Венец
Празднование давно перевалило свой пик и вышло в стадию размеренных ленивых бесед под экзотичное спиртное. Обсуждали в основном главную новость Империи: отставку еще вчера правившего Императора. Гибель Соноса от Золотого Престола не удивила. Этого ждали, хотя надеялись, что правитель одумается и перестанет слушать льстивые речи политиков и дипломатов покоренных народов. Не перестал. Теперь Империя зависла в ожидании нового избранника капризного древнего артефакта. Кого выберет правителем Золотой Престол не знал никто. Как никто не мог повлиять на этот выбор.
Система престолонаследия нарим вызывала оторопь у других видов. Им казалось дичью доверить выбор своего Владыки вещи. Престолу, о принципе работы которого ничего не известно. Но именно эта дичь уничтожила саму идею борьбы за власть на корню. На Золотой Трон сесть может только один-единственный разумный: его избранник. И никому иному не подчинится Знать. Ни Темная, ни Светлая.
— Как думаешь, долго будет искать? — ленивая фраза прозвучала в очередной раз, но в иной формулировке.
— Не больше двенадцати суток. — флегматично ответил навигатор, поглядывая на экран.
— Обычно в тот же день назначение было. — Нихеи отхлебнул цветастое пойло, намешанное барменом. — Третий раз уже наблюдаю. Чет последнее время избранники Престола быстро его начинают разочаровывать.
— Не с теми связываются.
Ленивые разговоры. Во всей Империи нарим ждали, когда же засияет древняя золотом эмблема в Тронном Зале, знаменуя обретение нового Владыки Мира, и когда дворцовая стража вылетит за своим повелителем. В этом баре отмечали выпуск своего будущего командира, к которому уже успели наняться на только-только построенный корабль.
Правда, будущему командиру сейчас было уже не до празднования.
— Даори, мне плохо...
Едва слышный шепот растворился в бодрой мелодичной музыке, гремящей на приемлемой для чуткого слуха нарим громкости. Молодой шасс"дисс, юноша по меркам своего народа, судорожно сглотнул подкатывающий ком и снова позвал слабым замученным голосом:
— Даори...
— Я слышу.
Рослый росс стек со стула, аккуратно подхватил бледного парня под руку и потащил в уборную под сочувственными, понимающими взглядами друзей и встревоженным — их супруги.
То, что ему будет плохо, они знали: молодой и талантливый нарим из Светлой Знати никогда ранее не пил, тем более, так много и настолько... разномастное спиртное в виде сложных, вкусных, но коварных коктейлей. Однако отказывать Этриану в его желании оттянуться перед отлетом и отпраздновать сам факт завершения долгого и тяжелого обучения на командира исследовательского корабля дальней разведки не стали. Заслужил. Честно заслужил. И праздник, и свой корабль, который уже проходит финальные тесты на верфях Дома Роданса. Сегодня — можно. Развеяться, расслабиться и откинуть ненадолго самоконтроль и привычку держать лицо перед будущими подчиненными, которые согласились с предложением юного командира пойти на его будущий корабль и улететь с ним в неизвестность на долгие годы. А последствия...
Даори толкнул дверь, буквально неся на себе судорожно дышащего и зажимающего рот парня. Втащив его в просторную кабинку, росс повернул юношу в нужном направлении и чуть-чуть наклонил. Мучительный булькающий возглас, и парня вырвало.
— "Иерия, он траванулся." — усталая мысль унеслась по ментальной связи имплантата.
— "Уже поняла." — ответила росси. — "Сейчас принесу..."
Девушка оборвала фразу: оба супруга далеки от фармацевтики и название состава им ничего не скажет.
— "Заставь его пить воду, как первое выйдет."
— "Первое? Да он блюет дальше чем видит!" — флегматично отозвался мужчина, поддерживая бедолагу. — "Чую, это будет его первая и последняя пьянка. После таких ярких впечатлений, он не захочет повторять сомнительный опыт. Так хреново ему не было, даже когда он отравился забродившей сальерой."
— "У него плохая переносимость алкоголя даже для шасс"дисс."
Они оба знали: не в алкоголе дело. Градус в коктейлях был невелик. Но бармен еще в самом начале праздника предупредил о возможных последствиях: парень пробовал все подряд, и рано или поздно, но гремучая смесь в его желудке должна была дать закономерный результат.
Росс вздохнул, вытер бумажным полотенцем бледное лицо, подхватил парня под мышки и вытащил к умывальникам.
— Пей. — короткий жесткий приказ.
Этриана хватило на пару глотков: сглотнув в очередной раз он судорожно хватанул воздух и снова вырвал в раковину.
В уборную зашла Иерия, неся небольшой стакан с мутной белесой жидкостью.
— Держи. — тихо произнесла она, когда парня умыли.
Парня от одного взгляда на стакан замутило. Что в нем он помнил.
— Может, не надо...
— Надо, родной. — девушка погладила его по мокрой щеке. — Потом будет легче.
Судорожно сглотнув, он взял стакан, чуть не выронил его.
— Пей.
От сладковатого запаха тошнота подкатила сильнее. Прикрыв непроизвольно жмурящиеся глаза, парень влил в рот состав и с натугой проглотил. Мгновение неподвижности, он зажал рот руками, мучительно борясь с накатывающими спазмами. Надо немного, чтобы подействовало...
Девушка забрала стакан и тактично вышла. Тошнотворное зелье подействует. Это хорошо отработанный и проверенный состав. Но... это будет мучительный и неприглядный процесс.
— Я уже не... — сбивчивые слова прервал очередной спазм.
