|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Две недели спустя. Январь. 09:38. Готэм-сити.
Этим утром морозный воздух зимнего города придавал телу приятную свежесть, которую проходящие по улице деловые люди и матери с детьми с удовольствием вдыхали полной грудью и выдыхали небольшими облачками теплого пара, едва заметно прищуриваясь и с улыбками прикрывая глаза от ярких лучей солнца на небе без единого облачка.
Зимний буран наконец-то закончился, и снегопад утих под конец новогодних праздников. Но большинство жителей все еще не отпускало уже угасшее, но оставившее после себя приятное послевкусие чувство праздничного настроения.
Разумеется, для готэмитов праздничный настрой отнюдь не был поводом терять бдительность или ослаблять внимание. Скорее давал повод его обострить.
Но, к сожалению, не каждому это помогает.
* * *
— Что мы имеем?— стиснув в зубах почти выкуренную сигарету, задал свой дежурный вопрос Харви. Вонь от мусорного ящика, загораживающего собой половину переулка, стояла просто невыносимая, даже несмотря на свежесть морозного воздуха. Но даже она не перебивала ядреный запах застоявшейся крови — темно-бардовая корка льда сплошным слоем покрывала истоптанный, грязный снег и участки открытого изгаженного асфальта.
— Шарлотта Мартинесс, 25 лет, студентка Готэмской Академии, медицинский факультет, третья группа крови,— сверяясь с блокнотом, зачитал ему патрульный офицер Брэд.
— Когда обнаружили?— покрутив сигарету и выдохнув облачко дыма, тучный детектив с не самым довольным выражением лица всмотрелся в лежащую на холодном асфальте светловолосую девушку с застекленевшими голубыми глазами и уже успевшей посинеть кожей.
— Час назад бездомный обратился в участок, попросил "убрать ее из его подворотни".
— Ну, это нормально. Гуманное общество... Группу крови откуда узнали?
Молодой коп замялся, бросив взгляд на только подъехавшую машину мед.экспертов, и принялся нервно перебирать блокнот с записями. Но за него ответила поднимающаяся с корточек и стягивающая с рук резиновые перчатки Монтойя:
— У нее в бумажнике есть бирка с медицинской печатью. Студенты-медики — продуманные на такие ситуации.
— Ага, только были бы умнее, не лезли бы в районы по ночам,— с раздражением отрезал Харви, щелчком отбрасывая дымящийся бычок в сторону.— Были бы умнее... берегли бы свои шкуры, и нас — от лишней волокиты.
Стоящий на самом краю кирпичной крыши старого пятиэтажного здания Теодор тоже присутствовал на месте преступления, только никто из снующих внизу копов не замечал его.
Спасая лицо от сильного ветра, воротник его черного пальто был поднят, а лицо закрывал длинный, развивающийся под порывами ветра серый шарф. Насыщенные желтые, как золото, глаза рассматривали тело девушки в нескольких десятках метрах внизу. С его зрением он мог видеть все достаточно отчетливо, чтобы различить даже небольшое пятнышко от апельсинового сока, оставшееся на белом воротнике рубашки, выбивающимся из-под ее серой кофты.
— Чумазик,— тихо произнес он, глядя прямо в так (не)удачно обращенные в его сторону погасшие голубые глаза.
* * *
Харизматичный. Эксцентричный. Уверенный в себе. Прилежный. Упрямый.
Есть много слов, которыми можно охарактеризовать Харви Дента. И между тем, ни одно из них не сможет передать полной личностной картины.
Окружной прокурор, который встал на должность всего шесть месяцев назад. И единственный не коррумпированный представитель официального аппарата в Готэме.
"Борьба против преступности" — слоган его кампании. Иронично звучит в городе, в котором криминальные боссы обедают за одним праздничным столом с комиссарами полиции, и даже копы используются, как наемные убийцы.
Но забавно было то, что этот слоган нашел большой отклик в сердцах обычных людей. Всем было интересно, как этот сумасшедший, который буквально несколькими словами прикрепил себе на спину метку цели, собирается бороться с преступностью.
Пресса была на его стороне, как и выбор жителей после нескольких определенных событий. Под всесторонним давлением он поднимался все выше и выше по лестнице исполнительной власти, пока практически не дошел до рубежа, при котором "идеалистического психа" уже не могли игнорировать криминальные авторитеты.
Я знаю, что сам Харви уже сбился со счета, сколько раз после его личного ("с глазу на глаз") разговора с мэром города на его жизнь совершали покушение. Он вел счет с начала своей карьеры, остановившись на двадцати восьми.
Еще после едва не состоявшихся девяти случаев просто перестал обращать на это внимание.
На самом деле, количество уже дошло до числа шестидесяти двух.
И при этом Харви вполне живой и не теряет свою мотивацию.
Что стоит хотя бы то, что он эмансипировал тринадцатилетнего подростка, позволив ему вести детективную деятельность?
* * *
Окружная прокуратура. Готэм-сити. 10:48.
В своем небольшом офисе со спартанским интерьером окружной прокурор Харви Дент занимался тем же, чем занимается любой нормальный человек с целью сбросить психологический стресс.
