Глава 41
Весна пришла с теплом и солнцем, пробуждая природу от зимней дремоты. Растаявший снег превратился в слякоть. Грязные следы от обуви доводили старого завхоза до исступления, на время выведя его из хандры по окаменевшей Миссис Норрис.
Пасхальные каникулы принесли с собой необходимость выбирать дополнительные предметы второкурсникам, которые они желали изучать со следующего года обучения. Обсуждение велось в библиотеке, в самом дальнем ряду, где столы для читателей стояли вряд, и можно было разместиться большой компанией.
Чары приватности, установленные Гарри и вызывавшие одобрение у старшекурсников, позаботились о том, чтобы они могли разговаривать настолько громко, насколько хотели, не опасаясь гнева мадам Пинс.
Большая часть учеников, посещающих дополнительные занятие профессора Дэвоушен, после дуэли Гарри с выпускником, постепенно оказалась вовлечена в компанию Поттера. А здесь, в храме знаний, за последний месяц их можно было встретить практически каждый день. Не сразу так вышло. Ему пришлось постараться, заинтересовать каждого: возможными перспективами дружбы с влиятельными в будущем магами, поманить знаниями... К каждому пришлось находить свой ключик.
— Маггловедение бесполезно, — задумчиво заявил Гарри и отметил четыре оставшихся предмета: руны, уход за магическими существами, арифмантику и прорицание. — Нет ни одной профессии в магическом мире, где требуется иметь в резюме пометку, о сдаче экзамена по этому предмету. Даже если работа сопряжена с общением с магглами.
— Серьезно? — спросил Джастин Финч-Флетчли и Гарри, подумав, что в конце года он повяжет его вместе с Фэй Обрядом Тайны — родители мальчика были не последними людьми в маггловском мире, — ответил: — Да.
— Это не логично, — заметил Джастин.
— Я, будучи молодым и наивным, взял этот предмет, — сказал Майлз, откинувшись на жестком стуле с видом умудренного опытом старца. — Честно говоря, раньше я ничего не знал про магглов, — драматическим тоном произнес он. — И сейчас... ничего не изменилось, — уныло закончил Блетчли.
Эрни и Ханна прыснули, глядя на него. Остальные улыбнулись.
— В Министерстве есть обязательные курсы для волшебников, сталкивающихся по работе с магглами, — Дункан Инглби поправил сине-бронзовый галстук. Он нашел Гарри интересным, а его друзей перспективными. — Мой отец, аврор, их проходил. На них рассказывают, как правильно одеваться, какие деньги в ходу, кто ими правит и немного о быте обычных людей. Вроде еще что-то преподают, но, по словам отца, перечисленное самое важное.
— Значит, это бесполезный предмет, — сделала вывод Пэнси, рассеяно листая журнал. Она уже определилась с дополнительными дисциплинами. Руны и прорицание. Почему ее выбор пал на первый предмет, славящийся своей сложностью? Все просто. Слыша постоянные дискуссии между Поттером и Пьюси сложно не набраться знаний и не заинтересоваться. Вот аримфантика ей не давалась, и ни за какие коврижки Паркинсон не взяла бы ее.
Не одна Пэнси записалась на руны. Дафна, Миллисента, Софи и Тео, насколько она знала, также будут изучать их со следующего года. Девочки-слизеринки обговаривали это несколько дней назад. А Нотт выберет аналогичные предметы, что и Гарри. Без вариантов. И будто в подтверждение ее мыслей, Теодор, сидевший рядом с Поттером, заглянул в его свиток и сразу же отмечает у себя те же дисциплины.
Малфой, сидящий слева от Гарри — Шафик, чье место Драко занимал, находился в совятне, — кажется, решил последовать дурному примеру, не думая, сможет ли он их потянуть. Ну да ладно — его проблемы.
— Если нужны легкие оценки, выбирайте маггловедение, — ухмыльнулся Дэвид Линч, вычерчивая что-то на пергаменте.
— На прорицании также не нужно напрягаться, — поделился Люсьен Роудрик, взлохматив светлые волосы. — Только я слабо представляю, как сдам в этом году СОВы по нему, — пожаловался он.
— Не переживай, главное расскажи правильно теорию и будет высший балл. Я в прошлом году так сдавал, — поделился опытом Корвин, проверяющий домашнее задание сестры к ее неудовольствию.
