ВОЗВРАЩЕНИЕ
глава 1
Норлан ужинал в своих апартаментах, когда вошедший Кай, доложил, что к стенам обители прилетел дракон и сидит у входа.
— Дракон? — переспросил обилайт, стремительно поднимаясь из-за стола. — Давно прилетел?
— Примерно полчаса назад.
— Почему сразу не доложил мне? — нахмурился Норлан, рывком открывая дверь и выходя в коридор.
— Мы не поверили собственным глазам. Хилтор, первая увидевшая его, подумала, что это наваждение и позвала меня, прося помочь ей найти того, кто позволил себе так развлекаться в обители. Мы с ней проверили ее предположение. Но оказалось, это не наваждение и не мираж. Как только это выяснилось, я пришел доложить.
— Вы оба остолопы. Полчаса держать на пороге Вла... — начал он и осекся, выглянув в окно.
Сидевший у входа в обитель дракон не был Къярой, хотя бы потому, что был настолько светлой окраски, что на фоне темного вечернего неба казался большим серебристым облаком. Поэтому Норлан, знающий, что цвет для дракона это нечто незыблемое, что они не меняют никогда, озадаченно замер, разглядывая нежданного визитера. Из задумчивости его вывел голос Кая, недоуменно переспросившего:
— Кого мы держим на пороге?
Обилайт обернулся и строго взглянул на сына:
— Владеющее такой мощью существо, что ему нет равных в нашем мире.
— А, — понятливо кивнул тот, — и что теперь делать?
— Вам всем сидеть в обители и ни при каких обстоятельствах не казать отсюда носа, а я пойду поговорю с ним.
— Хорошо, обилайт, — покорно склонил голову Кай.
Дракон сидел напротив дверей, неотрывно глядя перед собой, и лишь когда за вышедшим обилайтом захлопнулись двери, удивленно вскинул голову. Норлан тут же сделал вывод, что стены обители и распахивающиеся створки дракон не видел. Это значило, что нежданный гость, а может и не гость, а совершенно случайно выбравший это место что бы присесть и отдохнуть дракон обладал не особенно сильным магическим потенциалом, раз не смог проникнуть взглядом сквозь магический барьер, однако расслабляться не стоило в любом случае.
При первом же шаге в его сторону, дракон встал и, немного склонив голову, учтиво проговорил:
— Здравствуй в веках. Мне нужен Норлан, позвать можешь?
Стало ясно, что выбрал он это место не случайно.
— Это я, — Норлан едва заметно кивнул.
Дракон недоверчиво оглядел его, а потом задумчиво пробормотал:
— Что-то забыл я спросить у нее, как ты выглядишь.
— Что тебя убедит, что я именно тот, кого ты ждешь?
— Не знаю... Ладно, будем надеяться, что ты не лжешь и действительно именно тот, кто мне нужен.
— Кто тебя послал ко мне?
— Моя хозяйка.
— Я не вижу на тебе кабалита, — Норлан повел рукой, сканируя пространство.
— Она сняла его, только вряд ли что это изменит... в любом случае мое сердце навеки принадлежит ей.
— И что хочет от меня твоя хозяйка?
— Она просила передать, — дракон протянул ему в лапе медальон в виде сердечка.
У Норлана от неприятных предчувствий засосало под ложечкой:
— Что она хочет, чтобы я сделал с ним?
— Она сказала, ты сам решишь, что делать.
— Это все? — беря медальон из когтистой лапы, тихо спросил он.
— Нет. Она еще просила передать дословно: Лаоны больше нет, но она надеется, что в память о ней ты постараешься сохранить ее след в этом мире.
— Что?! — не выпуская медальона, Норлан магически сильно сжал лапу дракона.
— Она сказала: ты поймешь. Ты не Норлан что ли? — дракон постарался высвободить лапу и вырвать обратно медальон.
— Я понял о чем! Но это невозможно! Слышишь? Она не могла это сказать! Не могла! Это значит только одно — она умерла! Ты убил ее? — взмахнув свободной рукой, Норлан набросил на дракона магические путы, после чего, прижав к земле, выхватил медальон.
