ВРЕМЕНА БЫЛИННЫЕ
Книга 3. Московское боярство
Исторические события не обошли строящийся город на Ладожском озере. Пришлось Сергею и новоявленным гражданам тоже поучаствовать в них. Но теперь наш современник не один, с ним его верные друзья, семья и преданные ему люди. И куда затянет героев колесо истории — ведомо только Перуну.
Идёт страна походкою машинной,
Гремят стальные чёткие станки,
Но если надо — выстроим щетиной
Бывалые, упрямые штыки.
"Дальневосточная песня"
Пролог
"...И люди те зело странные, боевитые и мастеровые. Под нас идти не хотят, примучивать их — много воинов положим..." — писарь вопросительно посмотрел на своего молодого военачальника.
— Написал? — Олег засунул ногу в стальное стремя, — Если всё, пергамент тот в Новгород передашь, Рюрику.
Писарь, так он правда не назывался, а просто был воином, владевшим грамотой словенской, свернул листок чудного пергамента в трубочку и засунул его в деревянный пенал. Теперь пути его и остальной дружины расходятся — ему двигаться конно на полдень, в Новгород, дружина пойдёт на закат, к Ладоге.
— На Ладогу придём — надо будет подробнее отписать, — Вольга крутил в руках странно прошитую стопку не менее странного пергамента.
— Ага, если грамотного найдём, — Олег поправил шлем, — хоть каким письмом владеющего...
— А в Москве все такие... — осторожно добавил Вольга, — Я сам видел, пергаменты носят друг другу, читают и пишут. Даже мальцы! Называют ещё странно так его, пергамент тот...
— Бумагой его называют, — встрял разговор Златобор.
Домой он двигался в приподнятом настроении. Хороший торг получился в Москве, сани мытника были забиты приспособами для письма, что так порадовали отца в прошлый раз.
— Не, по другому... Как-то... "наряд", во! — вспомнил Вольга, наморщив лоб.
— То когда для работы. А так и указ может быть, и накладная, — мытарь потрогал стопку листков, лежащую за пазухой, — мне тех накладных вон дали, там расписано всё, что, кому, куда, сколько да печать стоит. И цены...
— Я думал, там всё — наряд, — Вольга пришпорил коня, — у них вообще странно. Седла эти, стремена да шпоры. Коней, главное нет, а сделали так, что теперь ездить верхом — одно удовольствие. Скажи, Олег?
Олег, услышав обращение к себе, вынырнул из раздумий. Кивнул, и опять погрузился в невесёлые мысли. Было о чём подумать молодому воину. Как отнесётся Рюрик к его самоуправству — непонятно. Он хоть и родич дальний, но ведь и правитель Новгородский теперь! Послал его Рюрик дело сделать одно, так вроде справился Хельг. Правда, не так, как думалось изначально. Результат будет тот же, что нужен князю Новгородскому, а вот как делать его станут... И кто... И на каких условиях... Не много ли Олег на себя власти взял при переговорах в Москве? Не укоротит ли Рюрик родича на голову за такие дела?
Земли, на которых стояло боярство Московское, были ничейными. Корелы и Новгород не успели проникнуть в те места. Но Рюрик считал всё Приладожье своими владениями, о чём Олегу и сказал. И выходит, что сейчас на Новгородской земле стоит город, который не подчиняется новому конунгу словен да кривичей. И если Москву под руку брать придётся, то надо большой отряд собирать. А людей не дадут, не до того сейчас. Да и воевать с новым городом Олег не хотел, уж больно странное место. И даже страшное. Сколько воинов поляжет, чтобы москвичей под руку Новгорода взять? Сто? Тысяча? Три? Пять? Недавние события показали, что воинская сила за новым городом стоит большая. Да и стоит ли примучивать Москву? Ведь она и так урок Рюрика взялась выполнить. Да, не без выгоды для себя, не бесплатно, но ведь согласилась! И роту о том подписали, и богам клялись. Новгороду это, правда, стоило солидного куска земли, который теперь нельзя считать своим, так Олег договорился. И вот именно за это и переживал молодой воин. Как Рюрик посмотрит на раздачу владений Новгородских? Не осерчает? Не придётся ли опять под стены Москвы идти, но уже с отрядом большим? Ведь Олега на Ладогу поставили север земель Новгородских охранять, знать, ему с Москвой и решать всё придётся. Ладно, про себя решил молодой военачальник, доложу всё Рюрику, объясню, а там видно будет. Чего почём зря гадать? Олег чуть пришёл в себя, вернулся в мир, и начал вслушиваться в разговоры своих спутников.
