За холмом завыли сирены. Сунь У-Кун поднял к уху рацию, обменялся какими-то репликами, нажал кнопку отбоя и отдал несколько отрывистых команд своей свите. Потом он снизошел до объяснений на понятном Василию языке:

— Сейчас тут будет очень шумно и довольно опасно. Надо уходить.

Конвоир подтолкнул Василия к джипу. Остальная свита взбиралась на коней и прочие транспортные средства. Последним поднялся в седло и сам Сунь У-Кун. Но бандиты не двинулись с места сразу.

Из-за холма послышался шум и тарахтение множества плохо отрегулированных моторов, а потом на склонах дюн появились отблески фар. Вскоре на краулервэе возникла колонна разношерстных и, по большей части, разваливающихся от ржавчины машин: грузовики, тягачи с цистернами, автокраны, довоенные и современные армейские тягачи и транспортеры, танки со снятыми башнями, танки с кранами, установленными на месте башен, заполненные людьми трейлеры. Тарахтя, выпуская клубы черного дыма и дребезжа отваливающимися крыльями и кузовными панелями, все это собрание передвижного металлолома неровным строем проползало и скрывалось за следующей дюной. Василий подумал, что где-то среди этой техники, наверное, на трейлерах, могут быть и экскаваторы, украденные на Лансине. Но в темноте их невозможно было опознать.

Лязгающие гусеницами танки сотрясали почву так, что это чувствовалось даже через подвеску джипа. Но потом Василий почувствовал, что земля задрожала как-то иначе. Когда источник сотрясения появился из-за дюны, Василий даже не сразу понял, что он видит.

Это был самый большой передвигающийся объект, который он видел в своей жизни. За исключением, пожалуй, дирижабля инопланетян — но только если считать размеры того вместе с баллоном. Эта штука была больше парохода "Черский", больше музейного ледокола "Ангара" (впрочем, его-то Василий тоже никогда не видел движущимся), больше товарняков на Транссибе. Короче товарняков, конечно, и длиной примерно как пароходы, но намного шире и выше. Он занимал обе полосы краулервэя, и Василий понял, что именно ради этого чудища эта странная дорога и была построена.

Платформа опиралась на четыре гусеничные тележки, каждая размером с три-четыре танка. Судя по клубам черного дыма, в обоих передних тележках и в одной из задних было по собственному дизелю. Был ли дизель в четвертой тележке не предусмотрен конструкторами, или его просто не удалось оживить, было непонятно, но, наверное, и неважно. Ясно было, что создана она была очень давно. Во время и после войны такое строительство было никому не по силам. Или... Или люди со звезд давно уже на Земле?

Транспортер освещал себе дорогу прожекторами, установленными на передних тележках и выше, под самой платформой. Но в свете Луны можно было разглядеть его силуэт.

На платформе навалом лежали какие-то металлоконструкции, притянутые тросами и сетками. Василию показалось, что он узнает в этих конструкциях угловатые изгибы той странной башни, которую они видели с воздуха.

Платформу сопровождали несколько всадников. Время от времени один из них что-то говорил по рации, и водитель стального монстра реагировал: из выхлопных труб вылетал более густой клуб дыма, или одна из тележек дергалась, притормаживая одну из гусениц.

— Что это? — спросил Василий своего конвоира на ток-писин. Тот поджал губы, превратившись в злобного буддистского демона:

— Не моего ума дело. Мудреца спрашивай, если он ответит.

— Это люди со звезд?

— Нет. — отрывисто сказал охранник. — Они не со звезд. А это вообще не они строили, это тут давно стояло.

— А что вообще происходит?

— Мудрец же сказал, уходить надо. Опасно. Вот и уходим.

Василий понял, что толку тут не добьешься, и продолжил наблюдение.

Когда транспортер поравнялся со свитой бандитского вожака, из-за дюны появился второй такой же. На его платформе стоял гигантский, размером с тележку транспортера, гусеничный кран со сложенной телескопической стрелой — похоже, тот самый, который днем снимал мотогондолы с дирижабля.

