Каллиграф

— Анре, стой. — еловая шишка просвистела возле уха. — все равно догоню.

И ведь правда же догонит. С такой сбруей далеко не убежишь, один щит чего стоит — деревянная крышка бочки. Хорошо хоть не соседская — дубовая.

— Стой, кому говорю. Сказал, же — я императором буду.

-Ты в прошлый раз был. Моя очередь. — развернувшись, я принял прямой выпад посоха на щит. — защищайся, злобный колдун. — импровизированный меч контратаковал в раскрытое плечо.

— Ах ты... — ярость явно прибавила брату сил, поскольку его увесистый посох стал порхать словно прут. От щита уже стали отлетать доски, меч был на грани поломки, а на теле оставалось все меньше не обласканных мест. Я уже было хотел сдаться на милость колдуна Никостоса, но усталость наконец взяла свое. Его движения стали все короче, дыхание сбилось, яростный взгляд сменил досадливый — победа была так близка. Подловив удобный миг, я, пригнувшись, щитом проводил боковой выпад над головой, придав ему дополнительную скорость. Не совладав с массой, помноженной на инерцию, брата развернуло на каблуках. Мне оставалось лишь, вписавшись в его движение, сделать шаг вперед, и прижать остатком меча его горло к себе.

— Сдавайся злодей, тебе не победить. — он выронил посох.

— Еще посмотрим, — в его руках что-то мелькнуло, и упало в ноги.

Чтоб рассмотреть, я шагнул назад, правда хват пришлось ослабить, да и щит мешал изрядно. На земле дымилась большая шашка, из тех что используют на городских праздниках. У отца спер поди, из прошлогоднего заказа. И судя по цвету дыма, до взрыва осталось всего-ничего.

— Ну что, брат, выкусил? — воспользовавшись моей заминкой, тот вырвался.

— Бежим балбес, — бросив все, я рванул от эпицентра, утянув его за рубаху с собой.

На мгновение мир вздрогнул. Уши заложило, а спину обдало теплом еще чем-то. Потеряв равновесие, мы укатились в кусты.

— Фуух, еле успел, — встав, я принялся оттряхиваться.

— Ай, за что? — округу озарил еще один, хоть и не такой громкий, шлепок.

— Ты о чем думал? Нас могло и покалечить этой фигней.

— Это хлопушка, а не фигня. Мы ее с ребятами на площади нашли после праздника. За прилавок завалилась. — малец тоже принялся оттряхиваться. — А классно бабахнуло, правда?

— Правда, правда. Тебе сегодня еще от матушки бабахнет. Вон Алька уже сюда бежит, довольная.

Со стороны поселка к нам и вправду бежало, судя по наличию платья, мелкое создание женского полу, а поскольку оно двигало к нам, то точно сестренка.

— Ребята, ребята, — не успев отдышаться безрезультатно попыталась стрекотать наша болтунья.

— Отдышись сначала, мелочь. — это брат конечно зря.

— Сам ты мелкий, — придя в себя зашлась та, — я уже большая, вон даже маме уже помогаю, в отличии от некоторых. — она покосилась на младшего. — А что здесь бабахнуло? Я как услыхала, сразу побежала на звук, поняла что вы здесь.

— Тебе что надо, то? — нужно было срочно прерывать это словесное безобразие.

— А, точно! Там папа, приехал. С подарками. Смотрите какой сарафан мне привез. — она закружилась на месте. — Правда красивый? Девчата от зависли лопнут.

— Красивый, красивый. — действительно сарафан был просто потрясным, и как мама только разрешила одеть ей в будни такое.

Наш отец ездил по делам в столицу, обещал вернуться с гостинцами. А мне намекал на какой-то особый подарок. Весь путь домой наши уши были безжалостно истязаемы мелкой пигалицей, мы узнали все последние новости и сплетни деревни и столицы, хотя идти было всего ничего. Домой мы вошли прям в крепкие объятия отца.

— Ну здравствуйте, мои богатыри, вижу с ратных дел воротились, похвально. Скучали небось, по папке, то, а?

— Я скучала, я. — Алька повисла на его локте.

