19.
На следующий день в школе.
— Ниидзима! Объяснись!
— Что я должен объяснить?
— Что ты устроил?! — я спокоен. Да, спокоен. Пока(!) спокоен.
— А что я устроил? — косит под дурачка Харуо.
— Что за "Новая Белая Гвардия"?!
— Я просто взял первые знаки наших фамилий.
— Это я заметил! — начинаю выходить из себя, — Меня интересует, что это за организация и какого черта ты меня к ней причисляешь?!!
— Как ты не понимаешь, Кеничи? Ты объявил войну "Рагнароку". Их бойцы уже не раз терпели поражения, столкнувшись с тобой. Их репутация упала. Так что сейчас самое время создать свою организацию. Восьмой Великий боец "Рагнарока" побежден.
— Это не я ее победил.
— И что? Главное, что ты там был и она там была. Остальное — это моя превосходная пиар-кампания. Ты одолеешь одного за другим всех Великих бойцов и мы разгромим "Рагнарок". Следом мы займем район, а там и весь город. А в перспективе и вся Япония. Через несколько лет.
— Твоя "Гвардия" в таком случае по сути не отличается от "Рагнарока".
Надо найти какие-нибудь аргументы, чтобы послать его куда подальше с его идеей. Но это будет невероятно трудно, поскольку червяк упрямый.
— Кхе-хе-хе. Ошибаешься, Кеничи. Мы не такие жестокие, как "Рагнарок". Это раз. И мы получим со стороны простых людей поддержку как антибанда. Это два.
Роняю челюсть.
— Все мы создадим империю! И...
Подзатыльник прерывает инопланетную форму жизни. Правда, я не рассчитал силу и голова Ниидзимы с размаху ткнулась в стол, за которым он сидел. Схватив его за грудки, вытаскиваю из-за стола и приподнимаю над полом. Благо силы простой (физической) мне теперь, после тяжелых тренировок в додзе, хватает. По крайней мере, удерживаю его без проблем.
— Ниидзима! Очнись от своих бесплотных фантазий! — встряхиваю его, — Как меня слышно? Не вздумай впутывать меня в свои авантюры! Слышал?
— Кеничи! Дурак! Как ты не поймешь?!!
— Достал!
Продолжая удерживать Ниидзиму одной рукой, второй наношу несколько ударов. Они пришлись в грудь и живот. В основном я целился по почкам. Отпускаю его. Он хватается за бок и стонет. И напоследок ... делаю ему "сливку". Что это такое? Указательный и средний пальцы сгибают, как в кулаке, берут ими нос в захват и поворачивают кисть. Немного. В итоге это очень больно (а удары по почкам тоже очень болезненные). У него аж нос посинел.
— Завязывай со своей глупой затеей!
Сказав это, я ухожу. Под свою базу червь выбрал кабинет физики. И как он выбил себе помещение? Нет, умом я понимаю, что в одиночку бороться с "Рагнароком" бессмысленно. В одиночку войну не выигрывают. И помощь мне пригодится однозначно. Но при этом мне совершенно не хочется быть на стороне Ниидзимы. Раз он так отчаянно старается, чтобы я был с ним на одной стороне, это значит, что он чувствует ... как бы это выразиться ... чувствует, что на моей стороне будет выгоднее. Ему выгоднее. При этом он будет намеренно подставлять меня под удары бойцов "Рагнарока". Кроме того, те, кто войдет в состав "Гвардии", будут ниже по уровню, чем Великие бойцы "Рагнарока". Будут жертвы. Только если Ниидзима не сможет привлечь на свою сторону сильных бойцов или бывших членов "Рагнарока" — Укиту и Такеду. Да и те уступают, по их словам, Великим.
Эхе-хех!
Мастера сидят и чаевничают. А я как всегда отрабатываю различные приемы.
— Что-то не так, Кен-чан? — спросил Мастер Ма, — Ты слишком напряжен.
— Ничего серьезного. Просто Ниидзима со своей "Ниисирой" достал.
