Белый Ворон: Малыш.
Пролог.
За ним пришли. С грохотом открылась дверь и надзиратель выкрикнул его имя:
-Мартер, на выход!
Его вывели в коридор, заперли уже пустую камеру и повели на казнь.
Коридор был длинный, широкий и пустой. В конце коридора виднелась решётка, за которой находилась дверь из прозрачного полипластерола. За этой дверью ждал палач, а с ним, несколько человек из Министерства Юстиции, Судебный пристав и... гильотина.
Решётка сдвинулась в сторону, дверь открылась и его втолкнули в просторный зал. Блеснул острый нож адской машины. Аппарат был проверен и готов к работе.
Осуждённый остановился и с ужасом посмотрел на это устройство. Умирать в неполные двадцать лет никак не хотелось. Нож гильотины поднят и ждёт момента, чтобы стремительно обрушиться на его беззащитную шею. Голова покатится, её подберут специальным сочком и бросят в корзину. Нехитрое устройство смоет кровь, тело переложат в контейнер сжигателя и через пол часа, все разойдутся по домам. Пойдут к своим жёнам, детям, к солнышку на небе, или тучкам — это смотря, какая погода за стенами этого каземата. А он.... Он уже ничего этого не увидит.
Судебный пристав достал папку и раскрыл её.
-Спайк Мартер, — громко и чётко произнёс он, — решением суда вы признаны виновным в проведении теракта...
Этого можно было бы и не читать. Он и без того знал, в чём его признали виновным и чем решили наказать. Но Судебный пристав соблюдал все формальности. Монотонным голосом, он зачитал все пункты приговора и неторопливо открыл другую папку. Собрался ещё что-то читать. Чего там читать-то? Вон она, гильотина стоит. Нож задран к верху, только положи голову, дёрни рукоятку и — всё...
-Спайк Мартер, седьмого февраля по единому Декретному исчислению, Коллегия Верховного Суда планеты Морловия, в ответ на ваше прошение о помиловании, вынесла решение о замене смертной казни пожизненным заключением с правом досрочного освобождения после тридцатилетнего срока...
Прошение? Какое прошение? Его ж отклонили! Вот это новость! Удивительные вещи творятся порой....
Мартер поднял голову, посмотрел на пристава и провалился в синий туман.... В ушах послышался протяжный звон, откуда-то донёсся плеск воды и звонкий девичий голос: "Спайк, смотри какие лыбки!". Он увидел девочку в оранжевых трусиках. Она присела на дощатый помост и водила пальчиками по воде. "Спайк! Какой ты тлусишка! Иди сюда. Это совсем не страшно. Тут лыбки!". Она щурилась от яркого солнца и манила его к себе. Он сделал шаг, нога соскользнула и он полетел вниз....
...До пола не долетел. Два конвоира успели подхватить его под руки и удержать от падения.
Пристав прервал чтение и спокойно поинтересовался:
-Где наш врач?
-Жена у него рожает, — ответил кто-то, — не пришёл.
-Не пришёл, — эхом отозвался пристав, — дисциплина тут у вас.... Другого найти не могли?
-Так сказать надо было. Откуда я знал, что его помилуют?
-Я сам не знал, — пристав закрыл папку и сунул её подмышку, — час назад принесли.... Чего стоите? Тащите в камеру.
Часть 1.
Беглый.
Глава 1
Кто-то подарил ему жизнь. Спайк не знал кто этот "благодетель" и знать не хотел. Он всё равно уже умер. Нет, физическое тело всё ещё жило. Сердце билось и голова чего-то соображала, но прежнего Спайка не было. На его месте появился другой человек. Вместо неисправимого романтика и наивного парня появилось чудовище. Спайк понял это, когда его отравляли на Агор. С пустой головой, совершенно ни о чём не думая, в сопровождении конвоя, он прошёл по коридору корвета и вошёл в четырёх местную камеру. Дверь закрылась, замки клацнули и он остался в компании уголовников.