— Ты моя радость. — он ласково погладил ее голову. — Знаю, знаю. Ладно уже. Иди маме помоги на стол накрыть.

Сестра в миг улетела в сторону кухни, откуда тут же раздались стук посуды и мамины причитания. Папа тем временем раскрыл свой наплечный мешок.

— Ну что? Кто первый? — он вопросительно посмотрел на нас обоих.

— Иви, давай ты. — я подтолкнул брата вперед.

— Но ты же старший. Ты должен — стал было он возражать.

— Уступаю, иди давай. — тот в предвкушении пошел вперед.

Отец бережно извлек из котомки продолговатый тугой сверток в пару локтей длинной. И торжественно вручил брату.

— Владей с умом. Будь аккуратен.

— Спасибо пап, — он обнял отца за шею. — буду беречь. — он схватил сверток и убежал на верх.

— Обед не пропусти с радости. — засмеялся вдогонку отец. — Ну, теперь ты.

Я трепетно подошел к мешку. Папа помедлив достал из него...

— Письмо?! — хорошее настроение как ветром сдуло. Ну что интересного может быть в простом клочке бумаги. Ну если это конечно не карта пиратских сокровищ. (в чем я, признаться, сильно сомневался.) То ли дело меч. А в том, что это именно он, я был прочти уверен. Отец было протянул конверт мне, но с кухни донесся мамин голос:

— Мальчики, к столу.

— Да действительно, пойдем. Это нужно сделать торжественно. — что именно я так и не понял.

Пока я мыл руки, на кухню спустился Иви. Его лицо прям светилось от счастья. На бедре красовался короткий меч в расписных ножнах. У меня прям дыхание сперло. А тот, зараза, демонстративно продефилировал к столу. Но под веселый, дружный смех, был перенаправлен к умывальнику легким подзатыльником отца.

— Руки умой, герой. И меч сними. Негоже к столу с оружием садиться. — брат, опустив от стыда глаза, последовал заданному вектору.

Когда все уселись к столу, отец снова достал пакет и торжественно протянул его мне.

— Открой сын.

Пока я пытался вскрыть туго запечатанный сверток, мне некстати пришла шальная мысль, подари отец мне меч — сейчас бы не мучился в поисках ножа, но вспомнив дебют брата, вернулся к пакету. Наконец тот был вскрыт, и я извлек на свет, сложенный втрое документ с гербовой магической печатью.

— Зачитай вслух. — отец подтолкнул меня в локоть.

Справившись с непослушным сургучом, и проморгавшись после вспышки защитного заклинания я зачитал последний абзац, где в таких документах обычно пишется вся суть:

"Сим подтверждаю, что гражданин Андреас, сын Балива направляется в императорскую академию для прохождения полного, углубленного курса магического обучения на факультет Каллиграфии.

Ректор Альдус."

Вот те раз, вот так подарочек.

— Пап, но я ведь уже разумею грамоту. — я все еще искал причину остаться дома, но умом все же понимал, что все уже решено.

Действительно, в нашей семье грамоте обучены все, включая шестилетнюю Альку. И это в нашем обществе является скорее исключением. Образование доступно лишь дворянству, магам и таким узкоспециализированым профессия как у папы. А уж учиться в Императорской не всякому дворянину по карману.

— Поздравляю сынок, — матушка обняв меня сзади, смахнула салфеткой слезинку с щеки. — Ты ведь понимаешь — это большая честь для всей нашей семьи.

— И не только честь, сын, но и уверенность в будущем. Я стар уже. Руки и глаза давно не те. Даже гномьи линзы уже не помогают. Приходиться часто полагаться на память. А это очень опасно. Сам знаешь.

Да действительно — каллиграф довольно редкая специальность, позволяющая создавать и копировать документы, магические тексты, свитки, карты и прочее. И если обычная бумага ошибки прощает, то магические тексты отнюдь. Поэтому кстати, папина мастерская стоит как и кузня — отдельно от всех домов. И ее уже четыре раза отстраивали заново. Остаток трапезы мы слушали рассказ отца о путешествии и стрекотню Альки. После обеда все разбрелись по своим делам. Мама с Алькой на кухню. Папа в кабинет, а мы с братом ушли к себе.

