Погоня

Василия поднял с постели телефонный звонок. Наблюдатели, выставленные военными на мысу Рытый, на западном берегу Байкала напротив Святого Носа, доложили, что облачный столб над лагерем инопланетян исчез. "Летающая тарелка", судя по ее размерам, должна была быть видна в бинокли, но она тоже пропала.

Василий быстро, не завтракая, собрался, достал из оружейного сейфа печать с непентесом (он ее, пользуясь суматохой, так и не отдал начальнику) и стал звонить в штаб военной авиации, требовать вертолет. С вертолетом получился облом — базу в Черноруде еще не развернули полностью, а из Белой вертолет без дозаправки долететь не мог. Тогда Василий согласился на самолет.

Он не знал, что лучше — дадут ему вчерашний экипаж или какой-то другой. Вчерашний экипаж был свидетелем его позора, зато была хоть какая-то уверенность, что пилот сможет увернуться от инопланетной ракеты. Но экипаж ему дали другой. В принципе, все было понятно: это считалось как боевой вылет, оплачивалось по повышенной ставке и считалось в выслугу лет, так что военные не хотели друг друга без дела обижать.

Путь до военного аэродрома в Белой, даже на конторской машине с мигалкой, должен был занять существенно больше часа. Василий просил, чтобы его, как и вчера, забрали в гражданском аэропорту, но военные уговорили его, что посадка и рулежка по аэродрому тоже дело долгое, и даже чисто по времени будет выгоднее дождаться, пока он доедет до Белой.

Василий ехал по построенной еще при первой демократии трассе "Байкал", которая соединялась с городскими улицами через развязку Иннокентьевского моста и шла на север, обходя Ново-Ленино, Ангарск и Усолье. Дорога была в неплохом состоянии и пустынна. Василий взял легковую машину, и гнал существенно больше сотни, включая мигалку перед постами дорожной полицай. Но все равно, когда он подъехал к аэродрому, его самолет уже заводил моторы.

Самолет ему выдали той же модели, но по-другому оснащенный. На этот раз это был разведчик, с более мощным радаром, чем у десантника, инфракрасными и обычными видеокамерами с телеобъективами, даже с пятью квадрокоптерами. У этих машин был гораздо меньший радиус действия, чем у конторского аппарата, который так бездарно профукали в сентябре, и не было возможности вернуть их на борт после выпуска.

Вместо десантного отсека этот самолет имел что-то похожее на пассажирский салон, но занимал он далеко не всю длину. В носовой части салона было несколько стоек и пультов для наблюдательного оборудования, потом шесть рядов кресел, а весь остаток длины пассажирской кабины был пуст. Только на полу были видны полозья для крепления кресел. Зато в конце салона, как и в пассажирском самолете, размещался сортир.

Василий снова пошел в пилотскую кабину. Памятуя вчерашний позор, он тщательно пристегнулся.

Конец взлетной полосы был направлен почти точно на место слияния реки Белой и Ангары. На правом берегу Белой виднелись кварталы и развалины на окраинах Усолья-Сибирского. Сама Ангара здесь распадалась на два рукава, разделенные рядом широких островов с узкими протоками. Взлетев, самолет взял курс на северо-восток. Они почти сразу пересекли Ангару и полетели над холмистым и лесистым водоразделом между Идой и Кудой.

Василий посмотрел карту. Вроде бы, Белая не так уж далеко от Иркутска, но прямой маршрут от военного аэродрома проходил севернее, чем они летали в прошлые разы. Они по диагонали пересекали долину Куды с ее полями и лоскутами степей, потом проходили над тектоническим понижением между северным концом Приморского хребта и южными отрогами Байкальского, и только после этого оказывались над Байкалом заметно севернее Ольхона.

Каменное лезвие Святого Носа поднялось над горизонтом, когда они еще летели над западным берегом озера. Облачного купола перед горами, и правда, не было. Пилот включил радар. Береговая линия была хорошо видна, виден был даже разбитый самолет, отмечающий положение лагеря инопланетян. Василий с удивлением отметил, что самолет теперь лишился крыльев. Но "тарелки" на воде не оказалось.

