Князь Павел Юрьевич Лебяжинский выпал из портала, едва не впечатавшись лбом в толстенный ствол старого дуба, росшего на окраине площади. Приглашение поучаствовать в вечеринке он принял не раздумывая, только сбегал переодеться в свежий смокинг и нырнул в любезно созданный организаторами проход.
Счастливо избежав столкновения с древом, он принялся оглядываться по сторонам. На большой площади были накрыты столы, гремела музыка, танцевали пары, время от времени взрывались фейерверки — словом, веселье было в разгаре.
— Вовка, да ты ли это! — крепкая рука хлопнула его по плечу.
Павел Юрьевич обернулся.
— Мишка! Вот это встреча! Ты куда подевался? Уехал втихаря и ни ответа, ни привета.
— Я нынче не Мишка, а Иван Самсонович Кузин, бывший детдомовец. А сам-то разве лучше? Рассказывай, куда тебя занесло.
— В Петровские времена, вспоминаю прошлые умения по части металлообработки и пытаюсь наладить контакты с Меньшиковым. А ты?
— А я попал в самый что ни на есть тридцать седьмой год, бьюсь с врагами Советской власти. Но это еще ничего. Говорят, некоторых зафинтилило вообще на планету с силикатными организмами, так что я особо не жалуюсь.
— Ты, видать, уже со многими знаком. Расскажи немного, кто есть кто.
— Большинство — простые попаданцы, такие же, как мы с тобой. Но есть и особые случаи. Вон видишь японского мальчика лет десяти? Это боевой маг, его закинуло в это тело, теперь пытается восстановить силы и навыки. А вон та молодая кореянка — это бывший студент Московской консерватории. Как то с ним... с ней разговорились на такой же пьянке — говорит, когда после попадания сиськи у себя нащупал — чуть концы не отдал. Но это еще полбеды. Вон видишь, белая собачка? Это жутко вредный старый хрыч Петр Семенович Заволожский, А вот та кобылка — это Ксения... нет, не помню фамилии. Ну да ладно, пошли гульнем, на месте со всеми перезнакомишься.
Два попаданца двинулись к столам и музыке, а старый двухсотлетний поручик лейб-гвардии Вениамин Семенович Берестов со скрипом махнул им вслед корявой ветвью.