— Спасибо, утешил, — полушуточно сказал Люсьен. — Осталось выучить эту муть.
— Я могу дать свои конспекты, где я кратко выжала всю информацию необходимую для успешной сдачи СОВ, — предложила доселе поглощенная книгой Элисон Вайдри. Девушкой она была отзывчивой и доброй, но в меру. Если ее хорошим отношением злоупотребляли, не давая ничего взамен, то ее расположение исчезало, превращаясь, в лучшем случае, в холодную вежливость.
Эйвери, названый в честь погибшего друга его отца Эвана Розье, встрепенулся. Худой нескладный высокий темноволосый подросток с грубыми чертами лица мало говорил, но был одним из первых, кто потянулся за Поттером.
— Эван, если сдаешь прорицание, могу поделиться конспектами и с тобой, — предложила Вайдри, заметив его интерес.
— Буду признателен, — кивнул он.
— Драко, подвинься, — послышался голос вернувшегося Шафика, когда тот переступил барьер, созданный чарами приватности.
Малфой скривился, но вернулся на свое место, по левую руку от Тео.
— Погода отличная, — с зевком произнесла Сьюзен, откладывая исписанный пергамент.
— И правда, — кинув взгляд на окно, сквозь которое струился солнечный свет, согласилась Фэй Данбар, закрывая книгу по зельям.
— Может, устроим пикник, как в прошлом году? — предложил Малфой, с унынием смотря на незаконченную домашнюю работу — ему было лень ее сейчас дописывать.
— Можно, — Гарри хмыкнул на поведение Драко, но никак не прокомментировал. — Только оповещу отсутствующих, — это было сказано для старшекурсников, не ставших еще его приближенными людьми.
Он извлек золотой кулон с буквами H и P и создал сообщение, которое получили все, имеющие подобные украшения. Их дизайн придумала Дафна — Гарри одобрил. Кулоны были защищены от воровства и зачарованы на невозможность их потери. Поттер этим озаботился в первую очередь.
— Протеевы чары? — уважительно спросила Элисон.
— Да, — ответил Гарри. — Крэбб, Гойл, сходите на кухню, — маг взмахнул палочкой и создал список необходимых вкусностей, передавая его названым слизеринцам. Те быстро откланялись — такие поручения для них привычны. — Приглашены все. Отказа не принимаю, — с улыбкой произнес Поттер. Никто не возразил.
Они завозились и спешно стали собирать вещи. Кажется, всех утомило нахождение в пыльном помещении и учеба — а ведь в школе каникулы. Так что повод побывать на улице пришелся кстати.
— Ты сам зачаровывал? — поинтересовался Дэвид, аккуратно складывая диаграмму по арифмантике. Остальные ждали лишь его. — Я все, — добавил он, положив пергамент в кожаный рюкзак, похожий на тот, который был у Гарри, только коричневого цвета.
— Еще раз — да, — ответил Поттер на вопрос, вставая и направляясь на выход. Другие последовали за ним. Поттер кивнув на прощание мадам Пинс. Та ответила тем же.
— Покажешь как ты это сделал? — проявил любопытство Люсьен, покидая помещение библиотеке.
— После пикника, — согласился он.
* * *
Матч Гриффиндора против Хаффлпаффа прошел мимо Гарри. Все уже привыкли к его отсутствию на трибунах. Победа Гриффиндора обрадовала львов. И более недели говорили лишь о прошедшей игре. В школе, где практически ничего не происходило, даже такое событие заслуживало обсуждения.
Незаметно ушла весна и подкралось лето, радуя глаз волшебными цветами, росшими только в эту пору. Фэй и Джастин дали согласие на Обряд Тайны за неделю до начала проверочных испытаний по всем предметам. Их секретная комната и методика тренировок произвели на них положительное впечатление. Экзамены прошли легко для всех друзей Поттера. Гарри был доволен.
Когда был сдан последний экзамен, Гарри подарил каждому из своего окружения по блокноту, зачарованному по подобию кулонов. Каждый был связан только с его записанной книжкой. Тексты друг друга, отосланные Поттеру, друзья не могли видеть.
— Вы можете писать мне, когда захотите, — говорил Поттер, раздавая черные блокноты с зелеными инициалами тех, кому давался презент. — Сразу отвечать не обещаю, но этот способ коммуникации превосходит совиную почту.
Волшебники были рады подарку.
