Если мы обсуждаем гипотетическое путешествие, — мечтательно размышлял Георгий Александрович, поигрывая шашкой следующим утром. — то это вполне реально. Романтично даже. Дамам же нравятся подобные пикантные истории.

Дама постарше только молча помотала головой. Ей вообще все почти перестало нравится. Даже утренние прогулки пришлось перенести подальше в горы, а то на нас уже экскурсии повадились ходить. Вот и сейчас мы выслушали мини-лекцию о многовековой и крайне запутанной истории очередных руин. Великий Князь Николай Михайлович изрядно расширил познания родственника в истории Кавказа, а мы, признаться, как-то не сильно прониклись.

— А Вы же давно не выбирались отсюда? — несколько бестактно ляпнула Люська.

— Три года назад к grand-père удалось выбраться. — он счастливо улыбнулся. — А во Дворце уже семь лет не был. Да и не рассчитывал уже особо.

Да, понятно, что все лишь для его блага, но каково ему даже с отцом не попрощаться? Это ж не пятилетний малыш, за которого все решают, ибо так положено, а взрослый мужчина, успевший настроить собственные планы в свое время. Незаурядный, как теперь выяснилось, человек.

— Подобный курс лечения предполагает два-три месяца инъекций, а потом полноценное правильное питание, здоровый образ жизни и все такое. — Люська придирчиво рассматривала пациента. — Столица наша, конечно, не самое здоровое место на планете, но устроиться с умом и комфортом можно. Ксюша вон дом себе отгрохала с паровым отоплением, очень рекомендую.

И с еще большей озадаченностью взирал на меня наш повелитель. Ой, это он до поры молчит, и романтикой потом не отделаемся.

— Вы полагаете, что я смог бы встретить Рождество в Петербурге? — он аж осветился восторгом.

— Почему бы и нет. — заключила сестра. — Если хотите, то и в августе уже можно переехать, как раз до холодов, без сквозняков и прочих трудностей.

Шашка взлетела в небо, сделала несколько полных оборотов и приземлилась, вонзившись в грунт строго перпендикулярно. Ох, рисуетесь Вы Ваше Высочество.

— Так может и сейчас? Какая разница, где уколы делать? — загорелся наш спутник. — Ники наш поезд в Крыму держит, но можно же и на обычном поезде добраться... Представляете, какой сюрприз будет у всех?!

Ой, и что же мне не молчалось-то!

— Так ведь холера. Одумайтесь, друзья мои. Ой, и Вы, ваше Высочество. — взывала я к здравомыслию.

— Ох, не паникуй зря. Руки мыть, воду кипятить и сырое не жрать. — отмахнулась Люська. — Тут-то только старые бациллы пестовать.

Да они спелись оба. Тоже мне, заговорщики. Тут над Великим Князем такой надзор, что наш праздник непослушания живо завершится.

9 июля 1898 года. Ксения Т.

Но Мироздание оказалось несколько богаче на приключения, нежели мы все (и даже венценосные особы) ожидали.

Невзирая на Люськины рекомендации, Великий Князь предпочитал верховые прогулки, и я уже прокляла дамское седло. Оказалось, что единственная опасность в моем положении от этого — это шанс навернуться с лошади, но конюшню Цесаревича наполняли на редкость благонравные животные. Так что Вел. Кн. Г.А. и моя сестрица степенно беседовали, двигаясь почти плечом к плечу (вот молодец Люська, еще в юности несколько лет конным спортом пыталась заниматься, лучше меня держится), а я телепалась поодаль, зато гонца разглядела первой.

— Ваше Высочество, Ваше Высочество! Беда! — тараторил молодой чернявый посыльный из казаков. По-моему, Игнат Болоткин. Ну или как-то так. — Ее Светлость убились.

Тут он покосился в нашу сторону и даже несколько озадачился. Еще бы, Её Светлость заимела себе почитателей сверх меры, и самой главной злодейкой сезона могу быть только я, а тут вон оно, какое хорошее алиби, во все пять локтей роста. Очень обеспокоенных локтей, прямо скажем.

