Красный свет на медицинском посту зажёгся в шесть утра. Гедимин, дремавший на кушетке, едва успел открыть глаза, как в коридоре послышались тяжелые шаги. Отряду экзоскелетчиков было тесно в помещениях госпиталя — они разбили строй и растянулись вдоль прозрачной стены гермобокса, на ходу опуская на глаза тёмные щитки. "Предупредили," — Гедимин невесело ухмыльнулся, пересчитывая "копов". "Это всё за мной?"
— Сидите спокойно, Гедимин, — услышал он голос доктора Фокса. — Оденетесь, когда я осмотрю вас. Да, шериф Фостер, я помню, что на сегодня назначено. Мою работу это не отменяет.
Через три минуты Фокс был внутри. Он быстро проверил показатели сармата, осмотрел швы и одобрительно кивнул.
— Пожалуй, вы выдержите это судилище. Вам разрешили говорить сидя.
Он смотрел мимо сармата и выглядел до странности смущённым. Гедимин удивлённо хмыкнул.
— Одевайтесь, — велел Питер Фокс, кивнув на свёрток под трубой "пневмопочты". — Одежда на выход.
В свёртке было чистое бельё и комбинезон из плотного оранжевого скирлина. Гедимин по привычке поискал крепления для инструментов и удивился, не найдя пояса и сапог. Зато тут были белые носки, сделанные на очень большую человеческую ступню — мешком, без отдельных пальцев.
— И это вам, — кивнул Питер, увидев, что Гедимин замешкался. — Из запасов шерифа. Все сарматские носки, видимо, вывез мистер Маккензи...
Когда Гедимин кое-как натянул неудобный носок на сжатые пальцы и выпрямился, Фокс всё ещё стоял рядом. В руках он держал металлические предметы и выглядел ещё более смущённым, чем раньше.
— Заведите руки за спину, — попросил он, глядя в пол. — Это магнитные наручники. Без них шериф отказывается иметь с вами дело.
Гедимин хмыкнул.
— Боится?
Сопротивляться было бессмысленно — да и бесполезно. Браслеты легли неплотно, не врезаясь в запястье, но между ними расстояния почти не оставили. Гедимин сложил руки, пошевелил пальцами — достать до браслета не получалось.
— Выходите, я за вами, — распорядился Питер, шагнув в сторону. Входной шлюз уже был открыт — обе створки одновременно, в нарушение протоколов безопасности.
— У тебя хоть бластер-то есть? — шёпотом спросил Гедимин, медленно подходя к открытому люку. Снаружи уже ждали. Четверо экзоскелетчиков выстроились в коридоре — двое с одной стороны от распахнутого шлюза, двое с другой.
— Обо мне не беспокойтесь, — ровным голосом ответил доктор Фокс, останавливаясь в дверях. Гедимин прошёл дальше, но ненамного — едва он высунулся из шлюза, его с двух сторон схватили за плечи и усадили в сооружение, отчасти похожее на одну из больничных каталок, но более массивное, размещённое на складной колёсной тележке. У агрегата был даже штурвал, но поуправлять сармату не дали — пристегнули за предплечья к поручням, скрепили вместе ноги и туго обвязали вокруг пояса цепью, примотав к спинке сидения. За штурвал взялся один из экзоскелетчиков.
— Выходим, — деловито сказал в передатчик Фостер, мельком глянув на сармата. — Через двадцать минут будем. Да, удвоенная охрана плюс мои ребята. Лучше перестраховаться, сэр. Да, вас понял. В фургон его, живо!
В бронированный фургон, кроме Гедимина, влезли четверо сопровождающих, остальные забрались на крышу — сармат слышал их тяжёлые шаги и грохот обшивки. Охранники сгрудились вокруг. Гедимин рассматривал их экзоскелеты — больше в закрытом фургоне смотреть было не на что. От скуки он поискал неисправности, но ничего не увидел — то ли всё было в порядке, то ли "ремонтный рефлекс" в очередной раз отключился. Мозг, даже вытащенный из гермоблока, работать не хотел — даже марки вооружения вспоминались с трудом, не говоря уже о внутреннем устройстве. У одного из охранников на плече было закреплено что-то вроде базуки с утолщённым стволом, внутри которого просматривались какие-то полукольца, соединённые в плотную спираль; оружие, судя по расположению других стволов, весило столько же, сколько все они, вместе взятые. "Переносной гравитрон?" — подумалось Гедимину, и он невольно усмехнулся. "На лёгком экзоскелете? Отдачей расплющит. Что-то другое, но не кинетика и не бластер. Огнемёт? Нет, непохоже. Хотя сопло рассчитано на высокую температуру..."