* * *
Впереди маячило временное безделье. Солнце распоясалось, взвинчивая температуру воздуха до неприличных высот. По правде в передышки нуждались больше выпускники. Впереди их ждала взрослая жизнь, и какой бы короткой являлась данная им отсрочка, она была желанная. Хотя не все могли ее оценить по достоинству в этот момент. А в будущем они познают ее цену, столкнувшись с самостоятельной жизнью. Однако сейчас ученики могли себе позволить кратковременное легкомыслие.
Гарри редко оставался днем один. Рядом всегда кто-то находился. Сегодня был один из тех редких дней, когда его никто не сопровождал — он возвращался из совятни.
— Мистер Поттер, — из-за угла показалась Дэвоушен. Она куда-то торопилась, одетая в черную мантию, не красившую ее. Та подчеркивала болезненную бледность и мешки под глазами: то ли от усталости, то ли от недосыпа. — Вы как раз мне и нужны, — притормозила она. — Зайдите ко мне к шести, я передам вам книгу, о которой вы спрашивали, — и правда, Гарри интересовался месяц тому назад редким томом о магических животных. — Возможно, я покажу еще парочку любопытных экземпляров, — профессор, уже уходя, бросила. — Кстати, не планируйте ничего на вечер. Я хотела с вами еще поговорить, это может затянуться.
— Спасибо, я приду, — пообещал он, провожая ее взглядом.
Дождавшись, когда красный закат объявится на горизонте, он предупредил своих друзей, чтобы его не ждали — у него по плану был последний этап усовершенствованного укрепляющего зелья, кроме разговора с профессором — Гарри направил свои стопы по привычному за год маршруту, до аудитории, где проходили занятия по Зоти. Стены школы казались пустынными. Все находились или на улице, или в своих гостиных, а может и в кровати, компенсируя бессонные ночи, потраченные на повторение или зубрение материала, необходимого для экзаменов.
Остановившись у двери, деревянной и массивной, он трижды ударил костяшками пальцев по ней.
— Входите, мистер Поттер, — послышалась изнутри. — И закройте за собой.
Переступив порог, он последовал сказанному. Стоило двери затвориться, как по ее контуру засияли руны.
Аудитория, всегда тяготеющая к минимализму, сегодня была лишена даже парт и стульев. Пол сверкал зеркальной чистотой. Окна, задрапированные тяжелыми шторами из черного бархата, не пропускали свет заходящего солнца. Раньше их не было. Трансфигурация?..
На преподавательском столе находилась дюжина свечей и странные предметы, насторожившие его. Ведь они относились к ритуальной магии не самого светлого направления. Кости животных, органы в баночках и некоторые травы в совокупности не принадлежали к вещам, используемым в безобидной магии. И, насколько Гарри знал, один малоизвестный ритуал воскрешения нуждался во всех этих ингредиентах. Правда одного не хватало и интуиция, скооперировавшись со здравым смыслом, в один голос кричали, что как раз он и являлся завершающим компонентом.
Можно назвать сто и более причин, почему предметы, видимые им, лежали на столе. Правда, для этого он должен быть юным неопытным мальчиком, верящим людям. Что, мягко говоря, была настолько же близко к истине, как и то, что Земля плоская.
Давно его не предавали, аж ностальгией повеяло. Вот же чертовка! Ничем себя не выдала. А он же был ее любимчиком. Он ощущал от нее искреннюю симпатию.
Гарри дал себе зарок в следующий раз не ограничиваться проверкой только поверхностных мыслей и чувств. Как девушки непостоянны... впрочем, свои подозрения он не намерен демонстрировать. Ведь по идеи Гарри даже догадываться не должен для чего необходимы все эти составляющие. Не стоит разочаровывать ее раньше времени. Все размышления не отняли и секунды — спасибо магии разума.
Связывающее заклинание, полетевшее в его сторону, продемонстрировало нежелание вести диалог. Что ж — похвально. А вот удивление, отразившееся на ее лице, когда он отбил ее чары, не нашло у него одобрения. Нужно всегда в бою сохранять спокойствие, даже если малолетка показывает уровень подготовки выше, чем некоторые авроры.