— А разве это плохо? — спросила Миу. Она как раз еще чая принесла.
— Миу, я не могу сказать, что "Ниисира" это плохо. Но в тоже время и ничего хорошего. Для меня. Они станут мишенью для "Рагнарока", а я просто физически не смогу защитить их всех.
— Помимо этого есть еще проблемы, — вставил свои пять копеек старейшина.
— Если Ниидзима перегнет палку, то из "Ниисиры" получится второй "Рагнарок", — соглашаюсь со старейшиной.
— Но это ведь хорошо, когда тебе прикрывают спину, — не унимается Миу.
— Хорошо. Если они умеют драться. А большая часть это "Гвардии" может драться только подручными инструментами.
— Запомни главное, Кен-чан, — сказал Кенсей, — У мужчины есть три важных необходимых вещи: храбрость, уверенность и кулаки!
И это Мастера боевых искусств. Вспоминается русская пословица: сила есть, ума не надо. Они все очень сильны, но вот сказать правильные ободряющие слова или дать совет — это не к ним.
На следующий день я заметил странное поведение Ниидзимы. Впрочем, он всегда себя странно ведет.
По пути из школы в додзе, я несколько раз оборачивался.
— Что такое, Кеничи? — спросила Миу.
— Да не пойму. Такое чувство, что за нами Ниидзима идет. Оборачиваюсь — никого. Однако все равно чувствую его. Вот и удивляюсь.
Миу сама посмотрела.
— Я никого не вижу. Завидую я тебе, Кеничи.
— Что? — я реально удивлен. В чем мне можно завидовать.
— Ты можешь так легко чувствовать Ки людей. Я так не могу. Я даже Ки отдельных людей отличать не умею, — погрустнела Миу.
— Лучше радуйся, что не чувствуешь, Миу.
— Почему?
— Понимаешь, я так понял, что человек накладывает отпечаток на свою Ки. Завистник или ... эм ... полный отморозок ... все это накладывается на Ки. Например. Ты помнишь Когу-каратиста? Он хотел меня побить и потом начать встречаться с тобой.
Миу на пару секунд задумалась.
— Помню. Он еще с повязкой на голове был. Мелкий такой.
— Он самый. Я почувствовал его Ки. Она ... мерзкая. Как и сам он. Было ощущение, что я осьминога трогаю.
Миу зябко передернула плечами.
— Может ты и прав.
Только пришел в додзе и настроился на тренировку, как с улицы раздался вопль. Нет, не так. ВОПЛЬ. Быстро переросший в визг. Так обычно кричат, если до смерти напуганы. Это кто мог так у нас испугаться? Нет, кто вообще сюда мог придти? На ум приходит только Ниидзима.
Мастера все в додзе. Сигуре и Апачай слоняются без дела. Старейшина тоже где-то тут. Вот только я без понятия, чем он занимается. Этот демон то есть, то его нет. Ма Кенсей куда-то испарился, едва я пришел. Если учесть наличие журнала в его руках (название я не видел, но ... вы меня понимаете), то он, скорее всего, забился с какой-нибудь угол. Сакаки тренируется. Коэцуджи очередную скульптуру высекает. Миу сразу ушуршала по домашним делам.
Стоило мне выйти на улицу, как я убедился в своих подозрениях. У забора сжался в комок перепуганный Харуо. Напротив него стоят Мастера. За исключением Сигуре и старейшины. Первая висит вниз головой, уцепившись ногами за забор, а второй возвышается над забором.
— Ниидзима, ты что тут забыл?!
— Кеничи?
Червь вскочил и юркнул мне за спину.
— Вот! Его едите!
— Я не знаю в чем дело, но извиняюсь за действия этого тела.
— Что? Это друг Кен-чана?
— Аппа!
— ...
— И из-за чего шум?
— Пфе!
— Шумный у тебя друг, Кен-чан.
Мастера начали расходиться, потеряв интерес к этому чудику.
— Неужели ... они твои подчиненные? — спросил он.