У этого краулера (от этого же слова происходило слово "краулервэй"?), судя по облакам дыма, работали дизели во всех четырех тележках. Но полз он так же медленно, как и первый. Его также сопровождали всадники с рациями, время от времени корректировавшие движение.

Когда они поравнялись со свитой Сунь У-Куна, тот махнул рукой. Водитель завел двигатель не с первой попытки, но все-таки справился с этой задачей. Джип выпустил облако сизого карбюраторного дыма, зажег фары, скрежетнул сцеплением и покатился в сторону краулервэя. За ним последовали и всадники.

Транспортеры двигались примерно со скоростью идущей рысью лошади. Машине было тяжело выдерживать такой темп. Водитель переключился на пониженную передачу, хотя дорога была ровная, и можно было ехать побыстрее. Их кавалькада двигалась на расстоянии от транспортера, скорее всего, чтобы не дышать дизельным дымом.

Василий не смог засечь время, за которое они преодолели расстояние до поселка. Когда они пересекли КПП, первый транспортер уже стоял, свернув на дорогу к развалинам гигантского здания, и заглушив дизели. Второй транспортер проехал до поворота и тоже остановился. Оглядевшись, Василий увидел свой самолет: его отбуксировали дальше поворота краулервэя, выкатив на обычную дорогу.

Техника из колонны, которая прошла перед транспортерами, стояла дальше по дороге. Василий заметил, что люди выходят из машин и кучкуются на открытых местах, стараясь не подходить ни к машинам, ни к развалинам зданий. И — почему-то это показалось ему важным — он заметил, что они оставляют двери и люки машин открытыми. Люди даже залезали на цистерны и открывали люки у них.

Свита Сунь У-Куна, вместе с джипом, объехала оба транспортера и самолет, и приблизилась к основной массе людей. Оценив размеры и плотность толпы, Василий сделал вывод, что тут не меньше тысячи человек. Преобладание мужчин над женщинами было не очень большим. Некоторые были в рабочих спецовках, другие — в военной одежде, такой же, как у свиты Короля Обезьян, но оружие было лишь у некоторых. Василий отметил также, что вооруженные люди не противопоставляют себя остальной толпе, многие прямо даже смешивались с ней.

Конвоир ткнул Василия в бок, велев выходить из машины. Василий послушался, и обратил внимание, что двери джипа не закрыли, как и у всех остальных машин.

Всадники, иногда при помощи моторизованной техники, начали затягивать под транспортер какие-то железяки и привязывать к ним коней. Василий заметил, что они набрасывают коням тряпки на глаза.

Все к чему-то готовились, и, похоже, Василий был тут одним из немногих, не понимающих, к чему. Его подвели к Мудрецу. Тот приветствовал Василия кривой улыбкой, одним углом рта.

Кто-то поднес Сунь У-Куну мегафон. Он почему-то не сразу взял его. Василий увидел, что он подключает к рации гарнитуру, а саму рацию вешает на пояс. Наконец, он закончил с подключением, нажал на кнопку возле наушника, и заговорил на ток писин:

— Это Земля, мы готовы. Площадка чистая, все отведены за КПП.

Василий не слышал, что ему ответили.

— Понял, сто секунд готовности.

Король взял мегафон, включил его и прокричал что-то на непонятном языке. Толпа всколыхнулась, как показалось Васили — радостно.

Часов у Василия не было, он попытался нащупать пульс и засечь время по нему. Больше минуты прошло в томительном и молчаливом ожидании. Потом Король прокричал в мегафон какую-то короткую фразу, потом, через десять секунд еще одну, потом еще. Потом он начал говорить отдельные слова, и Василию даже показалось, что он их разбирает, хотя и не понимает:

— Ши... Цзю... Ба... Ци... Лю... У... Сы... Сань... Эр... И... ЗИРО!

