↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Юна смотрела на водителя и молчала. Понять, как себя лучше вести пока не получалось. Только она могла попасть в подобную ситуацию, а ведь день начинался отлично, по крайней мере, до последнего часа.
Юну утром вместо поездки на автобусе в соседний областной центр отвезли на служебном авто, туда же направлялся зам директора по личным делам. Повезло. Дальше было душевное общение со всем кем можно и нельзя в управлении заказчика и наконец, ей подписали многострадальные акты, с которыми она носилась уже два месяца. Правда времени это заняло кучу и выяснилось, что она снова опоздала на автобус. Но это, откровенно говоря, не расстроило, последние три раза она возвращалась со Славиком. Приятный парень, работающий водителем в какой-то конторе, поместил объявление на сайте подбирающим попутчиков. И Юнке повезло, она тогда тоже опоздав с какого-то любопытства полезла в интернет, посмотреть, вдруг расписание автобусов изменилось, а там мелькнула реклама сайта. Итогом недолгих раздумий гостиница или риск — стал звонок водителю, СМСка маме и поездка с незнакомым, но потенциальным "маньяком — извращенцем — психом".
В чем-то Юна не ошиблась, Славика сложно было назвать нормальным с его общительностью, все три часа он говорил не замолкая. Зато девушка узнала массу всего разного, и могла смело считать себе если не другом, то очень хорошей приятельницей точно.
Тогда же и выяснилось, что Славик возит документы каждую пятницу и совершенно не прочь захватить Юнку с собой причем и туда и обратно. Правда она каталась только через неделю, но в любом случае это было удобного и приятно. Нельзя сказать, чтобы Юна сильно протестовала против этих командировок. Устраиваясь на работу она знала о них заранее. Да и потом, кроме моментов когда приходилось задерживаться как сейчас, обычно девушка освобождалась к обеду, а то и раньше. А поездка в город, где проучилась шесть лет, позволяла увидится с приятелями и знакомыми.
В общем все отлично, кроме таких вот моментов, когда приходилось настолько задерживаться, что обратно вернуться она не успевала. Страшного в этом ничего не было, гостиницы никто не отменял, проживание ей оплачивали. Просто из-за таких задержек приходилось возвращаться в субботу и полдня терялось просто так.
В такие моменты она особенно жалела о своем страхе вождения.
Сегодня из-за задержки девушки и подписанных актов в итоге, уехать со Славиком она не успела, у того приятель женился и ждать Юну неизвестно сколько возможности не было. Правда Славик по доброте душевной обещал перезвонить и узнать, у него кто-то там из начальства должен был уезжать вечером и мог захватить Юнку с собой. Сама девушка в подобном несколько сомневалась, но решила просто успеть на последний автобус, а не успела. Зато Славик о ней не забыл и от звонился со словами "Будь на нашем месте, тебя подберут" и продиктовал номер машины. Вот таким сложным путем Юна и оказалась с этим невозмутимо — недовольным мужчиной. Который кажется ее не узнал, раз не высадил сразу и теперь возник другой вопрос как быть дальше?
— Вы так и будете молчать? — неожиданно осведомился водитель. — С радио я мог и без вас обойтись.
— Раз вопрос стоит таким образом — видимо нет, просто привыкла что со Славиком главное слушать.
— Да, есть у Станислава такая особенность, — согласился водитель и с иронией добавил. — Он же отзывался о вас лучше, чем о последней жене.
— Потому и лучше, что мы не женаты, — против воли улыбнулась она.
— Тоже верно. Но я предпочитаю слушать, а не говорить. Как вы докатились до такого...
— Элементарно, по работе.
Юна махнула на все рукой и начала рассказывать обо всем, изредка интересуясь мнением собеседника. Три часа дороги прошли странно, сначала ползли, а потом полетели. Когда выяснилось, что живет водитель в ее районе счастью не было границ. Уже в родном городе он вдруг спросил:
— Почему вы не водите.
