Путь Аркада

Алекс Фаг

ПУТЬ АРКАДА

Санкт-Петербург

2003

ББК. 84(2 Рос.) — 44

УДК. 882 — 31

Посвящается моей незабвенной подруге по жизни, Кудрявцевой Нелли Ивановне, без терпения которой эта книга была бы невозможной.

Особая признательность за ценные

замечания, которые сделали возможным этот выпуск, Алехиной Александре

Валентиновне и Алексееву Владимиру Алексеевичу.

Фаг А.

Путь Аркада: Фантастический роман. — СПб.: СЗТУ, 2003. -210 с.

Его путь начинался как у всех обычных землян. Работа, досуг, развлечения. Но однажды все изменилось. Когда-то галактическим племенем Защитников Разума в гены предков его предков были заложены необычные потенциальные возможности, которые со временем должны были быть востребованы. Последний из племени Защитников становится его наставником. Таковы его путь и его судьба.

No А. Фаг, 2003

ГЛАВА 1

— Пора задать ему парочку вопросов.

Аркад хотел было протереть глаза, чтобы разогнать туман сна, но полицейские не позволили сделать ему это. Один из них резко ударил по рукам и в самое ухо прорычал вопрос, от которого у Аркада загудело в голове.

— Где ты был между четырьмя и восьмью часами утра, подонок? Не вздумай отпираться, мы на тебя быстро вышли, тебе некуда

деться!

Сон вместе с парами алкоголя медленно выходил из головы. Но Аркад все равно был в затмении. Ему все еще казалось это дурным сновидением.

— Что это?.. Кто вы?.. Что вам от меня надо?.. Я ничего не

понимаю...

— Сейчас поймешь, скотина.

С этими словами Аркад вдруг оказался на полу, сдернутый с кровати одним из полицейских. От удара головой об пол в голове опять зашумело, из глаз посыпались искры. Но он так ничего и не понял. Захотелось вновь провалиться хотя и в тяжелый, но все же сон.

Но ему не дали. Он чуть не подскочил от холодной обжигающей струи, которую выплеснул ему на голову один из этих умников.

— Давай, давай, парень, шевелись, тебе задали вопрос, отвечай!

Это был уже другой голос, не злой, как первый, но достаточно жесткий. Аркад с трудом разлепил глаза и приподнял голову. Слева от него стоял красномордый крепыш со злобной ухмылкой и садистским взглядом неприятно маленьких глаз-щелочек. Это он сбросил Аркада с кровати. Справа, все еще держа банку с остатками холодной воды, широко расставив ноги, стоял второй с жестким голосом. Он был выше первого на голову, с крепкой мускулатурой и пронзительным взглядом, лет тридцати пяти. Не к месту Аркаду пришло в голову, что за этим впечатляющим типом гоняется куча соплюшек.

У двери, прислонившись к косяку, стоял третий, перебирая в руках наручники. Худощавый, невысокого роста, этот был неприметным. Такого на публике, в небольшой толпе не обнаружишь. Он с безразличным видом молчал.

Туман наконец-то стал расходиться. После вчерашней выпивки с Сержем в сочетании со многими сеансами игры в шахматы, да еще и ударом головой об пол голова трещала. Но он так и не понял, что же от него хотят эти парни в форме. Несмотря на то что вчера они с Сержем закончили поздно, где-то в двенадцатом часу ночи, Аркад хорошо помнил, что в эту конуру, называемую местными гостиницей, он добрался без происшествий.

В этот маленький городок вот уже несколько лет Аркад наезжал раз в неделю побыть на природе, порыбачить, наконец, сыграть с приятелем в шахматы. В этот раз он приехал на выходные, как обычно. Зная неуживчивый характер Сержа, старого холостяка, который вечно выражал недовольство всем останавливавшимся у него гостям, Аркад решил устроиться в единственной местной гостинице. Отеле, как ее громко называли местные жители. На самом деле это было только одно название. Старый одноэтажный барак, где размещался дежурный, заносивший редкого постояльца в журнал да выдававший ключи от халуп. Сами халупы, деревянные, с соломенным покрытием верха, благо позволял климат, без лишних удобств — кровать, стол и тумбочка — вот и все их убогие убранства, располагались сразу за административным помещением в один ряд вдоль березовой аллеи на окраине городка.