До Аббас-Тумана мы неслись такой рысью, какой я в своей практике и не припомню. Но не убились, да и князь не оплошал — видимо, лечение все же помогает.

К нашему приезду в его дворце царил хороший такой, качественный переполох. Метались подружки пострадавшей, лейб-медики, нервно курили ординарцы и прочие штатные приятели. Как удалось выяснить, наслушавшись сплетен о неких античеловеческих позах, в которых мы совращаем наследника престола, несчастная попробовала сотворить нечто подобное и вполне предсказуемо сорвалась с обрыва, раскроив себе чудное фарфоровое личико так, что все только воздевали руки к небу. Ежели и были сторонники конспирологического умысла, в котором я зловеще выскакивала из кустов и устраняла соперницу, то сам Великий Князь оказался защитником останков нашей с Люськой репутации.

Потрепавшись о том о сем со свитой, мы справедливо рассудили, что делать нам в резиденции нечего и стоило бы навестить свои апартаменты.

— Ну вот как? — восклицала я, пересчитывая ступени, ведущие к нашему номеру. Аж на третий этаж нас затундрил любезный граф Шпренгтпортен.

— Ума нет, считай калека. — отзывалась Людмила. — Советоваться надо со специалистами.

Но обеим было немножко не по себе. Оно, конечно, мы ни при чем, но все же... Жаль ее, теперь вся светская жизнь побоку. И мужчинам в эту эпоху уродств не прощали — ибо всем хотелось видеть только красоту, о женщинах же и говорить нечего. Теперь только или в доме запереться, или в монастырь.

Глубоко за полночь в нашу дверь поскреблись. Тихо, но настойчиво. Порядочные люди в такую пору по домам сидят, но тут кто-то старался не привлечь чужого внимания.

Но пистолет все же не помешает, мало ли кто в ночи шляется. И дверь строго на щелочку приоткроем.

Да, определенно другого сорта адъютант, не из тех, кто по протекции или знатности приписан. Абсолютно бесцветный мужчина, мимо пройдешь и не запомнишь. Будто мебель. Солидная такая, почти с князя ростом мебель. Глазки льдистые, рыбьи, губы плотно сжаты. Волосы жидковаты, и тоже пепельно-неприметны. Обаяшка из мужниного ведомства.

— Ксения Александровна, нижайше прошу простить за поздний визит, но Вас просят приехать немедля. Экипаж ждет. — прошептал он с безукоризненным тактом.

Да уж. Допрыгались. Долечились.

— Хорошо. Только оденусь. — я плотно затворила дверь и задумалась. Устя испуганно косилась с диванчика, на котором обитала, и ей же придется прятать заветный, уже изрядно опустевший мешочек с лекарствами. А больше-то особой контрабанды у нас и нету, даже телефон в тайнике столичном лежит.

— Устенька, если до вечера не вернемся, езжай домой и найди Михаила Борисовича или Дмитрия Сергеевича. А с вокзала телеграмму отправь Его Сиятельству, что я задержалась тут. — протянула ей бумаги и несколько ассигнаций.

Нашла, конечно, чем успокоить ребенка.

— Люсь, там за нами пришли. — несколько раз пришлось повторить сестре, прежде чем та подняла хотя бы одно веко.

— Кто ж такой самоубийца, что добропорядочным пансионеркам спасть не дает? Кинь в него чем-нибудь, а. — она попробовала ретироваться под одеяло, но была поймана и лишена последнего рубежа обороны.

— Кому по чину положено. — буркнула я, натягивая самое строгое и практичное платье. Мало ли, куда нас отвезут подобные сопровождающие лица. И когда отпустят.

Люська осеклась и начала хаотично собираться.

— А куда? — она спросонья плохо соображает.

— Вариантов — тьма.

— А может ну его на фиг и сбежим? — гениальностью, говорю, после пробуждения вовсе не блещет.