Сняв пиджак и жилетку, лежа на тренажере, тягал шестидесятикилограммовую штангу.
— Х-хуф!— мышцы под рукавами белой рубашки напряглись, выпрямляя сильные руки.— Люди обычно стучаться... Хм! И заходят через дверь.
Теодор, стоящий, прислонившись к стене со сложенными на груди руками, держа в пальцах за козырек свою кепку, ответил спокойным тоном:
— Люди могут и пирсинги ставить на половые органы. Не уподобляться же им?
— Хах-ха! Хм!— одним рывков поставив штангу на крепления, мужчина выпрямился и, отдышавшись, стянул висящее на шее маленькое полотенце.— Всегда можешь ответить так, что и спорить бесполезно. Но у меня через семь минут встреча со старым знакомым, поэтому будь добр в следующий раз предупреждать, если собираешься навестить.
Харви был одним из немногих людей, которые никогда не оглядываются на всеобщие "моральные" ограничения и хороший тон. И он был первым человеком, попросившим обращаться к нему просто по имени не с целью того, чтобы перейти к приятельским отношениям, а потому что, не оглядываясь на возраст, видел в нем равного собеседника и партнера.
— Я проверил график, прежде чем прийти, Харви,— неспешно прохаживающийся по кабинету, Теодор подошел к письменному столу, поверхность которого была заставлена официальными бумагами, несколькими видами печатей и канцелярских принадлежностей, и поднял один из свежих листов.— Хм, Каннингем? Хранение и продажа наркотиков.
— Пингвин заметает за собой следы,— Дент обошел стол с другой стороны, подхватив бутылку с водой.— Если правильно помню, ты занимался его делом?
— Нет,— отложив лист с обвинением, Теодор отошел в сторону.— Его делом занимался детектив Буллок. Я только подсказал ему, где его искать. Каннингем — не торговец наркотиками. Игрок, вымогатель, мошенник средней руки, задолжал двести пятьдесят тысяч мистеру Кобблпоту. Не вернул в срок, его забрали практически из дома.
— В это время детектив Гордон вышел на след одной из преступных лестниц, связанных с наркотраффиком,— подхватил Харви, откручивая крышку и делая глоток.
— И мистер Кобблпот делает Каннингему предложение, от которого нельзя отказаться,— подросток всмотрелся в подвешенные в рамки на стене сертификаты и дипломы.— Либо он берет на себя вину и ответственность за просчеты нескольких его людей, либо отправляется кормить рыб в готэмской гавани прямо с борта "Файнал Оффер".
— Я не смогу обвинить его,— Харви сел за стол, просовывая руки в рукава своей жилетки.— Два дня назад Каннингем написал чистосердечное признание — берет на себя вину по большинству открытых дел, связанных с нелегальным бизнесом Пингвина.
— Я не удивлен,— Теодор подцепил пальцем толстую книгу в верхнем ряду на полке книжного шкафа с надписью на корочке золотым по черному: "Конституция".— В выборе между неминуемой смертью и тюремной жизнью (пусть, сроком в десятилетия) большинство людей выберут жизнь. Конечно, большинство тех, кто еще не видел изнутри исправительный центр-тюрьму "Блэкгейт". А оставшаяся на воле семья обеспечит его сговорчивость и отсутствие желания идти на компромиссы с судебной властью.
— Пингвин снова выйдет сухим из воды,— соединив пальцы и прислонив к ним плотно сжатые губы, сделал вывод Харви.
— Забавно прозвучало,— задвинув книгу обратно, хмыкнул Уайт.— Но, Харви, ты ведь не ожидал, что одного из криминальных боссов можно будет поймать при такой незначительной оплошности. С его стороны это — небольшая неудача, ни влияние, ни территория не страдают, конечно, присутствует небольшая потеря денег, но и меньший риск, ведь чем больше идиотов мы выведем на свет сейчас, тем меньше вероятность того, что их некомпетентность загубит его серьезные дела в будущем.
— Ненавижу, когда ты выставляешь это в таком свете,— откинувшись на спинку рабочего кресла, окружной прокурор потер лоб ладонью.— Ладно, Теодор, хватит ходить вокруг да около. Дело Каннингема настолько же интересно, насколько закрыто. Любые возможности были утеряны, в тот же момент, когда он принес свое заявление в участок. Зачем ты здесь?
Небольшая пауза, а затем:
— Сегодня в Западном конце была убита девушка.
— Расскажи мне что-нибудь новое,— холодным тоном заметил Харви. И действительно, это место славилось помимо прочего одним из самых высоких показателей смертности среди женщин. Учитывая какие заведения в нем располагались, это была вполне обоснованная шкала.
— Студентка Готэмской Академии, медицинский факультет. Шарлотта Мартинесс, 25 лет.
— Студентка? Я бы сказал: "Ужасно", но поверь, отчеты о таких делах мне встречаются почти каждый... Погоди. Ты, что знал ее?
— Был знаком.
— Прими мои соболезнования,— совершенно искренне произнес Харви. Контраст между его "деловой" речью был разительным. Несмотря на то, что еще пару минут назад он не обратил бы на этот случай внимание, сейчас он словно был совершенно другим человеком.— Никто такого не заслуживает.