— Боюсь, панически боюсь водить, — негромко отозвалась Юна, не поясняя ничего больше.
Ее высадили на площади и буквально через пять минут она была дома. Закрыв замок она услышала бой часов — двенадцать ночи. К чему бы это?
А еще воспоминания...
Три года назад Юна убила.
Точнее задавила машиной женщину с ребенком. Это было кошмар. Он до сих пор иногда снится по ночам. Ее вины не было, большая авария, неудачное стечение обстоятельств. Один пьяный и одна инфарктница. Судьба собрала их на той покрытой льдом дороге и не крутом в общем-то повороте, ставшем могилой троим. Одна небольшая авария, женщина вышла из машины и почему-то выпустила ребенка. Юна остановилась почти в трех метрах, но два сильных удара сзади ее Микра погасить не смогла. А самой девушке не хватило умения как-то иначе развернуть машину, хоть и вывернула ее боком тормозя не только тормозами, но и боковиной об ограждение.
Итогом стали два трупа на ее совести. Да, даже следствие детальное и дотошное так и не нашло к чему прицепиться. Тормозной путь, покореженная машина, видеорегистраторы, свидетели все говорило о ее невиновности. Ее вины не было, даже асы вождения твердили об одном — чтобы обойтись без потерь в той ситуации нужно было быть гением.
Но совесть от этого не успокоилась, как никуда не делся панический страх. Вот уже три года Юна не садиться за руль. До этого она была убеждена в своем умении и удачливости что ли. Ее первая авария четко показала глупость этих идей.
Воспоминания вернулись не вовремя, ночью снова снились кошмары...
Вадим заблокировал дверь и мрачно усмехнулся, как быть дальше он не знал. Он так и не принял решения. Оставлять виновницу смерти жены и сына безнаказанным он не мог, но и вредить ей вроде бы не за что. Он откладывал Юнону на последок, вот дурацкое имя ей дали родители, наконец этот момент настал и что дальше? Все остальные виновные или причастные получили по заслугам, осталась одна она...
Вадим выяснил досконально степень причастности каждого и наказал соответственно, только вот эта...
Почти с самого начала стало ясно — просто не будет. Все, буквально все говорило о ее невиновности, но именно ОНА убила Яну и Кира. Именно ее машина размазала их по Тойоте. Он до сир пор четко видел перед глазами что стала с его семьей...
Вадим дал время ей и себе, отпустить, забыть, жить дальше.
Три года большой срок, огромный, именно его тогда назвала тетя. И это время, время мести и принятия заканчивалось. Следовало идти вперед, а он никак не мог решить, как быть.
Наблюдение за Юноной не помогло. Она не забыла, она винила себя, не демонстративно напоказ, а тихо. До сих пор каждые две недели посещала психолога. И каждую годовщину приносила цветы на могилу Яны и Кира.
Она вот уже полтора года дважды в месяц ездила за сто километров на автобусе, но так и не села за руль. Сегодняшнее личное знакомство изменило не многое, но одна ее фраза запала. Когда он довел до ста шестидесяти и продолжал разгоняться, на его замечание она ответила просто:
— Я фаталист, чему быть, того не миновать. Надеюсь вы адекватно оцениваете свое умение и окружающую обстановку. А если нет — хочу умереть легко. А там как повезет!
Гнать после этого расхотелось напрочь, а еще пришло что-то не то понимание, не то признание, но...
Вместо понимания как быть дальше неопределенность усилилась. И Вадим поступил как привык за последнее время — отложил проблему на потом.
Некоторые встречи меняют нас и нашу реальность. Юна не поняла узнал ли ее водитель, но она точно узнала его.
Именно его жену и сына она... убила.
