Девятая глава
Не достал. В смысле, в карете вопросами не достал, как она ожидала. Они сидели вообще как... нет-нет — не чужие, а незнакомые люди. Друг против друга. И молчали. Потому что Ирина-то всё же ожидала, что Бриндан хоть о чём-то у неё спросит, а он, кажется, погрузился в мысли о том тайном, что было им задумано...
И тогда, помня, что ехать долго, она начала думать о другом.
В любовных романах, которые она читала, всегда был принц и Золушка, которую принцу надо разглядеть. И что теперь? Принц есть — Золушки нет. Ведь Золушки не лупят своих принцев кулаками и каблуками, если те оказываются не слишком зоркими в бытовых ситуациях. И этот Бриндан, будучи принцем, в ней, Ирине, будущую принцессу не разглядел... Додумавшись до этого момента, девушка порадовалась, что в карете свет не зажигали, потому что глаза мигом потеплели от подступивших слёз, а губы жалобно скривились от острой обиды. Сжала кулаки. "Но ты же чётко сказала ему!.." Посидела, глядя на тёмное окошечко со своей стороны. "Но всё равно надеялась..." Сглотнула упрямый комок, застрявший в горле, кинула взгляд на сосредоточенное (видно даже во тьме!) лицо парня. "Но, в общем-то, мы недолго... Ну, знакомы. Как он и Ирина. А не как он и Лирейн. А вдруг..." Неосторожно шмыгнула носом — и испугалась, что услышит. Но ничего, не шелохнулся. "Ну и фиг с ним, если не разглядел. А если и с моей стороны — он только увлечение? Нет, точно не разглядел. Вообще не внимательный. Даже не понял, что с матерью творится и с этим вампирищем. Надо же — не увидеть, что мать шарахается от этого кошмарного типа!"
И стала думать о матери Бриндана, чтобы не думать о парне. "Это сколько же времени Католдус приходил и давил на неё? Запугал до смерти! Ужас... Вот уж башку человеку снесло от одного приближения к власти. Ведь, умри дядя Бриндана, Католдус станет магом, приближённым к королю... Но, если он уже сейчас так себя ведёт, что будет, когда он займёт место дяди? Интересно, что задумал Бриндан — зачем решил показать меня ему? В качестве невесты... Доказать, что он готов примерить вслед за дядей бремя сдерживающего Маровы болота?.. Спросить? Не спросить? Неа. Не ответит..."
Карету время от времени потряхивало на булыжниках. И новое сомнение овладело Ириной: "Говорить — не говорить Бриндану, что мы с Фридой уже два раза танцевали в замке Коршуна? И что именно взгляд Католдуса я чувствовала тогда? Спросить бы, давно ли он видел своего дядю, но ведь он сразу спросит, откуда я про это знаю. А я пока не уверена, что надо ему говорить об этом. Кто его знает, может, я ошиблась, и это не Католдус? Слуги-то, наверное, не ошибаются, таща под руки бедолагу... Чёрт, везде тайны и недомолвки..."
Вскоре карета остановилась, и Бриндан первым вышел из салона, чтобы подать руку Ирине, помогая ей выйти.
— Ты сегодня не идёшь к Фриде? — безразлично спросил он.
— Нет, мы договорились, что сегодняшней ночью ни репетиций, ни выступлений.
— Это хорошо, — равнодушно отозвался он и кивнул. — Тебе выспаться надо.
— Ну ладно, до завтра.
— Спокойной ночи, дама Лирейн.
Ирина пошла было к калитке в ограде, но резко остановилась.
— Бриндан!
— Что? — уже недовольно обернулся он, уже поставивший ногу на ступеньку.
— Возьми. — И стащила с волос цепочку с камешком, протянула ему. — Мне чужого не надо!
Он на автомате принял украшение, решительно протянутое ему, и спохватился.
— Ты что, Лирейн? Это тебе!
— Заплатить за нынешний спектакль хочешь, — понимающе (так, чтобы он это понимание услышал чётко) кивнула она. — Спасибо, в подачках не нуждаюсь.
И почти побежала к калитке.
Ха, догнал! Успел дверцу прижать к косяку, чтобы девушка не проскользнула в усадьбу пансионата. Схватил за плечо.
— Лирейн, ты обиделась? Я обидел тебя? Прости, я думал...