Он рассматривал странное оружие, пока глайдер не остановился, и сармата, прикрыв защитным полем, не вывезли наружу — из фургона прямо в открытую дверь, а оттуда — в грузовой лифт. Охранники торопились — Гедимин, так и не успев ничего рассмотреть по дороге, оказался в большом зале, был вместе с "каталкой" втиснут между двумя толстыми барьерами из упрочнённого рилкара и накрыт ещё одним слоем защитного поля. Охранники встали с двух сторон от него, ещё двое устроились сзади, за барьером. Сармат услышал перешёптывания, но металлический грохот оборвал все звуки, и в зале стало тихо.
Гедимин сидел перед небольшим возвышением, на котором стояли столы — один длинный, изогнутый полукругом вдоль округлой стены, два маленьких, а совсем по бокам — две раскладные конструкции из металла. За одной из них сидел охранник в чёрно-жёлтом "Тилаколео" — Гедимин даже засмотрелся на редкий образец австралийского тяжёлого экзоскелета. Это был не единственный охранник в зале — вдоль стен виднелось много жёлтых силуэтов, но сармат не стал их пересчитывать.
"Странное место," — думал Гедимин, осторожно оглядываясь по сторонам. Под потолок было встроено множество турелей, от станнеров до кинетики, был предусмотрен даже впрыск газа, а чуть выше угадывался ряд камер, но на виду не маячила ни одна. Купол потолка был разрисован под земное небо с маленькими облаками, а от центральной лампы отходили жёлтые полосы, изображающие лучи. Стены были светло-коричневыми, как и всё в помещении, — фрил, но раскрашенный под структуру древесины, только барьер, за которым сидел Гедимин, был светло-серым, и на нём ничего не изобразили. "Зато тут полевые генераторы," — подумал сармат, украдкой прижав ладонь к рилкару. Тактильные ощущения пробудили дремлющий рефлекс, — один из генераторов сбоил из-за перекоса линзы, и Гедимин чувствовал это так же отчётливо, как холодные браслеты на предплечьях. "Сказать им или нет?" — задумался он на секунду, но грохот металла отвлёк его от нелепых мыслей.
— Встать, суд идёт! — объявил "Тилаколео", опустив бронированный "кулак" на металлический стол. Охранники с двух сторон от Гедимина вытянули руки по швам, сармат еле слышно хмыкнул — он встать не мог при всём желании.
Первыми вошли трое в длинных чёрных халатах чуть менее свободного покроя, чем тот, который достался в госпитале Гедимину. Сармат удивлённо мигнул, но тут же понял, что это своеобразные накидки, а снизу люди одеты, как заведено, во множество слоёв. Галстуки у них были одинаковые, и Гедимин подумал, что различать их будет непросто. Один из пришедших вроде бы был самкой, но сармат не был уверен даже в этом.
Следом появились ещё четверо, сели сбоку, на самый край стола, освободив место между собой и троицей в чёрных халатах, устроившейся посередине, прямо под висящим на стене гербом Кларка. Одеты они были как попало, кто-то даже пришёл в уличном респираторе.
Затем появился человек в серо-чёрном комбинезоне, обвешанный круглыми дронами, и сел за металлический стол напротив "Тилаколео", привычными движениями раскладывая перед собой пульты управления и рассылая дроны в разные углы зала. Он управился с ними за минуту и застыл на месте, глядя только на раскладной экран перед собой.
Ещё двенадцать человек разместились за длинным столом. Они вошли быстро, потом возникла заминка, и "Тилаколео" поднялся с места и послал двоих охранников к двери. Они ненадолго вышли и вернулись обратно, чеканя шаг. Между ними на миниглайде, летящем невысоко над полом, въехал мианиец, и Гедимин изумлённо мигнул, а в зале за его спиной снова зашептались.