— Прибереги их для ее матери,— не встречаясь с ним взглядом, посоветовал подросток.— Я возьму это дело.
— Ты ведь знаешь правила. Прерогатива отдела расследований. Как частный детектив, ты не сможешь...
— Считай, меня наняла миссис Мартинесс. Я зайду к ней сегодня вечером после того, как ее навестят люди с участка,— Теодор остановился над изголовьем его универсального спортивного тренажера и небрежным движением подхватил с креплений штангу. Выпрямил спину, опустил руки, крепко сжал гриф и начал выполнять подъемы штанги на бицепс.— Предполагаю, что Джим Гордон возьмется за этот случай. Но ни он, ни его команда не смогут поймать убийцу, прежде чем пострадает кто-нибудь еще.
Глядя на то, как невысокий подросток без малейших затруднений тягает тяжелый снаряд, едва ли не превышающий его по росту, Харви убедился, насколько его внешняя невозмутимость и поведение не соответствуют испытываемым эмоциям. Он уже не впервые замечал за ним подобное поведение в определенных обстоятельствах, даже не смотря на то, что все еще находился под впечатлением от всего сюрреализма происходящего.
— Что заставляет тебя так думать, Теодор?
— Это сделал психопат, Харви. Его действия произвольны. И Шарлотта — не первая жертва. Но она отличается от других. Я возьму это дело.
* * *
Виктор Зас. Это было моей первой встречей с этим человеком. Знакомством.
Я думаю, ни у кого не возникают трудности с пониманием значения слова "психопат"? Хоть обобщенно, но большинство людей имеют хоть небольшое представление. Но, мне интересно, кто-нибудь задумывался, откуда оно берет свое начало?
На самом деле, все просто. Психопат — термин, обозначающий человека с констелляцией в личности таких черт, как бессердечие по отношению к окружающим, сниженная способность к сопереживанию, неспособность к искреннему раскаянию в причинении вреда другим людям, лживость, эгоцентричность и поверхностность эмоциональных реакций.
И состоит оно из сокращения двух слов или одного термина — психическая патология.
Мистер Зас представлял собой просто классический случай синдрома психопатии. И, как и с большинством психопатов, которые могут с улыбкой поприветствовать пожилую соседку и помочь ей с выносом мусора, а потом с такой же улыбкой перерезать горло почтальону, пригласив его зайти, проблема с ним состояла в том, что его практически невозможно было вычислить, пока он не совершил свое преступление.
Покоящееся на ледяной земле тело Шарлотты представляло собой словно расписанную картину. Я видел, как ей нанесли рану, видел, как именно ее наносили. Видел, как ее держали при этом, как она пыталась сопротивляться. Видел, как и где большие пальцы грубо схватили ее за лицо, закрывая рот. Видел, под каким углом он повернул ее шею, чтобы посмотреть в ее глаза, возвышаясь своим ростом за ее спиной. Видел лезвие кухонного ножа, который он держал обратной хваткой. Видел, что он ударил привычно, уже множество раз отработанным движением, и то, как он не смог продолжить, не смог заставить себя вытащить окровавленное лезвие и вонзить его вновь, и вновь, и вновь ...
Колебания в его психике. Он — шизофреник.
Он убивает, потому что должен убивать. Он в это верит искренне.
Он исполняет свое предназначение, свою миссию. Свой долг в этой жизни.
Он освобождает людей. Нет, не людей. Они не живут, ведь. Они, словно живые мертвецы, зомби с глазами потухшими, как у мертвой рыбы.
Он просто возвращает их, туда, где им самое место. Это — его святая миссия.
И он берет трофеи за каждого, кого освободил. Потому что должен точно помнить количество освобожденных, и помнить , сколько их еще осталось.
Трофеи — не части погибших. Нет. Что-то более личное.
Пометки. Стигматы.
Он вырезает их на себе. Так он олицетворяет себя. Свою жизнь и свой долг.
Но это девушка была другой.
Она не такая, как остальные. Она живая. Она — не зомби.
Он любил ее.
Они не были знакомы.
Но он любил ее.
Влюбился, впервые увидев. Любовь с первого взгляда.
Да, она была прекрасна. В ней не было черноты, в ней не было грязи. Она была живая. Посреди целого города мертвецов.
Поэтому он должен был ее освободить. Он обязан был ее освободить.
Она не узнает его. Ни его имени, ни его жертвы ей.
Она увидит лишь его лицо.
Прекрасная. Живая. Вожделенная. Любимая.
...
Проблема с психопатами заключается в том, что они никогда не перестанут убивать.
Не перестанут, потому что убийства приносят им удовольствие, а они слишком эгоцентричны, чтобы себе в нем отказывать.
Причина и метод его получения, разумеется, разнятся — от выполнения святой миссии, до пика сексуального возбуждения при виде свежо пролитой крови.
И это их основное отличие от серийных и наемных убийц, которые в момент совершения акта не ощущают вообще ничего, либо, рождаясь с подобным дефектом в психике, либо тренируясь достаточно, обучив себя не реагировать на стимул.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