— Индюк думал... — хмуро процедила Ирина сквозь зубы, а потом с силой подняла кончики губ и с этой идиотской улыбкой произнесла: — Ты бы лучше матери что-нибудь подарил в знак прощения за то, что придумал для неё. Пусти меня, — уже сухо потребовала она, вздёрнув подбородок. — Мне пора спать!
Последний её жест заставил Бриндана поневоле убрать руку от калитки.
А Ирина оглянулась, уже находясь на территории пансионата, и чопорно сказала:
— До свидания, мастер Бриндан!
Услышала растерянное в спину: "До свидания..."
"Любовные романы всё врут, — сделала вывод Ирина, оказавшись в своей комнате, где устало сняла туфли и поставила их у порога на полочку. — Сразу принцы не влюбляются. Они слишком толстокожие и заняты государственными делами. Как Бриндан... Но, с другой стороны... — Она дошла до кровати и села, задумавшись. — С другой стороны... Ну, влюбился бы он в меня. Ну, поженились. И что дальше? Он заменил бы дядю и начал бы быстро умирать, а меня оставил бы с ребёнком на руках. И с матерью. Она же тоже беспомощная. И пришлось бы, вероятно, уже мне отбиваться от этого вампирища. И что было бы потом с моим ребёнком... Бесконечная череда смертей внутри одного семейства... Я расчётливая стерва, если думаю об этом? О будущем с Бринданом? А не о чувствах? Ведь, если бы я была влюблена по-настоящему, я бы бросилась в этот омут, не глядя на всё, что придётся пережить потом! С третьей стороны... Бриндан-то меня вообще в расчёт не берёт. Значит, у нас взаимно — нет чувств? Так чего я переживаю?"
Она переоделась ко сну в домашнее платье — ночи здесь довольно прохладные, а у Лирейн не было ничего напоминающего пижаму. Села на кровать и задумалась. Сна — ни в одном глазу. "А ещё... Всё-таки недели маловато, чтобы влюбиться. А ему — тем более. Он же знает Лирейн — сердитую спотыкашку на каждом шагу. И поменять своё мнение ему трудновато". Решив так, Ирина вздохнула и, прошептав "сонное" заклинание, легла, потянув на себя одеяло.
Утром она рассказала Кернею всё, что произошло вчера. Кроме того, что во взгляде Католдуса почувствовала взгляд Коршуна. Фамильяру ведь необязательно знать то, что и Лирейн от него скрывала? О работе по ночам? И потом... Мало ли что Ирине показалось.
Честно говоря, девушка постепенно приходила к грустному выводу: Коршун давно мёртв, а его место занял Католдус. Но опять-таки помалкивала. Выводы не факты.
Снова полетели заполненные занятиями и работой дни. Ирина страшно боялась за Бриндана, но каждый день он был на занятиях и, как обычно, учился танцу со своей тёмной плясуньей. Бриндану было некогда — и он теперь не приходил, чтобы проводить её к Фриде. Правда, ничем не показывал, что относится к ней иначе. Ревниво следившая за ним Магда радостно приветствовала такие взаимоотношения и на каждой перемене тащила своего партнёра к Бриндану, чтобы болтать с ним и смотреть чуть не влюблённо.
А Ирина училась. Заперла своё сердце, но с ужасом чувствовала: она начинает психовать, не зная, что в следующий раз сделает Бриндан и как там поживает его мать. Уговаривала себя, что они ей посторонние люди и она не должна думать о них... А по вечерам, репетируя с Фридой и выступая на вечерах в богатых домах, ощущала, как сумасшедше бьётся пульс от страха за Бриндана... Училась... Причём сама чувствовала, что отстранённо, остыв к урокам вообще и к урокам парного танца — в частности. Это заметила даже дама Сесиль, которая поначалу одобрительно восприняла изменения в студентке и не делала замечаний, а только довольно кивала, если Ирине удавалась какая-нибудь сложная танцевальная фигура. Однажды, когда Ирина во время короткой перемены привычно вышла из зала для парных танцев и уселась в одиночестве на скамью, рядом села дама Сесиль. Она махнула рукой на почтительно вскочившую с места девушку и, сев, аккуратно расправила складки платья на коленях.
— Дама Лирейн, — почти официально обратилась она к студентке. — Мне кажется, вас что-то гнетёт. И, если раньше я с удовольствием отмечала, как вы начали усердно заниматься боевым танцем, то сейчас я слегка озадачена. Что случилось? Вы остыли к урокам танца?