— Нет. Они учат меня.
На несколько секунд он ушел в перезагрузку.
— Тогда власть над Японией ... Нет! Над всем миром...
А теперь он ушел в свои мечты. Подзатыльник вывел его из мира фантазий в реальность.
— Ты следил за мной? А? Зачем?
— "Ниисире" нужна твоя помощь, Кеничи, — начал проникновенным тоном пудрить мне мозги пришелец.
— Не втягивай меня в свои махинации.
— Ты не понимаешь, Кеничи! Вчера мы столкнулись Шестым Великим бойцом "Рагнарока"! Его называют Отшельником. Я лично видел, как Шестой, Четвертый и Восьмой бойцы одолели пятьдесят человек! Он спрашивал про тебя! Он хотел знать, где ты занимаешься!
— И ты решил выкупить свою жизнь, если сообщишь ему эту информацию?
— Я не дурак, Кеничи, — неожиданно серьезно ответил Ниидзима, — "Рагнароку" верить нельзя. Особенно Четвертому бойцу. Он известен как Локи, это ...
— Бог лжи, обмана и коварства из скандинавской мифологии.
— А. Да. В общем, я собрал на него немного информации. Он очень любит в своих планах обыгрывать своих противников. Ему нельзя верить. Ни в коем случае. Я же просто хотел предупредить тебя.
— Чтобы предупредить, необязательно тайком преследовать.
— Разумеется, мне нужно было узнать, где ты тренируешься. На будущее.
— Ах ты!
От меня он убежать смог, а вот от Сигуре нет. Она его поймала на раз-два. В итоге я его все же отлупил. Хотя старался не травмировать, а то еще прицепятся.
20.
Буквально на следующий день неприятности встали передо мной во весь рост.
— Ромео! О, Ромео!
Сегодня в наш класс натурально ворвался какой-то парень-блондинчик. Бросился к Миу и попросил ее, чтобы она сыграла Джульетту в школьном спектакле. Выяснилось, что неизвестного парня зовут Танимото Нацу. Он первогодка, но помимо этого является главным объектом внимания всех девушек школы (за исключением Миу) и состоит в театральном кружке. И он пришел просить Миу сыграть роль Джульетты, поскольку у их клуба проблемы с нехваткой людей. Понимаю, почему ее попросили сыграть — Миу девушка красивая.
Миу от такой перспективы выпала в осадок. С одной стороны хочется сыграть и попробовать, но с другой — она не уверена, что у нее получится. Я и Мастера совместными усилиями убедили ее, что она справится. В конце концов, не боги горшки обжигают.
До представления пять дней. А текста надо много выучить. Мастер Коэцуджи взялся помогать Миу с подготовкой. Блин! Он меня поражает! Всего один раз прочитал текст и запомнил его! Еще и Миу подсказывает с каким выражением надо говорить. Есть что-нибудь, что он не может?
Я бы так не смог. И перенервничал бы и просто запомнить весь текст, который надо говорить, не смог бы. Не завидую я этому Танимото Нацу. Да и завидовать не хочется. Уж больно сильная Ки от него чувствуется. Слишком сильная для простого подростка. Я не старик, но он явно занимается боевыми искусствами. Да и то, что я чувствовал... Было такое чувство, что он ненавидит всех окружающих. Меня это сбило с толку, когда я с ним разговаривал — он мило улыбается, а негативом метров на пять от него все наполнено. Непонятно.
Жду, когда Миу ускачет готовить ужин и подхожу к Мастеру Коэцуджи.
— Мастер Коэцуджи.
— Что такое, Кен-кун?
— Я не хотел этого говорить при Миу, но этот парень, Танимото, который будет играть Ромео... Он ввел меня в ступор.
— Чем же? — заинтересованно спросил Мастер.
— Когда мы с ним говорили, то он улыбался. Но при этом я чувствовал его Ки. Она была очень мрачной, словно он хочет все вокруг него уничтожить.
— Хммм, — Мастер потер подбородок.