Во время следствия и после суда, его держали в одиночке, а тут — люди. Радоваться бы, да что-то не хотелось. Спайк посмотрел на них и молча пошёл к своей койке.
-О! — поднялся худощавый парень и в полупоклоне развёл руками, — террориста подсадили!
Видимо, он исполнял роль шута. Все засмеялись. Самый рослый и здоровый поднялся с места и преградил ему путь:
-Здороваться надо.
-А ему в падлу, — подал голос третий.
Проход был закрыт и Спайк остановился.
-Дай пройти, — сказал он бесцветным голосом.
Уголовник осклабился:
-А, пожалуйста?
-Пожалуйста.
-Смотри, послушный какой, — он оглянулся на сокамерников, — ты все желания исполняешь, или как?
Спайк больше не стал разговаривать. Не размахиваясь, с самым невыразительным видом, он ударил уголовника в живот. Уголовник согнулся и раззявил рот, силясь вдохнуть воздуху. Спайк ударил его второй раз и сразу переключился на остальных. Через три секунды, все три уголовника лежали на полу. Спайк переступил через них и с прежним невыразительным видом, взобрался на свободную койку. Улёгся на спину и прикрыл глаза.
Вот так штука! Он первым напал на человека. Это действительно было странно. Раньше никогда ничего подобного не бывало. Ни в детдоме, ни в школе, ни к Академии. Он никогда первым не бил. Да и вторым — тоже. Если его били и получали в ответ, то не от самого Спайка, а от кого-то из его друзей. В школе это был Гарри Клестарка, который своими мощными кулаками оберегал его от врагов. И Спайк, без малейшего смущения бегал к нему за помощью: "Гарри, — говорил он, утирая то слёзы и что-то склизкое из под носа, — меня бьют". Гарри бросал свои дела и шёл разбираться. Иногда, в результате этих разбирательств, на его лице появлялся синяк, или два, а случалось, что и всё его лицо опухало и приобретало фиолетовый цвет. Гарри это не смущало. При следующем случае, он поднимался и шёл разбираться с очередным обидчиком. Кулаки у него были огромные. В классе он был самым мощным пацаном. Мог шутя подхватить двух девчонок на плечи и под всеобщий визг, унести на два этажа выше.
В школе Спайк ничем особым не выделялся. Вместе с Гарри иногда прогуливал уроки, из-за чего в детдоме выслушивал нравоучительные речи воспитателей, бегал по коридорам, дразнил старших девчонок, сверстниц дёргал за косички и получал от них книжкой по голове. По успеваемости он был учеником средненьким, едва переваливался с одной тройки на другую. И всё из-за его несносного характера. Сидя на уроке, глядя на учителя, он совершенно не слышал о чём ему говорят. Он улетал куда-то в небеса, играл сам с собой в "танчики", чем нередко смешил весь класс. Увлекаясь, он вдруг начинал громко "стрелять", изображая взрывы подбитых им "танков". Немного повзрослев, Спайк забросил "танчики", но начал играть в шахматы. Для этого он устраивал их у себя на коленях и делая вид, что решает примеры, передвигал фишки по игровому полю. На уроках по физике, он вообще почти всё время сидел спиной к учителю, потому что позади него сидела девочка с которой он разговаривал на всякие интересные темы. Его пробовали перевоспитывать, но ничего путного из этого не получалось. Исправляясь в одном, он неизменно "портился" в другом. Он мг прийти без учебников, или не взять на урок тетради. Во время контрольной, уставиться в окно и замечтаться о каких-то своих невероятных подвигах. Например, о том, как в один прекрасный день он станет "крутым" парнем. Таким "крутым", что один, на глазах множества девчонок, расправится с множеством врагов. Ну и, конечно же, все девчонки станут любить его, вздыхать и писать ему всякие любовные записки. А нечестно получается. Другим в классе пишут, а ему нет.