Толпа закричала, и Василий увидел, что все лица обращены в ту сторону, откуда они приехали. Туда, где за дюнами лежало перегороженное краулервээем озеро и стоял Монстр. Василий повернулся в том же направлении и снова не сразу понял, что он видит. Над дюнами вставало какое-то непонятное зарево. Оно становилось все ярче, и вдруг над вершинами холмов взметнулось облако грязно-желтого дыма или плотной пыли.

Король прокричал в мегафон: "Лифтофф!". Толпа радостно закричала. И через несколько секунд Василий увидел ЕГО. ОНО медленно поднималось над дюнами и облаками дыма на столбе ослепительного пламени, как ракеты в довоенных видео.

А потом пришел звук. Он был громче и плотнее не только всего, что Василию доводилось слышать, но и всего, что он мог себе представить. Громче самолетной турбины. Громче близкого грома. Громче выстрела. Громче взрыва гранаты. И, в отличие от выстрела или взрыва, он продолжался. Толпа стояла с раскрытыми ртами. Может быть, они что-то кричали, но за грохотом этого не было слышно. А может быть, просто надеялись, что это поможет сохранить барабанные перепонки.

Лошади начали рвать привязи, и Василий увидел, что многие всадники подбегают к своим подопечным и пытаются их схватить за уздцы.

— Штурман, радиальная сто! Решение?

— Гравитационная дуга. Три градуса вентрально!

— Есть три вентрально!

— Пятнадцать до апоцентра. Скорость сто двадцать и растет. Держи четыре градуса вентрально.

— Есть держать. — командир вел корабль, а решения были переданы штурману, поэтому, формально, командир должен был подчиняться.

— Бортмеханик, статус?

— Все зеленое, тяга номинал, рыскание и тангаж контролируемые, крен стабилен.

— Двадцать до апоцентра. Выше дуги, может больше вентрально дать?

— Мы в плотных слоях, рискованно. Все-таки этот чемодан не под такую развесовку балансировали. Держу четыре до двадцати каме, дальше решим.

— Понял.

Неуклюжее сооружение медленно, но верно, набирало скорость. Гигантские твердотопливные ускорители толкали его вверх, а теперь все больше и больше в сторону, на восток-северо-восток, к северу от излучины Хуанхэ и Баян-нура. Топливо выгорало, уменьшая массу, но сопротивление воздуха росло, так что перегрузка падала.

— Тридцать до апоцентра, приближаемся к звуковой.

— Бортмеханик, статус?

— Тяга сверхноминал, рыскание и тангаж контролируемые, лобовое давление желтое и растет.

— Командир, тангаж два.

— Есть тангаж два!

Небольшое, казалось бы, изменение угла атаки дало заметный эффект: сопротивление уменьшилось, и перегрузка возросла.

— Сверхзвук!

— Лобовое красное и растет!

— Тангаж ноль!

— Есть тангаж ноль!

— Сорок до апоцентра, высота пятнадцать, выше дуги.

— Хрен с ней, с дугой, нам бы одним куском стратосферу пройти!

— Нештат, факел на четвертом!

— Командир, курс держи зубами! Включить RCS! Отстрел четвертого!

— Есть отстрел! — бортмеханик ткнула пальцем в пульт.

Василий увидел в небе вспышку, а потом заметил, что ОНО разделилось. Основной факел продолжал гореть так же ярко, но от ракеты отделилась еще одна, размером поменьше, и полетела вперед и в сторону по спиральной траектории.

— Земля, у нас нештат, но мы пока летим. — прокричал командир в рацию. Ответ Сунь У-Куна он не смог расслышать, потому что обнаружилась проблема:

— По рысканию ведет! Повернусь по крену, чтоб вело антирадиально.

— Понял!

— Может, симметричный сбросить? — спросила бортмеханик.

— Подожди, пока вроде держимся. Что давление?

— Лобовое красное и падает. Тяга субноминальная.

— Расчетное время горения?

— Двадцать секунд.

Командир нажал кнопку связи с Землей:

— Земля, готовьтесь, включаем маршевый! — потом он отпустил кнопку. — Штурман, где доклады?

На Земле, Сунь У-Кун что-то прокричал в мегафон. Василий не успел понять, что происходит, потому что конвоир подсечкой повалил его на землю, а сам упал сверху.