— Я? Ты соображаешь, что говоришь? Да она мне дороже жизни! И вообще с чего ты решил, что это значит, что она умерла? — сдавленно прохрипел тот.
— Сказать это она могла лишь, умирая... Ты оставил ее умирающей?
— Нет.
— Она давно сняла с тебя кабалит?
— Перед тем как к тебе отправить.
— Получается, знала что умрет... — хрипло выдохнул Норлан и, сбросив с дракона магические путы, до боли стиснув руки в кулаки.
— Да невозможно это! Не с чего ей было умирать! Она, правда, была немного бледна, но сказала, что с ней все в порядке и еще сказала, что сняла кабалит из-за того, что хочет мне дать почувствовать вкус свободы, — поднимаясь и недовольно отряхиваясь от налипшего песка, пробормотал дракон. — Не могла она умереть! Ты что-то неправильно понял.
— Хорошо. Забудь, я мог ошибиться. Лучше припомни, что еще она тебе говорила, — у Норлана мелькнула мысль, что это лишь игра, с неизвестной целью затеянная Къярой. Ведь он не почувствовал, чтобы его кабалит потерял свои свойства, а это обязательно должно было произойти, случись что с ней.
— Говорила, что чем я быстрее тебе это передам, тем лучше. И еще говорила, что буря надвигается и будет хорошо, если до ее начала я буду далеко от пещеры.
— Вы с ней в Уртских горах были?
— Да.
— И что, действительно буря надвигалась?
— Похоже было на то, небо стремительно темнело и еще в воздухе запах неприятный плыл... то ли сера, то ли гарь какая... но я долго не принюхивался, сюда спешил. Да, кстати, я ей сказал, чтобы дождалась меня, а она ответила: как получится. Значит, не умирала, а думала, что возможно уйдет, не дождавшись. Вот!
— Да, скорее всего, я поторопился с выводами, — Норлан хмуро кивнул.
— Тогда я полечу, мне хочется ее застать. Надеюсь, она не ушла. Ты здорово меня напугал. Теперь, пока ее не найду, не успокоюсь.
— Счастливо тебе.
— И тебе того же.
Дракон взмахнул крыльями и, обдав Норлана песчаной пылью, взмыл вверх. Тот проводил его мрачным взглядом, до побелевших суставов сжимая в руке медальон Къяры. Когда же дракон окончательно скрылся в темном ночном небе, то трясущимися пальцами открыл крышку. Внутри он увидел то, что боялся увидеть. Там сверкала звезда ключа от его кабалита. Стало понятно, что ее уход почувствовать он не мог, и последняя призрачная надежда рухнула. Захлопнув медальон, Норлан вскинул вверх одну руку и запрокинул голову к звездным небесам. На его пальцах заискрилось голубоватое свечение, но быстро погасло. Хрипло вскрикнув, он упал на колени и, рыдая, склонился к земле. Его Лаона действительно покинула этот мир.
— Девочка моя, за что ты так со мной? — хрипло сквозь слезы бормотал он. — На вершине славы, власти... когда весь мир был у твоих ног... и ты только начала жить... Что тебе не хватало? Ведь ты была совершенством! Почему ты решила уйти? Что было не так? Что? Ты устала? Тебе надоело? Что тебе не хватало? Что я недодал тебе? Неужели ты не могла хотя бы поговорить перед этим! Я бы все сделал... я бы жизнь отдал, лишь бы остановить тебя! Ну как ты могла?! Как?!