— У него очень сильная Ки. Я подумал, что он может быть бойцом, практикующим боевые искусства.
— Это возможно, — кивнул Коэцуджи, — Ты можешь чувствовать чужую Ки куда лучше простых людей и учеников. Спасибо, что сказал. Миу сейчас действительно лучше не дергать, она и так загружена.
— Стоит ли предпринять что-нибудь сейчас, Мастер Коэцуджи? Ниидзима собрал кое-какую информацию о Танимото. В школе он идеален. Даже слишком. Таких людей не бывает. О его внешкольной жизни он не смог ничего узнать.
— Не думаю. Танимото, скорее всего, не даст представлению сорваться. Но вот потом... Тебе и нам стоит быть настороже.
Взял за привычку ходить вместе с Миу на репетиции. И за Миу присматриваю и Танимото на глазах. Я устраиваюсь в сторонке и наблюдаю. Просто смотрю. Никому не мешаю.
Миу полна радости. Это видно невооруженным взглядом. Ей нравится играть роль в спектакле. Она очень старается. И как она это все тянет? После уроков она бежит в клуб гимнастики, а потом в театральный клуб. А ведь помимо этого у нее еще и домашние дела имеются — она одна тянет на себе все хозяйство додзе.
Что это за чувство? Я смотрю на Миу и Танимото, который стоит рядом с ней и что-то говорит. И от этого у меня в груди образовывается комок. Мне не нравится, что они так близко. Не мог же я влюбиться в нее? Нет, теоретически мог, но я в любовь с первого взгляда не верю. Миу мне нравится, но я не назвал бы это любовью. Хотя ... что я знаю о любви? Да ничего, собственно. Миу мой друг. Она красивая. Не побоюсь этого слова, сексуальная. Но чтоб я полюбил девушку, которую и года не знаю?
Закрыв глаза, пытаюсь "увидеть" Ки Миу. Вот она. Большой комок золотисто-алого света. Золотой — это радость. А алый — признак бойца Доу. Сакаки боец стиля Доу, как он сам мне сказал. Бойцы Сей для меня голубоватый свет. Например, Сигуре. Я когда осознанно ее осмотрел своим "зрением", то выпал в осадок — у нее ровный свет. Обычно они подрагивают — это значит, что люди испытывают эмоции, переживания и тому подобное. Сигуре потрясла меня своим безграничным спокойствием.
А вот Танимото Нацу ... озадачил. Лилово-серый свет. Серый — печаль, грусть, тоска. Лиловый — ярость, ненависть. Непередаваемый коктейль.
Неожиданно я почувствовал Ки гнилого человека — Коги, если быть точным. И действительно, он как раз хромал мимо зала, где идет репетиция. И тормознул. То, какими глазами он смотрит на Миу, меня напрягло. Он ее узнал. И что теперь он будет делать? Кога куда-то похромал поспешно. Почему он, кстати, хромает? Я его так приложил что ли?
Куда он мог так поспешить? К Кисаре, наверное. Остановить его? Неа. До премьеры совсем немного. Не запирать же его где-нибудь? Кисара, скорее всего, не простила Миу своего проигрыша. Так что лучше приготовиться к тому, что в день премьеры я спектакль не увижу.
Миу
День представления.
А-а-а!!! Я волнуюсь! Никогда еще так не волновалась! Выступать перед таким большим количеством людей... Мне страшно.
Осторожно выглядываю из-за занавеса в зал. Как много людей пришло смотреть нашу постановку. Что? В первом ряду сидят ... Все из Редзенпаку! Коэцуджи-сан, Сакаки-сан, Сигуре-сан и остальные. Жалко только, что дедушки нет. Странно видеть их в иной одежде. И ведь смотрятся как вполне обычные люди. Я даже не думала, что они могут из своей повседневной одежды вылезти.
Кстати, а где Кеничи? И его нету. Странно. Может потом подойдет?