— А можно пошире обзор? — поинтересовался Василий.

Пилот нажал какие-то кнопки под дисплеем радара, картинка моргнула и сменилась контурным изображением широко ухмыляющейся бородатой рожи. Под рожей крупными моргающими буквами было написано "PWND". Самолет клюнул носом, а пилот матерно заорал. Его коллега в левом кресле скомандовал: "Ручное! Я веду! Перезагрузка компов!".

Оба пилота синхронно нажали на своих пультах какие-то кнопки, потом летчик в левом кресле схватился за штурвал. Самолет качнулся и выровнялся. Приборная доска заморгала лампочками, раздались писки и другие компьютерные звуки. Несколько секунд Василий надеялся, что сейчас все починится, но потом индикаторы на пультах пришли в стационарное положение.

Все огни мигали красным, на всех дисплеях ухмылялась одна и та же рожа, мигали буквы "PWND", и на разные голоса бубнило сразу несколько тревожных сигнализаций. Василий сумел разобрать "наберите скорость" и "снизьте скорость", но там было еще что-то про землю, про шасси, про давление...

Были все поводы впасть в отчаяние, но пилоты не запаниковали. Из их переговоров Василий понял, что связи с землей нету и не работают никакие электронные приборы вообще, но рулями и двигателями можно управлять через резервные механические системы.

На ручном управлении самолет летел как-то иначе, чем под электроникой. Василий быстро заметил, что его начало подташнивать. Сигнализации продолжали бубнить. Как сказали летчики, у некоторых из них было автономное питание, так что даже полное обесточивание кабины не помогло бы.

Пилоты сначала обсуждали идею идти на заброшенный аэродром в Хужире, но он был затянут облаками. Потом штурман нашел на карте еще один заброшенный аэродром, возле Оека в долине Куды. Это летное поле было чуть дальше, чем на полпути до Иркутска, но его легко было найти по визуальным ориентирам. Посадка на короткую неподготовленную площадку, да еще без приборов, была рискованной. Но и подходить к авиаузлам на самолете без радиосвязи было опасно.

Самолет заложил пологий вираж и стал разворачиваться на запад. Они быстро вернулись к долине Куды, которая хорошо была заметна на фоне лесистых водоразделов, и полетели на запад-юго-запад вдоль нее, сбрасывая скорость и снижаясь. Через некоторое время долина расширилась. Справившись с картой, Василий понял, что это Усть-Ордынская степь.

До аэродрома, по расчетам штурмана, оставалось двадцать километров. Самолет стал снижаться круче, покачивая крыльями и делая короткие, но резкие повороты. Летчики часто матерились, обычно как раз перед началом или после конца такого поворота. Василий догадался, что они пытаются выровняться вдоль осевой линии полосы, но саму полосу он еще разглядеть не мог.

Работали не только рули, удалось выпустить шасси и закрылки. Самолет уже летел совсем низко, почти так же, как вчера, когда они на гражданском самолете осматривали берег Святого Носа. Можно было разглядеть деревья, кусты и песчаные отмели в русле реки, домишки, огороды, автомобильные дороги, заасфальтированные и нет.

— Командир, решение! — проорал пилот из правого кресла, пытаясь перекричать сигнализации.

— Садимся! — так же громко закричал пилот в левом кресле. — Приготовиться к удару!

Полосу Василий по-прежнему не мог разглядеть. Ему казалось, что они садятся на чистое поле. Он проверил натяжение ремней и вцепился в подлокотники. Моргание тревожных сигналов и бубнение механических голосов не придавало спокойствия. Василий закрыл глаза и через несколько секунд почувствовал удар. Посадка была гораздо жестче, чем в аэропорту. Самолет сразу резко потянуло назад, но он не остановился, а подпрыгнул, потом хлопнулся на землю еще раз, и лишь через несколько таких прыжков покатился, подскакивая на кочках и устрашающе раскачиваясь.