В голосе преподавателя Ирина услышала искреннюю заинтересованность, а именно потому откликнулась на это участие:
— Дама Сесиль, — нерешительно начала она, — мне нравятся эти танцы, но я... — она облизала губы, побаиваясь реакции женщины на то, что сейчас будет сказано. — Я не хочу становиться тёмной плясуньей.
— Не впервые слышу об этом от тебя, — спокойно откликнулась дама Сесиль, и Ирина сообразила, что Лирейн наверняка часто заводила разговор по этому поводу. — И ещё раз хочу напомнить, что магические танцы — это не только для телохранителей королевских особ. В королевстве мало магов, использующих танцы для усиления своей магии, но они есть. Не хочешь быть тёмной плясуньей — не заканчивай последнего курса.
— И всё? — растерянно спросила Ирина.
— И всё, — улыбнулась дама Сесиль. — Если бы ты проявляла любопытство к танцам в связи с магией, могла бы и попросить в академической библиотеке учебники о них.
"Почему Лирейн раньше мне об этом не сказала? — поразилась девушка, уже сидя в одиночестве. — Хотя... Она же видела, что мне нравится танцевать. Наверное, решила, что я хочу быть тёмной плясуньей! Ух ты... Надо бы попросить Кернея, чтобы он проводил меня сегодня в библиотеку! Интересно, а он знает о таком повороте?"
Прозвенел звонок, и она поспешила в зал, в равнодушные руки Бриндана.
Впрочем, сегодня они не были такими.
— Где ты была? — раздражённо спросил Бриндан, ведя свою тёмную плясунью по кругу и помогая делать повороты на каждом десятом шагу.
— В коридоре.
— И что там делала?
— Болтала.
— Почему ты не хочешь говорить со мной? Почему отделываешься короткими ответами? Почему я должен задавать тебе новые и новые вопросы, чтобы понять, что происходит?
Ошарашенная Ирина чуть не споткнулась.
— А тебе мало общения с Магдой?
— При чём тут Магда? — рявкнул Бриндан — и теперь чуть не споткнулась тёмная плясунья из пары впереди них, кажется, сама Магда. — Ты моя плясунья и должна быть рядом со мной даже на переменах!
— Не рычи! — хладнокровно проговорила Ирина. — С чего бы ты взбеленился? Я сыграла один раз твою невесту — тебе не кажется, что этого довольно? Кто ты мне такой, чтобы я постоянно была с тобой рядом? Девочки тоже не всегда со своими партнёрами общаются!
— Мне нет дела до каких-то девочек, — процедил сквозь зубы Бриндан. — Но ты должна быть рядом со мной...
— И слушать, как ты воркуешь с Магдой? — томно добавила в его паузу девушка.
По знаку преподавателя партнёры подхватили своих тёмных плясуний и взметнули к потолку на полностью вытянутых руках. Ирина тоже вскинула руки, чувствуя сегодня душевную лёгкость после разговора с дамой Сесиль. Угроза нежеланного будущего, которое казалось неминуемым, пропала!.. А когда Бриндан её опустил на пол и помог сделать двойной поворот, чтобы потом снова повести её по кругу, он, видимо успокоенный движениями, следующими одно за другим, всё же недовольно сказал:
— Откуда мне знать, с кем ты сидишь в коридоре?
— Что-о? — не поверила ушам Ирина. И объявила: — Всё, что со мной происходит, тебя вообще не касается!
— Ты моя невеста! — явно сквозь зубы процедил парень.
— Временная — для того приставучего дядьки! — пренебрежительно хмыкнула она.
— Но, пока об этом никто не знает, ты должна вести себя, как будто ты...
— Ну, положим, в академии тоже не знают, кто мы — якобы (подчеркнула она голосом) друг для друга. Так что, если мне захочется...
Партнёры поменяли своих плясуний, и в объятия Бриндана Магда чуть не упала. Краем глаза Ирина заметила, что парень резко отодвинул её от себя, не давая ни на мгновение прижаться к себе, как та совершенно очевидно намеревалась.
Танцующим шагом они прошли ползала, после чего снова обменялись партнёршами, причём Бриндан чуть не швырнул Магду к её партнёру. Тот успел шагнуть к девушке, чтобы поймать её, едва не упавшую от внезапного рывка.
