|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 41
Снейп медленно поднялся по лестнице, чтобы одеться, оставив Гарри наедине с Люпином.
Это был первый раз, когда Гарри остался наедине с мужчиной, хотя Люпин ранее пытался поговорить с ним с глазу на глаз. Гарри наклонил голову так низко, как только мог. Это помогло ему не смотреть на терпеливо ожидающего человека.
— Итак, как у тебя дела в школе, Гарри? — спросил профессор, поднимая кухонное полотенце, чтобы помочь высушить и убрать посуду. — Профессор Макгонагалл сказала мне, что ваши оценки немного снизились.
Гарри уставился на мужчину, который вынул мокрое блюдо из его рук. Через секунду он понял, о чем спрашивал его Люпин. Это был разговор о том, что он пытался узнать у Гарри с самого начала. Теперь это было не так уж неудобно. Хуже того, не было выхода. Он пожал плечами. С тех пор, как умер Невилл, и со всеми другими делами было не до учебы.
— Я знаю, что тебе было трудно, Гарри, я бы хотел помочь, если смогу.
Голос Люпина был мягким, обеспокоенным. Это было похоже на тот случай, когда он учился в начальной школе. Во— первых, медсестра хотела поговорить с ним, а затем, после того, как она посетила Дурслей, она послала его поговорить со школьным социальным работником. Социальный работник была очень доброй и довольно красивой, насколько он помнил. Как Гарри мог объяснть ей, что он был просто "тем уродом", которого нужно было закрыть подальше от людей? В то время он отвернулся от ее заботы, не желая нового скандала с Дурслями.
Как он должен был объяснить этому сочувствующему человеку, что было бы лучше, если бы Гарри, умер, а не его родители? Он подозревал, что Дамблдор отправил его к Дурслям, потому что старый волшебник знал, что Дурсли лучше знают, как справиться с ним? Думать о Дамблдоре Гарри было больно. Стакан выскользнул из его рук в раковину.
Люпин повернулся и остановил попытку Гарри снова взять стакан:
— Я думаю, тебе нужно сесть. Тебе нехорошо.
— Я в порядке, — огрызнулся Гарри.
— Нет, пойдем, — сказал Люпин. — Сядь. — Он заставил Гарри положить тарелку, и взял его за локоть, усадив за кухонный стол. Черный пес вошел в комнату, сел рядом с Гарри и прижался к его ноге.
— Ты выглядишь очень бледным, — сказал Люпин, положив тыльную сторону ладони на лоб Гарри. — И ты немного липкий.
Мальчик отдернулся: "Я в порядке" — пробормотал он снова. На самом деле Гарри чувствовал себя плохо, несмотря на зелье Снейпа. Это был первый раз, когда зелье не помогло. Гарри почувствовал тошноту и сглотнул. Он закрыл глаза, положив лицо на руки, локти на стол. Некоторое время он сидел так.
Люпин больше не пытался прикоснуться к нему, за что Гарри был благодарен. Сопун заскулил и опустил теплую твердую голову на колени Гарри. Через несколько минут Гарри убрал одну руку с лица и положил ее на голову собаки.
— Гарри? — Снейп вернулся на кухню. Гарри поднял глаза. Люпин сидел за столом напротив Гарри, его подбородок лежал на сложенных руках и терпеливо наблюдал за ним. Снейп стоял у Гарри за плечами, опираясь на трость.
— С тобой все в порядке? — спросил зельевар.
— Я ... Да ... — Гарри сумел прохрипеть, все еще чувствуя неловкость. — Сэр. — Добавил он на всякий случай.
Снейп внимательно посмотрел на него и повторил жест Люпина, прижав
тыльную сторону ладони ко лбу Гарри:
— Мадам Помфри считает, что немного успокаивающих средств в ближайшие дни не помешает.
Гарри отстранился. Ему не нравилось, что они оба относятся к нему как к младенцу. Высокий мужчина вытащил ближайший к нему стул, сел и положил трость на стол. Он достал палочку из рукава и взмахнул ею, призвав пару флаконов с зельями, стоявших на столе.