Звук двигателей резко сменился, превратившись в низкочастотный дребезжащий гул. Кочки и ухабы стали как-то мягче и реже, и вскоре Василию показалось, что самолет остановился. Но только когда пилот крикнул "глушить моторы!", Василий рискнул открыть глаза.

Самолет, и правда, стоял на месте. Впереди за ветровым стеклом виднелась уходящая вдаль долина Куды, холмы по ее краям, кусты возле реки. Руки пилотов бегали по пультам, и красные мигающие огни гасли большими группами одновременно. Пропадали один за другим и бубнящие голоса. Но, как и предупреждали пилоты, несколько сигнализаций имели автономное питание, поэтому они продолжили напоминать об отсутствии напряжении в бортовой сети (до Василия только сейчас дошло, что этот голос он слышал на всем протяжении полета — хотя, судя по лампочкам, электричество на борту все-таки было) и низком давлении в кабине.

Василий отстегнулся, вылез из кресла и заметил, что у него подкашиваются ноги. Он вышел из кабины. Наблюдатели, сидевшие в салоне, уже открыли дверь и развернули лестницу, по которой можно было спуститься на землю. Василий выглянул наружу и вдохнул свежий воздух. Сзади от самолета висело огромное облако пыли, медленно рассеивающееся на ветру.

Снаружи было холодно, но не особо ветрено. На пожелтевшей траве блестел иней. Немного поддувало под плащ, когда Василий спускался по трапу. В самолете было теплее, но оставаться там почему-то совсем не хотелось.

Василию по-прежнему казалось, что они сели в совершенно чистом нераспаханном поле. Повсюду торчали сухие метелки лебеды и какой-то еще бурьян. В нескольких сотнях метров виднелись развалины каких-то домишек. Дальше поднимались невысокие лесистые холмы, ограничивающие долину. Никаких признаков разумной жизни вокруг заметно не было. Впрочем, приглядевшись, Василий увидел насыпь автодороги с характерными столбиками и дорожными знаками, проходящую по склону холма вдоль самого его подножия.

Наблюдатели вылезали из самолета, растерянно оглядываясь. Некоторые из них потом вернулись на борт. С Василием никто говорить не пытался, он так и стоял в стороне, романтично закутанный в свой плащ с эполетами. Пилоты вышли только через некоторое время и сразу пошли осматривать самолет снаружи. Проследив их передвижения, Василий обратил внимание, что стойки шасси у самолета целы, но между колесами застряли целые снопы выдранного с корнями бурьяна, а за колесами тянутся глубокие колеи в земле.

Потом разумная жизнь все-таки появилась. С северо-востока, со стороны Оека, с сиреной и с мигалками ехали пожарная и полицейская машины. Потом много времени ушло на бестолковую суету. Военные выслали из Белой вертолет, чтобы забрать экипаж и поставить солдат для охраны самолета. За Василием прислали машину из Иркутска.

Что делать дальше с самолетом, так и не решили. Никто не мог понять, что именно произошло с компьютерами. Сброс прошивки к фабричным настройкам не помогал, а подключать оборудование для диагностики механики боялись. Как понял Василий, все заинтересованные быстро сошлись на идее разобрать самолет на месте, механические компоненты использовать на запчасти, а электронику — не только цифровую, но, от греха, и аналоговую — не просто выкинуть, а уничтожить потщательнее.

Людей со звезд в обсуждениях не упоминали, но Василий знал точно — они все еще на Земле.

Подтверждение этому он получил уже на следующее утро, когда пришло сообщение из Верхнеудинска. В зоне ответственности авиаузла появился неопознанный летающий объект, медленно движущийся со стороны Байкала вдоль Селенги по направлению к городу. Василий умозаключил, что брать военный самолет с его уязвимым цифровым радаром опасно, и поехал в гражданский аэропорт.