На этот раз Аркад приехал на два дня. На второй день он собирался немного порыбачить на симпатичном местном озерце. Аркад

думал, что, возможно, за две недели своего отсутствия его приятель будет настроен достаточно дружелюбно и у него хватит терпения пообщаться с Аркадом оба дня. Обычно перед приездом Аркада тот сообщал ему по телефону, что в его планах нет никаких изменений и что Аркад может приезжать. Но в этот раз Серж почему-то не позвонил. "Раз не позвонил, значит, опять поскандалил со служащим телефонной станции", — подумал Аркад. Так оно, по сути, и было, когда он побывал у Сержа.

Аркад, не торопясь, закончил все свои дела в своем родном городе и отправился в этот городок. Зарегистрировавшись у дежурного и получив у того ключ от одной из комнат отеля, напоминавшей скорее бунгало в тропиках, чем городское помещение, Аркад сбросил на стол свои вещи, освежился под душем, находившимся в нескольких десятках футов за помещениями спального корпуса. Освежившись, он переоделся в легкие джинсы и ковбойку, захватил купленную в городе бутылку коньяка и направился в городишко к своему приятелю. Время было еще раннее, часов одиннадцать. Люди только-только вылезали из своих квартир под лучи летнего солнца. И хотя более часа двери лавок были уже открыты, посетителей было еще мало. Люди продлевали удовольствие сна в свои выходные.

Когда Аркад позвонил в квартиру, полуодетый Серж, как дикий необъезженный конь, встретил его раздраженно: "Приперся!" Правда, через мгновение, когда Аркад собрался было уйти, Серж стал извиняться за свой характер и попросил остаться поиграть в шахматы.

Серж жил в однокомнатной квартирке на четвертом этаже пятиэтажки на северной окраине городка. В этот раз они с ним весь день проиграли в шахматы, а между партиями прикончили не только коньяк, но и что-то еще, выставленное Сержем, достаточно крепкое. Поздно ночью, расставшись с приятелем, который уговаривал Аркада сыграть еще несколько партий, Аркад вернулся в отель и завалился спать, собираясь пораньше проснуться и сходить порыбачить. Судьба внесла в его планы свои коррективы. За прошедшую ночь что-то произошло, настолько неприятное, что на него так окрысились местные полицейские. Вот только что, хотелось бы знать.

— Ну что, очухался? Или еще водичкой смочить? Ты понял мой вопрос? Где ты находился сегодня от четырех до восьми утра?

— Слушай, старшой, дай я ему разок по печени врежу, он сразу заговорит, — у красномордого полицейского явно чесались кулаки, он непроизвольно раз за разом сжимал и разжимал пальцы правой руки в кулак.

— Остынь, Микин, он и без того ответит на наши вопросы.

Старшой бросил неприязненный взгляд на своего упитанного напарника и вновь обратился к Аркаду:

— Где твои документы, парень? Когда ты появился в нашем городе и где был сегодня утром? Будешь отвечать сейчас или поедем в отделение?

Старший группы внимательно посмотрел на Аркада, окинул взглядом комнату, что-то просчитал в голове и бросил:

— Ладно, собирайся, в любом случае тебя проверить надо на пальчики.

— Бенес, — обратился он к стоявшему у двери, — сообщи по рации, мы выезжаем; пусть приготовят все, чтобы проверить у него пальцы.

Третий патрульный молча кивнул и вышел за дверь.

Аркад, наконец, поднялся с пола и собирался уже присесть на кровать, но упитанный хорек не дал ему такой возможности. Он схватил Аркада за руку, завернул ему за спину и потащил к двери.