Инопланетянин, развернув миниглайд, остановился на пустом месте сбоку от стола и, высоко вскинув передние конечности, изобразил глубокий поклон. Его складчатые уши взволнованно трепетали. Гедимин поискал на его непривычно тусклом скафандре узоры, но не нашёл ни единой линии. "Ритуальный скафандр?" — подумал удивлённый сармат. "Где только нашёл... Наверное, пришлось перекрашивать."
Он смотрел, как двое охранников расставляют для мианийца складной лежак вроде тех, что Гедимин и Иджес собирали когда-то для гостиницы при космопорте, и как инопланетянин осторожно укладывается, поставив сбоку от себя синеватый "бочонок" причудливой формы. В ёмкость были погружены тонкие кольчатые шланги, врастающие в скафандр в районе лопаток и постоянно пульсирующие, а иногда меняющиеся местами. Сармат завороженно следил за ними, пока один из охранников не пнул его тележку.
Пока он глазел на мианийца, маленькие столы на возвышении оказались заняты — за каждым сидел один человек, а перед ними в воздухе растянулись голографические экраны. Они были подняты так, чтобы не загораживать сидящих — ни за столами, ни в зале, и, взглянув на них, Гедимин увидел свою фотографию.
— Обвиняемый — Гедимин Кет! — громко сказал один из "чёрных". Охранник снова пнул тележку.
— Здесь я, — отозвался Гедимин, недовольно щурясь. Ему было не по себе. "Опять какие-то традиции, и никто ничего не объясняет," — думал он.
— Вы впервые на суде? — спросил "чёрный", слегка поморщившись. Охранники дружно фыркнули.
— Я не знаю ваших традиций, — буркнул сармат. — Если хочешь, чтобы я встал, пусть меня отвяжут от этого агрегата.
По залу пронёсся шелест, перемежаемый смешками. "Тилаколео" грохнул "кулаком" по столу.
— Тишина в зале суда! Обвиняемый, обращаясь к суду, добавляйте "ваша честь" в конце фразы.
— Ладно, — буркнул Гедимин. "Он суд или не суд? Вроде бы не суд..." — задумался он на секунду и решил ничего не добавлять.
Дальше он слушал внимательно, хотя мало что понимал, да и голова начинала гудеть. Трое "чёрных" оказались судьями, и, судя по шелесту в зале, в таком составе они собирались редко. "Вот этот, Найджел Бойд, у них главный," — делал мысленные заметки сармат, надеясь, что к следующему собранию не забудет и не перепутает. "Белые волосы, красное лицо. Слева от него самка по фамилии Соза. А третий — Бу Якобсон. Странное имя. Хорошо, что короткое. А это мой адвокат..."
— Мистер Доан Ван Ли, — при этих словах низкорослый самец с гладкими чёрными волосами, плотно прижатыми к черепу, поднялся из-за стола. — Вы понимаете свои обязанности, ознакомлены с делом и готовы к заседанию?
— Да, ваша честь, — коротко ответил Ли и, дождавшись ответного кивка, вернулся за стол. Он сидел к Гедимину спиной и ни разу не обернулся, будто сармата вообще там не было.
Прокурор — самка с пышными волосами, выкрашенными в светло-жёлтый — тоже на него не смотрела — едва ответив на вопрос судьи, она села и устремила взгляд на кипу распечаток. Кроме них, на маленьком столе был переносной телекомп. Такая же гора бумаг лежала перед адвокатом. "Могли бы отсканировать," — подумал сармат, озадаченно глядя на всё это. "Или это не по традиции?"
— Сегодня у нас особые участники, — продолжал между тем Бойд, не садясь в кресло. — Мы рассматриваем дело особой важности, и с Земли прибыли представители Восточного и Западного блоков. А также мистер Кьейя, представитель Мианийской Федерации.
Мианиец снова приподнялся и отвесил поклон.
— Приступим, — Найджел Бойд сел, и "Тилаколео" ударил кулаком по столу. Верхняя пластина специально была сделана отстоящей от нижней и из-за этого дребезжала особенно громко — часть людей даже морщилась от шума, но судьи как будто ничего не замечали.
— Изложите обстоятельства, миссис Парра.
Самка с жёлтыми волосами снова поднялась с места, попутно включив голографические экраны.
— Обвиняемый, Гедимин Кет, дата и место рождения не установлены...
— Клонирования, — буркнул сармат и почувствовал на своём плече стальную "клешню" охранника.
