестом включился интерком:

— Младший следователь Тион, в главном ангаре принимают шаттл с Пракита. Через восемь минут господин обер-инквизитор будет в камере для допросов номер 3.

— Вас понял, — ответил Лакра, автоматически вытягиваясь во весь рост и нервно поправляя воротник.

"Восемь минут", совсем в его духе. Помешался на пунктуальности, чистоплотности и бессмысленных правилах. Наверняка, первым делом прицепится к состоянию пленного. Тион и сам хотел бы работать с материалом получше и поинтереснее, но что поделать, если именно хилым суллустанцам пришло в голову снабжать повстанческую базу на Хоте?

ХХХХХХХХ

Прямой и длинный, как палка, мужчина в темной дорожной одежде едва наклонился над платформой. Кривя тонкие губы, он быстро провел правой ладонью над головой арестованного и тут же отвернулся с видом брезгливого разочарования.

— Его мысли путаются, мозг воспален. Вы перестарались с наркотиками, идиот, — тихо сказал инквизитор.

Сжав за спиной руки, Тион опустил глаза. Как всегда в присутствии Антинниса Тремейна, каждый звук воспринимался отчетливо: начальник Лакры предпочитал тишину. Он говорил вполголоса, двигался беззвучно, даже расправлялся со своими врагами очень аккуратно и тихо. Бывший падаван джедая Килану поднялся при Новом Порядке благодаря выдающемуся таланту в добывании информации и необычайному упорству. Искусно сочетая свои способности с применением разнообразных психотропных веществ, Тремейн добивался успеха там, где отступали Имперская разведка и СИБ.

Пожалуй, только прошедшие специальную подготовку шпионы — "Руки" Палпатина, — да сам Верховный Инквизитор могли посоперничать с ним. Недаром Император заметил Тремейна и передал его под начало Дарта Вейдера несколько лет назад.

— Признаю свою ошибку, — смиренно произнёс Тион. — Я надеялся добиться результата до вашего возвращения. Согласно отчету, суллустанец Акита был связным между ячейкой на фабрике СороСууб и торговцами на Сулоне, а через них...

— Не имеет значения, — прервал Лакру обер-инквизитор. Его изжелта-бледное лицо, обезображенное кибернетическим имплантом, было неподвижно. — Джедаи больше не выйдут на контакт с суллустанцами. После поражения на Хоте Восстание свернуло свою деятельность в данном регионе. Мы охотимся на крупную дичь, а не на эту мелочь, Тион.

— Но, сэр... в тюремном блоке еще пятнадцать арестантов, — живо возразил младший следователь. — Может быть, я смогу найти им применение?

— Собираете новую коллекцию? Творческий кризис в вашей профессии чучельника? — осведомился Тремейн, гадливо морщась.

Лакра снова опустил глаза, неуверенно и льстиво улыбаясь. Поджав губы, инквизитор некоторое время его разглядывал, затем отчеканил:

— Передайте суллустанца в медслужбу и подготовьте приказ об отправке пленников на Кессель. Я подпишу.

Шух — и Тремейна будто ветром вынесло из камеры. Тяжело вздыхая, Тион приступил к неприятной процедуре транспортировки своего "клиента". Пока его снимали с платформы, Акита вторично забрызгал следователя кровью, но расстроенный бывший полицейский даже не обратил на это внимания: ведь страдало нечто большее, чем его самолюбие.

Страдало его искусство, и душа Лакры скукоживалась от обиды и отсутствия признания. Чудесные чучела получились бы!

ХХХХХХХХ

Звёздный разрушитель суперкласса "Экзекутор", Центр Империи

Адмирал Пиетт навещал в медотсеке своего старого друга Максимилиана Вирса. Всей галактике генерал Вирс был известен как герой, одержавший блестящую победу над Альянсом, но только он сам знал, какой ценой достался триумф.

На Хоте произошло нечто странное. Сначала Пиетт получил сообщение об успешном захвате базы Эхо, а затем по сверхсекретному каналу услышал то, чему не поверил ни на секунду: бойцы Альянса взяли в плен лорда Вейдера! Адмирал даже решил, что система коммуникации с поверхностью планеты саботирована повстанческими агентами.

Позднее, когда "Железный Макс" вернулся на "Экзекутор" без Темного лорда, Пиетт, кратко посовещавшись с ошеломленным (и раненым) другом, предложил не торопиться и дать ситху немного времени. Поспешные выводы могли дорого обойтись Вирсу, Пиетту и всей Империи. Новость об исчезновении второго человека в государстве могла обернуться обвинением в измене, расследованием, вмешательством самого Императора. Экипажу сообщили, что Главнокомандующий задержался на Хоте. Штурмовикам сделали внушение.