Через некоторое время он справился с душившими его рыданиями и, поднявшись с колен, вскинул голову к звездному небу:
— Ты вряд ли слышишь меня, моя Лаона, но в любом случае хочу сказать. Ты всегда упрекала меня, что я любил в тебе лишь Владетельницу, и мне самому казалось, что это именно так. Сейчас я понял, что люблю тебя такую, какая ты есть, вне зависимости кем ты являешься... Я безмерно благодарен тебе за то счастье, которое ты дарила мне одним своим присутствием... не говоря уже о счастье, чувствовать твою ответную любовь... и я... я... — голос его сорвался, но он справился с волнением и продолжил: — я принял твое решение. Раз ты ушла, значит, на то у тебя были причины, и я не стану докапываться какие... Если ты не рассказала мне о них, значит не хотела, чтобы я знал... что ж, это твое право. Я уважаю твой выбор и постараюсь выполнить твою просьбу. Твой сын подает большие надежды, и сдается мне, что коли не оставит его благоволение небес, то в будущем он станет твоим достойным наследником. Так что не волнуйся, след твой не должен померкнуть. Я приложу для этого все силы.
Глубоко вздохнув и восстановив ровное дыхание, Норлан отряхнул одежды и, придав лицу бесстрастное выражение, вернулся в обитель.
У ворот его встретил Кай.
— Все в порядке, — кивнул он, отвечая на безмолвный вопрос, читающийся во всем облике сына.
— Я очень рад, отец. Я волновался, — Кай потупился.
Отцом он называл его крайне редко, лишь в минуты предельной откровенности, и Норлан, оценив этот порыв, ласково коснулся его плеча:
— Твои волнения были излишни. Оказалось, что драконы более адекватные существа, чем принято их представлять в легендах. Этот, по крайней мере, был несказанно мил.
— И зачем он прилетал? — не удержался тот от вопроса.
— Тебе не кажется, что ты суешь нос не в свои дела? — тут же сменил тон Норлан.
— Извините, обилайт, я забылся, — моментально склонился перед ним Кай.
— Вот так-то лучше. Иди, и не докучай более, — раздраженно махнув рукой, он развернулся и направился в свои апартаменты. Надо было обдумать ситуацию и выработать план действий.
Маграт развлекался с наложницами и, глядя на их страстные танцы, выбирал какую позвать на ночь в свою спальню. В это время на пороге появился евнух и с поклоном осведомился:
— Владетель, позволите доложить?
— Говори! — милостиво махнул рукой Маграт. Музыканты тут же смолкли, а наложницы испуганно замерли.
— Пришел Артес и просит Вашей аудиенции. Говорит: дело не терпит отлагательств.
— Ну что там такое безотлагательного могло у него могло случиться? Скажи: завтра с утром с ним поговорю, — кончиками пальцев, Маграт сделал жест, приказывающий евнуху удалиться, а наложницам продолжить прерванный танец.
Евнух тут же скрылся, но не прошло и пяти минут, как он вновь вернулся и, упав на пороге ниц, пополз к его ногам.
— Что еще? — раздраженно рявкнул Маграт так, что страшась его гнева, ниц попадали и наложницы, и музыканты.
— О, Владетель, не гневайтесь, — испуганно запричитал евнух, — но Артес говорит: дело касается Владетельницы, и в нем промедление смерти подобно.
— Проклятие! Где он? — встав, Маграт, зло стукнул евнуха ногой в плечо. — Почему сразу не сказал в чем дело?
— Простите неразумного раба. Артес внизу, в приемной зале, Владетель, — евнух, повернувшись, попытался поцеловать его туфлю, и тут же, получив еще один удар мыском теперь уже в лицо, уткнулся в пол, выдохнув: — Благодарю, Владетель.
Глядя на скорчившегося у ног евнуха, Маграт хотел было приказать охране хорошенько его наказать, но потом решил не терять времени и разобраться с нерадивым слугой позже, когда выяснит что подвигло Артеса столь срочно вызывать его.
Спустившись в приемную залу, он смерил склонившегося перед ним Артеса недобрым взглядом и хмуро проронил:
— Что случилось?
— Вы соизволите сами магический барьер поставить или мне позволите? — не поднимая головы, тихо спросил Артес.
Маграт тут же повел рукой, устанавливая магический занавес по периметру залы, после чего вновь уперся взглядом в Артеса:
— Говори!
Вместо ответа, тот распрямившись на его глазах разомкнул охватывающий его шею кабалит Къяры и подал ему.
— И что это значит? — в голосе Маграта послышалась злость.