— Заткнись, кусок слизи, — шёпотом приказал он, и Гедимин изумлённо мигнул — голос был очень хорошо ему знаком. Вот только раньше он никогда не звенел от сдерживаемой злости.
Столешница снова громыхнула.
— Тишина! — "Тилаколео" развернулся к сармату. — Это и вас касается, сержант Хадад!
"Клешня" медленно разжалась. Гедимин покосился на плечо — кожу сдавили крепко, до кровоподтёка, ещё немного — и прорезали бы. "Уриэль," — он растерянно мигнул. "А, ну да. Понятно. Узнал, что в Иерусалиме был я. А эта штука на его экзоскелете... Так он доделал свою плазму?!"
Руки сармата были прикованы к поручням, и он досадливо сощурился, — рана, соединившая каналом его спину и грудь, снова вспыхнула резкой болью. "Скафандр насквозь вместе со мной," — медленно проговорил он про себя, вспоминая дымящуюся дырку в броне чуть ниже нагрудной пластины. "Вместе со стержнями передо мной. Плазма. Ничто другое так не смогло бы. Вот кто тогда нарушил приказ..."
— Подведите итоги, миссис Парра, — услышал он голос Бойда.
— Да, ваша честь, — отозвалась самка. — Гедимин Кет, позывной "Кецаль", обвиняется по следующим пунктам: изготовление и распространение веществ повышенной опасности, изготовление и распространение оружия массового поражения, организация и участие в действиях, определённых как геноцид, неоднократное применение оружия массового поражения по заведомо мирным целям.
В зале снова зашуршали, но притихли, едва "Тилаколео" приподнял "руку" над столом. Гедимин изумлённо мигнул. "Геноцид-то где?!"
— Отлично, — бесстрастно отозвался Найджел. — Объявляю перерыв на десять минут. Конвою — оставаться на местах.
Два дрона подлетели к Гедимину и повисли напротив него, мигая светодиодами. Сармат, мельком взглянув на них, развернулся, насколько позволили наручники, к Уриэлю. Тот, сдвинув тёмный щиток с лица, смотрел прямо перед собой, и по лицу пробегала едва заметная дрожь.
— Ури, — негромко окликнул его Гедимин. Конвоир дёрнулся так, что лязгнули пластины экзоскелета.
— Заткнись, — отозвался он, не глядя на сармата.
— Ты в меня стрелял? — спросил Гедимин.
Уриэль развернулся к нему всем телом.
— И выстрелю ещё раз, если не заткнёшься! — он выразительно качнул соплом плазмомёта и недобро оскалился. Гедимин шевельнул правым плечом, покосившись туда, где недавно было сквозное отверстие.
— Почему не насмерть? — спросил он, досадливо щурясь. — Надо было выше.
— Промахнулся, — отозвался Уриэль, глядя мимо него.
Сармат смотрел на массивный плазмомёт. Стандартные "сфалты" тоже не были миниатюрными, но этот экземпляр был длиннее на треть. "Я видел его снимки," — вспомнил Гедимин. Сами фотографии из памяти испарились бесследно. Он разглядывал плазмомёт, пытаясь вникнуть в его устройство, но сегодня мозг не хотел работать.
— Дай посмотреть, — сказал он, кивнув на оружие. Уриэль шарахнулся в сторону, едва не врезавшись в барьер.
— Может, тебе ещё наручники снять? — с хриплым смешком спросил он, показывая сармату стальной "кулак". — Вот тебе вместо плазмы!
— Ури, хватит, — сказал охранник, стоящий за барьером. — Пусть он посмотрит. Он же механик, ему интересно.
Уриэль выразительно фыркнул.
— Он убил десять миллионов человек! Может, ему ещё пострелять дать?!
— Да ничего он не сделает, — буркнул третий охранник, дёрнув Гедимина за запястье и показав, что рука от поручней не отделяется. — Покажи из своих рук. Таких пушек у тесков, небось, нет.
Хадад медленно отсоединил плазмомёт от брони и поднял на вытянутых руках. Его наплечные бластеры уставились Гедимину в лицо, но сармату было не до них. Он смог дотянуться до плазмомёта и тронуть его подушечками пальцев. Ощущения были, как от внезапной световой вспышки в тёмной комнате, — сармат даже дёрнулся, когда проснувшийся мозг выдал ему полный чертёж устройства. "А, теперь понятно," — Гедимин проследил предполагаемый путь плазмы внутри ствола и задумчиво сощурился. "Ионизация... нагрев... удержание... формирование потока... и всё-таки не хватает мощности. Если бы усилить одномоментный выброс..."