— Пятьдесят две до апоцентра, выше дуги.

— Попробую... Эта сволочь... вроде ведет, а недостаточно.

— Короче, веди как сможешь, только чтобы стабильно. Лен, отсчет догорания!

— Десять секунд! Девять! Восемь! Семь! Шесть! Пять! Четыре! Три! Две! Одна!

Бустеры при догорании вели себя, как бутылки с кометным веществом: тяга падала, но медленно и не очень равномерно. Сквозь обратный отсчет слышно было, как командир невнятно матерится, пытаясь удержать корабль в заданном положении.

— Сброс бустеров, включить маршевый!

— Кабздольц ионосфере! — с восторгом простонал Макс.

Бортмеханик нажала кнопку, и на бортах Монстра взорвались десятки пиропатронов, освобождая и отбрасывая в стороны недогоревшие ускорители. В небе над пустыней раскрылся гигантский огненный цветок, но его никто не увидел: все люди лежали, уткнувшись лицом в землю, а лошади стояли под платформами транспортеров с закрытыми глазами.

Командир сорвал со смонтированного на подлокотнике тумблера защитную пластиковую чеку и включил тумблер. Сигнал пробежал по проводам, и в недрах Монстра ожила древняя машина.

Машина эта была совершенно не похожа на все, что когда-либо ставили на космические корабли. Она приводилась в движение электромоторами, но была чисто механической.

Залязгали и покатились длинные цепные конвейерные ленты. Шаговые моторы зажужжали, и пришел в движение огромный барабан с ячейками. В каждую ячейку был вставлен алюминиевый цилиндр с закругленными концами, похожий на походный термос. Конвейер выдернул из ближайшей ячейки один из цилиндров, и барабан провернулся, подставляя под конвейер следующий цилиндр. В самом барабане сработал пружинный механизм, сдвинув цилиндры по радиусу, так что первая освободившаяся ячейка на краю барабана вновь заполнилась.

По конвейеру поехал сначала один цилиндр, за ним другой, третий. Наконец, первый в очереди цилиндр доехал до точки своего назначения, мощной пружинной катапульты, размещенной по оси корабля. Конвейер аккуратно поставил цилиндр перед толкателем и освободил его от своих захватов. Потом выступ на звене конвейера зацепил спусковой крючок. Конвейер остановился, а толкатель со всей мощью ударил по цилиндру.

Цилиндр понесся по трубе, и примерно в десяти метрах от толкателя пролетел мимо крюка, укрепленного на внутренней стенке трубы. Этот крюк выдернул защитную чеку, удерживавшую на корпусе цилиндра подпружиненный спусковой рычаг, почти такой же, как у ручных гранат, только чуть побольше размером. Но сам рычаг уперся в стенку трубы, и, пока цилиндр летел по ней, ничего больше не произошло.

Потом труба кончилась. Пружина толкнула рычаг в сторону, и он привел в движение еще один механизм, на этот раз уже внутри цилиндра. Этот механизм был очень простым, и тоже походил на ручную гранату: рычаг освободил небольшую пружину, а пружина толкнула стальной боек, который ударил по капсюлю. Капсюль вспыхнул и зажег уложенный спиралью детонационный шнур точно рассчитанной длины.

Волна горения бежала по шнуру со сверхзвуковой скоростью, а сам цилиндр в это время летел мимо гигантских пружин и электромагнитных демпферов, а потом через отверстие в центре массивной плиты, состоящей из множества сваренных взрывом стальных и медных слоев. Цилиндр прошел плиту насквозь и удалился на полсотни метров от нее, когда шнур разделился на сорок восемь частей строго одинаковой длины. Эти части были короткими, так что не прошло и сотой доли секунды, когда волны горения проникли внутрь свинцовой сферы и достигли точек своего назначения — сорока восьми детонаторов, установленных в точно рассчитанных местах на поверхности шара из сплава октогена, тринитротолуола и полибутадиена.

123

↓ Содержание ↓