— ... Когда огонь полетел, я думал все, конец вам, — закончил мысль Златобор, — ведь говорил же, надо тихонько да с уважением! А вы всё — "сами, сами".
Мытник передразнивал Олега. Тот не обижался, уже и сам понимал, что сильно рисковали они при появлении у Москвы. Вон, тогда, на поле, хорошо что седло отстирывать не пришлось. Позору было бы — не оберёшься...
1.Москва. Год 865
Всадники построились в линию. Кукша не ошибся, их было ровно сорок человек. Да и сани присутствовали, они встали за конниками чуть поодаль. Несколько минут я рассматривал "гостей". Ну что, надо обозначить позиции сторон перед битвой.
— Дайте рупор, — сказал я.
Подросток из числа санитаров принёс мне большую железную трубу.
— Кто такие? — спросил я в рупор у всадников, получилось достаточно громко.
— От князя Новгородского Рюрика! За данью! Вы кто? — раздалось со стороны строя конников.
— Опять!? — с сарказмом ответил я, и стал лихорадочно думать.
Что ответить эти военным? Город Москва? Россия? Княжество? Королевство? Империя? Вроде не тянем пока мы на такие масштабы. Тогда что получается, герцогство или баронство? Графство? Это, вроде, больше к Европе относится. Надо что-то местное, словенское, посконное. А, ладно, хрен с ним, была не была:
— Это боярство Московское! — крикнул я в рупор, — Хочешь дани — приди и возьми!
На этом переговоры закончились — строй конников стал шевелиться и начал выдвигаться в нашу сторону. Всадники потихоньку разгонялись. Мы с Кукшей и Ториром распределились по нашему строю, ждали атаки. Правда, как-то несмело воины наступали, робко даже. На стремительную конную лаву не похоже. Боятся? Нас напугать хотят? Хм, удачи парням, мы сами кого хошь до дрожи в коленках доведём. А это, кстати, мысль!
— Ракетницы приготовить! — вдоль нашего строя раздалось шевеление, Кукша посмотрел на меня удивлённо, — Делай как я! Огнемёты правого фланга на два часа, левого — на десять! Рано, рано, рано, рано... Ракетницами — огонь!
Я перехватил поудобнее ракетницу, направил её по касательной относительно линии всадников. Пы-ы-ы-ыщ! Пошла ракета. Пы-ы-ы-щ! Торир выпустил свою с другого конца строя. Если вы конь, и в вас летит комок огня, да ещё и с добавками в кудель "от Буревоя", самое разумное будет уйти от него. А учитывая, что ракета летит по касательной, лучше двигаться ближе к центру. Линия всадников начала сбиваться. Полетели ракеты наших командиров, в том числе со стены. Строй всадников замедлился, вместо аккуратной линии образовался полумесяц, внутри которого кони и люди мешали друг другу.
— Огнемёты — пли! — скомандовал Кукша, понял он мою задумку.
Десяток тугих струй огня ударили по флангам конников, никого, правда, не задев. Однако строй всадников сбился, их наступательных порыв окончательно иссяк. Теперь — пара вишенок на тортик...
— Пулемёты — приготовиться! — крикнул я на стену, — Перед всадниками! Огонь!
С башенки запыхтел пулемёт. Перед уже изрядно сбавившей скорость толпой всадников взметнулись вверх фонтанчики выстрелов. Конники ещё замедлились. Ещё одна очередь — и они встали. С другого фланга тоже заработал пулемёт, Кукша там командовал, я рукой указал стрелкам на своём фланге направление огня. Короткими очередями с боков и по фронту мы сбили всадников в кучку, совершенно не пригодную для атаки.
— Гуннар! За ними ударь! — это уже Торир, тоже разобрался в ситуации.
Фонтанчики выстрелов позади всадников окончательно остудили пыл нападающих. Гуннар стрелял сверху, через головы конников, и даже, кажется, задел кому-то шлем, вон как мужик голову откинул. А когда у тебя над головой пули свистят — тут уже не до стремительной атаки. Всё, вояки залезли в нашу ловушку.