— Чего уставился? — хрипло спросил Уриэль, снова вкладывая агрегат в крепления. — Тебя через неделю расстреляют. Больше ты никого не убьёшь.
По залу прокатился грохот металлического листа.
— Перерыв окончен! — объявил "Тилаколео". — Тишина в зале!
Гедимин устроился поудобнее и поднял взгляд на судейский стол. Над ним уже зажглись голографические экраны.
— Из материалов дела известно, — заговорила, переглянувшись с соседями по столу, самка по фамилии Соза, — что обвиняемый в течение пяти лет жил в Кларке, не привлекая к себе внимания, под чужим именем и с поддельной регистрацией. При каких обстоятельствах эти факты вскрылись?
— Вызывается свидетель обвинения — Чарльз Фостер, шериф округа Кларк! — объявил, покосившись на экран на запястье, "Тилаколео". В зале возникло шевеление.
— Мистер Фостер, выходите, — сказала самка. — Вам тоже придётся дать обычную клятву, независимо от того, глупо это или нет.
Гедимин услышал сбоку от себя сдержанный смешок. Человек проследовал к пустому маленькому столу на возвышении. Сармат не узнал бы его, если бы не слышал, как его называли по имени, — он впервые видел Фостера без экзоскелета.
— Каждый раз одно и то же, — пробормотал он, положив руку на предмет на столе. Это, как рассмотрел Гедимин, была закрытая книга — старая, бумажная, довольно толстая.
— Клянётесь ли вы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды? — ровным голосом спросил Найджел, глядя прямо перед собой.
— Да, ваша честь, и да поможет мне бог, — отозвался Фостер, опуская руку. "Без экзоскелета он какой-то мелкий," — думал Гедимин, рассматривая редкие волосы на его затылке. "Ему, наверное, не по себе. К броне привыкаешь..."
— Расскажите суду, — снова заговорила Соза, — как вы заподозрили, что механик Гедимин Кларк — не тот, за кого себя выдаёт? Как вам удалось раскрыть его?
— Да, ваша честь, — отозвался Фостер. — Он долго морочил нам головы. Я следил за другим подозреваемым, Кененом Маккензи...
— Под его руководством работал Гедимин Кет? — оживился прокурор. — Речь о Кенене Маккензи, командире сарматской ремонтной базы?
— Да, ваша честь, — ответил Фостер с лёгкой досадой. — Кенен Маккензи проходил как подозреваемый по нескольким финансовым делам, но надёжных улик у нас не было. Он сам обратился ко мне за разрешением на выезд...
— Куда он собирался выезжать? — снова перебила его прокурор.
— Не "он", ваша честь, а "они". Ремонтная база в полном составе, — качнул головой шериф. — Кенен Маккензи подал на разрешение на переезд в гетто Ураниум-Сити...
Гедимин изумлённо мигнул. "Ураниум? На кой метеороид Маккензи туда собрался?!"
— Чем он обосновал желание переехать с таким... громоздким имуществом? — спросила Соза. — Был запрос из Ураниум-Сити?
— Нет, ваша честь, — ответил Фостер. — Кенен Маккензи заявил, что боится за свою жизнь, поскольку на базе находится опасный преступник. Якобы обвиняемый, Гедимин Кет, использует оборудование базы для незаконной деятельности и угрожает смертью в случае неповиновения...
Гедимин на секунду прикрыл глаза и крепко сжал челюсти, чтобы ничего не сказать, даже случайно. "Врёт," — был на девяносто процентов уверен он. "Маккензи, может, и хотел удрать, сбросив меня с хвоста. Но начал явно не с этого."
— В материалах дела указано, что обвиняемый прибыл в Кларк четыре года назад, — снова подала голос прокурор Парра. — Жизнь Кенена Маккензи оказалась под угрозой только сейчас?
По залу прокатились нервные смешки.
— Я говорю со слов мистера Маккензи, — спокойно ответил Фостер. — И не берусь строить догадки о его мотивах. Он предоставил мне очень веские доказательства преступлений обвиняемого, и я немедленно приступил к проверке. Мы обследовали базу под видом карантинной комиссии...
