Кружевница

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

Направленность: Гет

Фэндом: Ориджиналы

Рейтинг: G

Жанры: Романтика, Юмор, Фэнтези, POVПредупреждения: Мэри Сью (Марти Стью), ОЖП

Размер: Макси, 180 страниц

Кол-во частей: 19

Статус: закончен, не вычитан

========== Часть 1 ==========

— Договорился я с мастерицей, возьмёт нашу Юльку, — услышала я голос отца и затаилась.

Понятное дело, что говорил он это не мне, а маме. Сама я в это время сидела под столом, скрытая скатертью. Забралась туда задолго до того, как отец вошёл в дом. Честно говоря, я была настолько увлечена, что не слышала, как вернулся обоз отца, как засуетилась мамка, а братья повели лошадей на конюшню.

А занималась тем, что пыталась открыть бутылку с рыбьим жиром. Утащить её с верхней полки буфета удалось легко, а вот откупорить не получалось. Но очень уж хотелось глотнуть немного этого божественного эликсира. Только деревянная пробка сидела плотно и никак не вытаскивалась. Я, конечно, могла и зубами справиться, но тогда остались бы заметные следы. Показывать то, что я пила из бутылки, мне не хотелось. Рыбьего жира мне мамка давала всего по одной ложечке раз в неделю. И планировала, что этой ёмкости хватит до конца осени.

Кроме меня рыбий жир никто не употреблял. Да и мне бы не купили, если бы деревенский знахарь не настоял. Зимой я сильно болела. Неделю пролежала в горячке, потом ещё месяц передвигалась с трудом. Мамке с уборкой по дому совсем не помогала, потому что в обморок падала, даже если просто подметала пол. Вот тогда знахарь и сказал, чтобы меня поили рыбьим жиром.

Такое лекарство мне чрезвычайно понравилось. Но отец это дело сразу пресёк и заявил, что ему без разницы, помру я или нет, а тратить лишние деньги на такое дорогое средство он не собирается. Подобное отношение ко мне было вполне оправданным. Хотя мамка любила и жалела, родной дочерью я не была. От меня никогда не скрывали, что подобрали младенчика на лесной дороге. Отец хотел в городской приют подбросить, а мамка упросила оставить 'помощницу'.

К тому времени в семье было пятеро сыновей, а вот дочки боги не послали. Отец поразмыслил и согласился. Предполагалось, что девочка будет по хозяйству помогать, а когда придет пора выдавать замуж, то тут можно сослаться на то, что не родная, и приданого не давать.

Но с первых же месяцев всё пошло не так, как планировал отец. Ребёнком я оказалась хилым и слабым. До пяти лет чуть ли не каждый месяц болела. Кроме того, по мне было видно, что настоящие родители родом из Эриты. Я была белокожей, со светлыми кудрявыми волосами. К восьми годам даже мне стало понятно, что шансов выйти замуж у меня нет. По крайней мере в нашей деревне для меня женихов точно не найдется.

И вот теперь, сидя под столом, я слушала решение своей судьбы. Как оказалось, отец после ярмарки потратил два дня, выискивая, куда бы меня пристроить. Городские часто брали детей из бедных семей в услужение и даже платили родителям за ребёнка. Отец хвастался, что сторговался за пять серебряных монет.

Конечно, поискать ему пришлось немало. Пекари отказывались брать девочку, горшечники сразу интересовались физическим здоровьем, а просто прислугой я по возрасту не подходила. Но всё же отец смог отыскать, кому меня пристроить.

— Давай, собирай Юльку. Завтра с утра Тим и повезет, — завершил отец разговор.

— Да как же завтра? — запричитала мамка. — От болячек ещё не отошла.

— Хватит! — хлопнул отец по столу ладонью.

От неожиданности я подпрыгнула так, что чуть не выдала себя. Но, похоже, родителей ничто не могло отвлечь.

— Сколько можно кормить эту приблуду?! — рявкнул отец. — Толку от неё никакого, одни затраты. Собирай всё. И плащ, что с меховой подбивкой, и сапоги, что по весне справляли. Поедет с утра.