* * *
Геллия не рассчитывала нарваться на достойный отпор и тем более не ожидала, что поединок затянется. Ведь сила ее заклинаний превышала мыслимые пределы, да и мастерства ей не занимать. Даже будь тут Дамблдор, она задала бы ему жару. Дэвоушен не была ровней директора с рождения, причина возросших сил — болезнь, лишавшая ее жизни, а точнее последствия ее попытки прожить подольше. Подхватила она ее в одном из рейдов, прикоснувшись к древней статуэтке. По прогнозам целителей больше двух месяцев ей не жить. И отведенное время пройдет в страшных муках.
Геллия не сдавалась. Она отыскала на страницах древней книге ритуал, способный дать ей необходимые силы, для сотворения заклинания, которое в состоянии временно купировать симптомы болезни. Однако ведьма все равно не прожила бы больше года. Поскольку то необъятное количество магии, даруемое ритуалом, разрушило бы ее тело.
Решилась она не сразу на этот ритуал. Ведь можно было оборвать свою жизнь раньше срока, ибо не было гарантии, что он пройдет, как положено. Но и медлить было не позволительно. Ведь заклинание, дающее шанс на ремиссию было действенно лишь в первый месяц болезни. А дальше симптомы стали бы необратимы.
Отставка из аврората была вопросом времени. Дамблдор показался на горизонте очень во время с жалобой на отсутствие преподавателя Зоти. Геллия ухватилась за эту возможность. Она мечтала преподавать, но по причине нежелания менять свою жизнь, Дэвоушен так это и не попробовала в прошлом. Ведьма это исправила. Но этим не ограничилась. Грядущая смерть одарила ее смелостью сделать то, о чем она никогда не думала всерьез. Возродить Темного Лорда.
Будучи юной девушкой, она стала последовательницей Темного Лорда. Дэвоушен же ради него и стала стражем правопорядка, чтобы шпионить для его блага. Она верила в его идеи и даже была немного влюблена. Смерть Волдеморта стала для нее шоком.
Годы прошли и горе казалось забылось, а работа оказалась не такой уж плохой. Да и аврорам разрешено применять темные заклинания. В исключительных случаях, конечно. Но разве так сложно его создать на бумаге?
Ходили слухи, что Лорд жив — Квирелл был им одержим. Геллия рискнула поверить. И открытие Тайной Комнаты, казалось, подтвердило ее правоту. Она ожидала продолжения, смертей, но после окаменения кошки Филча все заглохло. Может и правду говорят, что это была неудачная шутка?..
Геллия не сдавалась, пыталась бороться с болезнью и последствиями ритуала, даже прошла дополнительное обследование у ведущего специалиста из святого Мунго — ее должник, помалкивающий о ее состоянии — но перед зимними каникулами ей вынесли вердикт, прислав письмо: ничего больше нельзя сделать.
С этого момента она занялась подготовкой к воскрешению Темного Лорда. И ей был нужен Поттер. Мальчик даже ей нравился, иногда Дэвоушен даже задумывалась о том, чтобы бросить затею с возвращением Волдеморта. Геллия осознавала, что ее поступками по большей части управляет болезнь, искажающая эмоции и критическое мышление. Но вскоре цель стала навязчивой идей. Жить оставалось считанные месяцы...
Если от Темного Лорда остался хотя бы призрак она могла его воскресить. В библиотеке ее рода была для этого пошаговая инструкция. Правда, древний ритуал мог провести лишь маг колоссальной силы — раньше, когда она чисто теоретически обдумывала, как бы возродить Лорд, ведьма не рассматривала его как вариант. Ведь не идти же на поклон к Дамблдору с просьбой воскресить Темного Лорда и умереть за него. Поскольку без добровольной жертвы ничего не выйдет.
С этой болезнью у нее появился шанс, но без биологического материала для сотворения тела в виде мага с не меньшим потенциалом, чем сам Лорд, возродить господина не выйдет. Поттер стал идеальным решением. То, что он демонстрировал на дополнительных занятиях, дало ей четкий ответ — он подходит для ритуала, хотя раньше у нее и были сомнения, но тот их развеял. Без этого подтверждения, возможно, Геллия и не решилась довести дело до конца.
С помощью метки она бы вызвала его дух (разновидность спиритического сеанса), правда для того, чтобы его притянуть нужно было согласие Лорда. Но в нем Дэвоушен не сомневалась.
В конце года она сумела собрать все ингредиенты и позвала в свой кабинет Поттера для проведения ритуала.