Росс только воздохнул, глядя, как содрогается в мучительных спазмах хрупкая фигура. Все, что было в желудке, уже давно вышло. Сейчас уже вылетала одна вода, которой его отпаивали.
— Скоро попустит. — прошептал Даори, поддерживая юношу. — Пей воду.
Парня хватило еще на пару глотков. И снова — судорожная рвота, после которой не хватает воздуха.
— Даори, я больше не могу... — Этриан вцепился в край раковины, почти вися на руках супруга.
Мужчина ничего не сказал. Придерживал его, позволяя умываться дрожащими руками. Потом он все уберет. Но сейчас... Тяжелый вздох вырвался против воли.
— Легче?
Этриан коротко кивнул.
— Держи.
Он протянул свежее полотенце. Юноша взял, уткнулся лицом в мягкую ткань и позволил себя отвести чуть дальше.
— Мне стыдно... — тихий сиплый шепот.
Даори улыбнулся, протянул руку, чтобы убрать мокрые золотые волосы со лба, но улыбка застыла на его лице, когда пальцы коснулись теплого металла.
— Этриан?
Юноша опустил полотенце и вопросительно глянул на супруга. А Даори застыл, словно оцепенел, неверяще глядя на тонкую витую полоску, приговором перечеркнувшую лоб.
— Этриан... — голос непроизвольно сел.
— Что?
Вместо ответа росс молча развернул супруга лицом к зеркалу. Растерянный парень не сразу понял, что не так. Что в нем так сильно поразило воина. Но когда понял...
— Это... Это... Это же не... — голос сбился в невнятный всхлип. — Но я же не... Я не хочу! Я не могу! Даори, я... это... это же...
Этриан судорожно хватанул воздух и его снова вырвало.
— Дао-ри, мне пло.. плохо... — пробулькал он, стискивая себя за ребра и мучительно заглатывая воздух.
— Теперь мне тоже плохо... — беззвучно прошептал мужчина, аккуратно помогая парню выпрямиться и вытирая ему лицо.
— Я послезавтра должен был получить свой корабль... — сиплый голос был едва слышен. — Я хотел... — молодой дисс крепко зажмурился. — Я никогда уже не стану командиром дальнего исследователя...
— Прости, родной.
Не станет. Никогда. После появления этого невзрачного статусного украшения на его лбу, у него лишь одна стезя.
Мгновения слабости прошли. Юноша потер лицо, шмыгнул носом. Зеленые глаза неестественно-ярко блестели на бледном до синевы лице, обрамленном мокрыми золотыми волосами.
— Теперь я хочу просто напиться.
— Будет плохо.
— Знаю. — парень покосился в зеркало. — Первый и последний раз в жизни я хочу напиться до невменяемого состояния... И ты мне это позволишь.
В голос ненавязчиво вкрадывалась тяжелая сталь приказа. Пока еще мимолетно, но это были те самые неуловимые оттенки интонации, которые привлекали в смазливом юноше других нарим, решивших доверить ему как будущему командиру собственную жизнь. Те самые интонации, которые вскоре станут царствовать в пока еще мягком голосе.
— Уверен?
Этриан глянул на им же загаженное помещение, поморщился, скривился, но... кивнул.
— Иначе я буду много думать.
Даори хмыкнул, приглашающе взмахнул рукой. Парень кинул полотенце в крайнюю раковину, оставшуюся пока еще сухой, и вышел из уборной.
В баре его встретили азартные возгласы и рокоток разговоров. Он подошел к барной стойке, сел на уже привычный стул. Хмуро посмотрел на оцепенело смотрящего на него бармена и глухо сказал:
— Хочу напиться.
Тихая фраза удивительным образом прорезала и громкую музыку, и чужие голоса, привлекая внимание.
— Этриан? — удивлённо спросил будущий навигатор "Эллерана". — Ты серьезно?
Вместо ответа он лишь повернулся.
Рокор — умный мужчина. Прекрасный аналитик, выбравший стезю дальнего исследователя из любви к звездам. Ему не потребовалось много времени понять...
— Сочувствую. Владыка.
Два слова прибили шум разговоров. Два слова оборвали чужое веселье. Два слова подсветили бледного юношу вниманием. Два слова: первое с искренним сочувствием от понимания неподъемности навалившейся ноши, и второе, с искренним почтением.
— Послезавтра вы примете корабль без меня. — глухо произнес дисс в звонкой тишине.
Даже музыку вырубили, как услышали...
— Послезавтра мы останемся рядом. — ворчливо буркнул Нихеи. — Один ты там не выживешь даже с помощью супругов, а я и так пришел под твое командование.
Пришел. Воин с неординарной репутацией, пожелавший возглавить десантную группу на исследовательском корабле. Пришел с уже готовой и сработавшейся группой: со своим отрядом.
Один за другим те, кто и так отдал себя под его руку, подтверждали свое решение остаться рядом со своим юным командиром. В тишине ничем не примечательного бара под пристальными взглядами завсегдатаев, персонала и хозяина, ставших случайными свидетелями того, как формируется первый круг и опора их молодого правителя.
Неважно, кем был юноша до того, как на его голове из ниоткуда появился Золотой Венец: Престол выбрал. Древний артефакт не ошибается, но порой его избранники ступают на путь, ставящий под угрозу благополучие вида. Тогда Престол сам выносит приговор и приводит его в исполнение.
Этриана не поздравляли. Слишком хорошо осознавали груз ответственности и тяжесть навалившегося на молодого сородича бремени.
— Ты не останешься в одиночестве на Троне. — прошептала Иерия, обнимая мужа со спины.
Этриан непроизвольно тронул Венец.
— Не хочу об этом думать... Хочу просто напиться. Мне еще можно...
Потом ему будет плохо.
