Вихрь

Вихрь

Annotation

Вихрь. Коридор между мирами. Пространство возможностей. У этого явления много названий, но доступ к его чудесам есть лишь у особенных людей. Их называют путешественниками, способными перемещаться в пространстве и времени между различными реальностями. У них свои правила, своя иерархия, свои возможности и свои слабости. Однако настал день, и пришел путешественник, который нарушил границы дозволенного и намеревается подчинить Вихрь себе одному. Теперь судьба множества миров зависит от решения юноши, невольно оказавшегося в центре фантастических событий, в ходе которых он выясняет, что его собственная жизнь — не более, чем творение в руках безумного путешественника.

Пролог

Первушину А.М. — близкому другу и вдохновителю.

Иллюстрации — Марина Малышева. (https://vk.com/morgana_art)

Тело Моргана вздрогнуло на высокой кушетке, на ничего не выражающем грубом лице появилась испар­ина. Темноволосая молодая женщина, сидевшая рядом с ним, вытянула шею, напряженно ожидая, что он вот-вот разомкнет веки, но глаза мужчины оставались закрытыми. Плохо дело, подумала Сабина, всерьез отчаявшись, и хлопнула ученика по плечу.

— Эмиль, возвращайся, — нарочито строгим голосом произнесла она, пытаясь скрыть беспокойство, — у тебя осталось мало времени. Ты можешь потерять потенциал…

Ответом ей было молчание. Немыслимо! Любой путешественник всегда слышал своего медиума во время сеанса и шел на его голос, но Эмиль не отзывался и продолжал лежать неподвижно. Руки Сабины предательски задрожали. Ситуация выходила из-под контроля. Совершенно отчаявшись, молодая женщина снова ударила ученика — на этот раз по щеке. Обыкновенно медиумы избегают физического контакта, особенно рукоприкладства, но в сложившейся ситуации Сабина попросту не знала, что еще может сделать, чтобы вернуть Моргана назад.

— Эмиль, ты слышишь меня? Хватит. Возвращайся, — голос сорвался, молодая женщина зажмурилась, пытаясь успокоиться. Ей нельзя было впадать в панику. Если она потеряет контроль над собой, Моргану некому будет помочь, он безвозвратно потеряет душу внутри Вихря.

Сабина глубоко вздохнула и внимательно посмотрела на ученика. Ее взгляд проник за границы видимой реальности, и она увидела слабое мерцание света вокруг тела Эмиля. С каждой минутой оно становилось все менее ярким, а это означало, что потенциал уходит.

— Проклятье, Эмиль! Что же ты делаешь?.. — сокрушенно прошептала молодая женщина, склоняя голову и признавая свое поражение. Она не сумеет спасти ученика. Он не слышит ее, не идет на контакт, а без контакта ничего не получится. Как медиум, Сабина могла лишь умыть руки и доверить Эмиля воле Вихря. Путешественник сам сделал выбор, и теперь обязан понести за него ответственность. Формально его дальнейшая судьба не должна была волновать молодую женщину, но, к сожалению, ей было не все равно.

Выбирая стезю медиума, Сабина поклялась не позволять себе испытывать никаких чувств к ученикам — у ее предшественников и коллег это никогда не оборачивалось ничем хорошим. Чувства вносили в жизнь медиума хаос, а именно этого молодая женщина всегда хотела избежать. К несчастью, этого не избежал сам мир, где она родилась.

Из всех мест, что Сабине довелось увидеть глазами своих учеников посредством Вихря, ее собственный мир — наиболее страшен. Он напоминал грязную старую свалку, куда, как казалось путешественникам, сбрасывают всех, кто не достоин жить или уже умер в иных реальностях. На деле это, разумеется, было не так. Красному миру попросту не повезло испытать на себе тягостные последствия химической войны, которая фактически обрекла планету на медленное умирание. Огромный процент живых организмов был уничтожен, и, казалось, в этот процент входили и людские души. Люди, что жили здесь, с каждым годом все больше походили на одичавших зверей, Красный мир сводил их с ума.

Этому месту, как и всем его обитателям, нужен был глоток свежего воздуха. Любой и каждый отдал бы многое, чтобы хоть ненадолго сбежать из Красного мира. И у некоторых людей такая возможность была.

Их называют путешественниками. Это люди, от рождения обладающие особой силой — потенциалом, доступом в великий коридор между мирами, именуемый Вихрем или Потоком. С помощью направляющей, которую путешественникам задает медиум, они могут перемещаться в другие реальности, куда помещены их приблизительные или точные копии — прототипы. Ячейки, готовые принять в себя сознание своего оригинала и способные сохранять его ровно столько времени, насколько у последних хватает потенциала. К счастью или нет, но обычно сеанс пребывания оригинала в теле прототипа длится недолго. Почти всегда. Некоторым, особо сильным путешественникам, называемым Мастерами, удается не только продлить время прыжка сквозь Вихрь, но и осуществить перемещение самостоятельно, без помощи медиума. Редкие Мастера способны даже переместиться через Поток в собственной физической оболочке и вовсе не использовать прототип. Но настолько сильных путешественников крайне мало. Потенциал редко содержится в таком количестве в одном человеке. И в это самое мгновение, похоже, их должно было стать на одного меньше.