Когда из гиперпространства перед носом "Экзекутора" вынырнул одинокий истребитель и передал позывные Дарта Вейдера, Вирс и Пиетт уже считали себя покойниками. Правда, после продолжительной беседы с Темным лордом генерал стал выглядеть получше. Удивительно, но и адмирал, пообщавшись с ситхом, немного приободрился и начал оптимистичнее смотреть в будущее.

— С их стороны было наивно полагать, что они смогли бы удержать Вейдера, — с видом знатока заметил Пиетт, убедившись, что меддроида нет поблизости. — Даже безрассудно.

— Согласен, — кивнул генерал, устраиваясь на больничной койке поудобнее. — Полное безумие. И конечно, у отбросов с Внешнего Кольца ничего не вышло. Хорошо, что я ничего не помню... кореллианское виски еще осталось?

Он уже две недели не покидал медотделение и несколько замариновался.

— Точно, у тебя же контузия, — сочувственно ответил адмирал, жестом фокусника выуживая маленькую плоскую фляжку из сапога.

— Вот-вот, не забывай об этом, — серьезно сказал Вирс, глотнув обжигающего напитка. — Фирмус, а что если в следующий раз захватить с собой порцию жаркого? От больничной еды воротит.

— Принесу, — усмехнувшись, пообещал Пиетт. — Небольшую контрабанду не заметят.

Поколебавшись и еще раз оглянувшись в сторону дверей, он осторожно спросил:

— Как прошло посещение инквизитора?

"Железный Макс" снова хлебнул из фляжки и хмуро поправил:

— Два.

В ответ на удивленный взгляд друга, пояснил:

— Два инквизитора. Один пришел утром, второй присоединился позже. Первый, Кос Далрун, задавал много вопросов, хотел подробностей о том, что произошло на Хоте. Вроде бы для СИБ, да только с трудом верится.

Покачав головой, Вирс пробормотал сквозь зубы:

— Тут бы мне и отправиться вниз на планету, прямиком в столичное отделение Инквизитория, никуда не сворачивая. Но вмешался второй, Тремейн...

— Тебя допрашивал обер-инквизитор? — воскликнул Пиетт. — Тогда как же?...

— Не знаю, — отрезал генерал. — Ничего не понимаю. Я все забыл, до деталей. А когда Далрун устал надо мной биться и наконец ушел, Тремейн дотронулся до моего лба, — и память вернулась. Будто тайная дверца открылась в мозгу.

Вирс рассмеялся и покачал головой:

— На прощанье Тремейн сказал очень внушительно: "У вас контузия в тяжелой форме. Даже кепи не носите: слишком опасно. В ближайший месяц ваше место — эта больничная койка. А если решите захватить еще одну планету и наденете шлем, кто знает, что может случиться. Ваши бедные мозги перейдут на сверхсветовую скорость без гиперпривода".

Пиетт выслушал этот в высшей степени сомнительный диагноз, широко раскрыв глаза. Наконец, хорошенько откашлявшись, адмирал робко заметил:

— Макс, не знаю, что предложить... я бы на твоем месте поговорил с Вейдером.

— Уже, — пожал плечами друг. — И знаешь, каков его приказ? Сидеть в медотсеке, пока мхом не обрасту. То есть, будешь носить сюда спиртное и закуску до конца войны.

Пиетт развел руками:

— Все, что угодно — для героя Империи!

Забрав пустую фляжку и поднявшись со стула, адмирал помедлил. Не глядя на Вирса, он произнес:

— Макс, если то, о чем милорд говорил, удастся, твой сын к тебе вернется. Зев выживет, и вам не придется бояться...

— А ты думаешь, почему я все еще здесь, а не на приеме у Императора? — мрачно спросил генерал. — Я же не Оззель. И Вейдер — тоже.

— И Вейдер? Подожди... как? Как — Вейдер? — побледнев и заикаясь, пролепетал Пиетт. — Ты хочешь сказать, что... но это же невозможно...

— Контузия у меня, — спокойно заявил Вирс, растягиваясь на койке во весь рост. — Тяжелый случай, с места не сойду. Главное, не забудь в следующий раз жаркое, хорошо?

Примечание к части

Да, я решился на продолжение. Нет покоя аффтарской душе, когда ее подстегивает — а иногда и пинает — Муза ^_^

Упомянутый в главе Зев — дезертировавший сын Максимилиана Вирса.