— Да как же дитятко... Да чужим людям отдать в услужение, — продолжала причитать мамка. В этом месте я тоже чуть не всхлипнула. Мне иногда казалось, что меня мамка любит больше родных сыновей.

— Я сказал не в услужение пойдёт, а к маcтерице. На пять лет, — более спокойным голосом пояснил отец.

— На пять лет за пять серебряных монеток?

— Так её кормить и одевать пять лет будут, — продолжил отец. — А выучится чему путному, то в деревню вернётся, на приданое себе заработает.

Приданое мамку волновало всегда. Потому она ещё немного пошмыгала носом, высморкалась в передник и вышла из комнаты. Отец за столом тоже засиживаться не стал. По звуку шагов определила, что пошёл он, скорее всего, проверять, как братья устроили лошадей.

Я же потихоньку выбралась из-под стола и шустро забралась на подоконник. Спрыгнув позади дома, побежала в сторону дровяного сарая, крепко сжимая в руках бутылку с рыбьим жиром.

Из всего услышанного я уяснила, что завтра поеду в город. О! Город это моя мечта! Отец ни разу не брал меня, когда отправлялся с обозом. Кроме того, про рыбий жир вряд ли кто вспомнит, потому разумнее припрятать бутылку сегодня, а завтра потихоньку засунуть в свои вещи.

Будущее путешествие меня не пугало. Наоборот, хотелось посмотреть на что-то новое. Мамку, конечно, жалко. Люблю я её. Но отец пояснил, что обучать меня будут только пять лет. Я уже загорелась желанием выучиться чему-нибудь полезному, а потом заработать себе на приданое. Знать бы ещё, чему будут меня учить.

Вот помню, мельник посылал свою дочку учиться какой-то 'кулинарии'. Так она потом там же в городе за кулинара и замуж вышла. Правда, ей тогда было почти шестнадцать лет, да и приданое хорошее давали.

В общем, в голове все мысли перемешались. Оттого я решила, что лучше забежать сегодня в храм богини и помолиться. Недолго думая, спрятала рыбий жир среди дров и поспешила к заветной дырке в заборе. Искать меня сейчас точно не будут, а я успею добежать до храма и вернуться.

Всё получилось, как и планировала. И в храм сбегала, и домой до ужина успела. Мамка была занята упаковкой вещей, поэтому даже не спросила, где была. Я же заскочила в курятник и собрала свежие яйца. Отец любит парочку перед едой выпить.

В большей степени это мне напоминало какой-то ритуал. Отец брал яичко, аккуратно стучал по нему ножом, затем отколупывал скорлупу, посыпал солью и выпивал. Пару раз я пробовала, но вкус сырого яйца не понравился. Вообще, я не страдаю повышенным аппетитом и не все продукты ем. Братья часто надо мной подшучивали, когда я вынимала из каши сильно пережаренный лук. Ну не люблю эти темные кусочки в каше! А ещё тошнит от запаха сала. Мамка специально готовит кашу в два приема. Сначала варит, отбирает порцию для меня, а потом уже заправляет салом.

Сегодня ужин планировался праздничный. На ярмарке отец хорошо расторговался, привез городских сладостей и вина. Мамка с утра поставила пироги, с которыми обычно подавали сметану и овощное рагу. Вообще-то, я люблю пироги с мясом, да и сметану ем. Но припомнила, как в прошлом году объелась, а потом не смогла ни кусочка сладкого кренделька откусить. А братья все городские гостинцы за один присест слопали, даже попробовать не оставили.

В этот раз я решила быть хитрее, пирог с грибами ела медленно, сметану один раз только и зачерпнула. Никто из родственников на это внимания не обратил. Тим рассказывал, как быстро продали бычка, как потом всю ночь не спали, боялись, что могут украсть деньги. Хотя на ярмарке ночью ходят стражники и можно не опасаться лихих людей, но обозники сами иногда грешат тем, что подворовывают у соседей.