Затем Снейп придвинул стул к мальчику ближе, чем тому хотелось бы. Гарри бросил взгляд на Люпина, который успокаивающе улыбнулся, хотя между бровями появилась морщина. Сопун зарычал.
— Гарри, скажи своей собаке, что я не собираюсь тебя есть, — сказал Снейп спокойным невыразительным голосом. — Сними очки и посмотри на меня, пожалуйста.
Гарри послушно поднял глаза, снял очки одной рукой, оставив вторую на голове Сопуна под столом. Снейп взглянул ему в глаза, подсветив концом палочки, и удовлетворенно кивнул:
— Возьми это, — он пододвинул флакончик с зельем к Гарри. — У тебя болит шея или плечи?
Гарри покачал головой и снова надел очки. Когда он откупорил зелье, запах был очень сильным.
— Воняет потными носками, — пробормотал Гарри, — мой любимый запах.
— Да, мои домашние эльфы собирают их после матчей по квиддичу, — спокойно сказал Снейп. Гарри не знал, шутит Снейп или нет, и решил не спрашивать.
Очень медленно, словно для того, чтобы Гарри увидел, что он делает, Снейп положил руки по обе стороны шеи Гарри, нахмурившись, когда Гарри отстранился.
— Больно? — резко спросил Снейп.
— Нет, — Гарри просто не нравилась суета вокруг него.
— Тогда не шевелись и говори, когда будет больно.
Снейп продолжал проминать шею Гарри, постепенно продвигаясь к горлу. — Кажется, вы довольно хорошо исцелились от последних событий, — сказал Снейп, закончив. — Физически. — Он подтолкнул Гарри еще одну бутылочку с зельем:
— Выпейте это тоже.
— Что это? — спросил Гарри. Зелье было ярко— желтым, с серым осадком внизу.
— Hypericum, крокус сативус и фосфат калия, — мягко ответил Снейп. Жидкость пахла сеном и жарой. Гарри послушно выпил его и протянул флакон Снейпу, который уничтожил оба флакона взмахом палочки.
После этого Снейп взял трость и неуверенно поднялся на ноги, взглянув на другого человека:
— Люпин, ради бога, надень что— то, не дающее повод окружающим бросать в тебя камни.
Гарри понял, что Люпин все еще носит серые волшебные мантии. Снейп был одет в черные шерстяные брюки и коричневый свитер. Его волосы были собраны в хвост.
— Ах, ах, — Люпин колебался, — Что бы вы предложили?
Снейп закатил глаза:
— Разрешите? — спросил он, поднимая палочку. Люпин сделал разрешающий жест. Зельевар постоял, приглядываясь. Пробормотав что— то, он сделал несколько сложных движений палочкой и превратил одежду Люпина в пиджак угольного цвета, с кожаными вставками на руках и темно— серые брюки:
— Так, камень все еще могут бросить, но министерству нас уже не в чем упрекнуть. — Люпин слегка улыбнулся шутке Снейпа.
Профессор защиты сотворил поводок и передал его Гарри:
— Я обнаружил, что ... Сопун, так ты его назвал? ... достаточно хорошо обучен. Кажется, его бывший владелец хорошо поработал с ним.
Гарри наклонился и вщелкнул поводок в тяжелый кожаный ошейник собаки. Он выглядел дорого.
— Профессор? — спросил Гарри Люпина. — Откуда этот ошейник?
Люпин махнул рукой:
— О, я трансфигурировал его из ремня. Владей.
Глядя на гардероб Люпина, Гарри не подумал бы, что Люпин может позволить себе отдать кусочки одежды, учитывая его бедность. Даже трансфигурированный, воротник его рубашки был измят, а рукава его куртки немного потрепаны. Конечно, Гарри понимал, что это не его дело. Гарри заметил, что на ошейнике вырезаны руны. Он наметил себе спросить у Гермионы, что они означают.
Когда поздним утром трое вышли на мороз, Люпин подошел к Гарри слева, собака оказалась между ними. Снейп шел по другую сторону от Гарри. Как ни странно, в этом было что— то утешительное. Никто из них не говорил несколько минут. Гарри продолжал смотреть на Снейпа тайком, думая о длинном белом рубце на внутренней стороне руки мужчины. Он также думал о Снейпе в целом. Никто никогда не мог сказать, что Снейп был хорошим человеком, но, похоже, Снейпу было неважно, был ли Гарри "тем уродом" или "Мальчиком, который выжил". Он позаботится о нем. В этом был комфорт, прочность, которую Гарри никогда не испытывал.