Конечно, можно было провести весь год где-то на пляже, в праздном безделье или еще каким-то приятным образом, но Геллия знала себя. Без цели она не смогла бы расслабиться и ее бы точили неприятные мысли о скорой гибели, не давая покоя. Преподавание помогло временно позабыть о неизбежном. И она ни капельки об этом не жалела.
Сильный удар от хлыста вывел ее из мыслей и заставил сконцентрироваться на бое. Не думала она, что тот окажет такое сопротивление. Геллия видела, что тому по плечу энергоемкие заклинания, и он неплохо держался в дуэли против старшекурсников, но сейчас Поттер демонстрировал совершенно иной уровень.
Вокруг Гарри уплотнилась магия, сверкая золотисто-фиолетовыми всполохами и ощущая его силу, она пожалела, что он нужен ей живым.
Геллия плавно повела палочку вниз — оранжевый луч сорвался с конца и устремился к ногам Поттера с намерением их отнять. Живой — не значит здоровый.
Вокруг Гарри возникла стена бледно-серого цвета, поглотившая ее проклятие. Дэвоушен успела выпустить еще два заклинания, сулящие увечья и лишь третье, игнорирующее все щиты, лично созданное Геллией, задело его, окрасив кровью рукав мантии. Взмах руки и от раны не осталось следа.
Лицо Поттера ничего не выражало: ни гнева, ни ненависти, ни азарта, ни радости. Только во взгляде таилась скука, как будто такие поединки для него рутина.
— Кто ты такой? — спросила она не только из-за любопытства, но и чтобы потянуть время для следующего проклятия.
— У тебя проблемы с памятью? — в голосе появился намек на насмешку — пропала вся почтительность, доселе демонстрируемая им. Он поднял левую руку и плавно повел пальцами, будто стряхивая что-то с них. Красные искорки уничтожили кровавые следы от затянувшейся раны.
"Отчищающее заклинание", — подумала она.
— Не держи меня за идиотку, — проговорила Геллия, сосредотачивая как можно больше магии в своих руках — не только он владел магией без палочки. — Продемонстрированная тобою подготовка, не соответствует двенадцатилетнему мальчишке, как бы одарен он не был.
— Не отрицаю, — ответил тот.
— Так, кто ты? — повторила Геллия свой вопрос.
— Я уже говорил... — не дав ему закончить, она резко выставила руки перед собой — с ее ладоней сорвались темно-красные, будто кровь, лучи, разбивающие выставленные им щиты и отбрасывающие противника к стене. Ударившись, он упал на пол без сознания. Ухмыльнувшись, Геллия добавила связывающих чар и подошла к нему, однако ее ухмылка увяла. Лежащее тело изогнулось, будто в припадке, под кожей, казалось, задвигались крупные насекомые. Плоть будто сгнивала на ее глазах, наполняя ее ужасом от осознания — на ее глазах сбрасывал маскировку Лич.
Дэвоушен отмерла и, не жалея сил, использовала заклинание за заклинанием — тому ничего не наносило ущерб. Распахнув черные провалы, вместо глаз, он одним движением поднялся на ноги. Жутко улыбаясь, свел руку в кулак — Геллия упала на колени, ощущая, что ее сердце сжалось в тиски. Второй рукой он сделал взмах...
Перед ней выросла огненная стена, напоминающая своим видом адское пламя. Жар от нее ощущался кожей. Она попыталась потушить водой, игнорируя боль в груди, но без толку. Стена превратилась в кольцо, захлопнувшееся, как ловушка, не давая ей даже возможности покинуть его. Оно сжималось, медленно, но неотвратимо. Заклинание, позволяющее игнорировать огонь, также не подействовало.
Из ее палочки вырвался щит, искрящейся, словно хрусталь на солнце. От него веяло морозным холодом. Но языки пламеня, облизали его, как мороженное, плавя и проникая дальше. К ней подступало отчаяние.
Геллия ощущала нехватку воздуха — весь кислород поглощал огонь. Голова ее кружилась, а мысли лихорадочно роились в голове, но выхода она не находила. Геллия сдалась.
Перед глазами стояло неестественное пламя, словно с преисподней. Его оранжевые блики выжигали зрение. Ощущая, как плавится кожа, она закричала и провалилась в спасительное беспамятство.