В Академии Космоспасателей, драться Спайка научили. Но даже на "контрольных линиях", когда ему приходилось сражаться с "врагами", он дрался не по-настоящему. Что не говори, а всё равно, это были всего лишь учения. А тут, в камере этапного корвета, состоялась его первая настоящая драка. Всё получилось так, как он мечтал. Он оказался настолько "крут", что один расправился с тремя врагами. Только девчонок рядом не было и любить его после этой драки никто не будет.
В Академии курсантов учили не просто спасать. Их учили противодействовать террористам, которые могут устраивать аварии на космических объектах. Учили пилотировать катера, учили навигации, рукопашному бою, стрельбе из любого оружия и... много ещё чему. Жаль, после суда над ним, Академию закрыли. Психологи убедительно доказали, что Академия с её "варварскими" методами подготовки, сломала психику молодого человека и подготовила почву для чудовищного преступления. Суд принял эту демагогию за истину и вынес частное определение: академию закрыть. Частное определение, конечно, не прямое руководство к действию, но чиновники раскричались, что есть училища по подготовке спасателей и Академия никому не нужна. Да и дорогое это удовольствие: содержать Академию. На каждого курсанта та-кие деньги тратятся. Та-кие огромные, что в училищах на эти деньги можно сотню курсантов подготовить. Зачем, нам эта Академия с её "варварскими" методами обучения?
А, правда, зачем? Для чего? Пять лет бесконечных тренировок, теории и практики.
Он повернулся и посмотрел вниз. Поверженные уголовники всё ещё не подавали признаков жизни.
Для этого его учили? Чтобы он мог набить им морды? Едва ли.
И вдруг, как-то само собой, в памяти всплыли слова одного из инструкторов: "Очень может быть, что кто-то из вас окажется в опасной ситуации и тогда, вам придётся принимать жёсткие решения. Так что будьте готовы покалечить, или даже убить человека. Убить, защищая себя. Космоспасатель должен уметь спасти себя. Прежде всего, себя. Иначе, грош цена ему. Он и сам погибнет и людей не спасёт". Ну, спасать ему сейчас некого, а себя.... Себя он будет спасать всегда.
Дверь распахнулась и в камеру вломились надзиратели. Спохватились.
-Ты что, падла, тут вытворяешь? — Они бросились на него. Спайк не стал с ними драться. Ни к чему. Рано ещё. Не сейчас. Он соскочил на пол, согнулся и напряг тело.
Учили. В Академии учили и этому. Напряжённые мышцу отражали удары не хуже кованой брони. Ближе к выпуску, некоторые курсанты выдерживали удар ножа в живот** Реально, человеческий организм имеет такие возможности. При надлежащей тренировке, мускулатура способна напрягаться до такой степени, что становится, как каменная.. Он просто не втыкался. Пробивал кожу и останавливался, словно наткнулся на металл. Пусть потешатся, пусть.... А потом сделаем вид, будто ему так плохо, что он не может сам ходить.
-Хватит с него, — выкрикнул кто-то, — а то помрёт, мороки не оберёшься.
Кто-то ухватил Спайка за шиворот и поднял на ноги.
Спайк падал, словно не мог стоять.
-Стой, гадина, — его встряхнули, — на ногах стой.
Но он падал. Падал и цеплялся руками за кровать.
-В седьмую, — приказал старший из надзирателей.
Его вытащили в коридор. Потащили в другую камеру. Спайк висел у них на руках и его ноги волоклись по полу. Склонив голову, он незаметно осматривал коридор, в поисках чего-либо, для себя полезного. Он ещё сам не знал, что он может найти тут полезного, а главное — зачем.
Остановились перед дверью, разделявшей коридор на две половины. Надзиратель стал быстро набирать код. Спайк поднял голову и, матерно, назвал их всех гомосексуалистами. Один из надзирателей встряхнул его:
-Заткнись!
А другой с размаху ударил дубинкой по рёбрам.
Больно. Но Спайк мог радоваться. Он успел заметить набираемый код и был весьма доволен этим обстоятельством. Наверное, в этот момент он и определился зачем ему замечать что-то "полезное". Чёрт возьми, космоспасатель он, или нет? А где он находится? На космическом корабле. В космосе. А где лучше всего работает космоспасатель? Правильно: в космосе. Значит, что?
