Игра с дополнительной мотивацией

Даже не знаю, с чего все началось. Дело было к вечеру, делать было нечего. Мы играли в дурака. Вернее в дурочку, так как я практически все время проигрывала. И не мудрено, уж больно серьезные мне партнеры попались: Юлька с её синдромом отличницы — карты считает, отбой запоминает; Лекс, не проигрывающий — ибо принципы. Не по-мужски это и все тут. Ну а я не вижу смысла напрягаться. Ну нет во мне духа соревновательности в часы безделья. Вхожу в транс и словно пасьянс раскладываю — получаю удовольствие в хорошей компании за приятной беседой, под шуршание карт и любимой музыкой на заднем фоне. Красота!

И чего они завелись? За меня, что ли, обидно стало, проигрываю, видите ли, постоянно. Или завидно, что слишком уж довольная сижу, но постепенно разговор зашел о том, как бы мне, горемычной, перестать все время проигрывать. И пошли меж ними размышления на тему недостаточной мотивации.

— Давайте играть на желания! — предложил Лекс, собирая колоду и начиная ее тасовать. Ну как предложил — постановил. Он всегда так говорит: четко, конкретно, без экивоков. Это не потому, что он в 'артухе' на последнем курсе и командовать теперь его профессия. Нет. Он и в школе такой был. Я думаю, что это из-за его сестры Лизки. Она такая феерично-шебутная, что только брат с таким характером и мог ее 'заземлить'.

Кстати, а где Лизок? Непонятно, почему мы не в обычной для нас компании — я, Юлька и Лизок — три подруги со школьной скамьи. Школу мы закончили 3 года назад, а дружить не перестали. С Лексом мы, конечно, в приятельских отношениях, но не часто вместе время проводим, тем более без Лизы. Наверное, пока карты 'раскидывала', пропустила причины подобной рокировки. Что не делается все к лучшему. Сидим тихонько, по-домашнему. А Лизок прилетит, перевернет все с ног на голову и прощай спокойный вечер. Спокойный вечер...

А что там Лекс говорил об игре на желания? И вот я представляю, как лезу под стол кукарекать: — Ну уж нет, если хотите обмениваться дурацкими желаниями, в фанты играйте! На желания они играть будут, — бурчу я на этих кайфоломов мотивирующих. — На раздевание еще скажите, — это не был ни вопрос, ни предложение. Я ворчала на них!

— А почему бы и нет, — все таким же спокойным голосом председателя собрания заговорил Лекс. — Все же стимул и халтурить ты, Оль, не станешь. Ты как, Юль, согласна? — и он протянул Юльке колоду, что бы сдвинула, кивнув, глядя ей в глаза. Ну, Юлька и колоду сдвинула, и кивнула. Вот манипулятор чертов! Может она согласилась с тем, что игра на интерес заставила бы мне не филонить, а играть в полную силу?...

— О'кей. Может тогда, Ольга, ты проснешься, а то дремлешь как кошка, что только не мурлычешь, — тут же резюмировал Лекс и начал сдавать карты. Мы с Юлькой переглянулись. Я увидела, как у подруги на лице появляется улыбка синхронно с моей — и она оценила стратегию. Ню-ню, хитрован какой. Оки, сыграем!

Далее без сюрпризов — первый кон я осталась в проигрыше. Почему-то философствований на тему — отчего игра на интерес не привела к результату сразу — не последовало. И Лекс и Юлька внимательно смотрели на меня, как на бомбу замедленного действия. И лица такие серьезные, будто ожидают, что я сейчас вскочу и как кинусь на них с кулаками, или разрыдаюсь и убегу в туман. А я переводила взгляд с одного на другого. Сейчас я могла бы перевести все в шутку и с торжественным видом вытащить из волос заколку или серьгу из уха, цепочку с шеи, браслетик с ноги и всё, условие было бы не нарушено. И не надо говорить о нечестности! Один предмет снят с тела. Никаких нарушений нет, тут не придерешься. Уж не знаю, что на меня нашло... музыка... Точно! МУЗЫКА — она всегда на меня своеобразно действовала — усиливала эмоции, обостряла чувства, вела за собой, пьянила и дурманила.

— Что снять — верх или низ? — голос мой звучал спокойно, подражая Лексу. Я посмотрела парню прямо в глаза. Он тоже держал лицо и так же спокойно, как будто мы жирность молока выбирали, постановил, диктатор фигов: — Верх.