Поэтому с утра отец оставил Тима сторожить товар, а сам побежал к магам покупать зачарованный кошель. Но в целом ярмарка в этом году была удачной, всё наше зерно продали по хорошей цене. А на вырученные деньги отец закупил инструментов, всем братьям сапоги, а для мамки несколько шерстяных отрезов. Вот только для меня обновок куплено не было. Но так оно и понятно: если меня в ученицы отдают, то зачем зря тратиться?

Наконец, я дождалась, когда Тим вытащит из корзины крендели, и с наслаждением откусила покрытый сладкой глазурью бок. Мамка, глядя на меня, всхлипнула и погладила по голове.

— Ну, ну. Полно уж, — пробормотал отец и решил меня просветить: — Юлька, мы тебя в город к мастерице отправляем.

Я согласно кивнула и запила крендель большим глотком молока.

— Будешь хорошо учиться, найдем тебе потом жениха.

Снова кивнула. Особых возражений у меня не было. Зато была надежда, что даже такой уродке, как я, удастся в будущем выйти замуж. Семья еще обсуждала мое будущее, а я, осоловевшая от сытной еды, отправилась спать.

Утром меня разбудил Дарим.

— Юлька, просыпайся, попрощаемся. А то мне уже пора.

Дарим, хотя и был самым младшим, но обязанностей у него хватало. Сразу после утренней дойки он выгонял наших трёх коров и бычка Яшку на деревенское пастбище, после открывал загон для гусей, кормил кур и приносил дрова для печки. Мамка к тому времени как раз успевала управиться с молоком. Меня обычно будили, когда нужно было помогать готовить завтрак и накрывать на стол.

Но сегодня подняли на рассвете. С трудом разлепив глаза, я поплелась к телеге. Хорошо, что вчера сунула рыбий жир в мешок, а то с утра точно не было бы возможности пронести бутылку незаметно.

— Юленька, в дороге покушаете, я в корзинку сложила, — бормотала мамка. — Вот, смотри, пироги вчерашние. Молочка кувшин. Как попьете, водицей сполосни. Обязательно сполосни, а то Тимка забудет. Мне потом выпаривать да отмывать.

— Угу, — покладисто соглашалась я.

Спать хотелось очень. С вечера, несмотря на усталость и сытость, сразу не уснула, ворочалась до полуночи, мечтала, как буду жить в городе. А теперь никак не могла сосредоточиться на том, что мне говорили.

В конце концов, проводы закончились. Отец открыл ворота, и я поехала навстречу новой жизни.

Правда, сил хватило только посмотреть, как мы выехали за границу деревни. И снова завалилась спать. Дороги у нас хорошие. Тимка не спешил, и телега мерно покачивалась. Мамка настелила поверх сена старые одеяла, так что постель у меня была замечательная.

— Хватит спать, соня, — услышала я сквозь сон голос брата. — Скоро обед. А я из-за тебя ещё не завтракал.

Я выбралась из-под одеял и осмотрелась. Тимка остановился на небольшой поляне посреди леса. Распрягать телегу он не стал, но на морду коню подвесил торбу с овсом. Сам Тим уже вовсю жевал пироги, а я только сообразила, что если буду долго рассиживаться, то брат съест все с мясом, а мне останутся с овощами. Быстро соскочила с телеги и подбежала к корзине.

— С мясом нет, не ищи, — сообщил Тимка. — Отец не велел. Вон, в углу один с грибами. Мамка для тебя припрятала.

Ну хорошо, что хоть с грибами остался. Я ухватила свой пирог и приняла от брата кружку с молоком.

— Тебе если в туалет нужно, то сейчас сходи, — давал брат наставления.

— А где мы будем ночевать, в лесу? — поинтересовалась я насущным.

— Зачем в лесу? — удивился Тимка. — На постоялый двор заедем, в телеге переночуем.

— Тима, а как ты потом обратно один? — продолжала я расспросы.

— Да чего там один? Дядька Лунь будет с обозом. Я с ними. Батя специально так договорился. Они после ярмарки караван с Приморья ждут. В этом году на море шторма были сильные, вот караван и не успел на ярмарку. Мне отец велел сеть новую купить.