— Защищайся Никостос или пади от остроты моего меча. Иви бравадно красовался своей новой игрушкой, скача по всей комнате. Я тем временем составлял список необходимого в дорогу. Мне предстояло провести лет шесть в столице. И нужно было ничего не забыть. Еще хорошо бы попрощаться с друзьями, но это недолго.

Отправлялся я на рассвете с торговым караваном. Мама разбудила меня еще затемно. Накормила и всучила узел с провизией в дорогу — путь предстоял не близкий. Сестренка еще сонная обняла меня стоя на носочках, повесив на шею свой талисманчик из речной ракушки.

— Учись хорошо, братик. — и чмокнув в щеку ушла к себе.

Мама, увидев дочкин любимый амулет на моей шее, удивилась, но виду особо не подала. Отец, выйдя во двор, еще раз обнял меня, и вручил свою рабочую суму.

— Возьми, сын. Мама конечно была против, но мне она уже без надобности. Мы с ней кое-чего подкопили. На первое время должно хватить, да и Иво уже может работать.

Покидая дом, я не мог удержать слез, но все-таки взял себя в руки и направился к стоянке каравана. Те уже вовсю собирались в дорогу. Костры были потушены, палатки собраны. Лишь пара рабочих еще раз обходила обоз, проверяя крепления грузов. В голове каравана топтался верховой экскорт. Часть из них отделилась и двинулась вперед. Остальные разъехались вдоль повозок, видимо по своим местам. Подойдя к одному из рабочих, я спросил начальника каравана, на что меня любезно к нему проводили. Тот бегло проверив письмо, поселил меня в одну из тележек, заставленных почти под навес всякими мешками, свертками и корзинами. Свободного места хватало лишь чтобы присесть, или прилечь, свернувшись в тугой калачик. Наконец по сигналу червяк каравана двинулся вперед.

Устроившись поудобней, я принялся проверять свои припасы. Мама собрала мне вяленного мяса, рыбы. Немного круп, сухарей и специй. Отец же порадовал своим набором письменных принадлежностей: Стопкой пергамента, перьев, и ригелей для письма, баночек с разными чернилами и самое главное — во внутреннем кармане сумки я нашел завернутый в бархатный лоскут папину магическую доску для письма.

_________________

Интерлюдия.

— Милый, и как это все понимать? Сначала ты даришь меч этому оболтусу. Потом иллюстратор старшему. А почему не свиток Армагеддона? Или Инферно, например? Надеюсь хоть сарафан обычный, без всяких там гномьих рун?

— Эльфийских. — машинально поправил жену глава семейства. И задумался о чем— то.

— Ах, ну да, эльфийских. Хрен редьки не слаще. Ты вообще где? — и помахала рукой у лица. — я с тобой разговариваю. Ауу. Ты их что, к войне готовишь?

— Почти. — отец наконец вернулся в себя. — прости милая, что сразу не сказал, нужно было спешить, пока караван не ушел. Просто беседовал я с Альдусом на очень неприятные темы. Появились, он говорит, в столице группа людей, упорно ищущих все что связано с событиями пятнадцатилетней давности, и к текущей власти они относятся мягко сказать негативно. Он меня предупредил, что и про нас с тобой вынюхивали, видимо подозревают что то. Говорит — сопоставить время нашего отъезда с его кражей не особо сложно.

— Да этот лис сам мог тебя сдать им с потрохами.

— Зачем?

— Чтоб вернуть совету игрушку обратно.

— А ты не забыла, что это именно он его выкрал и мне всучил, чтоб увез подальше?

— Я-то помню. А вдруг теперь обратно прибрать захотел? — жена явно не желала сдавать позиции. — вот и мутит воду, жути нагоняет. Чтоб сами опасный предмет вернули, да поскорей.

— Это вряд ли. Ирвэн тоже подтвердила. Плохие предчувствия, говорит.

— Не упоминай это имя в нашем доме. Иш, что захотела, старая гадалка, я ей устрою. Волосы выдеру ведьме.