Пока он добирался до аэропорта, а самолет готовили к вылету, из Верхнеудинска пришли более удивительные новости. НЛО включил гражданский радарный транспондер с кодом 7000, и ответил диспетчеру на голосовой вызов. Ответивший представился капером Ее Величества Игорем Селезневым, и попросил коридор для прохода над зоной ответственности узла в сторону Гусиного озера на высоте две тысячи метров над уровнем моря. Также он сообщил, что не имеет ответчика TCAS, поэтому хотел бы, чтобы этот коридор по возможности освободили от воздушного трафика. На вопрос, кто дал ему разрешение на полет, он хмыкнул и сказал: "Никто. И что мне теперь, садиться прикажете?".

Теперь на ушах стояли все. Гражданские диспетчеры требовали срочно поднимать истребители и принудить нарушителя к посадке или уничтожить. Военные, в свою очередь, помня про "PWND", самолетами и вертолетами рисковать не желали, а наземных средств ПВО у них не было. Диспетчеры еще зачем-то оповестили полицай, которые помочь не могли совершенно ничем, но тоже суетились и бомбили контору бессмысленными запросами.

Низовья Селенги, над которыми летел НЛО, были затянуты облаками, как и котловина Байкала, поэтому наблюдать неизвестный аппарат с земли никто не мог. По данным радаров, он шел на запрошенной высоте две тысячи метров со скоростью около шестидесяти километров в час. Эти же высоту и скорость он передавал вместе с кодом транспондера. Высота для самолетов считалась опасной. Горы по берегам Байкала были лишь ненамного ниже, а некоторые вершины и превышали этот уровень. Видимо, именно поэтому НЛО держался над руслом Селенги. Также, радары показывали, что аппарат довольно большой, а его сигнатура совершенно не похожа ни на один применяемый на Земле самолет.

Если бы у выданного Василию самолета не возникло бы никаких заминок, он смог бы его догнать как раз в районе Верхнеудинска. Василий привычно устроился в заднем кресле пилотской кабины, и они полетели. На этот раз, они полетели на восток-юго-восток, оставив справа русло Ангары. Они достигли берега Байкала буквально за несколько минут, и пересекли его на несколько километров севернее Голоустного. Почти так же быстро они пролетели над озером и затянутой облаками дельтой Селенги.

По сообщениям верхнеудинских диспетчеров, НЛО как раз пересекал линию хребта Хамар-Дабан, двигаясь над ущельем Селенги. Василий потребовал, чтобы диспетчер помог им найти его. И диспетчер, и пилоты были этому не очень рады. Диспетчер говорил, что он всю жизнь учился предотвращать столкновения, а не провоцировать их, а пилоты жаловались, что не умеют рассчитывать перехват даже для такой медленной цели. В любом случае, шли они гораздо выше пришельца, на высоте четыре километра, так что столкновение им вряд ли грозило.

Внезапно в переговоры вмешался капер Ее Величества, потребовавший от борта 2123 (это он легко мог узнать из кода транспондера) уточнить намерения и предупредивший, что его аппарат вооружен. Про вооружение Василий был в курсе, а гражданские пилоты, похоже, нет. И, как сообщили пилоты, радар гражданского самолета не был способен обнаруживать маленькие быстролетящие объекты, к каковым относились ракеты.

Тем временем, и самолет, и НЛО приближались к Верхнеудинску. Когда самолет приблизился к вершинам Хамар-Дабана и стали видны лежащая за ними долина и город, пилоты все-таки увидели аппарат пришельцев. С расстояния около тридцати километров, против солнца, он выглядел как черное пятнышко, трудно различимое на фоне лесистых гор. Заметить его удавалось лишь потому, что он двигался. Василий догадался захватить бинокль, но в покачивающемся самолете, через мутноватое ветровое стекло, да еще, опять же, против солнца, пользоваться им было неудобно и ничего нового разглядеть не получалось.