Сабина сокрушенно посмотрела на ученика, глаза ее наполнились слезами.

Придя к медиуму со своим даром, Эмиль сразу знал, что хочет стать не просто хорошим путешественником, но лучшим Мастером. Амбиции и страсть этого человека подстегнули Сабину, и молодая женщина взяла Моргана в ученики, не обращая внимания на неуютное ощущение, твердившее: "что-то в этом человеке не так". Его потенциал имел неопределенную, почти враждебную своему носителю структуру. Прежде Сабине не приходилось сталкиваться ни с чем подобным, это должно было насторожить ее с самого начала, но по какой-то причине молодая женщина отбросила сомнения, решив руководствоваться правилами, по которым она должна была оказывать свои услуги всем имеющим потенциал.

Эмиль поражал Сабину с первых дней. Его жажда путешествий была неумолима, он восстанавливался быстрее любого другого ученика и мог находиться в Вихре дольше всех. Дольше самого медиума, что невероятно. Молодая женщина невольно заинтересовалась этим человеком, попыталась лучше узнать и понять его и не заметила, как Морган вытеснил все остальное на второй план, сконцентрировав вокруг себя смысл жизни Сабины. Правила мало заботили его: Эмиль нарушал их одно за другим. Он вынуждал своего медиума рассказывать ему как можно больше о Вихре, и молодая женщина, поддаваясь на уговоры, допустила страшную ошибку, доверив своему ученику тайны, о которых путешественники не должны знать.

Сабина оправдывала себя, говорила себе, что должна использовать любые возможности удержать Эмиля в рядах своих учеников. Она считала, что через него может реализоваться как медиум, может набраться опыта, может помочь ему стать лучшим Мастером и сделать из него сильнейшего путешественника всех времен. Сабина отказывалась признаваться себе, что все перечисленные причины удерживать Эмиля подле себя мотивировались лишь одним чувством — влечением. Закрывая за Морганом дверь своих апартаментов, молодая женщина с трепетом ждала его нового появления.

Медиум закрывала глаза на одержимость своего ученика путешествиями. С каждым новым сеансом они носили все более нездоровый характер. Научившись пользоваться своим потенциалом, Эмиль словно обезумел, требуя увеличивать время пребывания в Вихре. Сабина шла у него на поводу скрепя сердце и старалась попросту отгонять от себя тревожные мысли. Но одержимость Эмиля прогрессировала, и становилась неуправляемой.

В нынешнее путешествие Сабина и вовсе не хотела его пускать. Впервые за все время их знакомства медиум высказалась против. Она настаивала, что нужно разобраться с потенциалом ученика, понять, почему он себя так ведет и откуда берется одержимость Вихрем. Однако Морган был неумолим. Противостоять его напору было трудно, и Сабина, в конце концов, сдалась.

Она потеряла ученика в Потоке раньше, чем он захотел вернуться назад. Сабина была напугана и растеряна: прежде с ней никогда ничего подобного не случалось. Молодая женщина звала Эмиля, пыталась тянуть за невидимые нити их связи, но отклика так и не получила. Ее время пребывания в Вихре подходило к концу, и ей пришлось вернуться. Она надеялась, что ученик сам потянет за нити связи и последует за ней, однако, похоже, он не имел такого намерения.

Морган остался в Потоке один.

Сабина растерянно ходила по своим апартаментам, пытаясь придумать, чем помочь Эмилю. В какой-то момент медиум взглянула на кушетку и не увидела на ней тела своего ученика. Сердце ее гулко заколотилось в груди. «Возможно, он очнулся и уже ушел?.. Он ведь умеет двигаться совершенно бесшумно…» — с надеждой предположила Сабина. Однако через несколько минут окруженное мерцанием Вихря тело Моргана вновь появилось на кушетке, где ему надлежало быть, и молодая женщина остолбенела от страха и благоговения. Она видела такое впервые: Эмиль переместился в собственной физической оболочке, вернул тело назад в Красный мир и продолжил путешествовать внутри Потока!

Воистину, это был настоящий Мастер. Сабина готова была преклоняться перед его силой, если бы Морган знал меру. Сейчас же ученик попросту растрачивал свой потенциал безвозвратно, и если у Сабины не получится вернуть его вовремя, он перестанет быть путешественником вовсе.

Молодая женщина склонилась над ухом Моргана и заговорила дрожащим шепотом:

— Эмиль, это Сабина. Ты должен вернуться. Иди на мой голос. Эмиль, пожалуйста… — она уже не пыталась скрывать свои чувства. Слезы упрямо заструились по щекам молодой женщины, и она со злостью на собственную слабость и бессилие, резко отерла лицо рукавом. Грубая ткань больно прошлась по коже. Сабина вздрогнула и мягко дотронулась до своего лица, чувствуя, что щека вот-вот раскраснеется.