— Меня ты тоже бросишь так же беспощадно, когда я тебе больше не понадоблюсь? — рассерженно спросила Ирина, ведомая им — поворачиваясь вокруг него. — И вообще... Что ты вытворяешь?
— Это ты мне ответь — что вытворяешь ты! — в полный голос снова рявкнул парень — так громко, что вздрогнули ближайшие пары.
— Я перед тобой ещё и отчитываться должна? — изумилась девушка, отпрянув от него, после чего он снова вернул её, чтобы она сделала пируэт и пошла дальше чётким королевским шагом. А когда он развернул её по логике танца, успокаивающе добавила: — Мы всего лишь студенты. Вместе на уроках, но отдельно после них.
Хотела добавить ещё: "Если ты этого не понимаешь", но поняла, что переборщит. Сама удивлённая, Ирина насторожилась, просчитывая каждый свой шаг, потому что, честно говоря, испугалась, что партнёр может её, как и Магду, слишком резко бросить в сторону, благо таких движений в танце достаточно. Но Бриндан, несмотря на то что его странное негодование ощущалось довольно отчётливо, вёл её привычно бережно. А главное — помалкивал теперь. "Неужели готовит какое-то обоснование, что я должна быть рядом с ним? — усмехнулась Ирина и — прикусила губу. — А если он... Ну, предположим на секундочку, что он... испытывает симпатию ко мне? Как бы узнать у Кернея, целуются ли влюблённые в этом мире?" И поперхнулась смехом: кто о чём, а она всё о своём!
— Надо мной? — процедил сквозь зубы Бриндан.
Ирина помотала головой.
— Над собой.
— Надо мной, — настоял парень.
— Если тебе нравится так думать — думай, — с трудом удержалась от движения пождать плечами Ирина. — И вообще... Хватит болтать! Мы на уроке!
Он замолчал до конца пары, а когда, привычно стоя строем перед преподавателем, слушали разбор полётов, Бриндан прошептал:
— Мне нужно, чтобы сегодня ты приехала ко мне домой.
— Полчаса, — предупредила Ирина.
— Полчаса, — согласился он.
Слева шевельнулась тёмная плясунья. Услышала?
Керней только вздохнул, услышав, куда снова торопится подопечная, но в то же время явно прятал любопытство: завтра-то он всё узнает. Но ведь интересно же сейчас!
А когда Бриндан проводил Ирину к карете, ей показалось, что на парадном крыльце академии, среди расходящихся студентов, стоит Магда, чуть прячась за столбом.
В карете парень вернул головную цепочку Ирине и строго сказал:
— Это был подарок для тебя, а не... — И замялся.
— Не бутафория? — поддела девушка. — И за что ты мне такой дорогущий подарок?
— За то, что захотелось подарить, — буркнул Бриндан.
— Учти, я долго у тебя быть не могу.
— Фрида?
— Выступление, — нейтрально подтвердила Ирина.
В замке парень провёл девушку в небольшой зал-гостиную и велел подать чай со сладостями. Удивлённая и насторожённая Ирина промолчала, но чаёвничала с удовольствием. Пока дворецкий не доложил, что приехал господин Католдус.
— Трудно было предупредить? — пробормотала Ирина.
Бриндан промолчал.
Придворный маг вошёл в гостиную быстрым шагом, слишком явно обозлённый.
— Где дама Этейн?! — не соизволив поздороваться, гаркнул он.
— Доброго вечера, господин Католдус. Я отослал её в деревню за не подобающее даме нашего дома поведение, — спокойно ответил Бриндан. — Будучи единственным мужчиной в семье, я имею на это право.
Придворный маг состроил было свирепую рожу, но, видимо, покорился факту и мотивированному объяснению Бриндана. Он с огромным трудом заставил себя успокоиться и откланялся. Поскольку его проводить вышел дворецкий, а значит, можно было не ожидать внезапного возвращения "вампирища", то Ирина тихо спросила:
— Ты пригласил меня из-за этого?
— Да. Это тебя тоже обижает? — насупился парень.
Допивая чай, Ирина взглянула на него поверх чашки. Он похудел за эти три дня. За маской не было видно, а поскольку они не общались эти дни, то она и не заметила. Вряд ли голодает: вон, как дворецкий обрадовался его приказу устроить чаепитие. Или он голодает, потому что забывает поесть? Но что он делает, если забывает об этом?
— Нет, не обижает. Я понимаю, что тебе мой приход был необходим, — улыбнулась она ему, примечая, что после её ответа он успокоился и больше не дулся так, как он умел — совсем как мальчишка.