До сих пор Гарри знал, что ему нужно подстраиваться под людей, нужно
зарабатывать себе на то, чтобы получить необходимое. Дурсли делали все, чтобы он осознавал, насколько он им в тягость. Его существование зависело от того, насколько он чувствует себя ничтожным.
В начальной школе учились учителя, которые не любили его, некоторые из них почти так же, как и Снейп. У одной особенно неприятной женщины была привычка заставлять учеников проверять работы друг друга. Пирс, лучший друг Дадли, сидел рядом с Гарри в своем классе, поэтому ему всегда приходилось проверять Гарри. В течение первых трех дней срока Пирс изменил все ответы Гарри, так что казалось, что Гарри не выполнил домашнюю работу должным образом. Гарри попытался рассказать об этом женщине, но она была в книжном клубе тети Петунии и была обработана Петуньей на тему "Гарри — это — противный лентяй". После этого Гарри просто перестал беспокоиться о выполнении домашней работы. Никто не задавался вопросом, почему в следующем году он так хорошо учился математике, с учителем, который нравился ему.
Дурсли относились к нему плохо, потому что они не любили его. Они ненавидели его, потому что он был "уродцем" и "бременем". Волшебный мир относился к нему так, как будто он был особенным, потому что он пережил нападение Темного Лорда. Казалось, подход Снейпа ничем не отличался. Он унижал Гарри в классе, даже преследовал, с того момента, как они встретились.
Так устроен мир — несправедливо, нравится тебе или нет.
Но он спас жизнь Гарри, и он спас также и Джинни, не колеблясь. Это правда, что он не любил Гарри, но для этого у него были его собственные причины, какими бы они ни были. На данный момент он заботился о Гарри, потому что это была его работа. Он сделал это, потому что так себя вел "ответственный взрослый".
— Разве у меня выросла вторая голова? — спросил Снейп, в третий раз поймав взгляд Гарри.
— Я ... нет, сэр. — Они шли дальше.
Такие люди, как Гермиона и Рон, могли обманывать себя тем, что взрослые были честны, и у них были самые лучшие намерения. Черт, Гарри хотел бы верить в это, но его опыт говорил о другом. Гарри надеялся, что волшебный мир может быть другим. Что он сможет найти людей, что помогут ему. Он попытался объясниться в ту ночь, когда он надул Мардж, но Фадж и Шеклболт сказали Гарри прямо, что Дамблдор велел ему вернуться к Дурслям, даже после того, как Гарри сказал им обоим, что Вернон вздует его.
Тогда это было неважно. И вдруг через три недели они решили, что это все злоупотребление. Люпин наконец сказал: "
— Ты выглядишь сердитым, — заметил он. Они стояли в маленьком парке. Как и весь Паучий Тупик, тот имел грустный вид. У некоторых качелей не было цепей, они были изрисованы. Кто— то оставил несколько пустых пивных бутылок, лежащих под металлическим столом. Окурки сигарет усеяли землю.
Начался сильный дождь, плеснув в лужи, разбросанные тут и там на мокрой земле. Снейп вытащил палочку, и дождь прекратил падать на них. Люпин привел их к металлической скамейке. Снейп высушил ее, прежде чем сесть. Гарри остался стоять, а Люпин сидел рядом со Снейпом. Собака сидела рядом с Гарри, вместо того, чтобы бегать вокруг, как ожидалось.
— На что ты сейчас злишься, именно сейчас? — мягко спросил Люпин. Гарри пожал плечами, скрестив руки на груди:
— Вы знаете, почему Дамблдор отправил меня жить с Дурслями? — внезапно спросил он. Двое мужчин с беспокойством посмотрели друг на друга.
— Петуния была твоим последним известным кровным родственником, — сказал Снейп медленно. — Волшебный мир считает важными узы крови.