«Что если Эмиль сейчас очнется и увидит меня вот такой — с заплаканными глазами и покрасневшим лицом?» — невольно подумала молодая женщина, тут же отругав себя за то, что в столь опасный ответственный момент ее посещают такие мелочные мысли. И все же Сабина ничего не могла с собой поделать. Ей хотелось казаться Эмилю привлекательной. Она мечтала увидеть себя и обрести уверенность в себе, но отражающие поверхности практически исчезли из Красного мира спустя некоторое время после химической войны. Говорят, раньше, в этом мире было много зеркал. Сейчас встретить их практически не представлялось возможным. Большую часть времени жители Красного мира даже не представляли себе, как выглядят. Впрочем, в условиях постоянной борьбы за жизнь людям здесь практически не было дела до собственной внешности.

Химическая война унесла с собой не только зеркала. Казалось, она попросту вырвала из мира душу. За годы войны естественная защита планеты от солнечной радиации пришла в полную негодность, но люди поняли это слишком поздно. Те многие жизни, что не унесла с собой война, унесло коварное солнце. Люди несколько десятков лет прятались в защитных бункерах, стремясь вывести средство постоянной защиты от радиации. За те годы умерла большая часть и без того выкошенного населения планеты. Найти защиту все же удалось, и в атмосферу распылили некое вещество, создающее барьер, стремительно сокращающий солнечную радиацию. Но у него имелся существенный побочный эффект: видимый небосвод и облака окрасились в яркие алые оттенки.

Стремясь спасти умирающую планету, люди придумали, как с помощью этого вещества сохранить и часть живых организмов. Земля и выжившие растения также со временем приобрели красный оттенок.

К сожалению, вещество не могло нейтрализовать все последствия химической войны: оно ничего не могло поделать с воцарившимся хаосом, делением на зоны, расцветом разбоя…

Тем не менее, век разрухи и беспорядков в Красном мире удивительным образом совпал с веком технического развития. Все разработки были направлены защиту выжившего населения, на укрепление безопасных зон уцелевших городов. Так на разрушенные дороги выехали новые бронированные автомобили, полностью лишенные стекол, но с голографическими системами отображения местности и встроенными картами. Железные дороги заполнили сверхскоростные поезда, управление которыми имело похожий принцип. В красное небо поднялись напоминающие темные коконы, летательные аппараты. Огромное распространение получили очистные сооружения для воды. Пресную воду, которую удавалось очистить, сгущали до тягучего состояния и раздавали населению по определенной норме в день — на рабочих местах или в специальных пунктах выдачи. Станции по очистке воды главным образом сосредотачивались в нейтральных зонах, и большая часть населения нашла свои новые рабочие места именно здесь. В безопасных зонах находились основные медицинские, исследовательские центры, оборонные и конструкторские бюро. Рабочих мест в безопасных зонах было предостаточно, но большая часть населения все же была отправлена на работу на очистные станции. Попасть в безопасную зону считалось огромной удачей, которая улыбалась очень малому количеству людей.

Война изменила мир до неузнаваемости, превратила жизнь в выживание. Когда люди сумели выбраться из защитных бункеров наружу, огромную ценность в обществе приобрели практические навыки и умения: познания в медицине и механике, умение постоять за себя, владение оружием, умение скрываться, расторопность и прочие.... Из мира резко исчезли все профессии, связанные с творчеством: в сложившихся обстоятельствах они стали попросту никому не нужны. Их пережитки, такие как фотография и видеозапись, нашли свое применение лишь в безопасных зонах, где фото и видео использовали для наблюдения за населением и обеспечения безопасности. В безопасных зонах, говорят, можно было встретить и зеркала. Там люди могли видеть собственное лицо и быть более уверенными в себе.

Сабина горько вздохнула и нервно пригладила волосы, глядя на Эмиля. Она не представляла, как он к ней относится, но сама считала его грубое лицо, испещренное пигментными пятнами и искалеченное длинным плохо зарубцевавшимся шрамом на левой щеке, тянувшимся до самой шеи, самым прекрасным лицом на свете.

Капелька пота, скатившаяся с виска Моргана и упавшая Сабине на руку, вернула медиума из раздумий и заставила напрячься.

— Эмиль? — вновь позвала она, уже и не рассчитывая на отклик.

Морган вдруг вскрикнул, Сабина вздрогнула. Рука путешественника дернулась и ухватила медиума за предплечье. Тело Эмиля выгнулось, словно от боли, лицо сделалось бледным и напряженным. Из груди Моргана вырвался сдавленный звук, похожий на стон.

Сабина затаила дыхание. Она видела, как мерцание потенциала исчезает.

Рука ученика с силой сжимала предплечье молодой женщины, но она не обращала внимания на боль. Удивительно, но движение Эмиля никак не походило на просьбу о помощи. Оно, скорее, могло восприниматься как прямой приказ не двигаться и не делать глупостей.

Сабина и без того не могла пошевелиться. Ей хотелось обнять ученика, забрать себе часть его возможных страданий, разделить с ним этот тяжкий момент. Вместо этого она превратилась в соляной столб и беспомощно наблюдала, как сияние потенциала гаснет.