Звёздный разрушитель "Дознаватель", Кореллианский сектор

В своих дорого, но функционально обставленных апартаментах Антиннис Тремейн размышлял над тем, что узнал на Корусканте и Праките. В самом сердце Инквизитория чувствовалось скрытое движение, напряженная деятельность. Провидцы — "Глаза Императора" — денно и нощно медитировали, окружив себя плотной завесой Силы; ученые изучали древние свитки — наследие многих поколений, алхимики-форсъюзеры в засекреченных лабораториях экспериментировали с магическими артефактами, ядами и живыми объектами, рабами. Империя готовилась к новым завоеваниям.

"Возможно, Палпатин намеревается расширить Космос Ситхов, как поступали его предшественники. Коррибан, Зиост, Фелуция, Мустафар — все это планеты, наполненные Темной стороной. А может быть, Император желает уподобиться ситху-королю Адэсу, питавшемуся Силой и прожившему триста лет", — подумал инквизитор.

Тремейн поднес к глазам свою левую руку-протез и пошевелил механическими пальцами. Совсем недавно он испытывал гнев от одного вида своих увечий, свидетельствоваших о слабости, недостатке усердия в искусстве владения световым мечом. Сочленения искусственной конечности требовали постоянного внимания и отягощали нервную систему, но еще хуже был имплант с кибернетическим глазом, обезобразивший лицо Тремейна. Год назад Повелитель Вейдер принудил инквизитора принять этот "подарок" в наказание за чрезмерную самонадеянность. Схватка с падаваном Корвином Шэлвэем обошлась в конечном счёте слишком дорого...

Так было раньше. Сожаление, горечь унижения, ненависть к себе и Вейдеру, даже неутолимая жажда мести — все почти забылось. Однажды Тремейн проснулся и ощутил себя умиротворенным, почти счастливым. Это странное чувство то усиливалось, то ослабевало, но не оставляло обер-инквизитора.

В юности Антиннис испытывал нечто подобное, но строгие порядки в джедайском Храме быстро подавили его способность радоваться жизни. Теперь же он словно вернулся назад во времени, стал здоровее и энергичнее: его искалеченное тело больше не причиняло беспокойства.

Сияющая золотая точка в глубине сознания — вот что занимало бывшего джедая. Из-за неё ему, книжному червю и в настоящее время мастеру допросов третьей степени, хотелось развлекаться и делать глупости, ухаживать за женщинами и пить драгоценное альдераанское вино.

— С глупостями и женщинами придется притормозить, герр Тремейн, — деловито сказала искра. — У нас много работы. Позже будешь срывать цветы жизни.

— Кто ты? — холодно спросил обер-инквизитор. — Что ты такое? Откуда взялась?

— Слушай, ученая Башка с красным глазом, — золотой огонек зашипел, как будто на него попала капля воды. — Если есть висяк спереди, технически считаешься мужиком. Можешь в книжках проверить. И называй меня "Вихрь", ясно?

— "Ви-хрь"? — протянул Тремейн. Удивления в его голосе поубавилось, появились скепсис и холодный расчет. — Странное имя. И знай: ты безрассудно угодил в ловушку, сделав неверный выбор! На Коррибане я изучил десятки зиггуратов с их бесчисленными тайниками, нашел и передал в руки самого Императора дюжину могущественных амулетов Силы. Любую духовную сущность я могу запечатать в голокрон, сделав своим слугой навечно...

— Бла-бла-бла. Вот только эта конкретная сущность держит твой замечательный мозг под прицелом, — насмешливо оборвал литанию угроз загадочный гость. — С часовой бомбой в затылке деваться некуда, а? Ну, разве что прямым ходом на Коррибан, в могилу.

Обер-инквизитор умолк, напряженно продумывая возможные ходы. Искать помощи у алхимиков, у этих завистников и архипредателей? Пригрозить обращением к другим инквизиторам или даже к Вейдеру?

— Сваляешь дурака, и твоя заработанная тяжелым трудом карьера сразу пойдет ко дну, а сам станешь объектом безжалостных экспериментов, — фыркнул Вихрь. — К тому же, Вейдера ты ненавидишь, рассчитывать на его поддержку бесполезно.

Нервно стиснув в правой ладони край безупречно чистой кобальтово-синей мантии, Тремейн поднялся с удобного кресла и принялся ходить по толстому ковру. Что этому существу нужно? Как его запугать? На что оно еще способно? Внезапно его рука разжалась и поднялась, словно по своей воле: кисть повернулась, и с пальцев инквизитора сорвалась рыжая молния — огненный заряд, ударивший в антикварный стол посреди комнаты.

Невольно вскрикнув и попятившись, инквизитор снова рухнул в кресло, держа трясущуюся руку на отлете, подальше от себя. Пахло жжеными химикалиями: там, где раньше был стол, в ковре образовалась огромная дыра. Дюрастиловый пол оплавился.

123 ... 272829

↓ Содержание ↓