— Первый взвод — нале-во, второй — напра-во! По команде, пять шагов вперёд, марш! — Кукша взял командование в свои руки, ополчение разошлось, и в промежуток между копейщиками и арбалетчиками втиснулся Буревой.
Трактор деда издал протяжный гудок. Обеслав, пристроившийся рядом с Буревоем, тоже дал очередь перед всадниками. Теперь наша мышеловка захлопнулась. Всадники чуть заметались, но молодой властный голос привёл их в чувство. Ещё пара очередей, и всё затихло. Из толпы конников, держа меч у шеи коня, выдвинулся воин, одетый чуть лучше остальных.
— Я — Хельг! Дружинник Рюрика! Кто такие? Что на Новгородской земле делаете? Я тут от князя, вы теперь подо мной должны быть или проваливать!
О! Переговоры! Ну вот так бы сразу! А то лишь бы железками точенными махать.
— А хо-хо ни хо-хо? Силёнок-то хватит нас под себя взять, Хельг?..
Послышался гул за каменной стеной. Звук нарастал, это был рёв моторов наших тракторов. На поле практически влетели "Жеребцы", увешанные вооружёнными дорожниками и торфодобытчиками. Хм, неожиданно, как они только успели? Но эффект от появления такой "механизированной" бригады был потрясающий! Вон, по-моему, даже у коней, на которых гости пришли, челюсти до самого снега упали. Не говоря уже о наездниках — те судорожно хватаются за какие-то висящие на шее амулеты. Всё, теперь можно вести переговоры. Через десять минут мы втроем, — я, Торир и Кукша — выдвинулись из нашего строя в сторону толпы вояк. Подошли ближе к всадникам и приступили к беседе.
— Я Сергей, Государь Российский, это мои люди. И земля моя. Новгородская — на полдень, дальше. Сами валите, пока целы! — традиционно для этих мест и этого времени, я обозначил позицию для дальнейшего диалога
— Если не сложите оружие да роту не дадите Рюрику, мы вас всех порубим, а селище ваше сожжём! — не унимался Хельг, к нему подъехали два товарища.
— Торир, скажи ему что-нибудь, а то у меня опять сейчас дурь полезет — только проблемы от того будут.
— Ну ладно, — ухмыльнулся Торир, — Эй, ты там! Вошь Рюриковская! А ты знаешь...
Мурман не подкачал. Старый, опытный вояка. Обещание глаза, натянутого на пятую точку — самое малое что грозило этому Хельгу по словам Торира. Минутна двадцать затянулась речь вождя, с кратким описанием наших подвигов, последствий для новгородцев, так некстати пришедших под стены Москвы, и указанием места, где мы их хоронить будем.
-...И если ты, чурка завоёванная, хозяйство конское, тля ржаная, козлина тупая, — Торир умело мешал свои выражения с моими, из будущего, — не угомонишься, ломится тебе кича, срок светит, будешь баланду хлебать, ни один деловар не вытащит! Тебе вышка ломится вместе с уркаганами твоими! Турма пойдёшь — будешь там сидеть! Пока лоб зелёнкой не намажут!
О! А это уже он от Святослава набрался! Вот нет чем полезным меняться, синусы да косинусы вместе считать, они, блин, жаргон перенимают. Но и то хлеб. Вон, вояки стоят, кони их с ноги на ногу переминаются, я даже пару восхищенных голосов из толпы всадников после речи Торира услышал. Впечатлил мурман пришлых, создал неплохую почву для дальнейшей беседы.
— Переговоры! Переговоры! — из-за всадников вылетел мужик, что держался поодаль, возле саней.
— Ба! Какие люди! Инспектор! Ты, что ли? Недоимки и пеню брать пришёл? — я узнал подскочившего мужика, — А это что за спецотряд "Витязь"?
— Государь! Сергей! Погоди! — инспектор не на шутку заволновался, — Сейчас подойдём!
Златобор подскочил на коне к троице всадников, возглавляемой Хельгом. Начались жаркие обсуждения, с маханием руками и отдельными, доносящимися до нас, криками.
— ... Все ляжем! ...Было уже! ...С коней!