— Не усердствуй, Микин. Видишь, парень все понимает и сам пойдет; правда, малыш? — обратился старший группы уже к Аркаду. — Будь паинькой, делай, как мы тебе говорим. У тебя большие неприятности и не делай их еще большими. Пошли с нами. Да захвати документы.

Ничего не понимая, лишь предчувствуя беду, Аркад молча достал из сумки документы и направился к двери.

В отделении полиции, куда его доставили, первым делом у него сняли отпечатки пальцев, подробно допросили и поместили до выяснения всех обстоятельств в загаженную вонючую камеру. Только здесь он узнал причину столь нелюбезного обращения с ним местных копов. В то время, пока он досматривал свой последний предутренний сон, его приятеля Сержа убили. Труп обнаружила соседка Сержа с верхнего этажа. Часов в девять утра она спускалась со своей собакой на прогулку и заметила, что дверь квартиры Сержа приоткрыта. В щели двери торчала какая-то белая тряпка в красных пятнах. Она позвонила в дверной звонок, немного подождала, а затем, приоткрыв дверь, заглянула в квартиру.

Серж был убит каким-то тупым предметом. Удар был нанесен сзади по голове. Серж лежал в исподнем в прихожей лицом вниз, головой в сторону приоткрытой двери в свою спальню. Возле головы натекла лужица крови. Кровью были обмазаны также стены прихожей. А в одном месте, около самой двери в спальню, на стене выделялся чей-то кровяной отпечаток большого пальца. Собственно говоря, именно этот самый отпечаток, не принадлежавший убитому, и выручил Аркада. Сидя в камере, он размышлял о том, как ему удивительно повезло. Если бы не этот отпечаток, оставленный, скорее всего, убийцей Сержа, загремел бы Аркад на полную катушку.

В местной кутузке его продержали несколько дней. По выходу он обнаружил, что его полностью обчистили. У него с собой осталось только то, что было одето в тот день, когда его забрали полицейские, — джинсы, да ковбойка и еще документы. Уходя из местного отеля, он забыл запереть дверь комнаты, в которой останавливался на

ночлег.

И вот теперь голодный и без денег, он уже несколько дней тащился в сторону своего города.

ГЛАВА 2

— Куда ты идешь, парень?

— А тебе какое дело?! Нам с тобой не по пути, проваливай.

— Зря ты так... Я мог бы составить тебе компанию. Вдвоем все же веселей. Да и потом, может, помощь потребуется.

— Не нужна мне твоя помощь. Сам справлюсь, если нужно. Я советчиков да болтунов терпеть не могу. За хорошим напитком, да с хорошенькой девочкой я и сам не прочь потрепаться. А с тобой о чем мне болтать? Слушать же никчемный треп нет желания. Пошел прочь!

— Ну как знаешь. Может, ты обо мне еще и вспомнишь, да поздно

будет.

— Ты что, угрожаешь мне?!

— Что ты, что ты! Это я так, к слову, присказка. Ну, ладно, я пошел; бывай, не поминай лихом!

— Привет.

Их пути разошлись. И стоило лишь Аркаду повернуться спиной к нежданному попутчику, как он тут же выкинул его из головы, как будто и не встречал никого минуту назад на своем пути.

Думы его были тягучими, темными, запутанными. О том, что он уже испытал сутки, пару суток назад. О том, что ему надо как-то позаботиться о пропитании на сегодняшний день. Он вспомнил, что последний раз что-то перекусил несколько часов назад, а теперь неизвестно, когда еще и где, и что он будет есть. Его здоровый организм дал о себе знать — засосало в желудке.

Неторопливо двигаясь вперед, он еще несколько минут не мог выкинуть мысль о еде, переключиться на что-нибудь иное, кроме размышлений о том, где же ему найти пищу или хотя бы какие-нибудь съедобные зерна. Потом мысль вяло вернулась к тому, что было совсем недавно; затем к встретившемуся ему на пути человеку. С некоторым сожалением он заключил, что зря так поспешно отказался от попутчика — вдвоем все было бы не так скучно.