А что?
Его бросили в камеру. Надзиратель напоследок пнул его и дверь захлопнулась.
Как и положено страшно избитому человеку, Спайк с видимым усилием перебрался на кровать и лёг лицом вниз.
-А лихо он их, — двигаясь по коридору, сказал один надзиратель другому, — ты видел?
-Откуда? Я на кухне был.
-Зайди, запись посмотри.
-Вот оно мне надо! — И они разошлись каждый по своим делам.
Через час, этапный транспорт Корвет "С-716", отделился от Морловийского орбитального комплекса "Криогелис" и начал разворот. На границе искусственного гравитационного поля, корвет качнуло.
-Придурки, — пробормотал Спайк, — компенсатор отрегулируйте.
Короткой вспышкой маневрового двигателя, корвет толкнул себя дальше от "Криогелиса" и, спустя несколько минут, запустил маршевый двигатель. Оставляя позади себя огненный факел, сошёл с орбиты и двинулся прочь от планеты. Заработал гравируль, корректируя курс. Через пол часа, мощность двигателя резко возросла. Гравитационный компенсатор изменил направление гравитации и увеличил поток. Этим, он компенсировал перегрузки, которые неизбежно возникают при ускорении. Люди, внутри корабля ничего не заметили. Не будь этого компенсатора, людей бы просто размазало по стенам. Да и сами стены расплющились бы в лепёшку.
-Эй! — По радио крикнул кто-то с "Криогелиса". — Мартера живым довезите!
-Довезём! — Отозвался вахтенный офицер.
Мощность двигателя возрастала. Радары щупали впереди себя пространство, экраны тускло светились, мигали индикаторы и шелестела вентиляция. Было спокойно и обыденно.
-Корректировка, — доложил навигатор.
Автопилот чуть дёрнул гравирулем, поворачивая корабль на нужный курс.
Ничто не предвещало неприятностей...
Принесли обед. Через открывшееся окошко подали пластмассовую миску с супом, ложку из того же материала и стакан прозрачного компота.
-А хлеб? — Спросил Спайк.
-Обойдёшься, — ответили ему и захлопнули окошко.
Он сел на кровать, неспешно съел суп и посмотрел на маленькую видеокамеру, что торчала в углу камеры. Рано ещё. Нужно выждать пару дней. Корвет отлетит от Морловии и тогда он может что-то предпринять. А сейчас ещё рано. Терпение превыше всего.
Он выпил компот, поставил посуду на пол и лёг. Жаль, туалет в камере свой. Было бы, как на старых кораблях: для одиночных камер один, общий в коридоре. Тогда он мог бы выйти из камеры на вполне законных основаниях. А так, придется прорываться. Трудно. Одно неверное движение обернётся провалом его замысла.
-Посуду давай! — окошко вновь открылось и в камеру заглянул раздатчик. Он был из числа заключённых, которому за хорошее поведение, разрешили летать на корвете и быть почти что частью экипажа. Он раздавал пищу, носил книги, стирал бельё и убирал помещения.
Спайк подал посуду.
-Скоро у тебя срок?
Раздатчик посуду забрал, а на вопрос не ответил. Захлопнул окошко и пошёл дальше. Спайк вернулся на место и покосился на видеокамеру. Она мешала его замыслам, но не настолько, чтобы он не смог выполнить задуманное.
На ужин принесли кашу. Спайк взял миску и, прежде чем есть, замазал кашей объектив. Возможно, в камере есть другая система наблюдения, но будем считать, что её нет.
Он не успел доесть свою порцию, когда в камеру ворвался разъярённый надзиратель.
-Ты чё, падла? — И с размаха ударил его дубинкой.
Спайк поспешно упал на койку и скорчился, но за первым ударом, второго не последовало. Надзиратель подошёл к объективу и тряпкой стёр кашу.