— С ней что-то случилось. Я думаю, Вам необходимо постараться найти ее и выяснить что. Возможно, ей нужна помощь.
Маграт взял из его руки витую золотую цепь, так и не изменившую свой внешний вид, и недобро прищурился:
— Что с ней может статься? Только одно: попутешествовать моя дочь решила, а про то, что у кабалитов ограниченный радиус действия забыла. Я, конечно, напомню ей об этом, только и тебе подобная демонстрация с рук не сойдет.
— Вы вольны, Владетель, со мной поступить, как Вам только заблагорассудится, только с хозяйкой моей прежде свяжитесь. После того как она Вам скажет, что с ней все в порядке, я готов принять любое Ваше или ее наказание.
— На что ты намекаешь?
— Я не намекаю. Я открыто говорю. У кабалита свойства не ослабли, а полностью пропали. Я не противоборствовал ему. Он мертв.
— Ты хочешь сказать, она не ставила твой кабалит на свертку?
— Нет. И именно поэтому прошу Вас проверить, что с ней.
— Проклятье! До чего же упрямая девчонка! Ей лишь бы поиграть на нервах отца. И ты тоже хорош. Почему раньше не сказал об этом?
— Вы не спрашивали.
— Думаешь, что она погибла, и решил продемонстрировать преданность мне? Надеешься вновь ее место занять?
— Владетель, если она лишь путешествует, то думаю, за данную демонстрацию она сама с меня взыщет, а вот если дело не в этом, то вряд ли уместно терять время на подобные обсуждения. Давайте выясним что случилось, а все остальное — потом.
— Ты никак волнуешься за нее?
— Я принял ее власть. Она хорошая хозяйка, и мне не резон выходить из-под ее руки.
— А ведь это правда, она необыкновенно милостива к тебе. Хотя, мне казалось, что тебе вряд ли достанет ума это оценить. Ан нет, достало. Ладно, уговорил. Проверю.
Маграт вышел на балкон и, глядя в небеса, вскинул вверх руку.
Через некоторое время он опустил ее, и нервно закусив губу, повернулся к Артесу:
— Как давно кабалит потерял свои свойства?
— Непосредственно перед тем, как я пришел доложить. Я не тратил время на размышления.
— Он потерял свойства сразу или постепенно?
— Сразу.
— Ничего не понимаю... — Маграт тяжело вздохнул.
— Вам не удалось с ней связаться?
— Нет. Звезды ведут себя так, словно она и впрямь умерла... Только это невозможно. По определению невозможно. Что ж, придется выяснять, где она и что очередной раз вытворила, другим способом. Пошли.
Свернув свой магический занавес, Маграт решительным шагом направился в свой кабинет и Артес последовал за ним.
В кабинете Владетель Лорена разложил на столе карту и, достав из маленького ящичка мешочек, тонким ровным слоем рассыпал из него по поверхности карты серый порошок. Затем зажав в руке отданную ему Артесом золотую цепочку, бывшую кабалитом, начал водить ей над картой и распевным голосом читать заклятье. Покрывающий карту порошок заискрился голубоватым свечением, и на нем четко обозначилась небольшая извилистая линия, более интенсивная и закрученная в начале и едва проступающая и почти прямая в конце.
— Что это? — заинтересованно глядя на карту, тихо спросил Артес.
— Ее маршрут за несколько последних часов, основанный на ее энергетическом выплеске.
— И где она?
— Судя по карте, она славно развлеклась в Верениге, а потом отправилась в Уртские горы. И именно там ее след теряется.
— Нам надо туда. Возможно, ей нужна помощь.
— Пожалуй, ты прав. Проведать ее не помешает, — кивнул Маграт и, взмахнув рукой, открыл арку перехода.
Они переместились к входу в пещеру, где некогда обитал дракон Уртов. Было уже темно, но от пещеры исходило легкое голубоватое сияние, позволяющее разглядеть все в мельчайших деталях.
— Ух ты... вот это размеры и вход такой необычный, — Артес озадаченно озирался и разглядывал отвесную площадку перед входом, — только для мага или того, кто летать умеет.