Спустя десять минут она напомнила "жениху", что ей пора. В последние дни она старалась выучить всё, что задавали в академии, сразу после занятий, чтобы сразу лечь спать, иначе не успевала отдохнуть. Ведь потом начинались рабочие ночи. И привычка к странному расписанию заставляла нервничать, если задерживалась где-то даже ненадолго.
Её с комфортом доставили домой. У калитки она помахала вслед карете, хоть и знала, что Бриндан не смотрит в окошечко, да и вокруг уже стемнело.
Не дождавшись исчезновения кареты за углом ограды вокруг пансионата, девушка побежала к себе. Со вздохом переоделась. Пожалев, что Кернею надо уходить с заходом солнца, и приготовив себе перекус, чтобы потом на него не отвлекаться, она основательно уселась за столом с учебниками. Учиться в академии ей нравилось — в отличие от Лирейн. Она с интересом выучивала наизусть все заклинания, которые помогали ей жить с комфортом, и удивлялась нежеланию Лирейн вооружаться такими удобными по жизни знаниями. Ей нравилось узнавать о стране, куда она попала, изучая "Новейшую историю королевства". А "Введение в философию магии" она читала как самый захватывающий любовный роман с приключениями, постепенно начиная понимать подоплёку того, почему магические заклинания действуют вообще.
Наконец завтрашние задания были выполнены, а повторить завтра "Введение" было легко, потому что она уже понимала основы... Переодевшись в платье для репетиций с Фридой, Ирина легла на кровать и укрылась одеялом. Сонного заклинания читать не стала: после него она с трудом просыпалась и некоторое время двигалась отупело... Лёжа, она некоторое время смотрела на тени, гуляющие по потолку от фонаря, покачивающегося на столбе за окном, а потом закрыла глаза и погрузилась в сон. Суматошные мысли о Бриндане, о его странном поведении на занятии, смешивались в круговерть мыслей вообще о доме, теперь недосягаемом; о Лирейн, которая теперь полностью заняла её место...
... Нежданный короткий стук в дверь заставил Ирину приподняться на локте: послышалось? Привиделось во сне? Или в самом деле постучали?
Дремота отступила в сторону. Ирина откинула одеяло и встала, сразу надев туфли. Может, Лиам пришёл пораньше? Он теперь всегда приходил, зная, что Бриндан больше не собирается сопровождать "невесту" на репетиции.
Она подошла к двери и тихо спросила:
— Кто там?
— Дама Лирейн, — негромко и робко проговорили за дверью. — Это Оссия. Откройте, пожалуйста.
Озадаченная Ирина сняла крючок. От Кернея она знала о магической защите: войти в комнату никто не мог без приглашения хозяйки. Но зачем понадобилась Ирина Оссии так поздно?.. Она открывала дверь, когда вдруг поймала себя на мысли, что голос Оссии какой-то очень уж странный: рыжеволосая девушка говорила очень медленно и словно... вздрагивая от напряжения. Может, ей нужна помощь?
И Ирина заторопилась побыстрей распахнуть дверь — в темноту коридора. На пороге неожиданно выросли три тени. Одна из них замахнулась... Голова Ирины будто взорвалась от боли. Падая, в тумане боли она ощутила, как её ещё и втолкнули — ударом в живот — назад, в комнату.
— Уходи! — презрительно сказали голосом Магды. И это было последнее, что услышала Ирина. Она грохнулась на пол, и голова взорвалась во второй раз. Ослепительная вспышка перед глазами резко угасла — вместе с сознанием.
... И это было хорошо, потому что три тени в темноте оказались слишком материальными. И злобными. Их не смутило, что девушка на полу лежит без сознания.
А когда всё закончилось, все три тени старательно убрали все следы своего присутствия в комнате Лирейн и ушли, оставив избитое, истекающее кровью тело лежать на полу.
... На втором этаже пансионата навзрыд плакала Оссия, которой было обещано, что её не тронут до конца учебного года, если она заставит Лирейн открыть дверь комнаты. Выплакавшись до заикания, рыжеволосая девушка затеплила свечу и села за стол, чтобы написать прошение об уходе из академии.