Ну, по крайней мере, это было подтверждением того, что это был Дамблдор.
— Вот почему ты злишься? — нажал Люпин. — Потому что тебя отправили к Дурслям? Это естественно, знаешь.
— Я не хочу об этом говорить, — зарычал Гарри, — Никто никогда не заботился об этом раньше. Немного поздно начинать.
Он скрестил руки на груди и засунул кулаки в карманы пиджака, крепко держа поводок собаки. Сапоги, которые Снейп купил для него, замечательно держали ноги сухими. Гарри уставился на свои ноги, провел пальцем по мокрой земле. Вероятно, это был первый раз, когда он шел под дождем, не промокнув.
— Есть много людей, которые заботятся о тебе, — сказал Люпин, — К сожалению, никто в Волшебном мире не мог представить, что родственники были совсем не рады тебе.
Гарри сгорбился еще больше.
— Ну, это не так, — прошипел он, — Они ненавидят меня. Я держу пари, что они не держали бы меня вообще, если бы не получали вознаграждения. Но я ничего не знал об этом. Они сказали, что взяли меня из благотворительности. Тетя Петуния говорила мне, что моя мама и папа были пьяны, когда они разбили свою машину и погибли. Она сказала мне, — Гарри сглотнул — что моя мама была гулящей, и было бы лучше, если бы она поехала в Лондон, чтобы ... вы знаете ... избавиться от меня ... когда она была беременна.
Сопун заскулил и кинулся к мальчику, вероятно, устав от игнорирования. Гарри вытащил руку из кармана, чтобы почесать собаку.
Ни один из двух учителей ничего не сказал, и Гарри не смотрел на них. Ему показалось, что они молча общаются друг с другом. Гнев вырвался из него, оставив его холодным и усталым. Он фыркнул и потер нос тыльной стороной ладони.
— Послушайте, — наконец сказал он, — то, что я сделал ... я знаю, что это было глупо. Я больше не буду этого делать. Вам не придется беспокоиться об этом ... Извините ... Я знаю, что я ничего, кроме неприятностей ...
Он замолчал, взглянул на двух мужчин. Люпин все еще сидел спокойно, хотя выглядел грустным. Снейп же ... Гарри был в шоке от резкой боли на лице Снейпа. Это промелькнуло так быстро, что Гарри задумался, не померещилось ли ему... как лицо Снейпа снова приняло свое обычное бесстрастное выражение.
Гарри только наполовину слушал Люпина, больше он был занят наблюдением за другим профессором, стараясь делать это незаметно. Снейп вытащил из кармана платок, вытер оба глаза, пробормотал что— то про себя: "проклятый дождь". Он впился взглядом в Гарри, словно ожидая возражения. Гарри моргнул: разве Снейп не колдовал щит, чтобы удержать дождь? Он был расстроен из— за Гарри?
— Профессор? — сказал Гарри Люпину, продолжая смотреть на своего опекуна. — Мне кажется, профессор Снейп должен вернуться в постель.
Люпин посмотрел на профессора Снейпа с некоторой озабоченностью:
— Возможно, вы правы, — он встал и протянул руку другому человеку. — Отойди, Люпин, — прорычал Снейп, — я в порядке.
Он поднялся на ноги, опираясь на трость. Люпин покачал головой:
— Нет, я думаю, что Гарри совершенно прав.
Он взял руку высокого человека, ту, которая не держала трость, так же, как он взял локоть Гарри раньше:
— Пойдем.
Очевидно, Снейпу нужна была помощь, ибо он не протестовал, но медленно пошел между ними.
— Э...профессор Снейп? — тихо сказал Гарри, когда они шли.
— Да? — Гарри заметил, как тяжело опирался на Люпина профессор.
— У вас все будет хорошо?
Но именно Люпин ответил:
— Он будет в порядке. — И твердо сказал:
— Ему нужен отдых, и немного ухода, вот и все.
— Я не нуждаюсь в уходе, — проворчал профессор Снейп.
— Конечно нет, — согласился Люпин мягко, — Возможно, вы предпочтете объяснить это Молли Уизли. Поппи сказала мне, что мы все равно договоримся, чтобы вы оба переехали в ее гостиную.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