Кеничи
Найти Ниидзиму, чтобы смог подсказать, откуда придет хулиганье, оказалось просто. А уговорить помочь мне еще проще. Ему выгодно, чтобы я дрался с "Рагнароком". Это соответствует его планам.
Встать на пути Кисары и ее подчиненных глупо, но необходимо. Я не хочу, чтобы они сорвали представление Миу. Будет жалко, ведь она так старалась.
Что у нас тут? Кисара, Кога, кто-то непонятный (одет как парень, но внешность толи парня толи девушки) и еще полдюжины человек.
— Сирахама, — заинтересованно протянула Кисара.
— Он самый. Единственный и неповторимый. К вашим услугам.
— Ты встаешь у нас на пути.
— Возможно. В конце концов, Земли круглая.
— Ты хочешь помешать нам сорвать представление дойной коровы?
Это она о ком? О Миу что ли?
— Ты влюбился в эту девчонку?
Провокационный вопрос.
— Знаешь, Кисара, — она нахмурилась, — Мне наплевать на ваш "Рагнарок" и ваши тараканы, с ним связанные. Не я это начал. Сейчас я собираюсь помешать вам сорвать представление. Миу и я — друзья. Она много усилий приложила, чтобы приготовиться к этому дню. Она рада играть роль Джульетты. И я не хочу, чтобы она грустила. Влюбился ли я в нее? Не знаю.
— Хм! Тогда мы тебя тут поколотим!
— Попробуйте. Хоть я и не люблю драться с девушками, но и не собираюсь быть грушей для битья.
— Хватит разговоров!! — у Коги закончилось терпение.
Он, прихрамывая, побежал на меня. Его сразу обогнали трое. Первый напоролся на Ямадзуки и отправился на асфальт. Активирую Стальной барьер (надо тренироваться). Оба отлетают от меня. Уже не опасны. Подлетает Кога. Пытается достать меня. Наивный. Бью его коленом в живот. А потом добавляю по шее.
Остальные трое до меня как раз добежали. Заломом предплечья укладываю на асфальт одного. Второй получает коленом в голову. Третий отлетает, получив кулаком в живот.
Остались только Кисара и ее "телохранитель" и "секретарь". Надеюсь, я правильно понял функции сего товарища.
Во мне осталось слишком много оригинального Кеничи. Сенбон поразил точку на шее девушки, и она заснула. Блин. Перестала она хмуриться и сразу стала значительно симпатичнее.
— Я извиняюсь. Я спешу, а то не успею поздравить Миу. Я уверен, что у нее получится. Не стоит волноваться — она просто спит.
Разворачиваюсь и бегу в школу. По пути еще и букет стоит взять, благо я где-то тут цветочный видел.
Слишком много оригинального Кеничи осталось. Он бы не стал драться с девушкой. Вообще. А я всего лишь усыпил ее.
Пробраться в зал оказалось не проблемой. И меня сразу засекли Мастера, которые пришли поддержать Миу. Пришлось пробираться к ним. По стеночке не вышло. Но я кое-как пробрался в первый ряд, где они мне место застолбили. Вчера Мастер Коэцуджи предложил им придти поддержать Миу.
Что я могу сказать о представлении. Получилось превосходно. Я в основном следил за игрой Миу. Получилось у нее просто шикарно. А уж финальная сцена... Я в искусстве полный профан, но даже меня проняло. А уж Сакаки то! Готов был разреветься! И настаивал, что это яркий свет!
Умора!
Потом поздравляли. И я вручил девушке свой букетик (подскажите насчет того, какие цветы стоит вручить). И пошли домой. Первыми ушли Мастера. Я подождал Миу и пошел с ней вместе. И другой дорогой. Пришлось, конечно, извиниться за то, что опоздал. И в тоже время я не сказал ей о встрече с "Рагнароком".
Мы переходили дорогу по специальному переходу над дорогой. И нам совершенно неожиданно заступил дорогу странный парень. Кожаный плащ с глубоким капюшоном скрывает его лицо. Но я узнал его — Танимото Нацу.