Гедимин стиснул зубы. "Ясно. Один я до последнего ни о чём не подозревал..."
Шериф продолжал говорить. Сармат слушал вполуха — всё, что он хотел узнать, уже было сказано. "Показал люк... дал образцы ирренция..." — Гедимин едва заметно поморщился. "Знал же, что Маккензи — это Маккензи! Сколько раз тебя должны сдать, чтобы ты включил мозги?!"
— Вы назначили операцию на девятое февраля, — повторила за Фостером судья Соза.
— Да, ваша честь. На следующий день после того, как остальные сарматы покинут базу, — подтвердил шериф. — Лейтенант Донован взял его прямо у реактора. Можете допросить его, если хотите.
— Спасибо за разрешение, — отозвалась самка. — Однако... Что, если бы подозреваемый покинул базу вместе с мистером Маккензи? Почему вы были так уверены, что обнаружите его там, где обнаружили?
— М... Мистер Маккензи обещал, что всё уладит, — ответил Фостер. — Он утверждал, что обвиняемый ничего не заподозрит.
"И был прав," — подумал Гедимин, откидываясь в кресле. Шипеть, скрипеть зубами и выплёвывать ругательства было уже бесполезно, и сармат глубоко вдохнул и прикрыл глаза. За этот день он шевельнул руками (да и извилинами тоже) считанное количество раз, но чувствовал себя так, будто вручную перетащил "Феникс" из кратера в кратер. "Тут можно спать?" — на мгновение задумался он. "Голова гудит..."
— Странная доверчивость, — заметила Соза. — Именно такого поведения следует ожидать от преступника, водившего за нос полицию Кларка в течение четырёх лет?
Смешки в зале стали громче.
— Тишина! — рявкнул "Тилаколео", занеся "кулак" над столом. — Прошу прощения, миссис Соза.
— М-да, — Фостер неуверенно усмехнулся. — Меня это тоже удивило, ваша честь. Я заподозрил мистера Маккензи во лжи, но улики...
Он развёл руками.
— Здесь всё как на ладони, ваша честь. И эти реакторы!..
— Отчёт объединённой комиссии университетов Канска, Хайфы и Лос-Аламоса, — вполголоса сказал Бу Якобсон, перебирая распечатки. — Очень интересные материалы. Всё действительно на ладони.
— Благодарю, — отозвался Найджел Бойд. — Остались ещё вопросы к мистеру Фостеру? Мы ещё успеем выслушать второго свидетеля, мистера Донована.
— Согласна, ваша честь, — ответила Соза, кивнув Фостеру.
Лейтенант Донован тоже пришёл без экзоскелета. Гедимин следил за ним без особого интереса — голова гудела всё сильнее, и сармат чувствовал, что сползает вниз по каталке.
— Мы вышли из реактора и заняли намеченные позиции, — сказал Донован чуть более громко, и сармат открыл глаза. — Через три минуты ровно я увидел сармата в чёрном скафандре. Он осмотрелся и быстро пошёл к реакторному отсеку.
Гедимин тяжело вздохнул. "Они ещё и внутрь залезли... Как можно было не заметить отряд "макак" в экзоскелетах?!"
— Осмотрелся? — насторожилась Парра. — Почему? Он подозревал, что кто-то будет внутри?
— Надо полагать, ваша честь, — пробормотал Донован. — Он кого-то позвал, когда вошёл в реактор.
Судьи зашевелились. Гедимин досадливо сощурился. "Они слышали... или нет? Переписка в передатчике... видимо, не сохранилась, — иначе Фостер сразу спросил бы об Амосе. Стёрлась из-за лучевого всплеска?"
— Вы слышали, что именно он сказал, войдя в реактор? — спросил прокурор. Донован качнул головой.
— Об этом можно спросить обвиняемого, — сказал, оторвавшись от распечаток, Якобсон. Найджел и Соза, переглянувшись, одновременно кивнули.
— Гедимин Кет! — повысила голос Парра, не поворачиваясь к сармату.
— Я здесь, — напомнил он, выпрямившись в кресле. "Поспать не выйдет. Тут надо следить за языком..."
— Вам надо потренироваться отвечать, — вполголоса заметил экзоскелетчик за столом. — Здесь не ремонтная база.