Я поднялась с дивана и развернулась к зрителям лицом. Не отворачиваясь, не кокетничая, сняла футболку и осталась в одних шортиках.

Со слишком равнодушным лицом Лекс рассматривал мою грудь. Подняла руки и медленно покружилась. Только дернувшийся кадык его выдал. И тут, я поймала Юлькин взгляд, заинтересованно скользящий по моей груди. Вот ее эмоции сразу видны — она в шоке и ей нравится.

Это интересно. У Юльки тоже третий размер и удивить ее я точно ничем не могла, да и в банях не раз мылись, и я точно уверена в отсутствии у нее интереса к своему полу. Вот что значит верная подача и нужный антураж — главное правильно все преподнести. И 'правильную' девчонку можно на азарте развести. Тем более, 'правильная наша' страсть как любопытна.

Водить по груди руками, выгибаться и постанывать я не стала — это же просто игра! Следила только, чтобы не засмущаться и не ссутулиться в жесте защиты. Села раздавать карты, плечи расправлены, грудь вперед. Вот тут я почувствовала, что моим щекам стало тепло и бабочки предвкушения запорхали в животе. А вот и внешнее подтверждение — мои соски задорно 'вскочили' здороваться со зрителями.

На меня смотрят и я возбуждаюсь — неожиданная реакция. Я только со своим смущением пыталась бороться, а тут все признаки зарождающегося желания. Интересно, кого еще торкнуло? Самый конкретный индикатор возбуждения есть только у Лекса в штанах. Так, любопытство — вон отсюда! И я приложила все усилие, чтобы не бросать взгляд на ширинку парня и вообще не отвлекаться от игры. О да, я сосредоточилась и как результат — очередь прочувствовать 'мотивацию' на себе представилась нашему курсанту.

— Верх или низ? — спросил он, бросая карты и поднимаясь с дивана. У Лекса красивый голос — низкий — мне нравятся такие. А сейчас он звучал бархатисто и тягуче. Даже мурашки побежали... по груди. Реакцию искуситель заметил и был доволен: хитрый взгляд из-под ресниц и полуулыбка победителя. Это что за наказание проигравшему, мать его?! Как будто сметаны облопался.

— Низ, — у меня даже голос не дрогнул. Да и с чего бы, я ведь сначала сказала, а подом дошло, что именно. Но и это осознание мелькнув, затерялась втуне — Лекс начал расстегивать джинсы. Неспешно, со вкусом. Вжик и благодаря расстегнутой ширинке мы видим боксеры. Ух ты, а там уже нас рады видеть! Я оценила эротичность момента, но... это же не все? Посмотрела нашему 'карточному стриптизеру' в лицо — озорная улыбка и бесенята в глазах. И мое внимание за плавными движениями рук. Он заводит большие пальцы за резинку на бедрах и плавным движением спускает боксеры вместе с джинсами до колен. Неспешно разгибается — хорош!

'Хороший крепкий член и никакая депрессия недостанет!' — так любит говорить нам Лизка. И вот мы любуемся таким хорошим и крепким членом ее брата...

Но действо продолжается: его правая рука нырнула под майку и, продвигаясь вверх по животу, задирает трикотаж. Вот чертов факир, у них что — стриптиз факультативом? Я еще на его 'достоинство' не налюбовалась, а взгляд как загипнотизированный следит за его рукой. Вот она скользит по груди и раз — рука заведена за голову и майка зафиксирована за спиной открывая нашим взорам и его торс. Мы с Юлькой выдохнули. Кажется, мы затаили дыхание вовремя представления. Вот уж точно — представление: интригующе и красиво. Я скольжу взглядом по телу Лекса — не то лаская не то пытаясь запомнить.

То что Лекс хорошо сложен и раньше знала. Но больше чем дорожка волос убегающей за пояс джинс, видеть не приходилось. Ростом около метра восьмидесяти, крепкий, тренированный — молодой хищник — вот и все что могла сказать видя его в джинсах и в футболе. А тут — а-ля натюрель — да-а-а... Аж слюнки потекли и дыханье запнулось. Вот сижу, выбираю: ни то вздохнуть, ни то сглотнуть.