— Гуннар пусть слова инспектора подкрепит делом, — шепнул я Кукше, пасынок кивнул, и развернулся вместе с конем в сторону нашего строя. Красиво! Я так не умею.
Кукша замахал руками, какие-то знаки тактические, о которых даже я не в курсе. С башни запыхтел пулемёт. Фонтанчики снега описали аккуратную дугу вокруг четверых конников. Спор у тех замолк, через пару минут Хельг спрятал меч, слез с коня, передал его своим товарищам, и выдвинулся к нам в сопровождении Златобора. Мы даже с места двигаться не стали, только с коней тоже слезли. Пусть сами идут, чай не баре.
Подошли наши "гости". Златобора я уже знал, он был в наших доспехах, только без камуфляжных чехлов. Второй, Хельг который, оказался достаточно молодым парнем, между двадцатью и тридцатью годами ему было. Точнее сложно разглядеть из-за бороды и брони. Та, кстати, так себе, кольчуга, считай, одна.
— Златобор! Гад ты все таки! Мы к тебе со всей душой, напоили, накормили, а ты к нам этих гопников привёл! — я поздоровался с мытником.
Хельг про "гопников" не понял, но что слово то означает нечто обидное — осознал:
— Я от князя Рюрика, по его воле тут главным назначен, поручения его исполняю! Люди мы княжьи, а не эти... — Хельг замялся.
— Гопники, — подсказал я ему, — а как по мне — так точно гопники. Пришли, оружием тут машете, даже не поговорили перед тем. Опять же, тебя Рюрик конкретно ко мне послал? Так и сказал, мол, найди Серегу и навешай ему там по первое число? — мои заржали, Хельг смутился, видать, угадал я, не было у него задачи на нас покушаться.
— Земля тут Новгородская, к Ладоге относится... — попытался наехать на меня Хельг, вот каждый раз одно и то же!
— Твоя земля Новгородская на Свири заканчивается, разве не так? Нет? Странно, у меня другие сведения. Но это сути не меняет — сюда ты дуриком полез, на шару ништяками разжиться, — опять у меня дурь попёрла, — Типа, наехать по беспределу, на счётчик поставить да рэкетом промышлять. И что-то мне подсказывает, что князь твой не в курсах про то. А значит, если людей своих положишь — точно по головке не погладит.
Я наседал на Хельга, по его реакции было понятно, что я прав. В принципе, ничего сверхъестественного не происходило, в это время везде так. Соберут бригаду, отправят на дело, ну там в селище каком дань собрать, или скидку вытребовать, после разорения населённого пункта. Если "бригадир" честолюбивый, удачливый да умный, то и задачу выполнит, и по окрестностям пошарит — вдруг что плохо лежит? Ну там деревня какая, или село, или вот Москва, например, бесхозная. Если удача будет на стороне дружины — под себя подомнут. А дальше начинаются варианты — или сами в захваченном селе сядут, мол, теперь мне и князь не указ, или к конунгу своему придут, или другому какому руководителю, скажут, проявил инициативу, расширил границу, всё для тебя, любимый государь! Нормальная вполне практика, даже в нашем времени такое бывало. А тут мне мужики про такие "способы ведения бизнеса" много рассказывали.
Так что сейчас ситуация для Хельга сложная. Про поручение он какое-то говорил, а значит, если людей положит, бригаду свою, то может и не исполнить волю князя. Удача сейчас явно не на его стороне. Вот Хельг и хмурится, думает, как выкручиваться будет. А у нас задача прежняя — пришлых отвадить, себя в обиду не дать да сделать так, чтобы с воинской силой больше в наши края не ходили. А с этим у нас намечаются проблемы. Назвать нашу Москву местом на краю географии — уже язык не поворачивался, что-то часто слишком к нам приходят... Всякие. А значит, надо или раздавать люлей всем встречным-поперечным, или дружить домами. Но для того, чтобы открытки на День Рождения посылать, бандероли всякие да на пьянки собираться, нужно границу владений очертить. Вон, с Лисом попробовали — не получилось, надо ещё пытаться, и лучше — на самом верху. Чтобы договор неотрекаемый был, чтобы заключили его с нашим государством от имени их государства, а не Вася Пупкин с Петей Лубкиным, как мы с Лисом.