— Мистер Кет, к кому вы обращались внутри реактора утром девятого февраля? — сверилась с записями самка, по-прежнему не глядя на него. Зато на нём сошлись взгляды всех, кто сидел за полукруглым столом, даже мианиец приподнял голову и расправил складчатые уши.
— К реактору, — отозвался Гедимин. — Хотел успокоить.
В этот раз шум в зале продолжался немного дольше обычного — "Тилаколео", вместо того, чтобы унимать его, повернулся к Гедимину и уставился на него.
— Повторите, мистер Кет, — попросила Парра. — Вы хотели успокоить... реактор?!
Гедимин кивнул.
— Показатели были не очень. С ним иногда бывает, — ответил он.
"Тилаколео", спохватившись, грохнул "кулаком" по столу, унимая хмыканье и смешки, расползающиеся по залу.
— И ещё раз, — дождавшись тишины, заговорила Парра. — Вы обратились к реактору устно, рассчитывая изменить его показатели в... в желаемую сторону? И... что получилось?
Гедимин досадливо сощурился. "Надо было всё отрицать, пусть бы надевали сканер," — подумал он. "Опять наболтал лишнего!"
— Ну да. Всё уже было нормально, — он поморщился. — Такая работа.
— Мы вас поняли, мистер Кет, — отозвался Найджел Бойд. — Пока достаточно.
Мианиец, резко взмахнув длиннопалой кистью, зашевелился и что-то пропищал, обращаясь к ближайшему человеку. Его палец, застывший в воздухе, был направлен куда-то в сторону Гедимина. Сармат мигнул.
— Мистер Кьейя задаёт вопрос, — сказал человек, и Бойд поднял руку, заставив всех замолчать. — Откуда у подсудимого свежие раны на лице и руках, и почему он закреплён в неподвижном положении?
— Ну да, ваша честь, — закивал Донован. — Я уже до этого дошёл. Операция пошла не по плану. Выстрелы задели реактор. Был взрыв. Когда мы достали этого теска из-под обломков, у него скафандр приплавился к телу. Доктор Фокс расскажет подробнее, ваша честь. Мы его оттащили сразу в госпиталь, и теперь он... ну, вот такой.
Лейтенант махнул рукой в сторону Гедимина. Зал снова зашелестел. Ещё один дрон подлетел к сармату и повис напротив. Гедимин недобро сузил глаза.
— Спасибо, мистер Донован, — сказал Найджел, покосившись на часы. Под сводом зала прокатился гулкий звон. Гедимин завертел головой, разыскивая источник звука, но, скорее всего, это была запись, — ни один из предметов в этом помещении так звенеть не мог.
— На сегодня достаточно, — сказал Бойд, поднимаясь на ноги. Вместе с ним встали двое судей, и зашевелились охранники, помогавшие мианийцу с его вещами.
— Следующее заседание по делу Гедимина Кета назначается на десятое марта, — объявил "Тилаколео", сверившись с передатчиком. — Перерыв на технические мероприятия. Следующее слушание начнётся через десять минут.
"Уже всё?" — Гедимин удивлённо мигнул. Его уже выкатывали из-за барьера. Двое охранников ждали у боковой двери, никого к ней не подпуская. Над проёмом неподвижно висел дрон, и даже столкновение с защитным полем не заставило его улететь.
...Гедимин открыл глаза через три с половиной часа, и то потому, что его тронули за руку.
— Чего? — спросил он, глядя на расплывающийся белый силуэт. Вставать совершенно не хотелось.
— Лежите, Гедимин, — отозвался доктор Фокс, вынимая ампулы из дозатора на плече сармата. — Надо было дать вам сопровождающего. О чём спрашивали?
— Зачем я говорю с реакторами, — пробормотал Гедимин, проводя ладонью по глазам. Медик хмыкнул.
— Ну, надеюсь, ответ их удовлетворил. А что адвокат? Кого вам дали?
— Доан Ван Ли, — с трудом вспомнил сармат. — Не знаю. Не уверен, что он меня видел. Они там сидят спиной.
— Он не разговаривал с вами после заседания? — Питер заметно удивился.
— Должен был? — спросил Гедимин. — Я не разбираюсь.
— Понятно, — отозвался доктор Фокс. — Ладно, если он придёт сюда, мы вас разбудим.