"А и черт с ним, — подумал Аркад — лезут тут всякие, набиваются в друзья да в попутчики, а потом, глядишь, когда заснешь, можешь и не проснуться. Нож сунут в бок не за понюх табака, за какие-то никчемные шмотки, и все — прощай жизнь. А я еще не все видел, я еще и не пожил как следует. Нет, уж лучше поскучать, да в целости, еще мир поглядеть надо".

Так неспешно, тягуче размышляя, он неторопливо удалялся от места негаданной встречи со странным человеком. Он и не подозревал, как в недалеком будущем еще не раз с сожалением вспомнит свой опрометчивый отказ спутнику. Но это было еще впереди.

А пока он шаг за шагом удалялся от этого места. Дорога, плавно

изгибаясь, плыла среди ковра довольно высокой, доходящей до щиколотки травы, то слегка поднимаясь на невысокие пригорки, то опускаясь до очередного своего изгиба.

Невдалеке, в нескольких футах от дороги, рос частокол лиственных деревьев, а перед ними, как легкие стрелки перед тяжеловооруженной пехотой, обозначая переднюю линию обороны, один за другим стояли колючие кусты с розовыми, бледно-розовыми и даже белыми цветками, готовившимися закрыться к вечерней заре. Это шиповник украшал своими цветами Афродиты небольшой лесок и благоухал ароматами, хотя и не столь сильно, как его окультуренный сородич роза.

Аркад поднял взгляд с медленно исчезавшей под ногами дороги, обратив его на пролегавший перед ним путь, на окружающий его мир, на линию вдали, отделяющую его дорогу и окружающую ее лесостепь от светлого небосклона. Минуту Аркад бессмысленно обозревал всю эту земную красоту, а затем снова погрузился в призрачные видения своего сознания, в раздумья о пище, об отдыхе, о том, чем ему дальше заниматься, и обо всех мелочах, окружавших его ближайшие несколько дней. Эти мелочи составляли его замкнутый маленький мирок, который, впрочем, часто нарушался, разрывался внешними для него событиями и людьми. Но поскольку он двигался по этой дороге уже давно, то привык отгораживаться по возможности от этих внешних обстоятельств.

А дорога его была долгой. Его дорога...

Дороги! Либо мы по ним идем, либо они нас выбирают. Где ориентир, устремляясь к которому мы выйдем на свою судьбу?! Может, эта никчемная дорога без начала и конца и есть сама судьба? А может, дорога — это всего лишь преддверие в мир, где твое Эго и твоя судьба сольются воедино и ты исполнишь свое предназначение в этом мире? Может, это испытание в том, достоин ли ты познать свою судьбу? Если не перенес тягот этого пути, сошел с дистанции, присел на пригорок, плюнул на все и остался здесь и сейчас, то, может, ты и не достоин познать смысл своего существования? И тогда копайся, как червь, в этом дерьме, называемом повседневностью.

Чем ты лучше миллионов таких же, уставших от дороги к неизвестной цели, отбросивших идеалы о возвышенном, прекрасном, как никому не нужный старый хлам?! Понявших, наконец, что им в своей жизни их не достичь, а потому успокоившихся на маленьких радостях жизни. Чем ты лучше тех многих, не превратившихся из куколки в бабочку? Не созревших ни для чего — ни для поэзии, ни для музыки, ни для живописи или науки. Ни для какого другого вида творчества, но, пожалуй, только для удовольствий; да и то мизерных, приземленных, никчемных! Эгоцентрики, у которых все наполовину: ума и чувств, и нет ни капли мудрости...

Может, в этом и состоит судьба — быть обыкновенным удобрением для великих? Нужны ли лишние знания? Если их не имеешь, так ничего лишнего и не будоражит ум; можно прожить в счастье и радости. Лишние сведения, когда информация перевешивает определенный рубеж, начинают давить на человека, заставляют его чувствовать их нехватку и свою ущербность, и обычная житейская радость в незнании уходит.