* * *
Гарри оглядел залитое водой помещение. Ни копоти, ни других следов бушующего пламени не наблюдалось. Профессор Зоти, вымокшая до нитки, ничком лежала на каменном полу. Подойдя к ней, он прикоснулся к ее затылку и погрузился в разум.
Как же он любил менталистику. Ведь в начале боя он воспользовался заклинанием, рефлекторно спрятав его под очищающими чарами, создавшим в голове Дэвоушен иллюзию непобедимого противника. Ее подсознание само смоделировало бой и поражение. Ему оставалось просто стоять в сторонке и следить за тем, чтобы его не зацепило заклинаниями, которые она бросала в несуществующего оппонента.
Можно было, конечно, создать собственный шаблон боя, а не отдавать его на откуп разума профессора, однако так не действовали профессионалы. Ведь самый бредовый поединок, созданный сознанием жертвы, будет в несколько раз достоверней, нежели логичный во всех местах, даже шедевральный бой, но созданный кем-то другим.
Себе разум больше доверяет, даже если ошибается. Да и подобное исключает распознавание, когда появляются поведенческие неточности. А вот создав директиву, чтобы сознание само находила всему объяснение в стократ проще и эффективней. Проще, потому что готовое заклинание не требовало контроля, в отличие от прямого воздействия на разум, которое пришлось бы осуществлять для создания индивидуального поединка.
Мельком просмотрев ее планы, он неодобрительно отметил ритуал и его последствия, которые она навлекла на себя. Сведения о нем были в воспоминаниях Чимолы. Ритуал постепенно разрушал душу, вырабатывая огромное количество энергии, деструктивно влияя на тело. Сама сущность распадалась больше года, но именно влияние на плоть не давало прожить сверх этого срока. Ее внутренние органы были в таком состоянии... Его бы ждало подобное без ритуала Эволюции.
Для успешного проведения этого редчайшего ритуала нужен артефакт, созданный его автором. После успешного его применения, он уничтожается. Геллия, насколько она знала и если верить памяти некроманта, израсходовала последний. А инструкции для создания артефакта ни у кого не сохранились. Так что для Гарри это бесполезные знания.
Гарри обязательно наведается к ней на каникулах домой. Ее душа была не годна для поглощения. Сделай он это и разрушение ее сущности перейдет на него. А вот знания оперативной работы авроров ему пригодятся.
Скопировав нужное, он подавил ее волю, отстраненно отметив, что это стало легче делать, и внушил ей забыть об ее планах. Ей осталось жить три дня... Завтра будет пир по случаю окончания учебного года... Добавив еще инструкций, Гарри вынырнул из разума Геллии и принялся наводить порядок в аудитории.
Переложив профессора на кресло, Поттер прихватил ингредиенты, необходимые для воскрешения Лорда, проверил по карте, нет ли кого рядом у двери — не обнаружив никого, маг вышел из аудитории. Сегодня ему еще зелье нужно было доварить.
* * *
Большой зал радовал глаз зеленым цветом. В очередной раз Слизерин оказался лидирующим факультетом Хогвартса по баллам. Гарри с аппетитом поедал отменный стейк, общаясь с друзьями.
Геллия Дэвоушен сидела за преподавательским столом, немного бледная, но улыбающиеся. Утром она сообщила директору, что в следующем году не будет преподавать. Слух об этом успел облететь всю школу. Многие ученики были расстроены потерей прекрасного педагога.
Филч ласково поглаживал Миссис Норрис. Не так давно ее напоили зельем, на основе мандрагоры и тот не мог не нарадоваться возвращению кошки.
Время за праздничным столом пролетело незаметно — толпа детей направилась к поезду. Купе, в котором ехал Гарри, было переполнено, но никого это не волновало. Дети, как будто пытались наговориться вдоволь перед каникулами. Поезд остановился — пришла пора прощаться.
Гарри, как всегда, встретили Дурсли на вокзале. Поев у них дома, он сразу отправился на Мадагаскар. На поляне, где находилось скрытое чарами поместье, его дожидалась гостья.
— Привет, Геллия, — поздоровался он с ухмылкой, передавая ей пергамент с адресом — дом предстал перед ними, сбросив невидимость. — Заходи, — произнес Гарри, открывая магией дверь.
У него было ровно полтора суток, чтобы разобраться с темной меткой. В памяти Волдеморта о них ничего не было, ведь изобрел он их после создания диадемы. Его охватил азарт.