— Она предсказательница и по меркам народа еще совсем молодая.

— Ты мне позащищай ее еще. Нашел тоже молодую — всего третье столетие разменяла, молодушка наша.

— Да не сердись ты так, она же извинилась тогда. Гормоны, там, переходный возраст. Да и кстати, сарафан она подарила, как узнала, что у нас дочка есть. В таких ихние дети ходят, чтоб недруги не нашли случайно.

— Утешил, называется. Надеюсь все же они ошибаются. Еще одну смуту я не перенесу. Тогда мы хоть молоды были, легки на подъем.

— Тоже надеюсь, но как говориться: береженых боги берегут.

— Глухие Боги забытого мира. — она обреченно вздохнула.

_________________

Из истории мира.

Эйдран был сотворен младшими полубогами супругами Долрой и Маэром. Впоследствии был ими покинут, но их сын Арсет остался. Он стал первым императором этого молодого мира. По преданию все последующие владыки — его далекие потомки, что косвенно подтверждается их принадлежностью к роду муглов. Родоначальником, которого и считается Арсет. Отличительной особенностью данного генотипа является полная неспособность к творению волшебства. Сей признак настолько доминантен, что все потомки даже от смешанных браков его наследуют. Ввиду этого браки муглов и магов встречаются довольно редко. Способов выявления принадлежности к императорскому роду существует великое множество, но единственно достоверным считают некий древний артефакт, утерянный вместе с данными о нем в ходе пятилетней войны.

Мир Эйдрана состоит из трех крупных материков и группы мелких островов. Ввиду суровых климатических условий, обитаемыми являются только один из материков и острова наиболее близкие к экваториальной, и умеренной полосе. Основное и самое многочисленное население — люди. Кроме них встречаются более тридцати расовых разновидностей. Самые распространенные из них: эльфы, гномы, орки, гоблины и норды.

Люди встречаются повсеместно. Проживают в городах и поселениях. Эльфы — ореол обитания умеренно — экваториальные леса. Живут замкнуто, редко покидая свои владения, дающие им все необходимое для жизни. Очень, сказать долгой. В среднем продолжительность жизни эльфа тысяча лет. От демографических кризисов их спасает только очень низкая рождаемость. В среднем один два ребенка на семью. Гномов можно встретить в гористой местности. Превосходные мастера добычи и обработки земных недр. Искусные торговцы. Орки — кочевые племена умеренных степей, несколько кланов замечено на островах. Занимаются скотоводством и разбоем. Норды — жители северных прибрежных портовых городков и островов. Живут рыбной ловлей и мореходством. Гоблины — кочевые кланы, встречающиеся повсеместно. Промышляют в основном разбоем и грабежом.

Судя по сохранившимся свидетельствам, первоначально Эйдран населяли исключительно люди. Приход в мир других рас историки хронологически связывают с Великой Катастрофой, погрузившей мир во тьму на долгие годы

Из сочинений Его Императорского величества

Эрвуса Мудрого.

Легкие поскрипывания повозки гармонично вплетались в веселую птичью перекличку, периодически приглушаясь басовитым голосом гнома Турина Рыжебородого, хозяина каравана. Он, как и любой хороший гном, был весьма бережливым к своему имуществу, из-за чего караванщики часто получали взбучку, то за несмазанные оснасти телег, то за пропущенные на дороге камни под колеса. На счастье служак, гномы редко пользуют кнут. А то страдали бы не только лошади.

Приближался полдень, и это значило что и привал. Гном был точен как его диковинный прибор — хронометр. Говорят, что он работает совсем без магии, но что-то вериться в подобную чепуху с трудом. Вскоре повозки и вправду остановились, но было в этом что-то неправильное. Во-первых, остановку все три дня ранее обычно объявлял сам гном, озаряя округу своим легендарным утробным басом, от которого со всей округи разбегались не только мелкие звери и птицы, но как говорят очевидцы даже медведи, поджав при этом хвост. И во-вторых, судя по звукам впереди, остановка стала для всех большой неожиданностью.