Но Лекс не стал ждать, когда мы налюбуемся, сел на диван и доснял 'низ'. Далее он, как ни в чем не бывало, уселся так, чтобы нам был виден факт его возбуждения, и стал сдавать карты. Было не просто сосредоточиться на игре. Вот Юльке не удалось: — Верх или низ? — как какой-то гребанный пароль уже говорила проигравшая в этот раз подруга.

— Низ, — все так же спокойно, как будто сок попить выбрал, произнес Лекс. Думаю, этот спокойный тон и помог Юльке справиться с напряжением. И правильно, чего нервничать — это всего лишь карточная игра с дополнительной мотивацией!

Подруга поднялась, сделала шаг от дивана, что бы 'наказание' лучше видно было. На ней была туника до колен, а уж что под ней не знаю... пока. Юлька задрала тунику и завязала ее под грудью узлом, предоставив нашим взглядам белые кружевные трусики. Завела пальцы за резинку и, как Лекс, она спустила трусики до колен. Выпрямилась и дала нам время рассмотреть ее лобок с островком выстриженных полоской темных волос, заканчивающимся над самой щелкой.

Хотелось, что бы Юлька разделась полностью и отвела ногу в сторону, раскрывая себя для наших взглядов. Дальше я не успела додумать, Юлька повернулась к нам спиной и, чуть отставив ногу, медленно нагнулась, и сняла трусики. На несколько секунд нам приоткрылось все самое заветное. Так же медленно она выпрямилась и вернулась на диван. Юлька не стала спускать тунику, а села обратно на диван в позе лотоса. Вот провокатор! Еще один... может это заразно?

И снова карты розданы. Играли без комментариев. Даже оставив меня с веером из карт, никто не произнес и звука, констатируя факт моего проигрыша. Так же в молчании я поднялась и потянулась к застежке шортиков.

— Можно я? — чуть сиплый голос Лекса и его прямой открытый взгляд, ищущий ответ в моих глазах. И я кивнула. Он взял меня за руку и подвел к себе. Все так же сидя на диване, он расстегнул пуговицу, затем молнию и позволил шортам соскользнуть на пол оставив меня полностью обнаженной. Дальше мы меняемся с Лексом местами — я сижу на диване, а он стоит передо мной. Теперь я могу рассмотреть его прижатый к животу член. Только успела подумать, что хочу дотронуться до уздечки и погладить головку, но еще не решила чем — пальцем или языком, как Лекс опять сделал все по своему, медленно опустившись передо мной на колени. Я смотрела, как его взгляд проследовал от моего гладкого, лишенного растительности лобка по животу до груди. Мне казалось, что чувствую, как он ласкает взглядом. Подарком долгожданным себя ощутила. Приятно, до мурашек.

Затем Лекс заглянули в мои глаза. Он как будто хотел удостовериться в моем согласии и, убедившись, что я спокойна и даже заинтригована, наш провокатор посмотрел на Юльку, взглядом предлагая встать рядом с ним. Он даже так командовать умеет, генералиссимус доморощенный! И вот, когда зрители заняли свои места, он поставил мои ноги на диван и развел их. Я откинулась на каретку дивана максимально открылась перед выигравшими в карты мою наготу.

И этого ему было мало. Лекс развел мои половые губы пальцами. Они с Юлькой даже чуть наклонились вперед, разглядывая мое лоно. А я смотрела на их лица и понимала, что нас всех возбуждает то, что мы видим.

Все так же удерживая меня раскрытой, пальцами другой руки Лекс стал исследовать все, что до этого столь жадно рассматривал. Он то легко задевал клитор, дразня его, то сжимал его между пальцами, чуть покручивая. Затем пальцы скользят до входа, обводя его и вновь поднимаясь вверх. Юлька сидела рядом с Лексом, положив руку мне на внутреннюю часть бедра, легко поглаживая нежную кожу, и внимательно следя за движением мужских пальцев. Вот Лекс завел руки мне под попку и подтянул ближе к краю. Нагнулся и провел языком по моим раскрытым складочкам. Мы с Юлькой, кажется, застонали вместе от такого властного и откровенного жеста. Он как будто поставил меня перед фактом, что будет делать со мной все, что пожелает.