Да, отец у нас мужчина умный. А я ещё гадала, чего это он Тимку со мной отправил. Мог бы с любой оказией. Купцы через нашу деревню часто проезжают. Да и староста иногда в город к сыну ездит.

— Вот получу за тебя пять серебрушек, как раз на новую сеть хватит, да ещё, может, крючки стальные присмотрю, — продолжал мечтать Тим.

— Меня точно возьмут? — озвучила я мучавший меня вопрос.

— А то. Отец знаешь, как хорошо с мастерицей говорил? Та поначалу не хотела брать. У неё есть уже ученицы. Возмущалась, что только выучит, да прибыль начинает получать, так девки сразу замуж. А батя пояснил, что для замужества ты мала, да к тому же некрасивая.

Я только вздохнула и полезла обратно в телегу.

Было ещё совсем светло, когда мы заехали на постоялый двор. Я с интересом поглядывала по сторонам, ведь у нас в деревне таких больших домов не было. Да и людей столько собиралось, может, только во время деревенского схода. Пока я вертелась и осматривалась, Тимка уже успел о чем-то договориться. Мне он велел сидеть и не высовываться, а сам повел нашего коняшку Седого под навес. Краем уха я услышала, что если мы не ночуем в доме, то за постой денег не берут. Но за Седого попросили три медяка. Тимка вернулся быстро и даже разрешил мне походить по двору. Я отыскала туалет, потом прошлась до ворот и вернулась обратно.

Уснуть ночью не смогла. Слишком шумно было во дворе. Всхрапывали кони, переговаривались охранники обозов. Да и видеть над головой вместо беленого потолка звёздное небо было слишком непривычно. Когда стало светать, я только-только погрузилась в легкую дрему, но тут брат привел Седого и начал запрягать. Почти весь день я проспала в телеге и не видела, какие места миновали. Тимка в деревни не заезжал, поскольку нужды в этом не было.

Мамка, кроме пирогов, сложила в корзину сыр и лепёшки. И хотя хлеб уже зачерствел, Тимка грыз его с удовольствием. Я же пожевала немного сыра и опять улеглась на одеяла. Раньше мне никогда не приходилась так много путешествовать. От равномерного покачивания телеги стало тошнить. За день Тим останавливался раз пять только для того, чтобы я прошлась немного. Потом придумала идти впереди, а Тим с телегой 'догоняли' меня. Но все равно, когда мы заехали на постоялый двор, сил, чтобы подняться, у меня не было.

— Что ж ты такая дохлая, Юлька? — посетовал брат. — Хорошо, что тебя отец в город послал. Кому ты в деревне нужна? Вон, Панька у старосты хоть и хромая, а по дому всё делает. И за скотиной смотрит, и шерсть прядет. А ты ковш с водой поднять не можешь.

— Могу, — возразила я.

— Ага. А кто Сариму в сапоги воды налил? — припомнил Тим.

— Мне тогда держать было неудобно. Он высокий. А ему сразу сказала, что лучше меня на табурет поставить.

— А то на табурете у тебя лучше получается, — снова вспомнил брат очередной случай. — Забыла, как ты, стоя на табуретке, вместе с блинами на печку рухнула?

— Там жарко было, у меня голова закружилась, — продолжила я оправдываться.

Хотя, Тимка был прав. Я и сама понимала, что пользы от меня никакой.

Мне даже кур не доверяли кормить. И всё после того, как прошлым летом петух меня в лоб клюнул. Да и с гусями у меня отношения не сложились. Гусак, тот, что вожак стаи, почему-то всегда щипал меня за юбку. При этом он так шипел, что просто жуть. Я когда видела, что наши гуси возвращаются от озера домой, то предпочитала во двор не соваться. В крайнем случае, пролазила через дырку в заборе и пробиралась в дом через окно.

Тем не менее, братья меня любили. Вот и сейчас Тим пошёл устраивать Серого, а вернулся с угощением.

— На, вот кухарка за медяк яблок дала. Кисленькие. Когда тошнит, самое то.

Яблоки действительно мне помогли. Даже голова болеть перестала. Хотела с Тимкой поделиться, но он только отмахнулся: