04.11.299 года от З.Э.
Твердыня Ночи
Ответ из Чёрного замка пришёл, вот только не совсем такой, какого я ожидал. Сидя за столом в своих покоях, в последний раз перечитал я строчки, в простой и доступной форме разъясняющие, что принц может двигаться куда угодно и когда угодно, пока это не касается непосредственно Дозора, а значит, командующему крепости, то бишь мне, не стоит заниматься ерундой. Там, конечно, не буквально так написано, но смысл примерно тот же.
Вздохнув, я выпустил пергамент из рук и откинулся на спинку стула, задумчиво выбив пальцами по столешнице резкую дробь. Никого из руководства тоже не было. А я ведь надеялся на Торна, но видимо, многоопытный сир Аллисер заморачиваться очередными проблемами Старков не захотел. Мне даже, помнится, показалось, что помощь Роббу, то, что мы его не выпихнули на мороз к Болтону и спровоцировали тем самым штурм Чёрного замка, он посчитал решением не самым верным. Дела Семи Королевств Дозора не касаются — думаю, он бы рассуждал именно так.
- Не вышло? - лениво протянула Оша.
Не стесняясь возможных визитёров, девушка бесстыдно развалилась на моей кровати, выставив напоказ подтянутый зад. В результате той первой ночи я выяснил, что, помимо физических сил, у меня ещё и выносливость стала нечеловеческой. А может, долгое воздержание сказалось. Так что проснулась моя пассия только к обеду, но выйти из моей комнаты или не захотела... или не смогла. Наплевав на условности, еду я ей принёс в постель, а следующей ночью всё повторилось. И следующей... и затем... в общем, все четыре дня она провела у меня.
- Что не вышло? - переспросил я, облизывая взглядом две аппетитные округлости. Но на дворе только середина дня, и отвлекаться, чтобы потешить плоть, в такое время я считал аморальным и недостойным примера перед подчинёнными. И без того бесстыдница отрывалась по полной, не стесняясь каждый раз орать на всю крепость. Я уже стал замечать тщательно скрываемые ухмылки моих гвардейцев.
- Не вышло не пустить нас за Стену, — девушка наконец перестала дразнить меня голыми частями своего тела, целомудренно натянув шкуру, служащую одеялом, по подбородок. - Я видела, как тебе этого не хочется.
- Не хочется, — не стал отнекиваться я. - Ты сама там жила и прекрасно знаешь, что далеко в такой компании вам не уйти.
- Знаю, — блеснула она на меня глазами.
- И зачем тогда ты с ними идёшь?
После всего, что Оша пережила, возвращаться туда добровольно было форменной глупостью. Это понимал я, понимала она, и следующие её слова данный факт подтвердили.
- И не собиралась, — одичалая ответила абсолютно уверенно, словно уже не раз об этом думала, — я что, похожа на идиотку? Никакими снами меня туда снова не заманишь. Если уж взбрела молодым лордам такая блажь, то туда им и дорога, я так считаю.
Оша рывком села на кровати, открывая полную грудь, и принялась расчёсываться деревянным гребнем. Поймав мой взгляд, усмехнулась, но всё же натянула лёгкое платье из грубой ткани. Правда, на мой взгляд, платьем это именовать можно только с большой натяжкой — оно не столь сильно отличалось от мешка с прорезями под голову и руки и с верёвкой, протянутой на поясе сквозь разрезы.
- До Стены, — продолжила девушка после недолгого перерыва, — сам понимаешь, особого выбора не было — чёртов ублюдок гнал нас как зайцев. Я всё хотела соскочить по дороге, но тут не те места, где стоит появляться одинокой приличной женщине.
Услышав о "приличной", я, не сдержавшись, хмыкнул, после чего ловко поймал пущенный в меня гребень.
- У меня были мужчины, но телом я не торговала, — нехорошо прищурившись, заявила Оша.
- Верю, — слегка кивнул я, и одичалая вновь вернулась к рассказу:
- В итоге пришлось идти сюда. Не скажу, что я дико обрадовалась, попав к воронам. Не люблю я вашего брата, всякое видала. Но я вроде как в свите принца, думала, это меня обезопасит.
- А потом хотела под шумок свалить, — договорились я за неё, и она кивнула. - Вот только, — продолжил я мысль, — приличной женщине нужны конь, оружие, провиант, а также спутник, и желательно — знающий местность и владеющий оружием. Так?
Под моим ироничным и в то же время внимательным взглядом Оша внезапно растеряла всю уверенность. От меня не укрылись суетливые движения рук и дёрнувшиеся в сторону глаза. Наконец она снова медленно и осторожно кивнула.
- Ты уже проделывала такое, да?
- Один раз, — тихо ответила девушка.
- Кто он был? - поинтересовался я. На самом деле личность этого дезертира меня не интересовала, я просто хотел знать, насколько одичалая со мной честна.
- Стив, так его звали. Он был из Восточного дозора, — не стала запираться она, и я чувствовал, что она не лжёт и не старается скрыть. - Со мной были ещё двое, а Стив тогда стоял в дозоре за Стеной. Мы могли бы перебить друг друга, но ему и ещё одной "вороне" осточертела такая жизнь, а ещё понравилась я, и они, убив третьего чёрного, пошли с нами, проведя на эту сторону.
- Что с ним случилось потом?
- Старки, — был дан лаконичный ответ, но мне особых объяснений и не требовалось — отношение главного дома Севера как к одичалым, так и к дезертирам Дозора было общеизвестно.
- Вот только... - девушка, облизав пересохшие губы, предстала вдруг какой-то по-детски беззащитной, — я не знала, что встречу тебя... - а глаза, глаза-то жалостливые, как у того котика из "Шрека". Впрочем, меня они ничуть не тронули. Времена, когда я легко поддавался на подобные женские штучки, прошли... уже давно.
Поняв это, Оша вздохнула и произнесла чуть устало, но уже нормальным голосом:
- Ладно, признаю, покровительство командующего крепости мне показалось совсем не лишним. Тем более такого молодого.
Это да, несмотря на то, что сам я свой возраст считаю, как и в прошлой жизни, перевалившим за тридцать, и дозорные давно не обманываются моей внешностью, для людей посторонних я всё ещё молод. Да, здесь четырнадцатилетние мальчики уже ходят на войну, вот только жизненный опыт и мудрость, как и в моём мире, к людям приходят куда как позднее. Что ж, попытка Оши меня окрутить, воспользовавшись моей "наивностью", достойна уважения — будь на моём месте настоящий Сэм, попался бы он железно. Тут я припомнил вычитанный когда-то из шпионской беллетристики термин "медовая ловушка". Очень похоже, вплоть до того, что можно было попытаться шантажировать меня мнимым нарушением клятвы Дозора. Вот только того Сэма уже давно нет, а есть я — циник и прагматик с давно выработанным критическим мышлением, в том числе во всём что касается баб-с.
- Да я уже понял, что не великая любовь тебя поразила, — я позволил себе ухмыльнуться, сознательно делая эту ухмылку как можно более едкой.
Если девушка и питала ещё какие-то сомнения на мой счёт, то после этого они развеялись окончательно, по крайней мере, я постарался сделать для этого всё возможное. Терпеть не могу, когда мною пытаются манипулировать. И в то же время негатива я к одичалой не испытывал. Пусть она и пыталась использовать меня, я, хм, вполне успешно все эти дни пользовал её, и не скажу, что мне не понравилось.
- Что со мной будет? - задала вопрос Оша, исподволь пытаясь хоть что-то прочитать на моём лице. И вот тут, пожалуй, мне в первый раз за сегодня удалось её удивить.
- А ничего, — я снисходительно улыбнулся. - Не хочешь за Стену — не ходи. Я найду куда тебя пристроить в Кротовом городке. И не в бордель, если ты вдруг об этом подумала.
- А... - чуть приоткрыла рот девушка, в то время как брови её удивлённо взлетели вверх.
- Почему? - увидев, как она медленно кивнула, объяснил: — Ты просто пыталась выжить теми путями и способами, которые считала лучшими, а в этом нет ничего предосудительного. Ты женщина, а не воин.
Не совсем ещё веря, хоть и с просыпающейся во взгляде надеждой, девушка спросила:
- И что я тебе буду за это должна?
Впрочем, стоило мне вновь пройтись по ней раздевающим взглядом, и она сама всё поняла, после чего вздохнула и рассмеялась.
- А ты как думала? - хмыкнул я. - Всё, ты теперь моя. Твои сиськи, попка, да и все остальные части тела. Но... - тут я скинул улыбчивую маску, взглянув на неё холодным и тяжёлым взглядом, — не дай Старые боги ты захочешь променять меня на кого другого, женщина.
Резкая перемена заставила её отшатнуться, рефлекторно прикрыв руками живот, но я тут же ослабил давление, вновь мягко и дружелюбно улыбнувшись.
Не то чтобы я действительно пошёл бы на какие-то серьёзные меры, узнав, что она крутит с кем-то другим. Прекрасно понимаю, что собственную, гм... вагину она вполне нормально воспринимает как средство достижения цели, и если Оша решит свинтить подальше, то быстро окрутит очередного дурачка. Тут с моей стороны присутствовал больше спортивный интерес — останется или всё же рванёт дальше. А так... я же ей не муж, чтобы меня заботила её половая жизнь. Да и... один мой знакомый из прошлой жизни любил говорить: "Получил удовольствие — будь добр одари чем-нибудь в ответ". Ему же принадлежали и другие интересные высказывания, как например: "К бл*дям — только с деньгами, только с деньгами..." — но это уже не наш случай.
- И когда ты отправишь меня? - совладав с эмоциями, негромко спросила девушка.
- Когда пойду с Браном за Стену.
* * *
Да, я решил пойти с ними. Не столько потому, что переживал за Брана, там вся компания была как на подбор: калека, здоровяк с серьёзными проблемами с головой, девчонка и паренёк не от мира сего, живущий, казалось, одними своими "зелёными" снами. Нет, я просто вдруг почувствовал, что меня тоже что-то тянет за Стену. Предчувствие, ожидание чего-то, или, чем чёрт не шутит, влияние Великого Иного, зачем-то подталкивающего меня в том направлении... Не знаю, но скажу одно: это чувство существовало, и, зрело поразмыслив, я решил ему не противиться.
Ещё раз вернулся я мыслями к Старку с его товарищами. У меня эта четвёрка вызывала ассоциации с классической РПГ пати, только наоборот, словно извращённая пародия на неё. А что: Ходор — танк, Мира — лукарь, этакий рэндж ДД, Жойен больше всего подходит на роль мага-хилера, а Бран... пожалуй, тоже маг, для баланса пати имеющий скиллы контроля или суммонера. Вполне себе нормально... если не учитывать, что их на первых же встреченных диких животных, а то и диких людях, не говоря уже о вихтах и иже с ними, ждёт мгновенный и окончательный вайп.
В общем, решив идти с ними, я тут же развил бурную деятельность. Во-первых, меня совершенно не устраивало шариться по снежной белизне в чёрных, как сама ночь, одеждах. Большей демаскировки придумать трудно. Как итог, я отослал несколько человек за некрашеным хлопковым полотном, из которого планировал соорудить маскхалаты. Благо зимой в армейке таскать таковой приходилось, и вопросов с конструкцией не было. А вторым и не менее важным моим делом стало изготовление широких, у нас называемых охотничьими, лыж. То, что их здесь, на Севере, не знали, стало для меня большим откровением. Для передвижения по снежному насту местными использовались плетёные из ивняка снегоступы. Такая же конструкция применялась и для передвижения по болотистой местности.
Хорошо ещё, мальчишкой, проводя лето в деревне у деда, я видел, как тот в сарае мастерил такие лыжи сам, потихоньку из деревянной доски выгибая на станке классическую изогнутую форму, чем-то напоминающую деревянный лук.
Найдя среди своих дозорных несколько умельцев работы с деревом, заготовил с запасом доски и принялся их высушивать и гнуть на собранных по оставшимся в моей памяти картинкам станках. Поскольку нужно торопиться, пришлось нарушить технологию сушки, искусственно ускорив её, но сроки, сроки. Впереди маячило нападение объединённого войска одичалых на Дозор, и мне крайне необходимо успеть до этого момента. Я просто не могу потратить на подготовку много времени.
Для Брана сконструировали сани на широких полозьях, и похожие, только более облегчённые, собрали для запаса провианта и прочих припасов.
День нашего выхода неуклонно приближался.
* * *
11.11.299 от З.Э.
За Стеной около Твердыни Ночи
Подготовка длилась неделю. Лыжи, одежда, сани... Занявшись всем этим, я, уже официально, назначил Бритта кастеляном и переложил на него заботу о крепости. Северянин, бывший воин, септон и ещё бог знает кто, долю дозорного он принял без стона и ропота, как-то легко и незаметно став старшим сначала среди рекрутов, а после в моей негласной гвардии. Не простым воином он был в войске мятежных Старка и Баратеона, ох не простым.
А ещё я в последний раз навестил древнего жреца. Теперь уже точно в последний. По его собственному признанию, всё, что он мог мне дать, он дал. Описания ритуалов, приёмы работы с внутренним источником магии, способы развития и контроля... Остальное могла мне дать только практика, с теорией же покончено.
Узнав про "зелёные" сны Рида, он лишь буркнул коротко: "Лесная кровь", — как будто это всё объясняло, а когда услышал, что и молодой Старк ищет что-то за Стеной, то надолго ушёл в себя. Отмер он через добрых полчаса и так ничего больше по этому поводу и не сказал, оговорившись лишь, что вот схожу и сам всё узнаю. А после... он попросил меня исполнить его просьбу.
С какой неохотой поднимал я "Ледяную скорбь", сколь долго не решался нанести удар... Мне было жаль терять такого собеседника. Вот только я мог и не вернуться, обрекая того на дальнейшие бесконечные муки в иссушенном и закованном в цепи теле среди безмолвной толщи магического льда. Это было бы слишком жестоко, особенно зная, что смерть для него — долгожданное избавление.
А затем лезвие взблеснуло отражением сияющего берилла в коротком выпаде.
Не было ни раскатов грома, ни световой вспышки, не раскрылось никакое окно, что втянуло бы освобождённую душу жреца, да и её самой, вылетающей из тела и по-отечески мне улыбающейся, не было, хоть я и ожидал подспудно чего-нибудь этакого.
С ударом меча наступила звенящая тишина. А в голове, словно эхо, повторялись произнесенные жрецом за секунду до удара слова:
- Помни клятву, защитник людей, и прими мой дар!
Я не успел удивиться, как не успел и начать размышлять, какой дар имел он в виду. Клинок в моих руках вдруг засиял холодным пламенем, и через рукоять в меня начал вливаться настоящий поток... силы... мощи... Он пронизывал болью каждую клетку моего тела, словно высоковольтный разряд. Не в силах стерпеть эту боль, я со стоном упал на колени, пытаясь разжать руки, но те словно прикипели к рукояти. Не удержавшись в ровном положении, завалился на бок, дергаясь как эпилептик. В этот момент сознание меня оставило.
О том, сколько я так провалялся, я узнал лишь когда кое-как, по стеночке доковылял до выхода. Если заходил я где-то в полночь, то на момент выхода край неба уже красило розовым. Почти шесть часов... А затем я обнаружил ещё один факт: моя одежда стала мне мала. Штаны теперь напоминали бриджи, а дублет перестал застёгиваться на груди, и из рукавов его торчали голые запястья, словно я раздел малолетку.
Да, вот это номер... Хорошо ещё, что дозорные сменялись позже, и на глаза я попасться не должен.
Но резко изменившиеся габариты, как оказалось, были не единственным бросавшимся в глаза изменением. Мои волосы... они отросли и побелели, словно я в один момент стал абсолютно седым. К счастью, лицо не изменилось, и глаза, чего я больше всего опасался, не стали на постоянной основе синими.
Вот уж дар так дар, удружил командующий. Да и я тоже дурак, надо было понять, что собственноручное убийство другого жреца жреческим же оружием не может закончиться без последствий. И то, что я получил от убийства жрицы Рглора, тут и рядом не стояло. Насколько я понимаю, он добровольно отдал мне... что-то. И это не было лишь банальным пополнением моего магического... ядра, скорее уж можно говорить о увеличении его ёмкости и пропускной способности. Нда... От осознания того, сколько всего древний мог накопить за четыре тысячи лет, мне становилось плохо. Хорошо ещё, что не разорвало напрочь, как Тузика.