И тут Лекс взялся за клитор — он лизал его, посасывал, ударял по нему языком, резко нажимал и опять начинал его посасывать. Затем уже Юлькины пальцы терзали мой клитор, а Лекс брал меня языком. И все это время смотрел мне в глаза. Наблюдал, как я вскрикиваю, постанываю, закусываю губу и как только он увидел, что мой взгляд 'поплыл', этот садюга отстранился от меня. Лекс повернулся к Юльке, внимательно наблюдавшей до этого за оральными ласками своей подруги. Быстро и умело освободив ее от остатков одежды, притянул к себе и поцеловал, так же властно вводя ей в рот свой язык, как только что входил в меня.

Разорвав поцелуй и тяжело дыша Лекс чуть отстранился от нашей подруги, дабы рассмотреть то, что скрывалось под туникой и мне вид не загораживать. Мы любовались теперь уже полностью обнаженным Юлькиным телом.

Хоть маркировка наших бюстиков одинаковая, но форма груди у нас отличалась. Если у меня высокая с остроконечными вершинками, то у нее пышная грудь округлой формы. А ее соски, как вишенки на кексах, так и хочется затянуть в рот.

Как оказалось, я была не одна, кому пришло на ум подобное желание. Лекс наклонился и обхватил сосок губами. Они все так же стояли на коленях между моих разведенных ног и я любовалась, как наш курсант-затейник мнет Юлькину грудь, поглаживает, а потом приподнимает и вбирает в рот вершинку. Отстранился и подул на мокрую 'вишенку'. Затем проделал все и с ее парой.

Нехотя отстранился от своего занятия, взял подругу за руку и подвел на свое место — между моих ног. Я и удивиться не успела, как Юлька с каким-то пьяным азартом в глазах, наклонилась и стала ласкать меня. Зажурившись от нахлынувшего чувственного удовольствия, почувствовала, как по щеке, а затем и губам Лекс водит пенисом. Точно! Я же хотела его рассмотреть!

Я взялась за основание — хороший и крепкий член! А еще упругий и горячий. Проследила за вязью из вен. Провела языком по стволу, затем пощекотала уздечку и слизнула солоноватую капельку. Лаская головку губами (или губы лаская головкой, уж очень нежная и бархатистая кожа), подняла глаза на Лекса. Он внимательно смотрел, как я облизываю свои губы и вбираю его член в рот.

Втянув щеки, я стала интенсивно сосать. Жаль, что не вижу теперь его лицо, но зато слышу, как он неровно дышит и постанывает. Тут Юлька стала сосать мой клитор, как будто и она мне минет делает. Наверное, вдохновилась наблюдением за тем, как я ласкаю Лекса. Нахлынувшие ощущения заставили застонать в голос, а так как член как раз глубоко зашел мне в рот, доставая до сомой глотки, то получившаяся вибрация заставила в голос застонать и Лекса. Он отстранился от меня и опять занялся рокировкой.

Мы стояли с Юлькой лицом к лицу широко расставив ноги так. Подруга как в зеркале повторяла мою позу: одна нога на полу, а другая опирается на диван. Лекс нырнул между нашими широко разведенными бедрами и лег на диван спиной. Мне кажется, он облизнулся, рассматривая открывшийся его глазам вид на нас. Юлька стояла над его лицом, а я расположилась над его бедрами.

От любования наш секс-дирижер перешел к действию и стал насаживать меня на свой член. О да! Он входил медленно, не останавливаясь, на всю длину. Затем замер, водя по мне руками и поглаживая грудь, живот, бока. А затем подкинул бедра, задавая темп. Удовольствие волнами прокатывалось по моему телу, заставляя запрокинуть голову, прикрыв глаза. Но я удержала это желание, смотря, как положив руки Юльке на талию, Лес стал приближать ее лоно к своему лицу. То как интенсивно задвигался его подбородок между шароко разведенных бедер подруги, Лекс принялся за дело с азартом. Насколько это хорошо у него получалось, я видела по лицу ласкаемой. Брови домиком, губа закусана и какое-то жалобное поскуливание переходящий в стон довершали картину.

Самозабвенно прыгая на бедрах парня, скользя вверх и вниз по члену, я осознала, что мну свою грудь, большими пальцами теребя соски. И тут я поняла, что этот суккуб офицерского разлива так и не дал себя потрогать. Его член в моем рту не в счет! Он как осьминог, поспевал всюду и побывал во всех местах и местечках. Наши тела он обследовал полностью: все рассмотрев, ощупав и попробовав. Вон у подруги даже волосы распустил, освободив от шпилек. И, поглядывая как Лекс все так же энергично лижет Юлькин клитор, стала оглаживать его бока, торс, грудь, останавливаясь на сосках.