— Ага. Сейчас только оденемся, и махнем из окошка. Третий этаж — не проблема, горы — не беда. Глядишь и доберемся годика через четыре до дома. Если не встретим никого по дороге, верно? — саркастично прошипела я и бросила ей ком одежды.

Оно, конечно, бравировать отвагой можно долго, напоказ, только самой немножко жутковато. Вряд ли нас за любую провинность сразу на северо-восток отправят, все ж не последние люди у меня в родне, но определенно, внутри желудка поселился ледяной ком.

Стараясь сохранять каменное выражение лица мы с сестрой проследовали вниз по лестнице. Гостиница безмолвствовала, разве что экономка выглядывала из-за шторки, или сквозняк это. Полагаю, от квартиры нам вскорости откажут независимо от исхода ночной поездки.

Наш сопровождающий очень постарался быть незаметным, практически не издавал звуков и сам правил повозкой на особо тихом ходу. К удивлению моему, прикатил воронок не в полицейскую часть, а к знакомому уже дворцу. Казачий пост даже не шелохнулся, когда скорбный экипаж миновал мостки, ворота и добрался к заднему крыльцу. Нас провели неприметной дверью, и я вскоре оказалась в спальне нашего героя.

Это Люська тут уже как своя, а я до поры сии чертоги миновала. Письменный стол, кушетка, кровать. Несколько стульев, пара гравюр на стенах. Вроде как только надписи "Я старый солдат и т.п." не хватает, чтобы подчеркнуть аскетизм жилища.

— Оставьте нас, господин Матвеев. — строго произнес мужчина, полулежащий на кушетке.

Тот только кивнул и словно растворился за занавесями.

— Сударыни, наш разговор будет непростым и строго конфиденциальным, поэтому, я надеюсь, вы извините обстоятельства поездки. — мрачно начал цесаревич.

Догадываюсь, что о подробностях доставки тебя не оповещали, и потому ты только о неудобствах ночной побудки говоришь, дружок.

— Да что уж там, все свои. — Люська беспардонно устроилась на одном из стульев.

Наш герой лицом не просветлел. Да и вообще, в свете одинокой настольной лампы выглядело все несколько зловеще.

— Уже несколько очевидцев сообщили, что видели вас обеих или порознь рядом с обрывом в момент трагедии. — огорошил нас хозяин дома.

— Но... — только было начала возмущаться я.

— Я не сумасшедший, что бы не говорили медики о побочных эффектах терапии. — он покосился одновременно на нас обеих. Забавно вышло. — И понимаю, что это невозможно. Более того, раз столько версий очевидцев подозрительно схожи, то впору подозревать заговор. И тут мы переходим к самому интересному. Кто вы?

Глядел с вызовом, так что дурачиться с представлениями по второму кругу язык как-то не повернулся.

— Ну уж точно не заговорщики. — категорично заявила сестрица. — Так, мимо проезжали, дай, думаем, познакомимся с настоящим цесаревичем.

— То есть просто так проезжали и совершенно случайно нашли в ридикюле лекарства от неизлечимого недуга, которые столь же случайно подошли мне. — а ведь он не мог не читать Конан Дойла. Точно, говорил же, что английская родня ему даже том с автографом пересылала.

— Не случайно. — потупилась я. — Мне бы очень хотелось Вам помочь. По официальным каналам это слишком сложно и долго, поэтому и приехала сюда. Но к Люсе Вы сами подошли.

— С кем из канцелярии двора моей матери Вы знакомы? — обратился ко мне очень колючий взгляд.

Я совершенно искренне пожала плечами.

— Да вообще ни с кем. Я же говорила, что при дворе не бываю. Ее Величество видела дважды, не скрою — один раз случайно в церкви пересеклись, как раз, когда обе овдовели, а второй раз во время коронации я сопровождала на нескольких приемах губернаторскую чету. — как первоклашка оправдываюсь. — О, еще письмо я ей отправляла, когда просилась в Грецию.

— И с Ники тоже? — он даже не улыбается.

Час от часу не легче.