Ох, чую я, что раскачка моего ядра и оптимизация внутренних энергопотоков — далеко не все изменения, что вложил командующий. Что-то обязательно ещё вылезет, поверьте на слово.
Хорошо ещё, это произошло всего за сутки до планируемого отхода. Подняв своего кастеляна, традиционно никак внешне не прореагировавшего на сверхъестественное изменение моей внешности и не задававшего глупых вопросов "как?" и "почему?", озадачил его подбором мне новой амуниции, а сам схоронился в тайном ходе, не желая попадаться на глаза остальным. Это моим двенадцати не привыкать, а у молодняка могут и нервы не выдержать, мало ли.
Переодевшись, раздал последние указания: Ошу в Кротовый городок, крепость под полный контроль Бритта, остальных гостей снарядить и проводить до выхода. Я же планировал эти сутки в крепости не появляться и провести их за Стеной. Двум дозорным, что должны будут пойти со мной, передал приказ выходить вместе с Старком и остальными — нечего им раньше времени морозиться.
И вот теперь, стоя на лыжах, в белом маскхалате поверх одежды, в меховом капюшоне, также закрытом белой накидкой, с принайтованным к спине двуручником с обмотанными белым ножнами и рукоятью и висевшим чуть сбоку и также оббитым белой тканью арбалетом, я серой тенью на фоне светлеющего неба бдел у тайного хода, ожидая остальных участников похода.
Когда мы найдём то, что ищем? Когда мы вернёмся и вернёмся ли? Я вновь задавался одним и тем же вопросом: а правильно ли я поступаю в преддверии наступления одичалых на Дозор? И, как всегда, не знал точного ответа. Разум говорил одно, а сердцем я чуял другое. Однако Рубикон уже перейдён и жребий брошен, а значит, остаётся только идти вперёд и надеяться на лучшее — я проверил, как рука достаёт арбалет и как выходит из ножен короткий меч, — но готовиться всё равно к худшему.
Первыми из-за дерева, прикрывавшего выход, вынырнули, словно призраки, оба моих гвардейца. Выбирая, кого взять с собой, я не стал мудрить, остановившись на штатном следопыте Фраме и на лучшем моём копейщике, вытворяющим с боевым копьём такое, что многим и не снилось, — Лукасе. Подвижный как ртуть, он с копьём не бился — он с ним танцевал. Чисто шаолиньский монах.
Встав на лыжи, они, неумело перебирая палками, подкатились ко мне. В таком же белом одеянии с капюшонами, только у них за спиной помимо арбалета по диагонали были закреплены короткие, двух с половиной метровые копья с широким листовидным наконечником, которым можно было и рубить, и колоть.
За ними вылезли Ходор с Браном на руках, потом оба Рида и в конце — двое саней, на первые из которых будет усажен принц, а на вторых под натянутым поверх белым тентом уместились все наши пожитки и провиант.
Не знаю уж, какую отговорку придумал Бритт, но завидя меня, гости удивления не выказали. Однако когда они поняли, что я вырос на добрых две ладони и почти сравнялся в росте с Ходором, удивлённые взгляды так и засверкали из-под капюшонов.
- Я это, я, — буркнул недовольно, приподнимая капюшон и показывая лицо. Отмахнувшись, добавил: — Долго рассказывать, — на корню давя любые расспросы. Потом ещё будет время, на привале.
Первыми, неуклюже передвигая лыжами, прошли мои парни, на которых была возложена обязанность передового дозора, затем шёл Ходор, запряжённый в сани с Браном, потом Мира, Жойен и я, как самый опытный и выносливый, замыкающим со вторыми санями на привязи.
Некстати вспомнилась сценка из "Простоквашино" про ездовых академиков, и я, хрюкнув при мысли об "ездовом" командующем, налёг на палки, трогая с места прицепленные ко мне ремнями сани. За первый день мы не пройдём много — людям нужно освоиться с новым для себя типом передвижения, тут я иллюзий не строил. Но лыжи — штука нехитрая, и уже через пару-тройку дней мы должны будем выйти на вменяемый темп, существенно опережающий пешую братию.
Снег мерно и неторопливо заскрипел под лыжами. Поход к неведомой цели начался.