Захотелось их лизнуть. Нагнулась, поменяв угол вхождения, и застонала от новых ощущений. Чуть сжала член внутри себя и, продолжая скользить по члену Лекса, дотянулась до его левого соска. Широко лизнула, подула и втянула горошину в рот, посасывая и играя с ним языком. Кажется я наша эрогенное местечко нашего 'Макиавелли'! Лекс взрыкнул и стал наращивать темп, все сильнее и резче входя в меня. А вот то, что застонал он Юльке в лоно и это не оставило ее равнодушной было видно... и слышно. Она вскрикнула и передернула плечами, как будто разгоняя дрожь, что мелкими иголками побежала по ее телу.

Лекс остановился. Выскользнул из меня и из-под Юльки. Толкнул спиной меня на диван, закинув ноги себе на плечи и, глядя мне в глаза, вошел одним движением бедер — резко и глубоко. Чуть отстранившись, снова вбился на всю длину. Я застонала в голос и стон прозвучал как поощрение. На что этот экзекутор быстрыми и резкими толчками стал врываться в меня. Одной рукой Лекс гладил мою ногу, а ладонь другой руки положил мне на живот так, что большой палец лег на мой клитор и стал теребить чувствительный бугорок.

Подруга не осталась в стороне. Склонившись надо мной, она стала ласкать мою грудь. Мяла, гладила, собирала в ладони, сводя полушария вместе и проталкивая между ними свой язык. Лизала вершинки и сколько помещалось засасывала в рот грудь. Прикусывала сосок и оттягивала, одновременно пальцами повторяя со вторым соском те же действия.

Сильные удары во мне и умелые ласки груди привели к неизбежному. Огонь пронесся по венам, меня стала бить дрожь. Я закинул вверх руки и вцепилась в каретку дивана. Выгнувшись и запрокинув голову, я стала не то стонать в голос не то кричать. Член внутри меня как будто увеличился и я не выдержала всех этих чувственных пыток. Закричала содрогаясь в судорогах оргазма и... и я проснулась.

С испариной на лбу, тяжело дыша и с разливающимся по телу эхом оргазма я оглядывалась, осознавая себя в своей комнате. Это просто сон, слова как мантра крутились в моей голове. Но на всякий случай я заглянула под одеяло. Не знаю, что или кого я там пыталась разглядеть. Все так же одета в пижамку. Сунула руки в трусики — мокрая. Ну наличие оргазма вообще трудно проигнорировать.

— Это сон, это просто сон, — сиплым со сна голосом пробормотала я, — Сон был, секса — нет. Мне нужен душ... холодный...

И не успев отдышаться и прийти в себя, как снова подверглась стрессу. Я дернулась от сигнала входящего вызова на сотовый. Раньше и не подозревала что этот рингтон такой резкий.

— Да, — наверное мой голос был излишни резкий, но меня извиняет то, что я еще не пришла в себя от секса... то есть от сна.

Это была Юлька. Мне было так неловко, оттого что я проснулась раньше, чем Лекс ее... раньше чем она с Лексом. Сформулировать до конца мыль не смогла, но честно хотела извиниться перед подругой, что проснулась раньше, чем он ее дотрахал. Я даже рассердилась на себя за этот бред.

Отогнав хоровод чудаковатых измышлений, взяла себя в руки и прислушалась к сообщению подруги. Так, поездка на дачу сегодня в силе. Едим так же втроем. Ах нет, не так же. Лизок срочно куда-то сорвалась и эти выходные не с нами. Но как наша охрана (если не сказать — нянька, ну как же вдруг девочки подожгут дом вместо мангала) едет ее брат.

— Алло, Оля?! Оля? Ты чего скулишь? — удивленный голос Юльки помог мне прийти в себя.

— Э-э-э... прости, никак не проснусь. Но я все поняла. Все в силе. Встречаемся, как и договаривались, — затараторила я, давая понять, что главное уловила и осознала.

Попрощавшись, я положила трубку и побежала в душ. Холодный душ! А то надо разогнать это сонное послевкусие и уже с адекватными мыслями отправляться за город. И надо взять запасную колоду карт. Мало ли...

Эти лунные ночи.

Эти летние сны.

Целюлим и до новых встреч. Я & Баюн