— Его величество видел меня на коронации. И еще один раз на вручении карты от общества горных инженеров. — продолжала повторять я. — даже не беседовали ни разу.

— А Вы, госпожа Шестакова? — цесаревич круто развернулся к своей целительнице.

— А что я? Меня тут вообще тогда не было. — ляпнула Люся и осеклась.

— Что именно Вы хотите выяснить, Ваше Высочество? — я постаралась замять неловкость, пока сестра в порыве внезапного доверия не выболтала что еще.

— Кого из вас двух прислали сюда по мою душу. — он вновь вернулся ко мне.

Момент откровения, верно? Продолжающуюся паузу, наполненную тревожными переглядываниями Люськи, я была готова потянуть до рассвета, но шанса мне не дали.

— У Вас, Ксения Александровна, многовато рекомендаций от некоторых известных мне лиц. Причем судя по Вашим рассказам, как раз с этими лицами Вы явно не встречались. Удивительная коллизия, не так ли?

Да, какой-то ляп со стороны многомудрого графа Шпренгтпортен вывалился. Инструкций на такой случай мне дано не было, но по сути я с самого начала шла как расходный материал. Вот и спасать себя придется как-то самостоятельно.

— Ваше Высочество, если гипотетически предположить, что имеется некий заговор, направленный на расторжение ваших с княжной отношений, — он помрачнел до черноты от моих осторожных слов. — то маловероятно, что орудием этого заговора стала бы беременная малоизвестная свету дама.

Но случилось именно так. Абсурд, но сработало.

— Более того, опять же, гипотетический заговор при уровне щепетильности задействованных лиц, вряд ли предполагал бы нанесение физического вреда кому-либо. Все ж не при Медичи или Борджиа живем. — едва заметный кивок. — Опять же, в гипотетическом окружении гипотетического наследника престола одной гипотетической страны, подобный прецедент был бы не первым, не вторым и даже не пятнадцатым. Традиционно все решалось совершенно иначе. К обоюдному удовольствию сторон. Исторически повелось.

Цесаревич вздохнул.

— Вы мне многого не договариваете.

Только развела руками.

Он немного изменил позу, потянулся за бокалом кваса, наполовину опустошил его и уже более иронично уточнил.

— А если гипотетическая авантюристка в окружении гипотетического наследника гипотетической короны получила бы просьбу от некоего вышестоящего лица... — он быстро включился в правила игры.

— Тогда обладая, чисто гипотетически, конечно, неким лекарством, способным помочь этому самому гипотетическому наследнику, но не имея никакой, даже гипотетической, иной возможности оказаться рядом с ним, она, вне всякого сомнения, воспользовалась бы случаем. А потом, гипотетически, долго бы сокрушалась о его высоких моральных принципах и собственной женской непривлекательности. Гипотетически.

Он рассмеялся.

— Гипотетически, я бы не отказался иметь такую особу в друзьях. — хмыкнул он.

— Реалистически, Вы ее уже получили. — вот сейчас или выгонит с позором, или простит.

Люське скоро не хватит места на лице для расширившихся глаз.

— Кто? — строго спросил цесаревич.

— Это очень сложно. — потупилась я. — данный субъект угрожает совершенно негипотетическими неприятностями.

— Гипотетический супруг? — язвительно уточнил цесаревич.

Ну тут, пусть и не в порядке вещей, но случаются прецеденты семейного сутенерства, но обвинять в этом Тюхтяева — кощунственно.

Я сделала несколько шагов и наклонилась к августейшему уху, бледному и прохладному на ощупь. Прошептала несколько предложений, кивнула остолбеневшему от новостей князю и вернулась на свое место.

— Но я полагаю, Ваше Высочество, что гипотетический заговор совершенно не включает сегодняшнее происшествие. Более того, все решения, принятые в рамках этого гипотетического сценария, предполагали, что гипотетический наследник, скажем так, не очень здоров.

— Я, конечно, дико извиняюсь, что не догоняю вашего диалога. — вклинилась в беседу Люся. — но о чем тут вообще речь?

↓ Содержание ↓