Ехать с незнакомым человеком три часа в тесном салоне машины, разговаривать как ни в чем не бывало и не сорваться на признание — извинения сложно. Как ни странно ее спас инстинкт самосохранения. Почему-то с самого начала с того момента как этот сейчас спокойный холеный мужчина, а тогда взмыленный, нервный и психующий приехал на место аварии, он напугал Юну. Да и не только ее одну...
Его страх, отрицание, ярость и боль передалась окружающим, хотя казалось бы никаких угроз, криков, проклятий. А может именно из-за этого стало намного хуже...
Он изменился и внешне и как будто внутренне. Тогда во время следствия и суда он был проще что ли, открытее. Теперь стал отстраненным и далеким, как ледяной принц. Назвать его королем все же не выходит, аура не та...
С одной стороны было страшно "а вдруг?". Дорога длинная, съездов непонятно куда масса, и никто не сможет связать его с ней. Именно сейчас юна действительно испугалась за свою жизнь. С другой хотелось не то чтобы покаяться, она сделала это не раз и не два, а получить прощение. Не от мертвых, им уже все равно, а от живых, от него например. Но буквально один взгляд и приходило понимание — этот отпустит только похоронив своего противника.
Юна не соврала когда сказала о фатализме, это действительно стало ее жизненной философией. Просто почему-то именно по дороге домой она поняла — достаточно. Действительно достаточно... хватить наказывать себя за совершенный поступок. Только теперь до нее дошли слова психолога "когда будешь готова отпустить себе это преступление, тогда пойдешь дальше". Юна наказывала себя вот уже три года. Хватит...
Она не терзалась, не посыпала голову пеплом, но корила и наказывала себя. Именно поэтому одета в это отвратительное платье. Нет, оно конечно теплое, мягкое и приятное на ощупь, но натурально серый мало кого красит. А с черными колготками, естественным макияжем и небольшими украшениями получается тетка неопределенного возраста.
И мама и подруги не раз говорили, что она стала выглядеть старше, Юна только отмахивалась от этого. Да, стала и главное еще и чувствовать себя тоже. Наверное это было правильным и верным, важно другое — срок траура истек. Никому кроме нее самой нет дела до ее восприятия. Наверное пора меняться?
За это самое понимание и осознание Юна была от всей души благодарна своему невольному попутчику. Иногда требуется вмешательство со стороны, чтобы увидеть себя другими глазами.
Выходные прошли в перетряхивании гардероба и осмысление реальности. Смех сказать у Юны обнаружилась целая полка черно-серо-коричневых тряпок. Хотя если черное она носила вместе с чем-то контрастным, то серый и коричневый никогда не относились к ее любимым цветам. Кроме этого как-то стало заметно, что все вещи хранятся на полке наизнанку и почему-то несмотря на порядок — абсолютно все мятое. Как так бывает? Точнее такое бывает, но почему? Сколько Юна не вспоминала она никак не могла сообразить нормально это или нет. Кажется вроде бы такого раньше не было, да и прочие вещи лежат на лицевой стороне. Так почему подобное случилось?
Следующим открытием оказалась внешность — проходя мимо зеркала девушка вдруг поняла — она же никакая! Натурально бесцветная мышь. Где-то среди складов и полей это может и полезное качество для маскировки, но она человек!
Натуральный серо-русый цвет ей не цел ни под каким видом. Конечно на ком-то он смотрелся нормально, но ее бледноватую кожу делал натурально зелено — желтой и кажется болезненной. С юности осознав это Юна всегда красилась, не потому что мечтала о натуральном блонде, а банально не хотела быть никакой.
Пришлось срочно обзванивать парикмахерские и записываться на стрижку, окраску и корректировку бровей. Да, она даже брови запустила. Даже страшно смотреть во что умудрилась превратиться за эти три года, как будто правда в тюрьме отсидела. Осунулась, буквально скривившись, похудела, что наверное не плохо, но в ее случае смотрелось болезненно, а не красиво. Постарела на лицо, даже не так, выражение вселенской скорби мало кого красит.