... Лиам подтянулся, привычно ухватившись за карниз, и взобрался на него. Опять эта девчонка заснула слишком крепко. Он осторожно постучал в стекло, надеясь, что в пансионате все спят и никто не услышит этого стука. Обычно Лирейн вскакивала на этот стук и сразу открывала окно. Но на этот раз девчонка что-то заспалась, а времени у Лиама маловато для ожидания. Молодой мужчина провёл пальцами между рамами и убедился, что створки только прикрыты, но не закрыты на щеколды. Надавив на одну из рам, Лиам распахнул одну из них и бесшумно прыгнул в комнату. Лирейн часто пускала его в комнату, и сторожевое магическое заклинание Кернея пустило мужчину и на этот раз.
Небольшой огонёк взвился на ладони Лиама, который собирался оглядеться и действовать в зависимости от обстоятельств. Но дыхание мужчины перехватило, когда он осветил часть комнаты ближе к входной двери... Он, забыв дышать, присел на корточки перед буквально раздавленным телом и нерешительно опустил ладонь над лицом.
— Маровы болота... Жива... — выдохнул он и, загасив магический огонь, подсунул руки под тело.
Вылезать из окна с ношей на руках, пусть почти бездыханной, довольно сложно, особенно имея в виду затем это окно закрыть, чтобы охрана, обходящая сад пансионата, не насторожилась. Но Лиам сумел это сделать. Он правильно сообразил: помочь Лирейн иначе нельзя. Если он поднимет тревогу — охрана пансионата задаст ему логичный вопрос: а что он, по сути, проходимец, делает в комнате студентки? И вопрос чести Лирейн тоже немаловажен. Нельзя подставлять девушку. Но и оставлять её здесь, на холодном полу, избитую до потери сознания... Так что — вариантов её спасения нет, кроме одного. И Лиам решился выполнить этот вариант.
По саду пансионата он бежал, словно грабитель с награбленным добром на руках, с ужасом чувствуя, как его руки мокнут от крови девушки. Этот ужас даже пережимал опасение попасться в руки охраны, хоть и бежал мужчина известным ему путём, на котором никогда не встречал охранников.
Благодаря судьбу за обморок Лирейн, он погрузил её на лошадь и быстро сел в седло сам. Быстрый, даже поспешный цокот лошадиных копыт заставлял его нервничать, пока отъезжал от пансионата, и оглядываться. На повороте, когда его уже не могли увидеть от пансионата, Лиам поднял вялое тело девушки и привалил его к своему плечу, пустив затем лошадь вскачь... Он молился всем богам стихий, которых знал поимённо, чтобы по дороге не встретить кого-либо. И чтобы Лирейн дожила до конца поездки...
В скромный домик на берегу моря, на отшибе от города он ворвался бегом. Сгрузил покорное тело на собственную кровать и бросился к закутку, закрытому дощатой дверью. Стукнул лишь раз, и дверь открылась так, словно его ждали. На пороге встала невысокая старуха, с большими глазами, прячущимися в отёкших веках...
Лиам ничего не стал говорить. Только взял бабушку за руку и подвёл к кровати.
Старуха присела рядом с телом, глядя на лицо девушки, видимое в пламени поспешно разожжённых по всей комнате свеч. Посидела какое-то время, спокойная, из-за морщин больше похожая на мумию, чем на живого человека, а потом встала.
— Уйди. Тебе этого видеть не надо, — проскрипел сиплый голос, и Лиам послушно выбежал из лачуги на берег. Дверь за собой затворил плотно. Когда бабушка говорит, что видеть ему "такого" не надо, он понимал, что старая некромантка собирается догонять убегающую из тела душу. С другой стороны, это его обнадёживало: есть возможность "вернуть" Лирейн. Не то чтобы он благоволил ей. Нет, просто это нечестно — умирать молодой и красивой, а ещё, как выяснилось недавно, такой талантливой девочке.
... Спрятанный под рукавом рубашки браслет начал нагреваться. Сначала Бриндан не уловил странного тепла. Но несколько звеньев с головной цепочки Лирейн, которые парень отомкнул и прицепил к браслету на всякий случай, уже не разогревались — раскалились, и Бриндан с шипением затряс рукой, спросонок не понимая, что произошло. Секунды спустя ему пришлось просто содрать браслет с руки и бросить его на постель. В темноте раскалённые до цвета огня звёнышки медленно погасли. Бриндан торопливо оделся и, держа на ладони браслет и зорко следя за следом, за магически протянувшейся нитью между ним и Лирейн, кинулся по нему, чтобы узнать, что произошло.