Распрямление спины и улыбка на лице жались с трудом, такое впечатление, что мышцы категорически забыли, что надо делать. Навык первых двадцати семи лет напрочь стерся всего за три последних. Ладно, придется восстанавливаться...
В салоне пришлось объяснять мастеру что и как должно быть. Тяжело без своего, но та оказывается давно ушла в декреты и никого не принимает.
Расслабившись в кресле и слушая разговоры сотрудниц, клинкетов больше не было, Юна вдруг с ужасом осознала главную потерю — смерть любимой кошки. Суфи усыпили за неделю до аварии, Юна тогда долго собиралась с духом, но видя, как мучается любимица сделала решительный шаг. Потом было еще более болезненное переживание смерти, а потом авария, перечеркнувшая все.
Сразу после гибели кошки она не хотела брать новую, слишком привыкла к Суфи, но за три года даже не вспомнить о такой необходимости это жутко. Пока девушка ждала с краской на голове маникюрша во всю делилась проблемами — на ее сестру свалились в наследство две кошки. А у сестры меленький ребенок, кошки оказались капризными и придирчивыми, и разлучать их вроде бы нехорошо — у них меньше двух недель назад умер хозяин, дядя маникюрши. В общем как быть сказать сложно. Квартира от дяди досталась маленькая, всего две комнаты, вещи его еще не разобрали. А новые ставить некуда и кошки агрессивные.
Юна промолчала о том, что думает в этой ситуации. Подумаешь моментально переехали в освободившуюся жилплощадь, даже старый ремонт не помешал, и ребенок не смутил. А что кошки защищают свой дом она все же сказала, заметив. Что дальше может стать хуже. Маникюрша испугалась, как бы не завидовала сестре, а по голосу это было отчетливо слышно, но серьезного вреда ни ей ни племяннику не желала. Тут же позвонив принесла новость, одна из кошек напала на сестру, когда та начала освобождать угол с какими— то тряпками. Кошек выловили, запихнули в переноску и думали куда девать, дескать усыплять дорого. Юна подтвердила, что недешево, и если кошки молодые и здоровые не всякий ветеринар на это пойдет. Очередной звонок и новая информации — кошек хотели вывезти за город и выпустить, дескать красивые найдут в деревне новых хозяев, а нет, так подножным кормом проживут. Юна даже дар речи потеряла, услышав такое решение. Вот, так запросто выкинуть явно домашних кошек куда-то на улицу, на чужую территорию, да еще поздней осенью, в преддверии зимы это же натуральное убийство, причем совершенное с особой жестокостью!
Юна тут же приняла решение и сказала, что заберет кошек к себе, ее умерла. Маникюрша явно обрадовалась и снова пошла звонить сестре. Похоже мысли о кошках на улице ее не радовали, но и забирать животных к себе она не хотела. Недолгие согласования и решение, что муж сестры привезёт животных и все прочее их барахло сюда на такси, а уж отсюда Юна поедет домой.
Стрижка отошла на задний план, хотя внешность изменилась сильно. Юна предпочитала темные тона и цвет темного шоколада давно стал любимым. С ним коже становилась аристократически бледной, а сама девушка возвышенной и нереальной.
Полюбоваться собой вдоволь не вышло, приехал зять с кошками. Попрощавшись девушка устроилась в машине и начала тихо говорить с животными. Уже перед домом выяснилось, что "добрый" зять маникюрши не удосужился заплатить за поездку, точнее за свою часть. И к тому ж при заказе машины накинул сто рублей сверху, за груз. Юна разозлилась, это четыре сотни не были настолько значительной суммой, но такое поведение возмутило до глубины души. Таксист адекватный дядька посочувствовал и помог перенести все в квартиру, не взяв за это ни копейки. А когда узнал, что животных хотели выбросить на улицу даже ругнулся, он дескать собачник, но с живыми существами так нельзя.
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |